И броневые конструкции боевых машин Настоящих, по которым безвредно скользили бронебойные снаряды, также создавались с учётом хитрых углов наклона плит. Принимая залп врага, Хок перестроил защитное энергополе летателя, заострив его направленную к врагу сторону, – он всё-таки успел.
Дымящийся холм – вершину его попросту срезало – остался позади. Хок дал ход так стремительно, что его вжало в кресло, отключенный пилот-штамп сполз на палубу, а мёртвый эл перекатился к самому зеву трап-лифта, дважды кивнув при этом головой – словно соглашаясь с решением нового командира.
Диск нёсся у самой земли, лавируя между каменных останков. Солнце поднялось, и руины покраснели: венчики зверь-травы раскрылись, впитывая так необходимый им свет. Теперь Развалины напоминали громадную щербатую пасть, не дожевавшую кровавую трапезу своими обломанными зубами. Если бы Хок попытался управлять летателем обычным способом, он давно уже врезался бы в какой-нибудь из этих клыков – навыка пилотирования у него не было никакого. Но орт действовал так, как он привык, и так, как его учили: сознание Хока оперировало с энергией напрямую, минуя технических посредников . К счастью для него, летатели имели канал ментального контроля – магии Хозяева отнюдь не чурались. Орт только лишь обошёл те цепи, которые показались ему лишними и совсем не нужными. Простое колдовство – самое надёжное.
Четыре боевых аппарата, продолжавшие планомерный поиск, можно уже было не принимать в расчёт. Они получили извещение, но находились слишком далеко и перехватить дерзнувшего бросить им вызов никак не успевали. Но вот ближайший – этот шёл за Хоком как приклеенный и постепенно сокращал расстояние. Преследователь двигался выше самых высоких руин, по прямой, не петляя и не рискуя налететь на препятствие, и непрерывно бил из всех своих эмиттеров. Имея преимущество в скорости, он чуть отклонялся то вправо, то влево, словно маятник, чередуя задействованные огневые точки и перезаряжая орудия нестреляющего борта. Огненные смерчи перепахивали Развалины, кроша в мелкий щебень остатки бетонных строений и оставляя в истерзанной земле глубокие язвы-воронки, присыпанные дымящимся шлаком и подёрнутые плёнкой стекловидного расплава.
Орт изнемогал. Он вынужден был постоянно изменять конфигурацию защитного поля, отводя рушившиеся на него энергопотоки: штампы ведь тоже корректировали прицел, нащупывая уязвимое место в силовой скорлупе захваченного Хоком летателя. Пока орту удавалось избегать прямых попаданий , но без конца так продолжаться не может. Рано или поздно его достанут – весь вопрос в том, успеет ли он дотянуть до Рубежа, или роковой выстрел настигнет цель гораздо раньше.
Ни войны, ни битвы одной только обороной никогда не выигрываются. Хоку страстно хотелось набрать высоту, послать в Бездну кропотливую возню с защитой и распороть эту проклятую летающую консервную банку одним добрым заклятьем. Распороть так, чтобы горящие обломки летателя разметало бы по всем Развалинам, а хорошо прожаренные ошмётки штампов подъела бы зверь-трава. Но холодный рассудок воина-мага подсказывал ему – не получится.
Да, Силы много – источник клокочет от переполняющей его энергии. Но Сила эта чужая , и Хоку недоставало колдовского умения легко и просто лепить из неё привычные формы . Он всего лишь воин (пусть даже не из худших), а не эрудит-ветеран, и не Вождь-Старший – с построением мощного атакующего заклинания, достаточного для разрушения боевого аппарата, ему в одиночку не справиться. Ему бы защиту удержать: он и жив-то до сих пор только потому, что идёт на бреющем полёте, прикрывая брюхо летателя близкой поверхностью. Разряд энергии – это не снаряд древней пушки, что летел по строгой траектории; он может поразить с любого направления. Выход один: тянуть и тянуть к Рубежу, прижимаясь к спасительной земле, держать защиту – чего бы это ни стоило – и надеяться, что ему повезёт и в третий раз за это долгое-долгое утро.
Летатель снова накрыло огненным пологом, а когда пламя стекло по изгибам тугих силовых линий, пейзаж уже изменился. Территория, занятая Развалинами, резко оборвалась, словно ограниченная невидимой чертой. Черта действительно существовала: в древности тут проходила окружавшая умерший ныне город кольцевая автострада , – тропа для механических повозок – и все городские строения располагались внутри этого огромного кольца. А за дорогой начиналась Мёртвая Пустыня.
Растрескавшаяся выжженная земля тянулась до горизонта и дальше, до океанского побережья. Там не было воды и не росло ни единой, даже самой чахлой травинки: только порывистые вздохи набравшего разбег Горячего Ветра вздымали облачка чёрного праха над безжизненной плоской равниной. Город, ставший Развалинами, в ходе Самой Страшной Войны отчаянно защищался: его система противовоздушной обороны сбивала летящие к нему крылатые ракеты. Боеголовки рвались на дальних подступах, порождая Мёртвую Пустыню, до краёв напоённую Проклятьем. Город постепенно разрушался, но в эпицентр Адского Пламени не попал: иначе вместо Развалин остался бы один гигантский кратер. Пустыня дышала Смертью, но прямо по курсу фиолетовый контур гор опоясывала разрывавшая чёрную монотонность голубая полоска Жизни.
Рубеж. Река. Надежда.
Летатель сильно тряхнуло. Вырвавшись за пределы Развалин, Хок смог увеличить скорость; и тогда преследователь, встав на ребро, дал залп из всех своих шести эмиттеров. До Рубежа – учитывая стремительность бега дисков – оставалось всего ничего, штампы вполне резонно опасались упустить беглеца и поэтому поспешили закончить затянувшуюся погоню.
Везение кончилось.
Сосредоточенный залп пробил экранирующее поле боевого аппарата. Большую часть испепеляющей энергии Хоку удалось отвести , но суммарный импульс оказался слишком мощным.
Летатель окольцевало голубовато-белое свечение, а по кромке диска на доброй трети её протяжённости вспыхнуло ярко-жёлтое пламя. Металлопластик горел, точнее, распадался. Залп оказался с магической начинкой , словно стрела с отравленным наконечником. В корпусе захваченного ортом боевого аппарата зародилась саморазогревающаяся реакция распада материи и начала неумолимо пожирать летатель. Край диска размягчался и оплывал, выше и ниже его в теле машины появились углубляющиеся вмятины, лопавшиеся одна за другой. Пульт управления взвыл , захлебываясь сигналами тревоги. Летатель погибал.
По виску Хока скатилась холодная капля пота. Орт видел : уровень Силы в источнике быстро падает. Баланс непоправимо нарушен: вбираемая энергия не перекрывает растрачиваемую. Летатель, дёргаясь, словно живое существо от боли, продолжал свой отчаянный бег к Рубежу, и машину надо было кормить .
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70