Она уходит от меня. Я лежу, ни о чем не думая. Когда она ложится
рядом с ним, он стонет и поворачивается к ней во сне. Как ребенок. Мне
хочется плакать. Но такая ночь для этого совсем не подходит.
Легенды о погибшем континенте я слышал с детства. Легенды о золотых
городах, о невероятных жителях этих городов, о поразительной науке,
которая была навсегда потеряна для нас, когда континент затонул. Я был
зачарован, как любой ребенок, необычным, неизвестным, волшебным. И в
поисках ответа я занялся археологией. Наконец, я обнаружил теорию,
утверждавшую, что в туманном и удивительном прошлом на месте этой пустыни
было море. Мертвые пески - дно давно исчезнувшего океана.
Таб оказался первой реальной связью с мечтой. Он был одинок, даже в
университете. Хотя у него была постоянная должность, его считали
мечтателем: хороший специалист в своей области, он всегда выдвигал
безумные фантастические теории о полях искривленного времени и о том, что
прошлое никогда не умирает. Мы подружились. Ничего удивительного. Ему
нужен был кто-нибудь... и мне тоже. Мужчины могут любить друг друга, и в
этом нет ничего сексуального. Он был моим другом.
В конце концов Таб показал мне свой прибор. Темпоральный сейсмограф.
Теория его была дикой, основанной на математике и сложной логике. Ничего
подобного я не встречал. Он говорил, что время имеет. Что тяжесть столетий
распространяется не только на живую материю, но и на скалы. А когда время
испаряется - так он это называл, - могут подняться огромные континенты.
Его теория объясняла постоянные изменения поверхности Земли. Я
предположил, что, возможно, мы сумеем найти источник легенд...
Таб рассмеялся, захлопал в ладоши, как ребенок, и мы начали работу
над проектом. Постепенно все вставало на места. В пустыне, которую я
считал наиболее перспективной, были постоянные землетрясения.
В конце концов мы убедились: это происходит.
Погибший континент поднимается снова.
Нам необходимы были средства. Нам их не только не предоставили... нас
сочли сумасшедшими, и наша карьера оказалась под угрозой. И тут появился
этот скотина-муж. Казалось, все, до чего он дотрагивается, превращается в
золото. Я не знал, на ком он женат. Мы заключили договор. Мы даем научное
обоснование и составляем поисковую группу. Он финансирует. И когда мы
отправились на раскопки, он привел ее.
Из-за Таба я не мог отказаться. Теперь Таб мертв, и я тоже на краю
смерти с двумя людьми, которых ненавижу больше всего на свете.
Следующий день был не хуже предыдущего. Хуже быть не может.
Вскоре после полудня на нас напали звери.
Мы вступили в область наиболее сильных толчков, в соответствии с
показаниями магнитной решетки. Я следил за данными прибора Таба - этого
удивительного изобретения, за которое он поплатился жизнью, - когда Марга
обратила мое внимание на черные точки на горизонте. Мы остановились и
смотрели, как они медленно увеличиваются. Вскоре мы поняли, что это
свора...
Еще позже с растущим страхом мы рассмотрели отдельные фигуры. Я был
испуган и обрадован одновременно. На поверхности Земли таких существ не
было, по крайней мере, в цивилизованные времена. Они с невероятной
скоростью, скачками приближались к нам. И когда мы смогли лучше разглядеть
их... Марга закричала ужасно. Волосы поднялись у меня на затылке. Ее муж
пытался бежать, но бежать было некуда. Мы в ловушке на этой равнине. И тут
они набросились на нас и начали рвать.
Я отбивался складной лопаткой, размахивая ею, и почти отрубил голову
одному из отвратительных существ. Слюна, кровь и шерсть покрывали меня. Я
ослеп от ужаса, и их свирепый лай заглушал все, кроме криков Марги,
которую они рвали на части.
Каким-то образом мне удалось отогнать их. Трупы покрывали песок
вокруг меня, а некоторые собакоподобные существа еще поднимали разбитые
головы и рычали. Я добил их.
И тут увидел ее. Она еще жила... Успела сказать, чтобы я позаботился
о нем... ее муже. И ушла от меня навсегда.
Мы двинулись дальше - ее муж и я. Уж не знаю, о чем я думал. Но мы
пошли. И на следующий день нашли то, что искали.
Он поднимался из алых песков. Полгода назад мы прошли бы прямо над
его башнями и куполами и не знали бы, что под нашими подошвами поднимается
к свету забытый мифический город. Еще полгода - и его улицы полностью
выйдут из-под песка. Он поднимался, как пузырь в воде.
Разрушенный, опустошенный, разбитый, огромный молчаливый свидетель
расы, жившей до нас. Доказательство того, что несмотря на свое могущество,
раса эта кончила свои дни в пыли и забвении. Я понял, что случилось с
собакоподобными существами. Не природный катаклизм погубил этот
удивительный город. Всюду виднелись бесспорные следы войны. Наш дозиметр
бешено трещал. Я не смог сдержать сухой усмешки над их глупостью. При виде
этого великолепия, так бессмысленно отброшенного в сторону, у меня
перехватило дыхание. Да, время циклично. Человечество повторяет свои
ошибки.
Ее муж уставился на удивительный город.
- Вода! - хрипло пробормотал он. - Вода!
И побежал к городу.
Я окликнул его. Негромко. Пусть идет. Пусть торопится к миражу. Я
медленно пошел вслед за ним.
Возможно, его убила радиация, или ядовитый газ вырвался из подземного
кармана под мертвой улицей волшебного города. Когда я наконец нашел тропу
в город, при помощи дозиметра обходя места с сильной радиацией, я нашел
его. Раздувшегося, почерневшего в предсмертной агонии, которая все же была
недостаточна, чтобы я был доволен его последними минутами.
Я подобрал несколько неоспоримых доказательств: реликты, предметы,
приборы, неизвестные даже самым мудрым в университете. И пошел назад. Я
доберусь. Я знаю, что доберусь. Теперь я один. И должен дойти. Ради Таба,
ради нее... даже ради него. Я вернусь в Атлантиду и докажу, что время
циклично. Что из песков поднимается легендарный Нью-Йорк.
1 2