И все же он боялся, что я брошу его ради Ричарда.
Он опустил лицо между моих грудей, потерся щеками, гладя меня атласом рубашки, и у меня участилось дыхание.
Я вздохнула и склонилась к нему.
- Я не собираюсь бросать тебя ради Ричарда. Но он в беде, а это важнее секса.
Жан-Клод поднял ко мне лицо - наши руки так переплелись, что он едва мог шевельнуться.
- Поцелуй меня, ma petite, я не прошу большего. Только поцелуй, чтобы я знал, что ты меня любишь.
Я приложила губы к его лбу.
- Я думала, что ты больше уверен в себе.
- Так и есть, - ответил он. - С кем угодно, но не с тобой.
Я отодвинулась, чтобы видеть его лицо.
- Вообще-то любовь должна придавать уверенности, а не отнимать.
- Должна, - согласился он. - Но Ричарда ты тоже любишь. Ты пытаешься не любить его, а он пытается не любить тебя. Но любовь не так-то легко убить - и породить тоже.
Я нагнулась к нему. Первый поцелуй был просто касанием губ - ощущением его атласной кожи. Второй был посильнее. Я чуть прикусила его верхнюю губу, и он еле слышно застонал. Жан-Клод тоже поцеловал меня, нежно взяв в руки мое лицо. Он целовал меня, будто пил до дна, пытаясь слизнуть последние капли из бутылки дорогого вина, нежно, страстно, голодно. Я прижалась к нему, водя руками по его телу, будто и они испытывали голод по прикосновению.
Острые его клыки кольнули мне губы и язык. Острая, резкая боль - и медный вкус крови. Жан-Клод издал тихий нечленораздельный звук и навалился на меня. Вдруг мы оказались на кровати, он сверху. Глаза его превратились в синее пламя, зрачки исчезли в наплыве желания.
Он попытался отогнуть мне голову в сторону, ткнуться в шею. Я повернулась к нему лицом, не давая этого сделать.
- Без крови, Жан-Клод.
Он обмяк, ткнулся лицом в смятые простыни.
- Прошу тебя, ma petite!
Я толкнула его в плечо:
- Слезь.
Он перекатился на спину, стараясь не смотреть на меня.
- Я могу входить любой своей частью в любые твои отверстия, но в последней капле себя ты отказываешь мне.
Я осторожно встала, не уверенная, что колени у меня не подкосятся.
- Я не еда.
- Это куда больше, чем еда, ma petite. Если бы ты только позволила мне показать тебе, насколько больше.
Я сгребла охапку блузок и стала снимать их с вешалок и складывать в чемодан.
- Без крови. Таково правило.
Он перевернулся набок:
- Я тебе предложил всего себя, ma petite, а ты себя от меня прячешь. Как же мне не ревновать к Ричарду?
- С тобой я сплю, а с ним даже не встречаюсь.
- Ты моя, но ты и не моя. Не до конца.
- Я не собачка, Жан-Клод. Я не должна кому-то принадлежать.
- Если бы нашла способ полюбить зверя в Ричарде, ты бы не стала прятаться от него. Ему бы ты себя отдала.
Я сложила последнюю блузку.
- Черт возьми, Жан-Клод, это просто глупо. Я выбрала тебя, так? Дело сделано. Отчего же ты так беспокоишься?
- Оттого, что как только он попал в беду, ты бросаешь все и летишь к нему.
- Для тебя я бы сделала то же самое.
- Вот именно, - сказал он. - Я не сомневаюсь, что по-своему ты меня любишь, но его ты тоже любишь.
Я застегнула чемодан:
- Все, спорить не о чем. Я с тобой сплю. Но давать тебе кровь для твоего успокоения я не собираюсь.
Зазвонил телефон. Изысканный голос Ашера, так похожий на голос Жан-Клода.
- Здравствуй, Анита. Как ты себя чувствуешь в эту прекрасную летнюю ночь?
- Спасибо, Ашер, хорошо. В чем дело?
- Могу ли я поговорить с Жан-Клодом?
Я хотела было возразить, но Жан-Клод уже протянул руку. Я отдала трубку.
Жан-Клод заговорил по-французски - обычно они с Ашером общались именно так. Меня радовало, что ему есть с кем поговорить на родном языке, но сама я слишком плохо этот язык знала, чтобы уследить за разговором. И я сильно подозревала, что иногда вампиры говорили при мне по-французски, как взрослые при ребенке, чтобы он не понял. С их стороны это было грубо и пренебрежительно, но все же, будучи вампирами с возрастом не в одну сотню лет, они не всегда могли с собой справиться.
Жан-Клод перешел на английский, обращаясь уже прямо ко мне.
- Колин отказался допустить тебя на свою территорию. Отказался допустить кого-либо, кто связан со мной.
- Он имеет на это право? - спросила я.
- Oui, - кивнул Жан-Клод.
- Я туда поеду помогать Ричарду. Организуй разрешение, Жан-Клод, или я поеду туда без разрешения.
- Даже если это будет война? - спросил он.
- А, черт! - произнесла я в сердцах. - Слушай, позвони этому сукину сыну, и я сама с ним поговорю.
Жан-Клод приподнял брови, но кивнул. Закончив разговор с Ашером, он набрал номер.
- Колин, это Жан-Клод. Да, Ашер мне сообщил твое решение. Мой слуга-человек, Анита Блейк, желает с тобой говорить. - Он секунду послушал. - Нет, я не знаю, что она желает тебе сказать.
Он протянул мне трубку и откинулся на спинку кровати, как зритель на спектакле.
- Здравствуйте. Это Колин?
- Он самый.
У Колина был среднеамериканский акцент, и потому он по голосу был менее экзотичен, чем большинство вампиров.
- Меня зовут Анита Блейк.
- Я знаю, кто ты, - сказал он. - Ты - Истребительница.
- Да, но я не собираюсь выполнять ликвидацию. Мой друг попал в беду, и я просто хочу ему помочь.
- Он ваш третий. Если ты приедешь, то на моей территории окажется два члена вашего триумвирата. Вы слишком сильны, чтобы я разрешил вам здесь находиться.
- Ашер говорит, что ты вообще отказался допустить кого-либо из наших. Это правда?
- Да.
- Бога ради, почему?
- Даже члены Совета, правители вампиров, боятся Жан-Клода. Вас на моей земле не будет.
- Послушай, Колин, я не собираюсь подрывать твою власть. Мне не нужны твои земли. Я ничего вообще против тебя не планирую. Ты - мастер вампиров и можешь услышать, что я говорю правду.
- Ты говоришь то, что думаешь, но ты слуга. А хозяин - Жан-Клод.
- Не пойми меня неправильно, Колин, но зачем бы Жан-Клоду были нужны твои земли? Если бы у него и были чингизхановские планы, твои земли от наших за три территории. Если бы он собирался стать завоевателем, то начал бы с соседей.
- Может, здесь есть что-то, чего он хочет, - ответил Колин, и я услышала в его словах страх - редкий случай для мастера вампиров. Обычно они лучше скрывают эмоции.
- Колин, я клянусь тебе любой клятвой, что нам от тебя ничего не нужно. Мы только хотим приехать и вытащить Ричарда из тюрьмы, о'кей?
- Нет. Если ты прибудешь без приглашения, это будет означать войну, и я тебя убью.
- Послушай, Колин, я знаю, что ты боишься... - Я тут же поняла, что этого говорить не надо было.
- Откуда ты знаешь мои чувства? - Страх увеличился на одно деление, но куда сильнее возросла злость. - Человек-слуга, умеющий чуять страх мастера вампиров! И ты еще спрашиваешь, почему я не хочу, чтобы ты появилась на моей земле?
- Я твой страх не чую, Колин, а слышу в твоих словах.
- Ты лжешь!
У меня стали напрягаться плечи. Меня вообще легко вывести из себя, а этот Колин еще и старался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
Он опустил лицо между моих грудей, потерся щеками, гладя меня атласом рубашки, и у меня участилось дыхание.
Я вздохнула и склонилась к нему.
- Я не собираюсь бросать тебя ради Ричарда. Но он в беде, а это важнее секса.
Жан-Клод поднял ко мне лицо - наши руки так переплелись, что он едва мог шевельнуться.
- Поцелуй меня, ma petite, я не прошу большего. Только поцелуй, чтобы я знал, что ты меня любишь.
Я приложила губы к его лбу.
- Я думала, что ты больше уверен в себе.
- Так и есть, - ответил он. - С кем угодно, но не с тобой.
Я отодвинулась, чтобы видеть его лицо.
- Вообще-то любовь должна придавать уверенности, а не отнимать.
- Должна, - согласился он. - Но Ричарда ты тоже любишь. Ты пытаешься не любить его, а он пытается не любить тебя. Но любовь не так-то легко убить - и породить тоже.
Я нагнулась к нему. Первый поцелуй был просто касанием губ - ощущением его атласной кожи. Второй был посильнее. Я чуть прикусила его верхнюю губу, и он еле слышно застонал. Жан-Клод тоже поцеловал меня, нежно взяв в руки мое лицо. Он целовал меня, будто пил до дна, пытаясь слизнуть последние капли из бутылки дорогого вина, нежно, страстно, голодно. Я прижалась к нему, водя руками по его телу, будто и они испытывали голод по прикосновению.
Острые его клыки кольнули мне губы и язык. Острая, резкая боль - и медный вкус крови. Жан-Клод издал тихий нечленораздельный звук и навалился на меня. Вдруг мы оказались на кровати, он сверху. Глаза его превратились в синее пламя, зрачки исчезли в наплыве желания.
Он попытался отогнуть мне голову в сторону, ткнуться в шею. Я повернулась к нему лицом, не давая этого сделать.
- Без крови, Жан-Клод.
Он обмяк, ткнулся лицом в смятые простыни.
- Прошу тебя, ma petite!
Я толкнула его в плечо:
- Слезь.
Он перекатился на спину, стараясь не смотреть на меня.
- Я могу входить любой своей частью в любые твои отверстия, но в последней капле себя ты отказываешь мне.
Я осторожно встала, не уверенная, что колени у меня не подкосятся.
- Я не еда.
- Это куда больше, чем еда, ma petite. Если бы ты только позволила мне показать тебе, насколько больше.
Я сгребла охапку блузок и стала снимать их с вешалок и складывать в чемодан.
- Без крови. Таково правило.
Он перевернулся набок:
- Я тебе предложил всего себя, ma petite, а ты себя от меня прячешь. Как же мне не ревновать к Ричарду?
- С тобой я сплю, а с ним даже не встречаюсь.
- Ты моя, но ты и не моя. Не до конца.
- Я не собачка, Жан-Клод. Я не должна кому-то принадлежать.
- Если бы нашла способ полюбить зверя в Ричарде, ты бы не стала прятаться от него. Ему бы ты себя отдала.
Я сложила последнюю блузку.
- Черт возьми, Жан-Клод, это просто глупо. Я выбрала тебя, так? Дело сделано. Отчего же ты так беспокоишься?
- Оттого, что как только он попал в беду, ты бросаешь все и летишь к нему.
- Для тебя я бы сделала то же самое.
- Вот именно, - сказал он. - Я не сомневаюсь, что по-своему ты меня любишь, но его ты тоже любишь.
Я застегнула чемодан:
- Все, спорить не о чем. Я с тобой сплю. Но давать тебе кровь для твоего успокоения я не собираюсь.
Зазвонил телефон. Изысканный голос Ашера, так похожий на голос Жан-Клода.
- Здравствуй, Анита. Как ты себя чувствуешь в эту прекрасную летнюю ночь?
- Спасибо, Ашер, хорошо. В чем дело?
- Могу ли я поговорить с Жан-Клодом?
Я хотела было возразить, но Жан-Клод уже протянул руку. Я отдала трубку.
Жан-Клод заговорил по-французски - обычно они с Ашером общались именно так. Меня радовало, что ему есть с кем поговорить на родном языке, но сама я слишком плохо этот язык знала, чтобы уследить за разговором. И я сильно подозревала, что иногда вампиры говорили при мне по-французски, как взрослые при ребенке, чтобы он не понял. С их стороны это было грубо и пренебрежительно, но все же, будучи вампирами с возрастом не в одну сотню лет, они не всегда могли с собой справиться.
Жан-Клод перешел на английский, обращаясь уже прямо ко мне.
- Колин отказался допустить тебя на свою территорию. Отказался допустить кого-либо, кто связан со мной.
- Он имеет на это право? - спросила я.
- Oui, - кивнул Жан-Клод.
- Я туда поеду помогать Ричарду. Организуй разрешение, Жан-Клод, или я поеду туда без разрешения.
- Даже если это будет война? - спросил он.
- А, черт! - произнесла я в сердцах. - Слушай, позвони этому сукину сыну, и я сама с ним поговорю.
Жан-Клод приподнял брови, но кивнул. Закончив разговор с Ашером, он набрал номер.
- Колин, это Жан-Клод. Да, Ашер мне сообщил твое решение. Мой слуга-человек, Анита Блейк, желает с тобой говорить. - Он секунду послушал. - Нет, я не знаю, что она желает тебе сказать.
Он протянул мне трубку и откинулся на спинку кровати, как зритель на спектакле.
- Здравствуйте. Это Колин?
- Он самый.
У Колина был среднеамериканский акцент, и потому он по голосу был менее экзотичен, чем большинство вампиров.
- Меня зовут Анита Блейк.
- Я знаю, кто ты, - сказал он. - Ты - Истребительница.
- Да, но я не собираюсь выполнять ликвидацию. Мой друг попал в беду, и я просто хочу ему помочь.
- Он ваш третий. Если ты приедешь, то на моей территории окажется два члена вашего триумвирата. Вы слишком сильны, чтобы я разрешил вам здесь находиться.
- Ашер говорит, что ты вообще отказался допустить кого-либо из наших. Это правда?
- Да.
- Бога ради, почему?
- Даже члены Совета, правители вампиров, боятся Жан-Клода. Вас на моей земле не будет.
- Послушай, Колин, я не собираюсь подрывать твою власть. Мне не нужны твои земли. Я ничего вообще против тебя не планирую. Ты - мастер вампиров и можешь услышать, что я говорю правду.
- Ты говоришь то, что думаешь, но ты слуга. А хозяин - Жан-Клод.
- Не пойми меня неправильно, Колин, но зачем бы Жан-Клоду были нужны твои земли? Если бы у него и были чингизхановские планы, твои земли от наших за три территории. Если бы он собирался стать завоевателем, то начал бы с соседей.
- Может, здесь есть что-то, чего он хочет, - ответил Колин, и я услышала в его словах страх - редкий случай для мастера вампиров. Обычно они лучше скрывают эмоции.
- Колин, я клянусь тебе любой клятвой, что нам от тебя ничего не нужно. Мы только хотим приехать и вытащить Ричарда из тюрьмы, о'кей?
- Нет. Если ты прибудешь без приглашения, это будет означать войну, и я тебя убью.
- Послушай, Колин, я знаю, что ты боишься... - Я тут же поняла, что этого говорить не надо было.
- Откуда ты знаешь мои чувства? - Страх увеличился на одно деление, но куда сильнее возросла злость. - Человек-слуга, умеющий чуять страх мастера вампиров! И ты еще спрашиваешь, почему я не хочу, чтобы ты появилась на моей земле?
- Я твой страх не чую, Колин, а слышу в твоих словах.
- Ты лжешь!
У меня стали напрягаться плечи. Меня вообще легко вывести из себя, а этот Колин еще и старался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120