При обыске было изъято около пяти килограммов сильнодействующего наркотического препарата, в несколько раз превосходящего по эффекту героин…
Диктор телевидения сделал небольшую паузу, прислушиваясь к указаниям режиссера программы, и продолжил:
– Произошедшие в Институте прикладной физики события, по всей видимости, проливают определенный свет на необъяснимые на первый взгляд убийства ученых, прокатившиеся по стране волной от Санкт-Петербурга и Москвы до Хабаровска и Владивостока. По мнению некоторых компетентных источников из числа сотрудников МВД и Генпрокуратуры, причины этих преступлений все же следует искать в банальной схватке преступных группировок за сферы влияния криминального бизнеса, в который, к сожалению, все больше и больше оказывается втянутой наша отечественная наука…
Перлов выключил переносной телевизор и медленно повернулся к Рыбакову.
– Красиво изложено, как вы полагаете? – ухмыльнулся он.
– Мерзость, ложь, гадость, – Рыбаков брезгливо передернул плечами. – Каких еще комментариев вы от меня ожидали?
– Я имею в виду лишь форму, а не ее содержание, Валерий Павлович. Согласитесь, что форма была сооружена профессионально быстро и вполне убедительно.
– Вы хотите, чтобы я взялся это всерьез обсуждать? – удивился Рыбаков.
– Вовсе нет. Для обсуждения у нас с вами достаточно других тем.
Рыбаков презрительно усмехнулся:
– У нас с вами, как вы изволили выразиться, никогда ничего общего не будет. В том числе и тем для обсуждения. Кстати, в отсутствие адвоката я вообще ни о чем говорить не собираюсь.
– А вы не торопитесь, – сказал Перлов. – Зачем вам сейчас адвокат? Я же не следователь и не прокурор. Сначала хотя бы выслушайте.
– В данном положении я просто вынужден это сделать, – Рыбаков обвел взглядом тюремную камеру.
– Вот именно! – Перлов внимательно проследил за направлением его взгляда и одобрительно кивнул. – Рад, что вы проявляете понимание ситуации, в которой оказались.
– Не заблуждайтесь, это очень ненадолго.
– Нет, это вы не заблуждайтесь! Уйти отсюда, используя свои замечательные способности, вы не сможете. Охрана специально подобрана из наших лучших людей. Вы не сможете заставить их открыть двери. А если даже сможете, вторая линия охранников, которой запрещено контактировать с первой, расстреляет и вас, и их с расстояния. У них такие инструкции.
– Не жалеете вы свой человеческий материал, – сказал Рыбаков.
– Этого добра кругом сколько угодно, – махнул рукой Перлов.
– Уйти отсюда я мог бы прямо сейчас, – проговорил Рыбаков. – Одна линия или две особой роли не играет. Мне просто любопытно, сколько вам удастся меня здесь удерживать и как вы потом будете выбираться из этого дерьма. Насколько я понимаю, страна вам еще не принадлежит.
– Целиком – еще нет, – засмеялся Перлов. – А частично – вполне. У вас эти дурацкие Зоны Справедливости или как вы там их называете, а у нас свои территории. И никаких особенных усилий для их создания не нужно. Только деньги. Вот мы с вами сидим вроде бы в государственном учреждении, но в данный момент оно полностью принадлежит мне. А час назад государственная спецслужба провела в вашем институте операцию в моих личных интересах, хотя, возможно, большинство из мусоров, пардон, сотрудников, об этом и не догадываются. Однако не будем отвлекаться. Хочу вам предложить честную сделку.
– Честную? – поднял брови Рыбаков. – Странно, знаете, это слово слышать из ваших уст.
– Да бросьте вы! – начал раздражаться Перлов. – Перестаньте тратить время на эту чушь! Я буду краток. Надеюсь, пример Волгограда вас убедил: ликвидация ваших Зон лишь дело некоторого времени и техники. Так вот рассматривайте этот пример в качестве демонстрации наших возможностей. Поэтому мое предложение таково: вы возвращаете нам Нестерова, а мы обязуемся больше не трогать ваши Зоны. Можете и далее сеять в них, как говорится, разумное, доброе и вечное. Лично я против них ничего не имею. Даже наоборот. Приятно думать, что где-то неподалеку есть места, где можно отдохнуть от этого беспредела.
Он легонько поежился, а Рыбаков посмотрел на него очень удивленно.
– Вы же его создали и лелеете, этот беспредел, – сказал он. – Зачем же теперь обижаться?
– Беспредел не нужен никому, – возразил Перлов. – Порядок рано или поздно все равно придется устанавливать.
– Новый порядок? – подсказал Рыбаков, но Перлов его иронии не понял.
– Вот именно, – согласился он. – Старого уже просто нет… Итак, что вы ответите на мое предложение?
– Зачем вам Нестеров? – спросил Рыбаков. – Совсем недавно его хотели убить. Разве не по вашему приказу?
– Никто не собирался его убивать, – поморщился
Перлов. – Его должны были только вынудить на побег. И тут же задержать… без привлечения официальных органов. Местные исполнители, как всегда, напортачили.
– Понимаю, – кивнул Рыбаков. – Сбежавший осужденный был бы в ваших руках прекрасно управляем. Вы мне так и не ответили: зачем вам Нестеров?
Губы Перлова медленно растянулись в холодной улыбке. Некоторое время он неподвижно смотрел на Рыбакова в упор.
– Вы сами прекрасно это знаете, – тихо сказал он.
– Нет, – возразил Рыбаков. – Не только не знаю, но и не понимаю. Интересующими вас документами он больше не располагает. Более того, насколько я понимаю, они находятся в вашем распоряжении. Зачем же тогда вам Нестеров?
Снова наступила пауза. Теперь взгляд Перлова выражал не только нетерпеливую злость, но и досаду, причиной которой был отнюдь не его собеседник.
– Вы правы, – сказал Перлов. – Документы у нас. Кстати, я забыл об одной мелочи. Вы должны отдать нам карту. Надеюсь, вы не станете притворяться, что не понимаете, о чем идет речь.
Взгляд Рыбакова сейчас выражал любопытство, с каким биолог посмотрел бы на лабораторную мышь, вдруг потребовавшую подать ей кофе и сигару.
– Что вы хотите делать с картой? – поинтересовался он. – Нет, я неправильно сформулировал вопрос. Почему она вам так понадобилась? Вы ведь никогда не сможете ее использовать. По крайней мере, без нашей помощи, которую мы вам, разумеется, никогда не окажем.
– Мы хотим предупредить серьезную ошибку с вашей стороны, – неожиданно легко ответил Перлов. – Нам известно, что среди вас немало горячих голов, способных подтолкнуть массы на безответственные поступки. Вы сами – вполне разумный человек и прекрасно понимаете, насколько нелепа эта идея Исхода. Скажу вам, что лично я вообще не верю в ее осуществление, но подобные идеи вредны даже самим фактом своего существования.
– Так, значит, вас пугает идея? – рассмеялся Рыбаков. – Думаете, для того чтобы ее уничтожить, достаточно просто сжечь несколько старых бумаг?
– Не хочу вступать с вами в дискуссии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
Диктор телевидения сделал небольшую паузу, прислушиваясь к указаниям режиссера программы, и продолжил:
– Произошедшие в Институте прикладной физики события, по всей видимости, проливают определенный свет на необъяснимые на первый взгляд убийства ученых, прокатившиеся по стране волной от Санкт-Петербурга и Москвы до Хабаровска и Владивостока. По мнению некоторых компетентных источников из числа сотрудников МВД и Генпрокуратуры, причины этих преступлений все же следует искать в банальной схватке преступных группировок за сферы влияния криминального бизнеса, в который, к сожалению, все больше и больше оказывается втянутой наша отечественная наука…
Перлов выключил переносной телевизор и медленно повернулся к Рыбакову.
– Красиво изложено, как вы полагаете? – ухмыльнулся он.
– Мерзость, ложь, гадость, – Рыбаков брезгливо передернул плечами. – Каких еще комментариев вы от меня ожидали?
– Я имею в виду лишь форму, а не ее содержание, Валерий Павлович. Согласитесь, что форма была сооружена профессионально быстро и вполне убедительно.
– Вы хотите, чтобы я взялся это всерьез обсуждать? – удивился Рыбаков.
– Вовсе нет. Для обсуждения у нас с вами достаточно других тем.
Рыбаков презрительно усмехнулся:
– У нас с вами, как вы изволили выразиться, никогда ничего общего не будет. В том числе и тем для обсуждения. Кстати, в отсутствие адвоката я вообще ни о чем говорить не собираюсь.
– А вы не торопитесь, – сказал Перлов. – Зачем вам сейчас адвокат? Я же не следователь и не прокурор. Сначала хотя бы выслушайте.
– В данном положении я просто вынужден это сделать, – Рыбаков обвел взглядом тюремную камеру.
– Вот именно! – Перлов внимательно проследил за направлением его взгляда и одобрительно кивнул. – Рад, что вы проявляете понимание ситуации, в которой оказались.
– Не заблуждайтесь, это очень ненадолго.
– Нет, это вы не заблуждайтесь! Уйти отсюда, используя свои замечательные способности, вы не сможете. Охрана специально подобрана из наших лучших людей. Вы не сможете заставить их открыть двери. А если даже сможете, вторая линия охранников, которой запрещено контактировать с первой, расстреляет и вас, и их с расстояния. У них такие инструкции.
– Не жалеете вы свой человеческий материал, – сказал Рыбаков.
– Этого добра кругом сколько угодно, – махнул рукой Перлов.
– Уйти отсюда я мог бы прямо сейчас, – проговорил Рыбаков. – Одна линия или две особой роли не играет. Мне просто любопытно, сколько вам удастся меня здесь удерживать и как вы потом будете выбираться из этого дерьма. Насколько я понимаю, страна вам еще не принадлежит.
– Целиком – еще нет, – засмеялся Перлов. – А частично – вполне. У вас эти дурацкие Зоны Справедливости или как вы там их называете, а у нас свои территории. И никаких особенных усилий для их создания не нужно. Только деньги. Вот мы с вами сидим вроде бы в государственном учреждении, но в данный момент оно полностью принадлежит мне. А час назад государственная спецслужба провела в вашем институте операцию в моих личных интересах, хотя, возможно, большинство из мусоров, пардон, сотрудников, об этом и не догадываются. Однако не будем отвлекаться. Хочу вам предложить честную сделку.
– Честную? – поднял брови Рыбаков. – Странно, знаете, это слово слышать из ваших уст.
– Да бросьте вы! – начал раздражаться Перлов. – Перестаньте тратить время на эту чушь! Я буду краток. Надеюсь, пример Волгограда вас убедил: ликвидация ваших Зон лишь дело некоторого времени и техники. Так вот рассматривайте этот пример в качестве демонстрации наших возможностей. Поэтому мое предложение таково: вы возвращаете нам Нестерова, а мы обязуемся больше не трогать ваши Зоны. Можете и далее сеять в них, как говорится, разумное, доброе и вечное. Лично я против них ничего не имею. Даже наоборот. Приятно думать, что где-то неподалеку есть места, где можно отдохнуть от этого беспредела.
Он легонько поежился, а Рыбаков посмотрел на него очень удивленно.
– Вы же его создали и лелеете, этот беспредел, – сказал он. – Зачем же теперь обижаться?
– Беспредел не нужен никому, – возразил Перлов. – Порядок рано или поздно все равно придется устанавливать.
– Новый порядок? – подсказал Рыбаков, но Перлов его иронии не понял.
– Вот именно, – согласился он. – Старого уже просто нет… Итак, что вы ответите на мое предложение?
– Зачем вам Нестеров? – спросил Рыбаков. – Совсем недавно его хотели убить. Разве не по вашему приказу?
– Никто не собирался его убивать, – поморщился
Перлов. – Его должны были только вынудить на побег. И тут же задержать… без привлечения официальных органов. Местные исполнители, как всегда, напортачили.
– Понимаю, – кивнул Рыбаков. – Сбежавший осужденный был бы в ваших руках прекрасно управляем. Вы мне так и не ответили: зачем вам Нестеров?
Губы Перлова медленно растянулись в холодной улыбке. Некоторое время он неподвижно смотрел на Рыбакова в упор.
– Вы сами прекрасно это знаете, – тихо сказал он.
– Нет, – возразил Рыбаков. – Не только не знаю, но и не понимаю. Интересующими вас документами он больше не располагает. Более того, насколько я понимаю, они находятся в вашем распоряжении. Зачем же тогда вам Нестеров?
Снова наступила пауза. Теперь взгляд Перлова выражал не только нетерпеливую злость, но и досаду, причиной которой был отнюдь не его собеседник.
– Вы правы, – сказал Перлов. – Документы у нас. Кстати, я забыл об одной мелочи. Вы должны отдать нам карту. Надеюсь, вы не станете притворяться, что не понимаете, о чем идет речь.
Взгляд Рыбакова сейчас выражал любопытство, с каким биолог посмотрел бы на лабораторную мышь, вдруг потребовавшую подать ей кофе и сигару.
– Что вы хотите делать с картой? – поинтересовался он. – Нет, я неправильно сформулировал вопрос. Почему она вам так понадобилась? Вы ведь никогда не сможете ее использовать. По крайней мере, без нашей помощи, которую мы вам, разумеется, никогда не окажем.
– Мы хотим предупредить серьезную ошибку с вашей стороны, – неожиданно легко ответил Перлов. – Нам известно, что среди вас немало горячих голов, способных подтолкнуть массы на безответственные поступки. Вы сами – вполне разумный человек и прекрасно понимаете, насколько нелепа эта идея Исхода. Скажу вам, что лично я вообще не верю в ее осуществление, но подобные идеи вредны даже самим фактом своего существования.
– Так, значит, вас пугает идея? – рассмеялся Рыбаков. – Думаете, для того чтобы ее уничтожить, достаточно просто сжечь несколько старых бумаг?
– Не хочу вступать с вами в дискуссии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102