Лина отпрянула от окна.
"И здесь покойники, - подумала она, - да что же это!
А может быть, я просто сошла с ума? Может быть, все это мне только кажется? И на самом деле я лежу в палате, привязанная к койке, и мечусь в бреду, и сейчас придет медсестра, сделает мне укол, и все пройдет?"
Лина изо всех сил зажмурилась, и перед глазами заходили яркие цветные пятна. Закусив губу, она с силой ударила рукой по подоконнику, надеясь на то, что в бреду не почувствует этого… Но тут же вскрикнула от острой боли - пальцы попали прямо на край горшка с кактусом, который стоял тут уже двадцать лет.
Тряся рукой, Лина открыла глаза и поняла, что все это - правда.
Все это - самая что ни на есть настоящая жизнь, и ее надежды на то, что все окажется дурным сном или болезненным бредом, смешны и наивны.
Все было правдой.
Распорядителю несчастий показалось мало того, что выпало на ее долю за последние два месяца, и он решил показать ей крупным планом, как убивают ее брата.
Лина поняла, что она должна действовать, иначе все это будет множиться и расти, и тогда, возможно, ее тоже затянет в этот страшный водоворот, из которого нет спасения.
Прынцессу с ее требованиями - к черту. Будь что будет.
Пока Лина жива, пока кто-то на небесах или где еще там не передумал и не снял ее с доски жизни, она должна убить Червонца и выполнить этим свой долг.
Отец в Америке - пусть подождет. Маму все равно уже не вернуть, а всякие там девятины, сороковины и прочие дикарские обычаи - к чертям.
Потом.
Аркадий…
Аркашка, милый братик, что же ты наделал! Я бы тебя вылечила, вытянула… А теперь - ты лежишь с пулей в голове… И ничего нельзя изменить. Ничего.
Лина повернулась к стене, на которой висела свадебная фотография ее родителей. Молодые, веселые, полные надежд и желаний…
И еще не было ни ее, Лины, ни тем более Аркадия..
Повинуясь неосознанному желанию, Лина встала на диван и повернула фотографию лицом к стене.
"Когда все кончится, поверну обратно, - подумала она. - А если все совсем кончится? Кто тогда сделает это? А тогда будет все равно".
Убить Червонца.
Глава шестнадцатая

ПОЙДИ ТУДА, НЕ ЗНАЮ КУДА
Червонец сидел в зале игровых автоматов и просаживал последние три тысячи рублей. Сегодня ему не везло, и, с силой ударяя по кнопке, он бормотал:
- Ну, давай! Ну, бля, давай! Сука! Падла! Ну не пидар?
Однако автомат оставался при своем мнении и упорно не давал ничего старше тройки. А Червонцу хотелось получить джек-пот, то есть покер на высшей ставке, или хотя бы флеш-рояль, что означало выигрыш тридцати тысяч рублей, или тысячи долларов.
Червонец то ругал его последними словами, то начинал ластиться и говорить:
- Хорошая машинка, сладкий автоматик, ну дай мне - сам знаешь что!
И тут же срывался на ругань:
- Гнида паскудная, тварь железная, пидар гнойный!
Автомату было все равно, и он с аппетитом жрал деньги Червонца.
Наконец Червонец просадил последнюю тысячу рублей и, выпустив в прокуренное пространство зала игровых автоматов многоэтажное унылое ругательство, повернулся к автоматчику:
- Слышь, Игорек, поставь в долг! Ты же меня знаешь, я отдам.
Игорек развел руками:
- Своих у меня сейчас нет, а из кассы взять не могу. Сегодня проверку ждем, так что - извини.
- Бля! - Червонцу хотелось продолжать игру. И тут он вспомнил про медальон, валявшийся у него в кармане.
- Во! - воскликнул он обрадованно. - У меня вещь есть. Старинная, цены немалой.
Автоматчик устало улыбнулся.
- Какая разница, - сказал он, - денег-то все равно нет. Вот придет проверка - и что, я им буду твою вещь предъявлять? Враз вылечу с работы.
Сидевший за соседним автоматом коротко стриженный мускулистый браток, который, в отличие от Червонца, выигрывал уже тридцать пятую тысячу рублей, покосился в сторону разговора и сказал:
- Слышь, брателла, а что у тебя за вещь? Может, мне сгодится?
Червонец радостно повернулся к нему и сказал:
- Еще бы не сгодилась!
Потом посмотрел на табло автомата, за которым сидел везунчик, и воскликнул:
- Ну, тебе сегодня фарт, так что бери не глядя!
И, вынув из кармана медальон, протянул его удачливому игроку.
Тот, внимательно осмотрев тяжелый серебряный овал, открыл его, мельком заглянул внутрь, потом закрыл и спросил:
- Сколь хочешь, брат?
- Давай чирик, и дело с концом. А я, глядишь, и отобьюсь.
- Десять тысяч… - задумчиво протянул браток, - не, дорого.
- А сколько? - прищурился Червонец.
- Ну… Двести дам.
- Двести? - возмутился Червонец. - Да ты чо, брат, голова поехала?
И угрожающе посмотрел на братка. Но тот засмеялся и ответил:
- Да не рублей двести, брателла, а долларов.
- Ну ты, блин, даешь, - Червонец покрутил головой, - предупреждать надо. Я-то уже подумал, что ты мне двести деревянных хочешь на лоб наклеить.
- Ну, пошутил, извини.
- Хреновые у вас шутки, товарищ боцман, - Червонец перевел дух, - ладно, давай двести бакинских. От сердца отрываю.
Браток вынул из кармана толстую пачку долларов и тысячных рублевых купюр и, почесав пальцем нос, сказал:
- Ну, тебе все равно в кассу отдавать, так что я нашими. Лады?
- Лады, - кивнул Червонец, приплясывая от нетерпения броситься в бой с подлым железным ящиком.
- Держи, - и браток ловко отсчитал шесть тысяч.
- Ну, бля, я ему сейчас! - воскликнул Червонец и протянул деньги автоматчику: - Ставь все! Пан или пропал!
Автоматчик невозмутимо нащелкал Червонцу шестьдесят тысяч кредитов, и он бросился в бой. Бой продолжался недолго, и через десять минут Червонец был разбит в пух и прах.
- Пидар гнойный, - выдавил он сквозь зубы и неохотно слез с высокой табуретки, - слышь, поставь табличку, что занято, я попозже приду, отбиваться буду.
Автоматчик кивнул и закрыл экран автомата табличкой с надписью:
"Извините, игровой автомат временно занят".
Злобно оглядываясь на ограбивший его автомат, Червонец вышел на улицу и, щурясь от яркого солнца, вздохнул полной грудью. Оглядевшись, он неторопливо пошел через дорогу к стоявшему на противоположной стороне улицы "Лендроверу".
Усевшись за руль, Червонец достал пачку сигарет и раздраженно закурил.
В кармане задрожала трубка, и Червонец, скривившись от попавшего в глаз дыма, достал ее и посмотрел на экранчик. Номер не определялся, и Червонец, недовольно поморщившись, поднес трубку к уху.
- Ну, - сказал он таким тоном, что звонивший ему человек должен был сразу почувствовать свое место в жизни.
- Ты не нукай, мил человек, не запряг, - прозвучал в трубке негромкий спокойный голос, и в этом голосе Червонец услышал власть и уверенность.
- Это кто? - спросил он, понизив голос.
- Это, Виталий, твой фарт, - ответили ему, - а зовут меня - Граф. Слышал про такого?
- Да, конечно, - голос Червонца стал мягче бархата, - обязательно слышал. А откуда вы мой телефон…
- Не задавай лишних вопросов, Виталий, а бери руки в ноги и давай быстренько в ресторан "Поручик Ржевский".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53