смена выражений происходила слишком быстро. Словно от резкого веревочного рывка в пальцах не слишком искусного кукловода.
— Мне было очень приятно побеседовать с вами, доктор, — сказал Посредник. — Мы всегда рады видеть вас у себя.
Астагвер повернулся и молча вышел.
Теплые лучи солнца легко пронизывали негустую листву аллеи, но Астагверу было зябко. Он вдруг остро ощутил собственную старость. Опустив голову и чуть приволакивая ноги, он медленно побрел к лаборатории.
Перед входом он задержался, прислушиваясь к доносившимся голосам, затем толкнул дверь и шагнул через порог. От него не укрылось короткое инстинктивное движение Эри к столу, вернее, к предметам, что лежали на столе. Впрочем, уже в следующую секунду Эри выпрямился и твердо, даже чуть вызывающе взглянул в глаза Астагвера.
Словно стремясь замять неловкость минуты, Спинк поспешно поздоровался и спросил:
— Как дела с нашим меморандумом, доктор?
Астагвер прошел к своему столу, сел в кресло и откинулся на спинку.
— Посредник объяснил мне, что обращаться нужно не к ним. Только правительство вправе решать…
Эри внезапно рассмеялся. Совершенно непочтительно, громко, даже с издевательскими нотками. Испуганный Артан сделал жест, словно собираясь зажать рот Эри.
— Что вас так рассмешило, Эри? — спокойно поинтересовался Астагвер.
— Простите, доктор, — сказал Эри. — Просто я вспомнил, как в свое время ответили нам те, кого вы называете правительством, и не смог удержаться.
— По существу. Посредник прав, — невозмутимо рассуждал Астагвер. — Они ведь ничего не навязывают… Послушайте, Артан, какого черта здесь так воняет спиртом?
Гигант смущенно завозился, пробормотав нечто невразумительное.
— Что вы собираетесь предпринять теперь, доктор? — поинтересовался Спинк.
Астагвер вздохнул.
— Готовить новый меморандум. Искать факты, подтверждающие нашу правоту. Рано или поздно Высший Совет должен понять, что…
— Вам не надоело составлять эти… бессмысленные письма? Обсуждать их на собрании организации, выслушивая часовые речи лицемеров из наших уважаемых коллег, бегать собирать подписи? — все более возбуждаясь, говорил Эри.
— Эри! — предостерег его Спинк.
— Что — Эри? Неужели не ясно, что все это бессмысленно и… простите, глупо!
— Эри! — еще раз крикнул Спинк.
— Это единственный доступный нам способ протеста, — сухо сказал Астагвер.
— Нет! — энергично возразил Эри. — Всего лишь один из способов, притом самый неэффективный.
— Я не могу предложить другого. Боюсь, его просто нет. По крайней мере, в настоящее время.
— Извините, доктор, — негромко, но твердо сказал Спинк. — Другой путь есть.
Астагвер слабо усмехнулся:
— Дорогой Спинк, вы думаете, я ничего не вижу? Ваших заговорщических перешептываний, встреч в лаборатории по вечерам, ночных прогулок? К счастью, возраст пока еще не принес мне старческого слабоумия. Или вот это, — Астагвер кивнул на кучку патронов, которые так и остались лежать на столе. — Кстати, где вы их раздобыли? Артан, вы тоже во всем этом принимаете участие?
— Я? — растерянно сказал Артан. — Почему?
— Нет, дорогие мои, — устало продолжал Астагвер, — это не путь. Это — бессилие. Пока мы ничего еще не можем. Даже достигнуть единства в собственных рядах — рядах, к слову, абсолютного меньшинства.
— Мы его не достигнем, — зло сказал Эри, — потому что к тому времени вымрем, как не нужный эволюции вид. Отупеем и вымрем.
— Вы имеете в виду наш Центр?
— Я имею в виду науку, культуру. Я имею в виду людей. Все будут подыхать с идиотскими блаженными улыбками на сытых глупых рожах. Но вначале, конечно, наступит стадия всеобщего слабоумия. Представляете, Доктор, целая планета одних слабоумных!
— Экстремальные меры не помогут объединению, — покачал головой Астагвер. — Боюсь, в Центре у вас найдется немного сторонников.
— К сожалению, экстремальные меры — последнее и единственное, что может еще кого-то расшевелить. А сторонников много не нужно. То, что мы собираемся сделать, не требует создания армии.
— Вы с ним согласны, Спинк? — поинтересовался Астагвер.
— Да, доктор.
— И что же вы задумали? Если это, конечно, не секрет.
Эри и Спинк переглянулись.
— Для вас — не секрет, — сказал Спинк. — Задумали не мы. Вернее, не одни мы. Нам поручено исполнение. Мы собираемся захватить ближайшую районную дирекцию и зачитать по всем информационным каналам наше обращение.
— А дальше?
— Пока этого будет достаточно. Большего мы все равно не сумеем. Видите ли, доктор, мы не переоцениваем свои силы. Но важно начать. Вы знаете, Эри все-таки удалось отыскать оружие, — Спинк кивнул на патроны. — На чердаке административного здания он обнаружил маленький оружейный склад. Впрочем, склад — сильно сказано. Просто чуланчик. Оружие охраны Центра в те далекие времена, когда охрана еще существовала. Карабины поржавели изрядно, но при некотором старании…
— Интересно, — улыбнулся Астагвер.
— Мы… Мы хотели просить вас, доктор… Вы когда-то служили в армии… Эти карабины… Или винтовки… Мы не вполне знаем, как с ними обращаться.
Астагвер не ответил. Некоторое время он молча сидел в кресле, полузакрыв глаза.
— Вы тоже разделяете их точку зрения, Артан? — спросил он внезапно.
Гигант поднялся со стула и смущенно переступил с ноги на ногу.
— Да, доктор. Теперь — да. Знать и ничего не делать — гораздо хуже…
— Хуже чего?
— Хуже, чем возможная ошибка. Ошибку могут простить. Бездеятельность, отстраненность — никогда.
— В конце концов вы правы в одном, Спинк, — Астагвер хлопнул ладонью о подлокотник и тоже встал. — Кому-то придется начинать. Пожалуй, я покажу вам, как обращаться с карабином. Пожалуй, я даже пойду вместе с вами…
ТРОПИНКА вначале шла краем картофельного поля, по которому с легким стрекотанием ползали маленькие автоматы для окучивания, потом свернула в лес. Напутствующий и поучающий голос жены ослаблялся расстоянием и исчез.
Становилось все жарче, и Директор с удовольствием нырнул в прохладную тень деревьев. Самый приятный отрезок пути лежал по бережку небольшой речушки, почти ручейка, звонкой, быстрой и прозрачной. Оставалось обойти заросший кустарником овражек и пересечь березовый клин, как вдруг из кустов, подступающих к тропинке, вышли двое и заступили дорогу. Директор остановился и слегка попятился. Эти двое ему очень не понравились. Хмурые, даже угрюмые лица. Один молодой, почти мальчишка, немного постарше сына Директора, а другой — настоящий разбойник, весь заросший черной бородой. Через плечо у каждого оружие, а у мальчишки на поясе длинный нож.
— Да! — бодро сказал Директор. — Забыл ведь… вот досада! Возвращаться придется.
Он хлопнул себя по лбу ладонью, быстренько повернулся и чуть не ткнулся носом в грудь здоровенного мужчины, преградившего путь к отходу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
— Мне было очень приятно побеседовать с вами, доктор, — сказал Посредник. — Мы всегда рады видеть вас у себя.
Астагвер повернулся и молча вышел.
Теплые лучи солнца легко пронизывали негустую листву аллеи, но Астагверу было зябко. Он вдруг остро ощутил собственную старость. Опустив голову и чуть приволакивая ноги, он медленно побрел к лаборатории.
Перед входом он задержался, прислушиваясь к доносившимся голосам, затем толкнул дверь и шагнул через порог. От него не укрылось короткое инстинктивное движение Эри к столу, вернее, к предметам, что лежали на столе. Впрочем, уже в следующую секунду Эри выпрямился и твердо, даже чуть вызывающе взглянул в глаза Астагвера.
Словно стремясь замять неловкость минуты, Спинк поспешно поздоровался и спросил:
— Как дела с нашим меморандумом, доктор?
Астагвер прошел к своему столу, сел в кресло и откинулся на спинку.
— Посредник объяснил мне, что обращаться нужно не к ним. Только правительство вправе решать…
Эри внезапно рассмеялся. Совершенно непочтительно, громко, даже с издевательскими нотками. Испуганный Артан сделал жест, словно собираясь зажать рот Эри.
— Что вас так рассмешило, Эри? — спокойно поинтересовался Астагвер.
— Простите, доктор, — сказал Эри. — Просто я вспомнил, как в свое время ответили нам те, кого вы называете правительством, и не смог удержаться.
— По существу. Посредник прав, — невозмутимо рассуждал Астагвер. — Они ведь ничего не навязывают… Послушайте, Артан, какого черта здесь так воняет спиртом?
Гигант смущенно завозился, пробормотав нечто невразумительное.
— Что вы собираетесь предпринять теперь, доктор? — поинтересовался Спинк.
Астагвер вздохнул.
— Готовить новый меморандум. Искать факты, подтверждающие нашу правоту. Рано или поздно Высший Совет должен понять, что…
— Вам не надоело составлять эти… бессмысленные письма? Обсуждать их на собрании организации, выслушивая часовые речи лицемеров из наших уважаемых коллег, бегать собирать подписи? — все более возбуждаясь, говорил Эри.
— Эри! — предостерег его Спинк.
— Что — Эри? Неужели не ясно, что все это бессмысленно и… простите, глупо!
— Эри! — еще раз крикнул Спинк.
— Это единственный доступный нам способ протеста, — сухо сказал Астагвер.
— Нет! — энергично возразил Эри. — Всего лишь один из способов, притом самый неэффективный.
— Я не могу предложить другого. Боюсь, его просто нет. По крайней мере, в настоящее время.
— Извините, доктор, — негромко, но твердо сказал Спинк. — Другой путь есть.
Астагвер слабо усмехнулся:
— Дорогой Спинк, вы думаете, я ничего не вижу? Ваших заговорщических перешептываний, встреч в лаборатории по вечерам, ночных прогулок? К счастью, возраст пока еще не принес мне старческого слабоумия. Или вот это, — Астагвер кивнул на кучку патронов, которые так и остались лежать на столе. — Кстати, где вы их раздобыли? Артан, вы тоже во всем этом принимаете участие?
— Я? — растерянно сказал Артан. — Почему?
— Нет, дорогие мои, — устало продолжал Астагвер, — это не путь. Это — бессилие. Пока мы ничего еще не можем. Даже достигнуть единства в собственных рядах — рядах, к слову, абсолютного меньшинства.
— Мы его не достигнем, — зло сказал Эри, — потому что к тому времени вымрем, как не нужный эволюции вид. Отупеем и вымрем.
— Вы имеете в виду наш Центр?
— Я имею в виду науку, культуру. Я имею в виду людей. Все будут подыхать с идиотскими блаженными улыбками на сытых глупых рожах. Но вначале, конечно, наступит стадия всеобщего слабоумия. Представляете, Доктор, целая планета одних слабоумных!
— Экстремальные меры не помогут объединению, — покачал головой Астагвер. — Боюсь, в Центре у вас найдется немного сторонников.
— К сожалению, экстремальные меры — последнее и единственное, что может еще кого-то расшевелить. А сторонников много не нужно. То, что мы собираемся сделать, не требует создания армии.
— Вы с ним согласны, Спинк? — поинтересовался Астагвер.
— Да, доктор.
— И что же вы задумали? Если это, конечно, не секрет.
Эри и Спинк переглянулись.
— Для вас — не секрет, — сказал Спинк. — Задумали не мы. Вернее, не одни мы. Нам поручено исполнение. Мы собираемся захватить ближайшую районную дирекцию и зачитать по всем информационным каналам наше обращение.
— А дальше?
— Пока этого будет достаточно. Большего мы все равно не сумеем. Видите ли, доктор, мы не переоцениваем свои силы. Но важно начать. Вы знаете, Эри все-таки удалось отыскать оружие, — Спинк кивнул на патроны. — На чердаке административного здания он обнаружил маленький оружейный склад. Впрочем, склад — сильно сказано. Просто чуланчик. Оружие охраны Центра в те далекие времена, когда охрана еще существовала. Карабины поржавели изрядно, но при некотором старании…
— Интересно, — улыбнулся Астагвер.
— Мы… Мы хотели просить вас, доктор… Вы когда-то служили в армии… Эти карабины… Или винтовки… Мы не вполне знаем, как с ними обращаться.
Астагвер не ответил. Некоторое время он молча сидел в кресле, полузакрыв глаза.
— Вы тоже разделяете их точку зрения, Артан? — спросил он внезапно.
Гигант поднялся со стула и смущенно переступил с ноги на ногу.
— Да, доктор. Теперь — да. Знать и ничего не делать — гораздо хуже…
— Хуже чего?
— Хуже, чем возможная ошибка. Ошибку могут простить. Бездеятельность, отстраненность — никогда.
— В конце концов вы правы в одном, Спинк, — Астагвер хлопнул ладонью о подлокотник и тоже встал. — Кому-то придется начинать. Пожалуй, я покажу вам, как обращаться с карабином. Пожалуй, я даже пойду вместе с вами…
ТРОПИНКА вначале шла краем картофельного поля, по которому с легким стрекотанием ползали маленькие автоматы для окучивания, потом свернула в лес. Напутствующий и поучающий голос жены ослаблялся расстоянием и исчез.
Становилось все жарче, и Директор с удовольствием нырнул в прохладную тень деревьев. Самый приятный отрезок пути лежал по бережку небольшой речушки, почти ручейка, звонкой, быстрой и прозрачной. Оставалось обойти заросший кустарником овражек и пересечь березовый клин, как вдруг из кустов, подступающих к тропинке, вышли двое и заступили дорогу. Директор остановился и слегка попятился. Эти двое ему очень не понравились. Хмурые, даже угрюмые лица. Один молодой, почти мальчишка, немного постарше сына Директора, а другой — настоящий разбойник, весь заросший черной бородой. Через плечо у каждого оружие, а у мальчишки на поясе длинный нож.
— Да! — бодро сказал Директор. — Забыл ведь… вот досада! Возвращаться придется.
Он хлопнул себя по лбу ладонью, быстренько повернулся и чуть не ткнулся носом в грудь здоровенного мужчины, преградившего путь к отходу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12