Галстук свободно болтался вокруг шеи. В руке он держал блокнот.
Врач оценивающе смотрел на Райана, пытаясь определить, спит его пациент или нет. Удостоверившись, что глаза пациента чуть-чуть открыты, врач улыбнулся.
Он подошел к кровати, взял левую руку Райана, сжал запястье двумя пальцами и проверил по своим часам пульс.
— Как давно вы проснулись? — спросил он, все еще глядя на часы.
— Несколько минут назад, — ответил Райан хриплым голосом. У него было такое ощущение, будто в горле поскребли наждачной бумагой, и ему стоило больших усилий проглотить слюну. Врач опустил его руку на одеяло и потянулся за графином с водой на тумбочке. Налив Райану маленький стаканчик, врач приподнял его голову. Райан с трудом сделал несколько глотков, зажмуриваясь при каждом глотке Потом кивнул, показывая, что напился, и снова лег.
— Где я? — спросил он немного погодя.
— В больнице Сент-Мэри на Пэддингтон, — ответил врач, записывая что-то в блокнот.
— Что со мной случилось?
— Мы надеялись узнать это от вас, мистер Райан. — Врач подошел к капельнице и проверил уровень жидкости.
— Я почти ничего не помню. Какой-то провал в памяти. Помню, что машина не поддавалась управлению, а потом — темнота. — Он повел плечами, и в груди сразу же отозвалась резкая боль.
Врач склонился над ним и осторожно раскрыл одеяло.
— Думаю, теперь можно заново вас осмотреть, — сказал он.
— Какие у меня повреждения? — поинтересовался Райан, косясь на свое перебинтованное тело.
— Пара сломанных ребер, порезы, ушибы. Еще вы стукнулись головой.
— Долго я был без сознания?
Доктор невозмутимо посмотрел на него.
— Два дня.
Райан не поверил своим ушам.
— Два дня? — повторил он, как будто слова, произнесенные им самим, уменьшат шок. — Но вы же сказали, что повреждения незначительные. Я ведь не так уж сильно ударился головой.
— Когда вас доставили сюда, вы были без сознания. На какой-то миг пришли в себя, но после операции вновь погрузились в беспамятство. Вы находились в коме сорок два часа, мистер Райан.
— В коме? — с трудом выдавил Райан. — О чем вы говорите?
— Как я уже сказал, вас доставили с незначительными травмами. Мы сделали рентген, чтобы посмотреть, нет ли внутренних повреждений.
— И?.. — прервал его Райан, ощущая холодок страха.
— Исследовав рентгеновские снимки, мы обнаружили затемнения в обоих легких, — сдержанно продолжал врач. — Потребовалась срочная операция. Биопсия опухоли в одном из легких.
Райан теперь смотрел прямо ему в глаза.
— И что же?
Доктор провел языком по губам.
— У вас рак.
Глава 35
— Рак.
Можно было подумать, что Райан еще никогда не слышал этого слова. Голос его был ровным, лицо выражало скорее удивление, чем тревогу. Он взглянул на свою грудь и вздохнул настолько глубоко, насколько это позволяли тугие бинты и боль.
Джеральд Ньюман уже начал сомневаться, правильно ли его понял пациент — настолько необычной была его реакция. Врач привык, что люди начинают рыдать, когда им сообщают этот диагноз. Некоторые падают в обморок. Большинство оказываются в прострации, пытаясь осознать случившееся.
Райан какое-то время молчал, вероятно, пытаясь скрыть свои чувства.
— Вы сказали, в обоих легких? — наконец произнес он.
Ньюман кивнул.
Райан медленно покачал головой.
Наверное, мне все-таки следовало уже давно обратиться к врачу, подумал он с еле заметной улыбкой на губах.
— Последнее время вы, должно быть, страдали от боли, — сказал Ньюман.
Райан не ответил.
Вы правы, черт побери.
— Неужели вам никто не говорил об этом? — удивился врач. — Что надо сделать рентген? У кого вы лечитесь?
— Ни у кого, — холодно ответил Райан. — Я никогда не обращался к врачам. — Он повел плечами.
Ньюман смотрел на него строгим взглядом.
— Насколько болезнь запущена? — спросил Райан.
— Как я уже сказал, мы нашли большие новообразования на обоих легких, и есть признаки того, что они распространяются на поджелудочную железу и селезенку.
Райан кивнул.
— Что вы сделали, разрезав меня? — спросил он.
— Мы немногое могли сделать, — признался Ньюман. — Это была экспериментальная операция. Мы были удивлены, насколько далеко зашла болезнь.
— Значит, вы не пытались удалить опухоль?
— Это невозможно, мистер Райан.
— Почему?
— Она слишком глубоко вросла, слишком запущена. В каждом легком по две опухоли. Одна из них, в правом легком, размером с кулак.
Глаза Райана несколько сузились, но в остальном он казался больше заинтригованным, чем напуганным. Ньюман по-прежнему не мог понять, дошел ли до больного смысл сказанного. Он давно замечал, что, когда больному сообщают особенно неприятную новость, его мозг как бы отгораживается от того, чего не хочет принять.
— И что же теперь? — настаивал Райан.
Ньюман пожал плечами. Это был вопрос, которого он боялся.
— Что вы можете сделать? — не унимался детектив.
— Мы ничего не можем сделать, мистер Райан. Рак у вас неоперабельный. И, как я уже говорил, он начинает распространяться.
— А химиотерапия?
Ньюман покачал головой.
— Слишком поздно, — ответил он не виляя.
Райан горько улыбнулся.
— Другими словами, я обречен, — сказал он. — Вы не можете меня оперировать и вы не можете меня лечить... Так?
— Совершенно верно.
— Почему же вы не сказали мне об этом сразу? — спросил он с вызовом. — Почему вы не сказали напрямик, что я обречен?
— Я думал, что об этом знает каждый и без моих объяснений. Мне очень жаль.
— Ладно, — процедил Райан сквозь зубы. — Сколько мне осталось?
— Это бывает у разных людей по-разному, — пояснил Ньюман.
— Ну а ваши предположения? — раздраженно настаивал Райан.
— Если рак будет развиваться с такой же скоростью, как сейчас, или быстрее, ну, вероятно, месяцев шесть.
Райан взглянул доктору в глаза.
— Значит, я умру через шесть месяцев, — вздохнул он.
— Это может произойти и раньше, — сказал Ньюман. — Конечно, мы могли бы прооперировать опухоли на поджелудочной железе и на селезенке. Мы могли бы их удалить. Но проблема не в них. Это вторичные опухоли. Основные опухоли на легких неоперабельны. Рак можно остановить, но не вылечить.
— Состояние пытки, — усмехнулся Райан.
— Существуют лекарства, которые облегчают боль и замедляют рост основной опухоли. Но они не излечивают.
— Какие лекарства?
Ньюман неопределенно развел руками.
— Я имею право знать, — разозлился Райан. — Это моя жизнь, черт возьми!
— Хлорамбоксил, триазикон, циклофосфамид, — перечислил доктор. — Есть ряд других. Морфий — чтобы облегчить боль.
— Спасибо, — тихо произнес Райан.
Ньюман посмотрел на детектива с чувством беспомощности и вины, которое ему не раз пришлось испытать за время своей практики.
— Мне необходимо знать кое-что еще, — сказал Райан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
Врач оценивающе смотрел на Райана, пытаясь определить, спит его пациент или нет. Удостоверившись, что глаза пациента чуть-чуть открыты, врач улыбнулся.
Он подошел к кровати, взял левую руку Райана, сжал запястье двумя пальцами и проверил по своим часам пульс.
— Как давно вы проснулись? — спросил он, все еще глядя на часы.
— Несколько минут назад, — ответил Райан хриплым голосом. У него было такое ощущение, будто в горле поскребли наждачной бумагой, и ему стоило больших усилий проглотить слюну. Врач опустил его руку на одеяло и потянулся за графином с водой на тумбочке. Налив Райану маленький стаканчик, врач приподнял его голову. Райан с трудом сделал несколько глотков, зажмуриваясь при каждом глотке Потом кивнул, показывая, что напился, и снова лег.
— Где я? — спросил он немного погодя.
— В больнице Сент-Мэри на Пэддингтон, — ответил врач, записывая что-то в блокнот.
— Что со мной случилось?
— Мы надеялись узнать это от вас, мистер Райан. — Врач подошел к капельнице и проверил уровень жидкости.
— Я почти ничего не помню. Какой-то провал в памяти. Помню, что машина не поддавалась управлению, а потом — темнота. — Он повел плечами, и в груди сразу же отозвалась резкая боль.
Врач склонился над ним и осторожно раскрыл одеяло.
— Думаю, теперь можно заново вас осмотреть, — сказал он.
— Какие у меня повреждения? — поинтересовался Райан, косясь на свое перебинтованное тело.
— Пара сломанных ребер, порезы, ушибы. Еще вы стукнулись головой.
— Долго я был без сознания?
Доктор невозмутимо посмотрел на него.
— Два дня.
Райан не поверил своим ушам.
— Два дня? — повторил он, как будто слова, произнесенные им самим, уменьшат шок. — Но вы же сказали, что повреждения незначительные. Я ведь не так уж сильно ударился головой.
— Когда вас доставили сюда, вы были без сознания. На какой-то миг пришли в себя, но после операции вновь погрузились в беспамятство. Вы находились в коме сорок два часа, мистер Райан.
— В коме? — с трудом выдавил Райан. — О чем вы говорите?
— Как я уже сказал, вас доставили с незначительными травмами. Мы сделали рентген, чтобы посмотреть, нет ли внутренних повреждений.
— И?.. — прервал его Райан, ощущая холодок страха.
— Исследовав рентгеновские снимки, мы обнаружили затемнения в обоих легких, — сдержанно продолжал врач. — Потребовалась срочная операция. Биопсия опухоли в одном из легких.
Райан теперь смотрел прямо ему в глаза.
— И что же?
Доктор провел языком по губам.
— У вас рак.
Глава 35
— Рак.
Можно было подумать, что Райан еще никогда не слышал этого слова. Голос его был ровным, лицо выражало скорее удивление, чем тревогу. Он взглянул на свою грудь и вздохнул настолько глубоко, насколько это позволяли тугие бинты и боль.
Джеральд Ньюман уже начал сомневаться, правильно ли его понял пациент — настолько необычной была его реакция. Врач привык, что люди начинают рыдать, когда им сообщают этот диагноз. Некоторые падают в обморок. Большинство оказываются в прострации, пытаясь осознать случившееся.
Райан какое-то время молчал, вероятно, пытаясь скрыть свои чувства.
— Вы сказали, в обоих легких? — наконец произнес он.
Ньюман кивнул.
Райан медленно покачал головой.
Наверное, мне все-таки следовало уже давно обратиться к врачу, подумал он с еле заметной улыбкой на губах.
— Последнее время вы, должно быть, страдали от боли, — сказал Ньюман.
Райан не ответил.
Вы правы, черт побери.
— Неужели вам никто не говорил об этом? — удивился врач. — Что надо сделать рентген? У кого вы лечитесь?
— Ни у кого, — холодно ответил Райан. — Я никогда не обращался к врачам. — Он повел плечами.
Ньюман смотрел на него строгим взглядом.
— Насколько болезнь запущена? — спросил Райан.
— Как я уже сказал, мы нашли большие новообразования на обоих легких, и есть признаки того, что они распространяются на поджелудочную железу и селезенку.
Райан кивнул.
— Что вы сделали, разрезав меня? — спросил он.
— Мы немногое могли сделать, — признался Ньюман. — Это была экспериментальная операция. Мы были удивлены, насколько далеко зашла болезнь.
— Значит, вы не пытались удалить опухоль?
— Это невозможно, мистер Райан.
— Почему?
— Она слишком глубоко вросла, слишком запущена. В каждом легком по две опухоли. Одна из них, в правом легком, размером с кулак.
Глаза Райана несколько сузились, но в остальном он казался больше заинтригованным, чем напуганным. Ньюман по-прежнему не мог понять, дошел ли до больного смысл сказанного. Он давно замечал, что, когда больному сообщают особенно неприятную новость, его мозг как бы отгораживается от того, чего не хочет принять.
— И что же теперь? — настаивал Райан.
Ньюман пожал плечами. Это был вопрос, которого он боялся.
— Что вы можете сделать? — не унимался детектив.
— Мы ничего не можем сделать, мистер Райан. Рак у вас неоперабельный. И, как я уже говорил, он начинает распространяться.
— А химиотерапия?
Ньюман покачал головой.
— Слишком поздно, — ответил он не виляя.
Райан горько улыбнулся.
— Другими словами, я обречен, — сказал он. — Вы не можете меня оперировать и вы не можете меня лечить... Так?
— Совершенно верно.
— Почему же вы не сказали мне об этом сразу? — спросил он с вызовом. — Почему вы не сказали напрямик, что я обречен?
— Я думал, что об этом знает каждый и без моих объяснений. Мне очень жаль.
— Ладно, — процедил Райан сквозь зубы. — Сколько мне осталось?
— Это бывает у разных людей по-разному, — пояснил Ньюман.
— Ну а ваши предположения? — раздраженно настаивал Райан.
— Если рак будет развиваться с такой же скоростью, как сейчас, или быстрее, ну, вероятно, месяцев шесть.
Райан взглянул доктору в глаза.
— Значит, я умру через шесть месяцев, — вздохнул он.
— Это может произойти и раньше, — сказал Ньюман. — Конечно, мы могли бы прооперировать опухоли на поджелудочной железе и на селезенке. Мы могли бы их удалить. Но проблема не в них. Это вторичные опухоли. Основные опухоли на легких неоперабельны. Рак можно остановить, но не вылечить.
— Состояние пытки, — усмехнулся Райан.
— Существуют лекарства, которые облегчают боль и замедляют рост основной опухоли. Но они не излечивают.
— Какие лекарства?
Ньюман неопределенно развел руками.
— Я имею право знать, — разозлился Райан. — Это моя жизнь, черт возьми!
— Хлорамбоксил, триазикон, циклофосфамид, — перечислил доктор. — Есть ряд других. Морфий — чтобы облегчить боль.
— Спасибо, — тихо произнес Райан.
Ньюман посмотрел на детектива с чувством беспомощности и вины, которое ему не раз пришлось испытать за время своей практики.
— Мне необходимо знать кое-что еще, — сказал Райан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63