«Тридцать три оставшихся в живых», – мрачно размышлял Карн, ожесточенно откачивая воду из трюма. Позади исчез горящий остров, и только зловещая холодная тьма ждала их впереди. Небо и море сливались на горизонте в бескрайнюю угрожающую бездну. «Тридцать три спасшихся. Но Джойры среди них нет. Разве вторжение фирексийцев могло быть хуже этого?»
– Это была страшная сделка, – сказал себе Карн, – ужасная и непростительная.
МОНОЛОГ
Урза твердит, что сделал это, чтобы спасти меня. Он говорит, что позволил машине времени взорваться, чтобы спасти меня и горстку других… и не дать своему драгоценному проекту попасть в лапы фирексийцев. Он объясняет, что в другом временном континууме я был убит фирексийскими захватчиками, проникшими в академию. Урза изменил вектор времени и повернул поток событий в иное русло. По крайней мере, так он говорит. И вот мы здесь!
На самом деле он не безумен. Теперь я это знаю наверняка. Возможно, он лжет – ужасная вероятность. Но что может заставить его лгать мне? С той же вероятностью он может говорить правду, которая еще ужаснее. Нет, он не сошел с ума.
Толарии больше нет, так же как в свое время не стало Аргота. Но почему? Чтобы спасти меня? Конечно же нет. Я был спасен на Толарии точно так же, как в свое время Тавнос на Арготе. На всякий случай.
Толария погибла потому, что Урза не смог спасти ее. Никто бы не смог. Урза остается Урзой. Я сомневаюсь, что он когда-нибудь вернется на остров, чтобы восстановить его, чтобы стать отцом ученых, которых он сделал сиротами. Я сомневаюсь в этом.
Безумный или не безумный, он не учится на своих ошибках.
Баррин, мастер магии Толарии
ЧАСТЬ II. ВОЗВРАЩЕНИЕ ВРЕМЕНИ
Глава 7
Карн увидел Толарию, стоя на носу очень необычного, большого, золотого и хорошо оснащенного судна. Остров казался темной полоской суши, поднимающейся над морем. Небо и вода дышали жизнью, сверкая в дневном свете, но кусок земли на горизонте был столь же мертвым и унылым, как высохшее пятно крови. Карн вздрогнул, вспомнив ту ужасную ночь среди бушующих пожаров, упавших стен и разломов времени.
Царапины, оставленные тогда на его теле, были тщательно отполированы. За те десять лет, что прошли с момента разрушения Толарии, в его организм вносились и другие усовершенствования. Мастер Малзра полностью заменил пальцевой механизм, разработанный в свое время Джойрой, перепроектировал замок и устройство сцепления, которое держало череп Карна на месте таким образом, чтобы враги не могли в него проникнуть так легко, как в свое время убийца в комнате Джойры. Малзра также попытался частично перестроить соединения по всему телу серебряного человека для увеличения скорости его передвижения. Внешне Карн казался совсем новым существом.
Но в душе он чувствовал себя очень старым. Виной тому были его чувства, хранящие в черепной коробке, в темной мощной матрице, грустные воспоминания о его первых друзьях. Он думал о Тефери, молодом и блестящем маге, но чаще вспоминал о Джойре, лучшем и самом выдающемся изобретателе Малзры, единственном верном друге Карна. Каждый божий день после той страшной ночи он мучил себя воспоминаниями о своей подруге и скорбел о ней.
– О чем задумался? – неожиданно раздался добродушный голос за плечом серебряного человека.
Это был Баррин. Он щурился, глядя на яркое море и небо, пряди его седых волос отливали серебром, в глазах отражалась темная полоса суши отдаленной Толарии.
– Ты стоишь здесь все утро.
Карн грустно посмотрел на приближающийся остров:
– Я вспоминал потерянных друзей. Голос Баррина смягчился:
– Это трудное возвращение для всех нас. Мы слишком долго ждали.
– Это место наполнено призраками, – заметил Карн. Он чувствовал на себе пристальный взгляд Баррина, но не решался обернуться.
– Ты никогда не перестанешь меня удивлять, Карн, – с укором произнес мастер магии. – Машина, которая повсюду видит призраков.
– Но разве вы не вспоминаете потерянных учеников, потерянных друзей?
Баррин тяжело вздохнул:
– О да, Я помню их, и мне будет больно и грустно возвратиться туда, где они погибли. Я нес эту печаль целых десять лет. Но нельзя жить прошлым. Новые цветы взошли на старых лугах. Новые лица сменили лица призраков.
– Я все еще скорблю по моим друзьям, – ответил Карн. – Это незаживающая рана. Для меня с того дня ничего не изменилось.
– Возможно, что-то нужно сделать. Печаль причиняет боль, которую трудно излечить. Людей лечит время. А что делать с твоей скорбью? Нельзя нести в себе эту боль вечно, – раздумывал Баррин вслух. – Мы придумаем какое-нибудь средство, чтобы излечить твою боль навсегда.
Наконец Карн обернулся. Баррин стоял на палубе золотого судна» везущего на Толарию новых учеников и преподавателей. Окрашенные золотом леера сверкали в морском сиянии, а белые паруса бодро несли судно к острову. У руля стоял Малзра, старый и молодой одновременно. Даже название корабля напоминало ту трагическую историю – «Новая Толария». Последние восемь лет судно служило и лабораторией, и залом, где проводились занятия, общежитием и домом для всех последователей Малзры.
«Гениальность людей заключается в том, что они могут забыть старое и построить новое. Плоть всегда была покорна. Серебро – нет».
– Как я могу забыть эту боль и остаться самим собой?
* * *
Джойра стояла на краю своего мира. Позади нее лежала Толария, опустошенная взрывом машины времени мастера Малзры. Перед ней простиралось бескрайнее море. Она чувствовала себя в ловушке между ними. Тайное убежище, бывшее когда-то местом любовных свиданий, стало теперь ее домом. Это была маленькая, но сухая и чистая пещера, заставленная мебелью, книгами и тем, что удалось спасти из академии.
Большая часть старой школы так и лежала в руинах. Развалины, оставшиеся стоять, опасно накренились. Упавшие стены стали могилой для мертвых. Многие из тех, кто когда-то жил в общежитии, оказались в нем же и похороненными.
Самой Джойре пришлось копать три дня, чтобы вылезти из своего тайного убежища, где она находилась, когда начался весь этот ад. Следующие три дня она провела, откапывая немногих оставшихся в живых. Она и еще восемь молодых учеников, живучих, осторожных и проворных, ушли из пахнущего смертью места в тайную пещеру Джойры. Они, конечно, возвращались назад к развалинам, хоронили мертвых, искали инструменты и продукты, чтобы выжить. Эти вылазки оказывались совсем не безопасными. В первый же поход группа потеряла четырех человек, которые попали в разломы времени и были разорваны на части. Джойра и оставшиеся четверо научились избегать таких страшных мест.
Области с быстрым током времени, где неделя могла пройти за день, были темны и сухи, их флора увяла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97