ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Не
снимая кольчужных рукавиц, он содрал с форели кожу и сунул
в рот кусок белого мяса. Прожевал с недовольной миной на
лице. И вдруг схватился обеими руками за горло. Соседи
встревожено повернулись к нему.
- Кость! - просипел он. - В горло воткнулась! Окхх...
больно!
- А, Кром! - воскликнул Конан, глядя, как багровеет
лицо иранистанца, как вылезают из орбит глаза. - А ну,
пасть открой!
Мугандир не подчинился - его рассудок отступил под
натиском невыносимой боли и ужаса. Конан оторвал его руки
от горла, заставил раскрыть рот. Мугандир закашлялся,
брызгая в лицо киммерийцу пережеванной форелью.
- Свечу мне! - крикнул Конан, окидывая зал диким взором.
Фефим выдернул из канделябра горящую свечу, поднес к
голове Мугандира.
- Ищи, - сказал он киммерийцу. - Я посвечу.
Конан молча вырвал у него свечку, перевернул огоньком
вниз. Затрещал фитиль, на недоеденного каплуна закапал
воск. Подождав, пока конец свечи хорошенько размякнет,
Конан погасил пламя и сунул свечу в рот Мугандира,
безжалостно затолкал в горло.
- Кхрхр... кхга... - снова захрипел и закашлял
иранистанец.
- Что ты делаешь? - ошеломленно спросила Саба. - Ему
ведь и так не сладко!
Конан не ответил. Обезумев от боли и страха, Мугандир
вдруг изо всех сил вонзил зубы в его пальцы. Конан
выругался, дал ему крепкого тумака и заставил снова широко
открыть рот.
- Терпи, болван, для тебя же стараюсь! - рявкнул он.
Наконец, решив, что воск, наверное, уже застыл, он
выдернул свечку и удовлетворенно кивнул. Претенденты,
столпившиеся вокруг, увидели торчащий из свечи острый конец
рыбьей кости.
- Ловко! - восхитился Пролаза. - А я и не знал такого
способа.
- Я только что придумал, - ухмыльнулся Конан.
- Ну да, заливай! - не поверила Саба.
- Ох-хх... - произнес Мугандир, мешком валясь со стола.
Саба опустилась рядом с ним на корточки.
Фефим рассмеялся.
- Струхнул, бедняга! Ничего, очухается.
- Конечно, очухается, - сказала Саба, ощупывая
иранистанца, - только не здесь, а на Серых равнинах.
Конан ушам своим не поверил.
- Точно, готов, - подтвердил Пролаза, наклонясь над
Мугандиром. - Надо же было от такой ерунды окочуриться! Вот
тебе и тертый калач.
- Он до смерти боялся отравы, - рассудил Фефим, - а тут
еще эта кость. Вот сердечная жила и не выдержала, лопнула.
Выходит, предчувствие не обмануло.
- А вы все с дурацкими советами, - проворчала, глядя на
Пролазу и Фефима, Саба. - Законы гостеприимства какие-то
придумали... "Давись, но ешь!" - передразнила она. - Вот он
и подавился.
- Да мы же пошутили, - стушевался Пролаза. - Нет,
правда, нельзя же в его годы быть святой простотой. В
Шадизаре такие не выживают...
- Глядите! - перебил Конан.
В противоположной стене отворилась дверь, появился
бритоголовый слуга. Бесшумно обогнул стол, приблизился к
мертвецу и обступившим его претендентам. Наклонился.
Посмотрел. Выпрямился.
- Отважные воители, - произнес он равнодушно, - когда
закончите ужин, прошу перейти в соседний зал. Там вас ждет
отменно вино. Об усопшем мы позаботимся.
Не реагируя на ропот, он повернулся и исчез за дверью,
оставив ее отворенной.

* * *

- А вот это уже по мне! - дородный офирец вытер рот
рукавом и снова прильнул к кувшину с хмельным.
- Да, винцо отменное. - Фефим тоже воздавал должное
дорогим напиткам, но не с такими страстью и самозабвением,
как Гизайль. - Странный он тип, этот Паквид Губар. Поназвал
в дом бродяг, а кого и силком затащил, и теперь потчует,
как царских слуг.
- Пыль в глаза пускает, - уверенно промолвила Саба. -
Смотрите, мол, какой я щедрый, служите верой и правдой -
будете как сыр в масле кататься.
Конану подумалось, что разбойница говорит дело. Схожие
мысли и ему приходили в голову.
- Ладно, поглядим, надолго ли хватит его радушия, -
сказал он. - Хотелось бы знать, когда начнется испытание.
- Утром, наверное, - предположил Фефим. - Сейчас
покутим, потом выспимся, а поутру займемся делом.
В комнате появился бритоголовый слуга. Разговор
оборвался.
- Почтеннейшие, - бесстрастно вымолвил здоровяк, - в
соседнем покое приготовлены ложа. Когда вам наскучат
возлияния, прошу перейти в опочивальню и не покидать ее до
утра. Настоятельно советую в коридоре ступать только между
линиями, специально для вас очерченными мелом.
Неосторожность чревата гибелью. - В угрюмой тишине он
покинул комнату.
- Это еще что за новости? - сказал наконец Пролаза.
- Да просто он о ловушке для воров предупреждал. - Саба
сидела, закинув изящные ноги на стол и смакуя вино;
пристальны взоры разгоряченных вином мужчин нисколько ее не
смущали. - Кто сойдет с помеченной тропки, тому конец.
Видала я такие штучки!
- А ведь неспроста Паквид воров боится, - произнес
Фефим, и Конан заметил, как блеснули глаза у Пролазы. И
еще он увидел, что рубашку молодого домушника оттягивает
спереди что-то тонкое и длинное.
- Может, золото тут держит? - предположил немедиец.
- Ну, все. - Конан поднялся. - Погуляли, пора и на
боковую. Айда, братва.
- Ты чего это тут... ик... раскомандовался? -
возмутился Гизайль и крепко прижал к животу кувшин с вином.
- Хочешь дрыхнуть - катись, а мне... ик... может, тут
нравится. Я, может, тут заночую.
- Завтра, похоже, денек не из легких будет, - спокойно
сказал ему Конан. - Один Кром ведает, что этот лис горбатый
для нас приготовил. Надо выспаться хорошенько. И вообще,
подозрительно тут, лучше вместе держаться.
- Ты, Гизайль, если хочешь вконец напиться, бери кувшин
с собой, - предложил немедиец. - А вообще-то вот тебе
добрый совет" хватит зенки заливать. Представь, с какой
башкой ты завтра оклемаешься. Провалишься на испытании - не
видеть тебе больше этого великолепия, как своих ушей.
Сквозь пьяную оторопь на лице Гизайля проступила
тревога.
- Не провалюсь! - Он вновь бабахнул кулаком по столу. -
Мне тут... ик... по нраву! В лепешку расшибусь, а
стражником стану. О таком хозяине, как Пакв... ик... как
Паквид, я всю жизнь мечтал. Кто о нем худое слово скажет,
тому ноги местами поменяю.
- Ну, так пошил. - Конан взял со стола канделябр и
двинулся к двери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11