Как червь, Ш. прогрызает Люцифер насквозь:
изобретательность его не знает предела. Я же ставлю эксперимент по
преобразованию к лучшему именно этой планеты. Сменятся поколения, но будет
результат, и какой!
31-е. Удача! Первый гибрид слизня и улитки. Превосходный вкус, полный
набор аминокислот. Создан в невероятно быстрый срок. Полагаю, оказался
полезным токсин, найденный здесь Дж. Глассом. Формула его близка к
колхицину, но имеет и отличие. Ш. тотчас же сделал полые снаряды, и,
стреляя, вводил этот токсин слизням-титанам, вызывая их мутации. И
чудовищно быстро породил хищного плоского слизня с фиолетовым газом
слезоточивого действия. Черт знает что!
7-е. Перенес свою лабораторию на плато. Ощущение одиночества среди
этой кипящей жизни не испытываю. Я вижу, как поднимаются деревья, я
исследую их соки, я готов поклониться этой жизни.
11-е. Нашел водяные цветы черного цвта. Дж. Гласе выделил из них новый
токсин необычных свойств: он дает амнезию.
17-е. Работаю с медузами. Решил внести маленькую хромосомную бомбу в
их генетический фонд с расчетом взрыва ее через два-три поколения. Это
лишит их токсина. Но вдруг они погибнут? Отсюда необходимость изучения
жизни медуз. В сутолоке не установил сразу контакт с биостанцией Т. Мохова.
Что мешало? Ш. сказал о разрушении этой станции слизнями и гибели
ученых, и у меня был еще один тоскливый день.
19-е. Приходил Ш., звал под землю. Я отказался. Считаю, нужно дать
пример смелой жизни. Я бросаю свой дом-шар и перехожу в походный. Унес его
в центр плато. Здесь, на пепле, животные. По-видимому, они где-то
затаились, когда роботы выжигали плато. У меня на учете три гигантских
слизня и около ста ящерок-многоголовок. И все время прибывают на плато
медузы, черт бы их побрал!
Да, надо вскрыть бункер Т. Мохова. Там бесценные коллекции и записи.
23-е. Обдумываю свое переселение вниз, на равнину, в болота. Вчера
весь день рассматривал ее. Ш. запустил крылатых разведчиков с
телеаппаратурой, я принимал стереоизображение (своим аппаратом). Что это?
Старается для меня? Или запугивает Люцифером? Роботы летали на винтах,
рыскали по самым глухим уголкам. Тайная жизнь Люцифера меня потрясла,
странная плавучесть в воздухе некоторых тяжелых организмов ошеломила. Я
должен быть там!
24-е. Спор на общем собрании - все против меня. Понятно - помещения,
выстроенные роботами, роскошны.
25-е. Плесень съела мой дом, на мою ногу сел фиолетового цвета грибок.
29-е. Второй дом раздавлен слизнем-титаном. Вспышка злобы, и я убил
его. Прекрасное его тело - золотистое с рябью карминных пятен - погибло.
Вечером роботы Ш. принесли мне новый дом, холодильник и синтетпищу. Я
слегка затемпературил. Я болен, но все же люблю этот мир, прекрасный и
безжалостный. Так любят красивых эгоистичных женщин. (Мод.) Записываю
симптомы своей болезни. (Длинный перечень.) Приходил Ш. и советовал мне
сложить с себя звание. Послал к черту, сказал, что не примирюсь, буду
воевать. Что сообщу Всесовету и выступлю свидетелем. О, я ему много
наговорил и, боюсь, лишнее наговорил.
...Лихоражу. Жаль, если умру, этот мир прекрасен и жизнью, и красотой
всего - солнца, деревьев, животных. Завидую тем, кто будет жить после
меня, - я так мало успел.
...Ш. боится меня и явно ждет моей смерти - около крутятся его
микророботы. Пришла М., увидела меня, ужаснулась, вскрикнула. Я прогнал
ее - заразится, пожалуй. Свет слабеет.
Видимо, началась атрофия глазного нерва. Так мне сказал д-р Гласе.
(Боли он сбивает настойкой из черной орхи.) ...Неужели умру? Нет! Нет! А
почему бы и нет? Я никому здесь не нужен. Сегодня (это записано цифровым
шифром) очнулся от резкой боли и поймал на себе суставчатого микроробота.
Нога деревенеет. Он сделал мне укол? Ужалил меня? (Далее симптомы
начинающейся агонии).
Глен! Я клянусь тебе: плато, изгрызенное ходами механизмов, будет
поднято мной. Словно кора поврежденного дерева.
В конце ходов, в последней ячее, сидит Штохл. Он делает чтото. Отсюда
я вижу светлый квадратик и вокруг него искорки.
И к нему придем мы, Закон и я, исполнитель его мудрости.
Закон!.. Он ослепителен в своей ясности.
Закон!.. Я вижу его сияющим кристаллом, красной зарей севера,
полуденным солнцем пустыни. Он прекрасен и грозен, он несет порядок в
путаницу жизни.
Соблюдение Закона - норма, нарушение его - болезнь.
Штохл явно и бурно лихорадит.
Закон!.. Я вижу его рождение, первоначальное шествие по Земле, его
раскинувшиеся в Космосе ростки. Умрет Штохл, умру я - Закон будет жить.
Ради него стоит мучиться и умирать. Иначе что будет с Обществом?.. Я
очнулся от мечтаний и увидел перед собой узкого чернобородого человека. Он
рассматривал меня. Меня!
- А-а, доктор. Поговорим. Я вижу, вами обнаружено несколько токсинов и
новых антибиотиков. А еще чем заняты? Делаете робота-хирурга. Зачем?
- Я всего лишь терапевт и, надо сказать, ленивый терапевт, - ответил
он.
- Отчего умер Глен?
- Болотная лихорадка. Я же давал заключение. Откуда эти вопросы? К
чему они?
Я встаю и засовываю тетради в карман.
- Убит!
- Бред, - презрительно бурчит эскулап. - Кому это нужно?
Я вышел.
Еще двери. Вхожу. Ха, молодожены! Им вместе - сорок лет. Заняты
исключительно друг другом.
В комнате много цветов. Они шевелятся, колыщат султанчиками,
вытягиваются, сжимаются. Их жизнь можно созерцать часами. Особенно сидя
рядышком с женой (мужем).
Штохл явно благоволит к семейным - отделка комнаты великолепная, на
стене оконные занавески. Отдергиваю их.
Ба! Земной пейзаж! Поляна, звери - коровки, фермер в комбинезоне,
ветерок, запахи... А все же есть что-то завораживающее в нашей праматери
Земле. Итак, Штохл желает, чтобы ему не мешали. Он задабривает всех и этим
просит: живите как хотите, но только не мешайте... - Муж - специалист по
роботам.
- Много делаете? - спрашиваю я.
- По штуке в день универсальных. Прочие узких профилей: порхатели,
прыгуны, червецы, десять-двенадцать таких малюток в день.
- Мощно! Это темп.
- Хозяин молодец, служить у него - счастье.
- Служить? - Я повторяю слово, пробую его на вкус, верчу во рту:
"хозяин, хозяин, хозяин" и "служить, служить"...
- А как же, - говорит хорошенькая жена, поглядывая на меня весьма
кокетливо. - Он такой добрый, наш Отто Иванович.
- Ваш?
Ясно, они отдыхают в удобном месте. Отдых высвобождает энергию. Штохл
вливает ее то в легкую и чистую работу, то в семейное счастье, то в пляски
с дымом и в грибное опьянение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
изобретательность его не знает предела. Я же ставлю эксперимент по
преобразованию к лучшему именно этой планеты. Сменятся поколения, но будет
результат, и какой!
31-е. Удача! Первый гибрид слизня и улитки. Превосходный вкус, полный
набор аминокислот. Создан в невероятно быстрый срок. Полагаю, оказался
полезным токсин, найденный здесь Дж. Глассом. Формула его близка к
колхицину, но имеет и отличие. Ш. тотчас же сделал полые снаряды, и,
стреляя, вводил этот токсин слизням-титанам, вызывая их мутации. И
чудовищно быстро породил хищного плоского слизня с фиолетовым газом
слезоточивого действия. Черт знает что!
7-е. Перенес свою лабораторию на плато. Ощущение одиночества среди
этой кипящей жизни не испытываю. Я вижу, как поднимаются деревья, я
исследую их соки, я готов поклониться этой жизни.
11-е. Нашел водяные цветы черного цвта. Дж. Гласе выделил из них новый
токсин необычных свойств: он дает амнезию.
17-е. Работаю с медузами. Решил внести маленькую хромосомную бомбу в
их генетический фонд с расчетом взрыва ее через два-три поколения. Это
лишит их токсина. Но вдруг они погибнут? Отсюда необходимость изучения
жизни медуз. В сутолоке не установил сразу контакт с биостанцией Т. Мохова.
Что мешало? Ш. сказал о разрушении этой станции слизнями и гибели
ученых, и у меня был еще один тоскливый день.
19-е. Приходил Ш., звал под землю. Я отказался. Считаю, нужно дать
пример смелой жизни. Я бросаю свой дом-шар и перехожу в походный. Унес его
в центр плато. Здесь, на пепле, животные. По-видимому, они где-то
затаились, когда роботы выжигали плато. У меня на учете три гигантских
слизня и около ста ящерок-многоголовок. И все время прибывают на плато
медузы, черт бы их побрал!
Да, надо вскрыть бункер Т. Мохова. Там бесценные коллекции и записи.
23-е. Обдумываю свое переселение вниз, на равнину, в болота. Вчера
весь день рассматривал ее. Ш. запустил крылатых разведчиков с
телеаппаратурой, я принимал стереоизображение (своим аппаратом). Что это?
Старается для меня? Или запугивает Люцифером? Роботы летали на винтах,
рыскали по самым глухим уголкам. Тайная жизнь Люцифера меня потрясла,
странная плавучесть в воздухе некоторых тяжелых организмов ошеломила. Я
должен быть там!
24-е. Спор на общем собрании - все против меня. Понятно - помещения,
выстроенные роботами, роскошны.
25-е. Плесень съела мой дом, на мою ногу сел фиолетового цвета грибок.
29-е. Второй дом раздавлен слизнем-титаном. Вспышка злобы, и я убил
его. Прекрасное его тело - золотистое с рябью карминных пятен - погибло.
Вечером роботы Ш. принесли мне новый дом, холодильник и синтетпищу. Я
слегка затемпературил. Я болен, но все же люблю этот мир, прекрасный и
безжалостный. Так любят красивых эгоистичных женщин. (Мод.) Записываю
симптомы своей болезни. (Длинный перечень.) Приходил Ш. и советовал мне
сложить с себя звание. Послал к черту, сказал, что не примирюсь, буду
воевать. Что сообщу Всесовету и выступлю свидетелем. О, я ему много
наговорил и, боюсь, лишнее наговорил.
...Лихоражу. Жаль, если умру, этот мир прекрасен и жизнью, и красотой
всего - солнца, деревьев, животных. Завидую тем, кто будет жить после
меня, - я так мало успел.
...Ш. боится меня и явно ждет моей смерти - около крутятся его
микророботы. Пришла М., увидела меня, ужаснулась, вскрикнула. Я прогнал
ее - заразится, пожалуй. Свет слабеет.
Видимо, началась атрофия глазного нерва. Так мне сказал д-р Гласе.
(Боли он сбивает настойкой из черной орхи.) ...Неужели умру? Нет! Нет! А
почему бы и нет? Я никому здесь не нужен. Сегодня (это записано цифровым
шифром) очнулся от резкой боли и поймал на себе суставчатого микроробота.
Нога деревенеет. Он сделал мне укол? Ужалил меня? (Далее симптомы
начинающейся агонии).
Глен! Я клянусь тебе: плато, изгрызенное ходами механизмов, будет
поднято мной. Словно кора поврежденного дерева.
В конце ходов, в последней ячее, сидит Штохл. Он делает чтото. Отсюда
я вижу светлый квадратик и вокруг него искорки.
И к нему придем мы, Закон и я, исполнитель его мудрости.
Закон!.. Он ослепителен в своей ясности.
Закон!.. Я вижу его сияющим кристаллом, красной зарей севера,
полуденным солнцем пустыни. Он прекрасен и грозен, он несет порядок в
путаницу жизни.
Соблюдение Закона - норма, нарушение его - болезнь.
Штохл явно и бурно лихорадит.
Закон!.. Я вижу его рождение, первоначальное шествие по Земле, его
раскинувшиеся в Космосе ростки. Умрет Штохл, умру я - Закон будет жить.
Ради него стоит мучиться и умирать. Иначе что будет с Обществом?.. Я
очнулся от мечтаний и увидел перед собой узкого чернобородого человека. Он
рассматривал меня. Меня!
- А-а, доктор. Поговорим. Я вижу, вами обнаружено несколько токсинов и
новых антибиотиков. А еще чем заняты? Делаете робота-хирурга. Зачем?
- Я всего лишь терапевт и, надо сказать, ленивый терапевт, - ответил
он.
- Отчего умер Глен?
- Болотная лихорадка. Я же давал заключение. Откуда эти вопросы? К
чему они?
Я встаю и засовываю тетради в карман.
- Убит!
- Бред, - презрительно бурчит эскулап. - Кому это нужно?
Я вышел.
Еще двери. Вхожу. Ха, молодожены! Им вместе - сорок лет. Заняты
исключительно друг другом.
В комнате много цветов. Они шевелятся, колыщат султанчиками,
вытягиваются, сжимаются. Их жизнь можно созерцать часами. Особенно сидя
рядышком с женой (мужем).
Штохл явно благоволит к семейным - отделка комнаты великолепная, на
стене оконные занавески. Отдергиваю их.
Ба! Земной пейзаж! Поляна, звери - коровки, фермер в комбинезоне,
ветерок, запахи... А все же есть что-то завораживающее в нашей праматери
Земле. Итак, Штохл желает, чтобы ему не мешали. Он задабривает всех и этим
просит: живите как хотите, но только не мешайте... - Муж - специалист по
роботам.
- Много делаете? - спрашиваю я.
- По штуке в день универсальных. Прочие узких профилей: порхатели,
прыгуны, червецы, десять-двенадцать таких малюток в день.
- Мощно! Это темп.
- Хозяин молодец, служить у него - счастье.
- Служить? - Я повторяю слово, пробую его на вкус, верчу во рту:
"хозяин, хозяин, хозяин" и "служить, служить"...
- А как же, - говорит хорошенькая жена, поглядывая на меня весьма
кокетливо. - Он такой добрый, наш Отто Иванович.
- Ваш?
Ясно, они отдыхают в удобном месте. Отдых высвобождает энергию. Штохл
вливает ее то в легкую и чистую работу, то в семейное счастье, то в пляски
с дымом и в грибное опьянение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20