Нервы у него так развинтились, что ресторатор забыл поглядеть, не следят ли, случайно, за домом. Весьма опасная неосторожность, ибо инспектор Картрайт и его помощник Батлер ускользнули от бдительного ока армянина только благодаря мисс Лайтфизер, слишком занимавшей его мысли. Притаившись в темноте подъезда, инспектор Картрайт вздохнул:
— Чуть не влипли!
— Как, по-вашему, шеф, куда он пошел и что это значит?
— Я полицейский, дорогой мой, а не ясновидящий. Нам остается только ждать, тем более что прочие по-прежнему в доме.
Ждать пришлось недолго. Возле дома ресторатора бесшумно затормозила машина. За рулем сидел сам Багдасарьян. Он вернулся в дом и снова вышел, с помощью Комптона неся длинный тюк. Мисс Лайтфизер шла следом. Полицейские услышали, что она смеется, и это их несколько озадачило. Как только машина ресторатора тронулась с места, Картрайт потянул помощника за рукав:
— Скорее! Мы не должны упускать их из виду!
Они бросились к спрятанной чуть поодаль полицейской машине и поспешили в погоню, ориентируясь на мерцающую вдали заднюю фару.
— Интересно, что они везут и куда? — спросил Батлер.
— Послушайте, дорогой мой, неужели у вас совсем нет воображения? Ну, сделайте над собой небольшое усилие! Их было четверо. Из дома вышли трое, неся нечто, по длине и объему весьма напоминающее труп. Вывод: по неизвестной мне причине Федор Александрович Баланьев окончил земное существование, а поскольку это личность, которой советское посольство очень и очень дорожит, мы вправе думать, что Багдасарьян хочет как можно скорее избавиться от трупа. А в таком случае больше всего подходит наша старая добрая Темза…
Следом за машиной Багдасарьяна полицейские выехали на Трафальгарскую площадь и, миновав Уайтхолл, свернули на Милбэнк, к набережной реки.
— Ну, что я вам говорил, Батлер?
Картрайт по рации связался с речной полицией и патрульными машинами, приказав всем держаться начеку, чтобы в любой момент подъехать к указанному месту. А пока он велел потихоньку двигаться в сторону Баттерси. Что касается речной полиции, то ей предстояло выловить уже опознанное тело, а там видно будет. Картрайт добавил, что было бы неплохо остановить по дороге машину Багдасарьяна, но якобы ничего не заметить, и, таким образом, лишь еще больше смутить беглеца. В подобной ситуации человек непременно сделает какую-нибудь глупость.
23 часа 20 минут
Тер-Багдасарьян усадил Пенелопу рядом с собой, а Комптон устроился сзади. Под ногами у него лежало тело Баланьева. Все трое предпочли бы сейчас оказаться очень далеко отсюда, но, как говорится, взялся за гуж… И вот, когда они подъезжали к Лэмбету, раздался резкий свисток. У Багдасарьяна и его спутника кровь застыла в жилах. Впереди стояла полицейская машина, и два констебля сделали им знак притормозить. Сначала Багдасарьян хотел было сбить стражей закона, но понял, что тогда его уже ничто не спасет, а потому со свойственным жителям Востока фатализмом остановился. Констебль подошел к машине и, просунув в окно голову, вежливо поздоровался:
— Добрый вечер…
Багдасарьян издал некий сдавленный хрип, который мог бы принять за приветствие лишь человек с очень богатым воображением, а Комптон, в полуобмороке от страха, до крови кусал губы, чтобы не взвыть. Такое поведение могло бы очень удивить полицейского, если бы мисс Лайтфизер, чьи губы оказались в нескольких сантиметрах от лица «Бобби», не чмокнула его в нос. Блюститель порядка на мгновение опешил.
— Не слишком ли вы фамильярны, а, барышня? — пробормотал он.
Но Багдасарьян, усмотревший в происшествии возможность выкрутиться, чуть-чуть принужденно засмеялся.
— Она у нас ужасная проказница!.. Не обижайтесь, пожалуйста, просто она обожает полицейских!
— Это доказывает, что у девушки хороший вкус… А куда вы едете, джентльмены?
— Я везу дочь к своей сестре, в Патни.
— Отлично… А что у вас в том большом свертке, на полу?
Багдасарьян не сомневался, что сердце у него сейчас остановится, а услышав ответ Пенелопы, почувствовал, как волосы на затылке встают дыбом.
— Труп, — спокойно объяснила полицейскому девушка.
Гарри, уже во второй раз за вечер потерявший сознание, совершенно утратил интерес к дальнейшим приключениям. Что до армянина, то, судорожно вцепившись в руль, он ждал приказа выйти из машины и с ужасом думал об окровавленном ноже, покоившемся в правом кармане его пиджака. А еще он жалел, что давным-давно не свернул шею этой отвратительной мисс Лайтфизер. Но полицейский рассмеялся.
— Так, вы говорите, проказница? А что за труп, мисс? Уж не сочтите за нескромность…
— Советского шпиона! Хотите взглянуть?
Теперь Багдасарьян точно знал, что не страдает никакими сердечными заболеваниями, — иначе он бы уже умер. А полицейский, согнувшись в неудержимом приступе хохота, отошел от машины.
— Потрясающая девушка! — крикнул он. — Поезжайте!
Армянин был в таком состоянии, что, несмотря на полученное разрешение, никак не мог нажать на газ. Однако в конце концов ему это удалось. Констебль Джон Крамми все еще держался за бока, когда к нему подошел сержант Гарри Абрамс.
— Эй, Крамми, что у вас за вид!
— Ох, сержант, это слишком забавно!
— Правда?
Желая разделить удовольствие с сержантом, Джон Крамми поведал о происшествии и повторил комичный ответ девушки. Абрамс в свою очередь посмеялся.
— Но самое смешное от вас ускользнуло, Крамми, — наконец заметил он.
— И что же это, сержант?
— А то, что ответ барышни был чистейшей правдой!
— Что???
— Эти типы действительно везли с собой труп человека, которого только что прикончили!
И сержант, хохоча до слез, продолжал обход, оставив констебля Крамми с помутневшим взором и вдруг пересохшим горлом размышлять над превратностями этого мира, чьим законам он всегда так преданно служил и которые сержант Гарри Абрамс вдруг пошатнул одним-единственным замечанием.
23 часа 30 минут
Как только они отъехали достаточно далеко от полицейских, Багдасарьян набросился на мисс Лайтфизер:
— Вы, часом, не сошли с ума?!
— Я? О, мистер Багдасарьян, что за странные мысли приходят вам в голову!
— Мне? Так это мне в голову приходят странные мысли, да? А рассказывать легавым, что мы таскаем с собой жмурика, по-вашему, нормально, а?
— Но это же правда!
— Ну и что?
— А то, что мама учила меня никогда не врать!
— Лучше б ваша мама дала вам немного мозгов!
Комптон начал потихоньку приходить в себя.
— Где мы? В полицейской машине?
— Теперь вам вздумалось поострить? — буркнул армянин.
— К-кажется, я на какое-то время… потерял сознание…
— Вам крупно повезло!
Они проехали через мост Воксхолл, свернули направо и еще раз направо и по Найм Элмс Лэйн направились в сторону доков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
— Чуть не влипли!
— Как, по-вашему, шеф, куда он пошел и что это значит?
— Я полицейский, дорогой мой, а не ясновидящий. Нам остается только ждать, тем более что прочие по-прежнему в доме.
Ждать пришлось недолго. Возле дома ресторатора бесшумно затормозила машина. За рулем сидел сам Багдасарьян. Он вернулся в дом и снова вышел, с помощью Комптона неся длинный тюк. Мисс Лайтфизер шла следом. Полицейские услышали, что она смеется, и это их несколько озадачило. Как только машина ресторатора тронулась с места, Картрайт потянул помощника за рукав:
— Скорее! Мы не должны упускать их из виду!
Они бросились к спрятанной чуть поодаль полицейской машине и поспешили в погоню, ориентируясь на мерцающую вдали заднюю фару.
— Интересно, что они везут и куда? — спросил Батлер.
— Послушайте, дорогой мой, неужели у вас совсем нет воображения? Ну, сделайте над собой небольшое усилие! Их было четверо. Из дома вышли трое, неся нечто, по длине и объему весьма напоминающее труп. Вывод: по неизвестной мне причине Федор Александрович Баланьев окончил земное существование, а поскольку это личность, которой советское посольство очень и очень дорожит, мы вправе думать, что Багдасарьян хочет как можно скорее избавиться от трупа. А в таком случае больше всего подходит наша старая добрая Темза…
Следом за машиной Багдасарьяна полицейские выехали на Трафальгарскую площадь и, миновав Уайтхолл, свернули на Милбэнк, к набережной реки.
— Ну, что я вам говорил, Батлер?
Картрайт по рации связался с речной полицией и патрульными машинами, приказав всем держаться начеку, чтобы в любой момент подъехать к указанному месту. А пока он велел потихоньку двигаться в сторону Баттерси. Что касается речной полиции, то ей предстояло выловить уже опознанное тело, а там видно будет. Картрайт добавил, что было бы неплохо остановить по дороге машину Багдасарьяна, но якобы ничего не заметить, и, таким образом, лишь еще больше смутить беглеца. В подобной ситуации человек непременно сделает какую-нибудь глупость.
23 часа 20 минут
Тер-Багдасарьян усадил Пенелопу рядом с собой, а Комптон устроился сзади. Под ногами у него лежало тело Баланьева. Все трое предпочли бы сейчас оказаться очень далеко отсюда, но, как говорится, взялся за гуж… И вот, когда они подъезжали к Лэмбету, раздался резкий свисток. У Багдасарьяна и его спутника кровь застыла в жилах. Впереди стояла полицейская машина, и два констебля сделали им знак притормозить. Сначала Багдасарьян хотел было сбить стражей закона, но понял, что тогда его уже ничто не спасет, а потому со свойственным жителям Востока фатализмом остановился. Констебль подошел к машине и, просунув в окно голову, вежливо поздоровался:
— Добрый вечер…
Багдасарьян издал некий сдавленный хрип, который мог бы принять за приветствие лишь человек с очень богатым воображением, а Комптон, в полуобмороке от страха, до крови кусал губы, чтобы не взвыть. Такое поведение могло бы очень удивить полицейского, если бы мисс Лайтфизер, чьи губы оказались в нескольких сантиметрах от лица «Бобби», не чмокнула его в нос. Блюститель порядка на мгновение опешил.
— Не слишком ли вы фамильярны, а, барышня? — пробормотал он.
Но Багдасарьян, усмотревший в происшествии возможность выкрутиться, чуть-чуть принужденно засмеялся.
— Она у нас ужасная проказница!.. Не обижайтесь, пожалуйста, просто она обожает полицейских!
— Это доказывает, что у девушки хороший вкус… А куда вы едете, джентльмены?
— Я везу дочь к своей сестре, в Патни.
— Отлично… А что у вас в том большом свертке, на полу?
Багдасарьян не сомневался, что сердце у него сейчас остановится, а услышав ответ Пенелопы, почувствовал, как волосы на затылке встают дыбом.
— Труп, — спокойно объяснила полицейскому девушка.
Гарри, уже во второй раз за вечер потерявший сознание, совершенно утратил интерес к дальнейшим приключениям. Что до армянина, то, судорожно вцепившись в руль, он ждал приказа выйти из машины и с ужасом думал об окровавленном ноже, покоившемся в правом кармане его пиджака. А еще он жалел, что давным-давно не свернул шею этой отвратительной мисс Лайтфизер. Но полицейский рассмеялся.
— Так, вы говорите, проказница? А что за труп, мисс? Уж не сочтите за нескромность…
— Советского шпиона! Хотите взглянуть?
Теперь Багдасарьян точно знал, что не страдает никакими сердечными заболеваниями, — иначе он бы уже умер. А полицейский, согнувшись в неудержимом приступе хохота, отошел от машины.
— Потрясающая девушка! — крикнул он. — Поезжайте!
Армянин был в таком состоянии, что, несмотря на полученное разрешение, никак не мог нажать на газ. Однако в конце концов ему это удалось. Констебль Джон Крамми все еще держался за бока, когда к нему подошел сержант Гарри Абрамс.
— Эй, Крамми, что у вас за вид!
— Ох, сержант, это слишком забавно!
— Правда?
Желая разделить удовольствие с сержантом, Джон Крамми поведал о происшествии и повторил комичный ответ девушки. Абрамс в свою очередь посмеялся.
— Но самое смешное от вас ускользнуло, Крамми, — наконец заметил он.
— И что же это, сержант?
— А то, что ответ барышни был чистейшей правдой!
— Что???
— Эти типы действительно везли с собой труп человека, которого только что прикончили!
И сержант, хохоча до слез, продолжал обход, оставив констебля Крамми с помутневшим взором и вдруг пересохшим горлом размышлять над превратностями этого мира, чьим законам он всегда так преданно служил и которые сержант Гарри Абрамс вдруг пошатнул одним-единственным замечанием.
23 часа 30 минут
Как только они отъехали достаточно далеко от полицейских, Багдасарьян набросился на мисс Лайтфизер:
— Вы, часом, не сошли с ума?!
— Я? О, мистер Багдасарьян, что за странные мысли приходят вам в голову!
— Мне? Так это мне в голову приходят странные мысли, да? А рассказывать легавым, что мы таскаем с собой жмурика, по-вашему, нормально, а?
— Но это же правда!
— Ну и что?
— А то, что мама учила меня никогда не врать!
— Лучше б ваша мама дала вам немного мозгов!
Комптон начал потихоньку приходить в себя.
— Где мы? В полицейской машине?
— Теперь вам вздумалось поострить? — буркнул армянин.
— К-кажется, я на какое-то время… потерял сознание…
— Вам крупно повезло!
Они проехали через мост Воксхолл, свернули направо и еще раз направо и по Найм Элмс Лэйн направились в сторону доков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47