— Избавились от грузовика и седана? — спросил незнакомец.
Эти двое кивнули.
— Мы поставили их на стоянке у торгового центра, — сказал один из них. — Сменили номера на фальшивые. Документы в машинах поддельные. Отпечатков пальцев нет. Мы даже не вынули ключи зажигания, чтобы машины поскорее украли.
— Хорошо. Слежки за вами не было?
— Мы ничего не заметили. Запасной автомобиль никто не трогал, все чисто.
— А что насчет похорон наших товарищей?
— Все подготовлено. Я, однако, сожалею, что мы не сможем присутствовать на церемонии.
— Я тоже. Но с ними будут наши молитвы. — Незнакомец опустил голову и, постояв так некоторое время в скорбном молчании, перекрестился, вздохнув, затем повернулся к водителю с фельдшером и сказал: — Я уверен, что Тэсс хотелось бы узнать о состоянии своих друзей.
— Еще как! Вы отвезли их в клинику? Что сказал врач?
Один из мужчин успокаивающе поднял руку.
— Женщине сделали инъекцию инсулина. Она поела и ожила.
— А профессор Хардинг?
— Второй нахмурился.
— У мужчины инсульт. Ему сразу же ввели необходимые препараты, и, прежде чем мы уехали, он даже смог произнести несколько слов.
— И что он сказал?
— С трудом три слова — жене.
— И какие же?…
— "Я люблю тебя".
Чувствуя ком в горле, Тэсс сказала:
— Это я виновата. Это все моя вина.
— Нет, — возразил незнакомец, — это вина подонков.
— Если бы вы знали, как мне хочется этому верить! Но не обратись я к ним за информацией, профессор Хардинг был бы здоров. Вот так, — Тэсс сердито посмотрела на него, — все к одному и идет. Остается все меньше и меньше возможностей для выбора и наконец только одна — сотрудничать с вами.
— Обстоятельства выше нас, — ответил незнакомец. — А теперь, кажется, пора заняться делом. — И показал на телефон, стоявший на покрытом пылью письменном столе. — Начинайте, звоните друзьям отца. Требуйте их помощи, расскажите, как вы беззащитны. Заставьте их почувствовать вину и ответственность за смерть отца. Среди тех, кто откликнется, по крайней мере один окажется тем, кто нам нужен.
Человек, отвозивший в клинику Хардингов, озабоченным тоном сказал:
— У меня есть важная информация. Мы слушали новости по радио, когда возвращались обратно. Полагают, что между двумя преступлениями — В Джорджтауне и Александрии — много общего, тактика аналогична. Полиция считает…
Незнакомец резко оборвал его:
— Меня не интересует, что считает полиция. Тэсс, снимайте трубку и начинайте звонить.
— Прежде должен позвонить я, — остановил его Крейг. — Я обещал шефу полиции Александрии, что свяжусь с ним.
— Это обещание может подождать.
— Не может. Если я не позвоню и не объяснюсь, моей карьере — конец. Меня могут приговорить к заключению за отказ сотрудничать со следствием в деле об особо опасном преступлении. То есть если я останусь в живых, конечно. Знаете, не всегда можно рассчитывать на удачу. Но мне нравится моя работа, мне хотелось бы и дальше ею заниматься. Однако есть одна штука, которая мне не нравится, — это разговаривать с человеком, чьего имени я не знаю.
— Мое имя? Пустая формальность. Это не важно.
— Для меня важно.
— Тогда зовите меня… — незнакомец помедлил, — хорошо, зовите меня отец Болдуин.
— Уверены, что не «отец Смит» или «отец Джонс»?
— По-моему, «отец Болдуин» звучит неплохо.
— Но это имя вам не совсем подходит. Или я ошибаюсь, когда слышу едва заметный европейский акцент? Вероятно, французский?
— Лейтенант, вы в конце концов задали на один вопрос больше, чем следовало. Хорошо, звоните, объясняйтесь с шефом александрийской полиции, если считаете, что это необходимо для выполнения Тэсс ее задания, А шефу полиции просто скажите, что до сих пор не сумели вступить с ней в контакт. И не беспокойтесь, он не сможет определить, откуда вы звоните. Вызов будет передан по спутниковой связи через Лондон и Иоганнесбург.
— Серьезно работаете. Впечатляет.
— Стараемся. Но ведь у нас сотни лет опыта.
— Оно и видно.
Крейг вынул из кармана мятого пиджака клочок бумаги, взглянул на записанный там номер телефона, поднял трубку и набрал нужные цифры.
Отец Болдуин тут же нажал кнопку, включавшую микрофон: теперь разговор по телефону был слышен всем. Вначале раздался шорох и шуршание на линии, щелчки переключателей международной связи, затем гудок, когда вызов достиг Александрии.
Еще один гудок — и мужской голос ответил:
— Приемная шефа полиции Фарли.
— Это лейтенант Крейг из нью-йоркского управления полиции, отдел по розыску пропавших без вести. Он, вероятно, ждет моего звонка.
— И даже очень, черт побери. Не вешайте трубку.
Щелчок. Снова тишина и шорохи на линии. Крейг, продолжая держать возле уха трубку, взглянул на человека, назвавшегося отцом Болдуином, и обнял Тэсс за плечи.
— Я знаю, как тебе тяжело, малышка. Не бойся, все будет в порядке.
— Если бы кто-то другой назвал меня малышкой, я бы ему врезала, — сказала Тэсс.
— Так мой отец называл мать.
— В таком случае это звучит чудесно.
Щелчок.
— Говорит шеф полиции Фарли. Где вы болтаетесь, черт вас подери? Я уже несколько часов жду вашего звонка.
— Дело в том, что я так и не нашел…
— Терезу Дрейк? — перебил его Фарли. — Я больше ею не занимаюсь. Мои люди до сих пор разбираются, что же, в конце концов, произошло прошлой ночью в доме ее матери. Сегодня днем похожее нападение имело место в Вашингтоне, полиция ведет следствие. Они хотят знать, не связаны ли между собой эти два происшествия. Но вот что я хочу знать: каким образом в дело оказалось втянутым ФБР?
— Что?
— К ним никто не обращался, и я не понимаю, на каком основании они должны заниматься убийством Мелинды Дрейк.
При упоминании имени матери лицо Тэсс исказилось.
— Бюро проявляет ко всему этому интерес? — изумился Крейг.
— Вскоре после полудня со мной связался Эрик Четем — сам директор Бюро. Он хочет поговорить с Терезой Дрейк. Это, мол, вопрос национальной безопасности, чрезвычайно важный и так далее, и тому подобное. Я достаточно хорошо справляюсь со своей работой и, когда в нее начинают вмешиваться люди со стороны… Ну да ладно. Я доложил, ему о нашей договоренности. Теперь это дело не в моей компетенции. У меня приказ — из самых высших правительственных инстанций — передать вам, чтобы вы не приводили ко мне Терезу Дрейк. Вместо этого вам следует связаться с Четемом. Он сегодня звонил целых три раза — хотел узнать, не было ли от вас известий, и всякий раз напоминал, чтобы вы тотчас же ему позвонили, немедленно. Крейг, что, черт возьми, все это значит?
— Клянусь, я тоже хотел бы узнать.
— Тогда вам лучше сделать это побыстрее. Как говорит Четем, сейчас же. Не хватало мне только нахлобучек от ФБР.
— Понял.
— Ну, раз вы такой понятливый, Крейг, знайте, когда мы встретимся, будьте любезны мне все объяснить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126