Как вам известно, я изучал старую местную хронику. Этих двоих упоминают то и дело в местной газете "Советчик". В "происшествиях" и тому подобное. Томас и Эдвина исчезли более ста лет назад. Эфраима еще на свете не было. Это случилось за шесть лет до других исчезновений.
– Других исчезновений? – переспросила Баунти.
– К дому это не имеет отношения. Такое везде случается. Люди имеют свойство пропадать, как известно. В каком-то году, в восемьдесят восьмом, что ли, было убийство и исчезло несколько человек. Такое, как известно, с людьми случается. Так или иначе, все это было задолго до Эфраима.
– Если только он не был очень старым, – сказала Баунти. – Вряд ли настолько! – Боб рассмеялся. Харвест хлопнула тетрадкой: – Я могу продолжать?
– Извини. Конечно, Харвест.
– Дальше клякса, потом: "..да почиют их кости в мире". "..В отличие от других птенцов, Оно радовало глаз своей красотой с самого момента рождения". "..Пресмыкающиеся уже не могли насытить..". "..Отвращение к щенку, но это не было для него.." Необходимо, я так думаю, но что необходимо – непонятно. "Любовь, кровь, но страх, тем более паника.. может вполне питаться... насекомыми или простым соседством с теплокровными.." Дальше большой кусок испорчен, потом: "..Оно растет, а вместе с Ним и Его аппетиты.. Крайняя степень ужаса может, кажется, вызвать интоксикацию, и я свободен, с оговорками. Отцу позволено ходить в деревню по Его ужасным делам. ..Когда Ему хорошо, нам – тоже, но нам отлично известно, что это будет длиться, лишь пока... подсадной баран, ведущий маленьких невинных агнцев.."
– Дальше куча плохих страниц, только отдельные читаемые слова, – продолжала Харвест. Она подняла глаза. Лицо ее было бледно. – Я прочитаю самый конец: "..Отец пропитался насквозь слишком крепкими ликерами. Я могу понять его отчаяние. Слишком много людей погублено, чтобы мы могли построить нашу Великую Ловушку, и еще больше – чтобы заманить в нее. Но я не оставлю надежды. Час борьбы пробил. Отец слаб. Я все еще силен. Узами, которыми Оно привязало нас к себе, Оно должно точно так же быть привязано к нам. Клянусь Господом, Оно не сможет устоять перед жутким лакомым кусочком, который я собираюсь Ему предложить. Отец должен.." – Харвест положила тетрадь. – Все! Я не поняла по этим обрывкам.. – Она судорожно глотнула, ее передернуло. Отец подошел и обнял ее. – Все это кошмары поврежденного разума, больше ничего, маленькая моя. Не думай об этом. Баунти пересекла комнату, прижалась к Рону. Пальцы сцеплены. Белые костяшки.
– Куча говна! – Рон прочистил горло. Мать на этот раз воздержалась от замечаний. – Мы слишком долго просидели взаперти, – продолжил он. – Самый быстрый способ достать то, что нам нужно, – это пойти и достать. Чего бы нам не отправиться в город прямо с утра?
– Мне нужна кое-какая обувь и новый купальник, – сказала Харвест. – Мы пройдемся по магазинам?
Джейми улыбнулся ей.
– С твоими бедрами ты можешь покупать его в отделе для мальчиков". – Она улыбнулась в ответ на его комплимент, но улыбка сменилась выражением озадаченности:
– Но у них же только нижняя". – Харвест швырнула в парня ручкой.
– Я целиком и полностью за поездку, – сказал Боб, – при условии, что одежду для девочек будет выбирать не Джейми.
– Все поедем? – спросила Векки.
– Ну, наверное, кто-то должен остаться, чтобы присмотреть за вещами, – решил Боб. Им всем стало не по себе от мысли, что дом останется без них. Были предложены самые разные комбинации, наконец решили, что Боб с Роном возьмут Харвест со списком покупок для Баунти. Трое едут, трое остаются – это терпимо. Никто даже не обратил внимания, что останется по половинке от каждой из новоиспеченных парочек.
Глава 6
После трех дней тяжелой, грязной работы решили попросить помощи у Вуди.
– Механизма? – переспросил он. – В доме? – Он глянул через плечо Боба, оттопырив нижнюю губу.
– Да, Вуди. В доме. На чердаке,
– Первый раз слышу про механизму.
– Это не беда, все элементарно. Прочистить, смазать кое-какие шестеренки там, колесики.
– Никада не был в доме.
– Никогда-никогда? – поразился Боб.
– Ни када, ни тада, ни вооще.
– Тебя же видели на крыше!
– Так лестница!
– А можно с чердака залезть.
– Ну, можно.
– Чего ж тогда по лестнице?
– Так Хозяину нравилось. Он все один любил, Хозяин-то. Затворник был, можно сказать.
– Это мы и сами знаем. Следующий раз, во всяком случае, можешь не лезть на крышу, а пройти через чердак.
– Хозяину бы не понравилось.
– Я теперь хозяин.
– А-а.
Боб подождал. Вуди глазел на небо.
– Ну? – спросил Боб.
– У?
– Поможешь? Заплачу сверхурочные.
– Не-е. Дела.
– Черт! Вот мужик, а? За пару дней трава не разрастется.
– Два дня?
– Кончим или не кончим – два дня. Тебе – двести сверху. Наличными. "Двести долларов, наличными. Соблазнительно. В ломбарде медали есть, целая коллекция. Только что появились. Там иностранные были, барахло. А были и ничего. Продавец не дал посмотреть толком. Там, в коробке, что хочешь может быть. "Знак Почета", например. Запросто. Как они там навалены кучей – стыд. Все поцарапались, небось. Медали надо хранить как положено. Вот как он – отцовы. Папка герой был. Настоящий герой. Шесть медалей! И это когда медаль была – медаль. В первую мировую. Великая была война. Война – чтобы всем войнам конец. А тут вдруг вторая мировая. А Вуди остался с носом, И все из-за путешествий этих. А ведь девчонка его, Эйлин, она предупреждала. – Нашему брату, Вудро, за границей этой ловить нечего, – сказала она. – Для нашего брата лучшее дело – это сидеть и не рыпаться. Попутешествовать захотелось? А Америка? Тут есть что открыть! – Она раскраснелась. – А Ниагарский водопад? Все-таки он уехал. Он дал слово, и она дала слово. Ему не пришлось держать слово: Эйлин нарушила свое.
Сингапур. Как тут устоять, если ты еще молод? Сингапур. Всего шесть месяцев. Его там ждет работа. Огромный сад. Ему обещали.
– Ты тот, кто мне нужен, Вуди! Настоящий американский садовник. Чтобы этот сад приобрел приличный вид. Мерзость запустения. Совсем дикий стал. Придать ему вид, а там уж пусть кули этот вид поддерживают. Вдали от Эйлин шесть месяцев тянулись так долго! Целая жизнь. И потом, деньги. Дорога оплачена. Океанский лайнер! Ни один из знакомых не плавал на океанском лайнере, кроме, конечно, мистера Армстронга. Он – плавал. И вернулся живой и здоровый. И опять собирается. Хочет вот Вудро с собой прихватить. Шесть месяцев всего, и Вуди вернется обратно, с денежками, достаточными, чтобы завести свое гнездышко, его и Эйлин. Он будет один такой в Ридж-Ривер, кто из Штагов выезжал. Из молодых. Старики-то были на войне, взять хоть его папу. А так – ни один. Потом, уход за иностранными растениями. Богачи – любители этого дела, те, у кого сад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48