Но все равно срываться вниз никому не хотелось.
Потом тропинка опять стала немного шире и положе. Я спросил:
— Тетя Вика, меня и правда приняли бы в Университет?
— Правда.
— А дальше?
— Что дальше?
— Ну, после окончания Университета. Что бы я делал дальше?
— В Университете ты получил бы знания по истории, философии, логике. Они помогли бы тебе стать хорошим магом.
Я фыркнул:
— Что-то я раньше не слышал, чтобы в МГУ учили волшебству!
— Там этому и не учат. Ты бы развивался интеллектуально и духовно. Тренировал мозги, короче говоря.
— А, понятно.
— После окончания Университета я познакомила бы тебя с Зайкиным. Или даже еще во время обучения.
— Зайкин — это тот, кто знает о нас правду?
— Да. У него тоже есть магический талант. Правда, небольшой. Но для жителя Земли вполне приличный.
— Он что, экстрасенс?
— Нет, нет! — тетя Вика рассмеялась. — Если ты имеешь в виду, что он дает объявления в газеты: «Сниму порчу, приворожу, помогу в бизнесе», то это все не про него. Он настоящий маг, а не шарлатан, собирающий деньги с легковерных простаков. Его клиенты — люди здравомыслящие. Они могут отличить настоящую магию от дешевых подделок. Кстати, один из клиентов Зайкина — декан МГУ.
— Понял. У вас целая подпольная организация. И каждый подпольщик по мере своих сил и возможностей помогает другим.
— Ты почти прав. Но мы не подпольщики, а группа единомышленников. Мы стараемся противодействовать злу.
— Что-то не очень хорошо у вас это получается.
— Увы! Что толку исправлять Отражение под названием Земля, если в Изначальном мире торжествует несправедливость?
— А она тут точно торжествует? Мне кажется, что тут очень красиво!
— Это потому, что в Изначальном мире краски ярче, звуки отчетливее, а запахи острее.
Тетя Вика была права. Вначале я не обратил внимания на то, что мир вокруг меня немного отличается от Земли. Он был больше похож на яркую открытку или картинку в журнале.
Но на всякий случай я решил уточнить:
— Я думал, что тут так красиво из-за того, что после московского смога и пыли мы оказались в местности с чистым горным воздухом.
— Изначальный мир везде одинаков. Ты скоро привыкнешь к нему, и другие Отражения будут казаться тебе серыми и тусклыми.
Чем ниже мы спускались в долину, тем шире и удобнее становилась тропа. Вскоре мы уже могли идти рядом, и нам не мешали даже объемистые дорожные сумки. К этому времени мой желудок начал напоминать, что после школы я так и не успел пообедать. Тетя Вика тоже услышала эти сигналы.
— Подожди немного, — сказала она. — Вскоре мы дойдем до ручья. Там и передохнем.
— Ты уже бывала здесь раньше?
— Три раза. Вместе с твоей матерью. Твои родители знали, что скоро придут тяжелые времена, и заранее готовили безопасные базы.
— Что же они сами не сумели спастись?
— Вот об этом мы и спросим у Отшельника. Об этом, и о многом другом…
— А какими были мои родители? — спросил я. Никогда раньше я не задавал тете Вике такого вопроса.
Она мягко ответила:
— Не торопись, Калки. Это очень долгий и серьезный разговор. Мы продолжим его в доме Отшельника.
Некоторое время мы шли молча. Но у меня накопилось столько вопросов, что я не мог держать язык за зубами:
— Тетя Вика, как ты думаешь, что случилось с тетей Дарьей?
— Ты хочешь знать, не убили ли ее оборотни? Не знаю. Оборотни совершенно равнодушны к чужой жизни. Могли и убить. Копия Дарьи была очень хорошей. Несомненно, они рассмотрели ее вблизи.
— Как ты узнала, что это был оборотень?
— Опыт. Я не раз встречалась с ними ранее. Есть несколько способов узнать, что перед тобой оборотень, принявший чужой облик. Во-первых, глаза. Они неподвижны, как у слепого. Во-вторых, губы. Обычно при разговоре артикуляция не совпадает с произносимыми звуками. И, в-третьих, движения. Они плавные и замедленные. Оборотни боятся резкими движениями разрушить свой облик. Но зато когда они подбираются к тебе на расстояние удара…
У меня по спине пробежали мурашки. Я вспомнил волнистый клинок, покрытый письменами. Клинок, изготовленный специально для того, чтобы вонзиться в мое тело…
— Тетя Вика, а почему оборотень не воспользовался пистолетом? Почему, в конце концов, нас не «заказали» местным бандитам?
— Понятия не имею. Мысли оборотней непостижимы для людей и даже для боблинов. Так, например, они никогда не войдут в дом, если им не разрешат. С человеческой точки зрения это нонсенс, ведь физически оборотни не встречают никакого сопротивления.
— А если бы я не пригласил оборотня в дом?
— Думаю, оборотни попытались бы подобраться к тебе на улице или в школе. Они могли принять облики твоих друзей, Маргариты. Учителей, в конце концов.
Количество мурашек у меня на спине увеличилось. Я представил, как во время урока меня медленно окружают Гнида Павловна, Любочка Львовна, Маришка, Витек, Нася, Толян — у всех неподвижные глаза и блестящие клинки в руках… Бр-р-р!
— А вот и ручей! — веселый голос тети Вики рассеял наваждение.
Мы спустились в долину и оказались на берегу неширокого горного ручья, который весело журчал между камнями. Через ручей был перекинут высокий горбатый мостик, а рядом с тропинкой находилась небольшая полянка, явно специально устроенная для того, чтобы усталый путник мог сделать привал. Мы сели на большие камни и перекусили бутербродами с сыром и колбасой, помидорами и огурцами. Запили водой из ручья. Потом пошли дальше — через мост.
Тропинка петляла по дну узкой долины. По обеим сторонам ручья росли раскидистые деревья, похожие на земные ивы. Я молчал и переваривал обед. Пешая прогулка и чистейший воздух способствовали хорошему усвоению пищи.
Перед очередным поворотом тропинки тетя Вика поставила свою сумку на землю и скомандовала:
— Стой, Калки! Я пойду вперед, посмотрю, нет ли в доме Отшельника кого-нибудь постороннего.
— То есть, оборотни могут поджидать нас и здесь?
Тетя Вика не ответила. Она вытащила из сумки два ножа: большой для правой руки и маленький — для левой.
— Тетя Вика, что мне делать, если ты не вернешься?
— Типун тебе на язык! Все будет хорошо. — Тетя Вика быстро и совершенно бесшумно заскользила вперед, держась в тени деревьев.
Я на всякий случай оттащил сумки с тропинки за ближайшее толстое дерево, сел на округлый валун и стал ждать. Лучи солнца просвечивали сквозь листву и казались золотым дождем. Я слышал птичье пение и видел больших бабочек и стрекоз, которые летали между деревьями. Может быть, это не Изначальный мир, а Кавказ или Средиземноморье? Может, я стал жертвой какого-то глупого розыгрыша?… Ага, напомнил я сам себе, и дверь, которую я открыл — тоже розыгрыш!
Прошло всего несколько часов с того момента, как я вышел из школы. Сегодня вечером я собирался посидеть за компьютером и пройти два-три уровня в довольно сложной «стрелялке».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148
Потом тропинка опять стала немного шире и положе. Я спросил:
— Тетя Вика, меня и правда приняли бы в Университет?
— Правда.
— А дальше?
— Что дальше?
— Ну, после окончания Университета. Что бы я делал дальше?
— В Университете ты получил бы знания по истории, философии, логике. Они помогли бы тебе стать хорошим магом.
Я фыркнул:
— Что-то я раньше не слышал, чтобы в МГУ учили волшебству!
— Там этому и не учат. Ты бы развивался интеллектуально и духовно. Тренировал мозги, короче говоря.
— А, понятно.
— После окончания Университета я познакомила бы тебя с Зайкиным. Или даже еще во время обучения.
— Зайкин — это тот, кто знает о нас правду?
— Да. У него тоже есть магический талант. Правда, небольшой. Но для жителя Земли вполне приличный.
— Он что, экстрасенс?
— Нет, нет! — тетя Вика рассмеялась. — Если ты имеешь в виду, что он дает объявления в газеты: «Сниму порчу, приворожу, помогу в бизнесе», то это все не про него. Он настоящий маг, а не шарлатан, собирающий деньги с легковерных простаков. Его клиенты — люди здравомыслящие. Они могут отличить настоящую магию от дешевых подделок. Кстати, один из клиентов Зайкина — декан МГУ.
— Понял. У вас целая подпольная организация. И каждый подпольщик по мере своих сил и возможностей помогает другим.
— Ты почти прав. Но мы не подпольщики, а группа единомышленников. Мы стараемся противодействовать злу.
— Что-то не очень хорошо у вас это получается.
— Увы! Что толку исправлять Отражение под названием Земля, если в Изначальном мире торжествует несправедливость?
— А она тут точно торжествует? Мне кажется, что тут очень красиво!
— Это потому, что в Изначальном мире краски ярче, звуки отчетливее, а запахи острее.
Тетя Вика была права. Вначале я не обратил внимания на то, что мир вокруг меня немного отличается от Земли. Он был больше похож на яркую открытку или картинку в журнале.
Но на всякий случай я решил уточнить:
— Я думал, что тут так красиво из-за того, что после московского смога и пыли мы оказались в местности с чистым горным воздухом.
— Изначальный мир везде одинаков. Ты скоро привыкнешь к нему, и другие Отражения будут казаться тебе серыми и тусклыми.
Чем ниже мы спускались в долину, тем шире и удобнее становилась тропа. Вскоре мы уже могли идти рядом, и нам не мешали даже объемистые дорожные сумки. К этому времени мой желудок начал напоминать, что после школы я так и не успел пообедать. Тетя Вика тоже услышала эти сигналы.
— Подожди немного, — сказала она. — Вскоре мы дойдем до ручья. Там и передохнем.
— Ты уже бывала здесь раньше?
— Три раза. Вместе с твоей матерью. Твои родители знали, что скоро придут тяжелые времена, и заранее готовили безопасные базы.
— Что же они сами не сумели спастись?
— Вот об этом мы и спросим у Отшельника. Об этом, и о многом другом…
— А какими были мои родители? — спросил я. Никогда раньше я не задавал тете Вике такого вопроса.
Она мягко ответила:
— Не торопись, Калки. Это очень долгий и серьезный разговор. Мы продолжим его в доме Отшельника.
Некоторое время мы шли молча. Но у меня накопилось столько вопросов, что я не мог держать язык за зубами:
— Тетя Вика, как ты думаешь, что случилось с тетей Дарьей?
— Ты хочешь знать, не убили ли ее оборотни? Не знаю. Оборотни совершенно равнодушны к чужой жизни. Могли и убить. Копия Дарьи была очень хорошей. Несомненно, они рассмотрели ее вблизи.
— Как ты узнала, что это был оборотень?
— Опыт. Я не раз встречалась с ними ранее. Есть несколько способов узнать, что перед тобой оборотень, принявший чужой облик. Во-первых, глаза. Они неподвижны, как у слепого. Во-вторых, губы. Обычно при разговоре артикуляция не совпадает с произносимыми звуками. И, в-третьих, движения. Они плавные и замедленные. Оборотни боятся резкими движениями разрушить свой облик. Но зато когда они подбираются к тебе на расстояние удара…
У меня по спине пробежали мурашки. Я вспомнил волнистый клинок, покрытый письменами. Клинок, изготовленный специально для того, чтобы вонзиться в мое тело…
— Тетя Вика, а почему оборотень не воспользовался пистолетом? Почему, в конце концов, нас не «заказали» местным бандитам?
— Понятия не имею. Мысли оборотней непостижимы для людей и даже для боблинов. Так, например, они никогда не войдут в дом, если им не разрешат. С человеческой точки зрения это нонсенс, ведь физически оборотни не встречают никакого сопротивления.
— А если бы я не пригласил оборотня в дом?
— Думаю, оборотни попытались бы подобраться к тебе на улице или в школе. Они могли принять облики твоих друзей, Маргариты. Учителей, в конце концов.
Количество мурашек у меня на спине увеличилось. Я представил, как во время урока меня медленно окружают Гнида Павловна, Любочка Львовна, Маришка, Витек, Нася, Толян — у всех неподвижные глаза и блестящие клинки в руках… Бр-р-р!
— А вот и ручей! — веселый голос тети Вики рассеял наваждение.
Мы спустились в долину и оказались на берегу неширокого горного ручья, который весело журчал между камнями. Через ручей был перекинут высокий горбатый мостик, а рядом с тропинкой находилась небольшая полянка, явно специально устроенная для того, чтобы усталый путник мог сделать привал. Мы сели на большие камни и перекусили бутербродами с сыром и колбасой, помидорами и огурцами. Запили водой из ручья. Потом пошли дальше — через мост.
Тропинка петляла по дну узкой долины. По обеим сторонам ручья росли раскидистые деревья, похожие на земные ивы. Я молчал и переваривал обед. Пешая прогулка и чистейший воздух способствовали хорошему усвоению пищи.
Перед очередным поворотом тропинки тетя Вика поставила свою сумку на землю и скомандовала:
— Стой, Калки! Я пойду вперед, посмотрю, нет ли в доме Отшельника кого-нибудь постороннего.
— То есть, оборотни могут поджидать нас и здесь?
Тетя Вика не ответила. Она вытащила из сумки два ножа: большой для правой руки и маленький — для левой.
— Тетя Вика, что мне делать, если ты не вернешься?
— Типун тебе на язык! Все будет хорошо. — Тетя Вика быстро и совершенно бесшумно заскользила вперед, держась в тени деревьев.
Я на всякий случай оттащил сумки с тропинки за ближайшее толстое дерево, сел на округлый валун и стал ждать. Лучи солнца просвечивали сквозь листву и казались золотым дождем. Я слышал птичье пение и видел больших бабочек и стрекоз, которые летали между деревьями. Может быть, это не Изначальный мир, а Кавказ или Средиземноморье? Может, я стал жертвой какого-то глупого розыгрыша?… Ага, напомнил я сам себе, и дверь, которую я открыл — тоже розыгрыш!
Прошло всего несколько часов с того момента, как я вышел из школы. Сегодня вечером я собирался посидеть за компьютером и пройти два-три уровня в довольно сложной «стрелялке».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148