В существо настолько
испуганное, что размер испуга превышал все. Произошло нечто ужасное - он
убил человека!!!..
Мы с Люциной были вырваны из сна способом, несовместимым с хорошим
воспитанием. Михал Ольшевский тыкал в нас левой рукой, сжимая в правой
алебарду с испачканным чем-то темным острием.
- Я убил его!.. - громко стонал он. - Я убил его!.. Он подкрался!
Бросился на меня! В черной кольчуге!.. Я убил человека!..
Взгляд на алебарду убедил нас, что он не бредит.
- Ну и слава богу, - нервно произнесла Люцина, пытаясь отобрать у
него свой халат. - Сынок, не вытирай это оружие об мой халат... Убил, и
хорошо, наконец-то все успокоится...
- Я убил человека... - душераздирающе стонал Михал в бессознательном
состоянии. - В черной кольчуге!.. Он бросился на меня!..
В спешке я никак не могла найти под кроватью тапочек. У меня
мелькнула мысль - откуда взялась кольчуга, но ответ пришел сам собой.
Наверное, опять какая-то историческая личность. Нам еще не хватало, начать
самим всех убивать, очень плохо, что Михалу пришлось это сделать...
Люцина была ужасно бледной, но старалась держаться:
- Где он, - твердо спросила она. - Возле колодца?
- Что?.. Нет... Упал... Упал в колодец...
- А кто это был? Кто-то знакомый?
- Не знаю... Я убил его... Он на меня бросился...
Наконец Люцине удалось надеть халат. Стеная и стуча зубами, Михал
Ольшевский отвел нас на место своего преступления. По пути я пыталась
утешить его, объясняя, что он убил для самообороны, но и сама чувствовала
себя неловко. Из-за коровника донесся лай собаки.
- Лает над трупом, - прошептал Михал голосом покойника.
- Он знает, что делать, - равнодушно сказала Люцина. - А раньше он не
лаял?
- Не знаю. Не слышал...
В сером свете нарождающегося утра было кое-что видно. Мы выглянули
из-за угла коровника. Пистолет стоял над колодцем и лаял вниз. О его
присутствии мы скорее догадались, чем увидели его.
- Удивительно, - забеспокоилась Люцина. - Пистолет, вместо того чтобы
выть - лает. Может он еще жив?
- Лучше бы живой... - неуверенно пробормотал Михал.
Мне бы этого тоже хотелось. Единственным утешением было то, что убит
преступник. Мы осторожно заглянули в колодец, таращась в темноту. После
долгих усилий мы увидели внизу какую-то черную, абсолютно неподвижную
массу.
- Вроде бы есть, - подтвердила Люцина. - Действительно, в черной
кольчуге...
- Может, и в кольчуге, не видно, - недовольно сказала я. - Надо было
взять фонарик. У вас был фонарик...
Михал беспомощно оглянулся. Фонарик у него был, но куда-то подевался.
Должен был лежать здесь. В спешке, торопясь, мы забыли про фонарик, хотя в
комнате их было целых два. Некоторое время мы бестолково шарили между
камнями, после чего опять заглянули в колодец. На дне точно лежала черная
масса, не известно - живая или мертвая. Ситуация было отчаянной.
- Матерь божья, что же теперь будет?.. - прошептал сломленный Михал.
- А, собственно говоря, зачем ты его убивал, сынок? - вдруг
поинтересовалась Люцина. - Тебе надо было только испугать его и с криком
убежать.
- Не знаю, - нервно ответил Михал. - Он на меня вдруг набросился.
Сверху, с этих камней. Я забыл, что должен убежать. Потому что... Не
знаю... Возможно, я вздремнул...
Со всей искренностью он рассказал нам о своих переживаниях на посту.
Мы проявили понимание. Пистолет перестал лаять в колодец и загавкал в
сторону дороги. Мы втроем стояли над ямой и не знали, что делать.
К счастью, в этот момент из мрака появился Марек.
- Ради бога, что вы здесь делаете? - раздраженно спросил он. - Чем вы
тут занимаетесь?
Перебивая друг друга мы объяснили ему, что Михал убил человека в
черной кольчуге, причем убил его для самообороны. Описание обстоятельств
получилось у нас немного расплывчатым. Марек молча выслушал нас, заглянул
в колодец, после чего опять посмотрел на нас.
- Здесь не было никакого человека, - холодно уведомил он.
- Он же лежит там! - обиделась Люцина.
Марек опять заглянул в колодец. Он приглядывался довольно долго, с
каменным выражением на лице. Присел, посветил вниз, у него одного был
фонарик. Мы напряженно ждали, не осмеливаясь заглянуть вместе с ним.
- Не может быть, - наконец сказал он и выпрямился. - Ждите здесь, я
принесу лестницу.
По неизвестной причине я отправилась за ним к сеновалу, потеряв по
дороге тапочки. Моя помощь для переноски лестницы не понадобилась. На
обратном пути я наткнулась на Терезу и тетю Ядю, которых сразу же
осчастливила информацией о новом убийстве. У Терезы перехватило голос,
тетя Ядя обо что-то споткнулась и рухнула на меня. Марек, как то не очень
осторожно, опустил лестницу в колодец.
- Ты ее не на труп ставишь? - с беспокойством спросила я. - Даже если
это убийца, и даже если он умер, лучше этого не делать...
- Лучше возьми фонарик и посвети мне сверху, - ответил он и спустился
в колодец.
Тетя Ядя и Тереза шептались в стороне с Люциной, издавая вполголоса
драматические восклицания. Михал уселся возле колодца, как символ отчаяния
и печали. Марек старательно обследовал покойника внизу. Те трое перестали
шептаться и приблизились к яме. Марек как раз вылезал наружу, когда Тереза
торжественно начала:
- Да упокой господь его душу...
Марек вежливо дождался окончания молитвы. Выражение его лица было
таким, что я начала что-то подозревать. С преступлением Михала Ольшевского
было что-то не так...
- Исключительный экземпляр, - обратился он к Михалу, когда Тереза
закончила. - Поздравляю, с одного удара! Я же говорил, что никакого
человека здесь не было.
- Что?.. - спросила тетя Ядя после минуты удивленного молчания. - Что
он говорит?..
- В таком случае, кто там лежит? - поинтересовалась Люцина.
Михал смотрел на Марека с выражением тупого отчаяния.
- Кабан, - сказал Марек. - Прекрасный экземпляр, килограмм двести
пятьдесят. Удивительно, как он мог ходить при таком весе...
Больше ему ничего не удалось сказать. С Люциной случились какие-то
конвульсии. Михал чуть не свалился головой в колодец, тетя Ядя, пытаясь
заглянуть поглубже, упустила вниз фонарик. Я спустилась за ним и,
воспользовавшись случаем, рассмотрела поближе щетину злодея. Тереза ругала
Марека, не желая прощать ему то, что он разрешил ей прочитать молитву над
трупом кабана. В конце-концов, Марек получил слово.
- Ничего хорошего из этого не получится, - пророчески произнес он. -
Лучше всего было бы вытащить его из колодца и где-нибудь бросить, прежде
чем рассветет. Иначе, уже утром, нам на шею сядет милиция.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
испуганное, что размер испуга превышал все. Произошло нечто ужасное - он
убил человека!!!..
Мы с Люциной были вырваны из сна способом, несовместимым с хорошим
воспитанием. Михал Ольшевский тыкал в нас левой рукой, сжимая в правой
алебарду с испачканным чем-то темным острием.
- Я убил его!.. - громко стонал он. - Я убил его!.. Он подкрался!
Бросился на меня! В черной кольчуге!.. Я убил человека!..
Взгляд на алебарду убедил нас, что он не бредит.
- Ну и слава богу, - нервно произнесла Люцина, пытаясь отобрать у
него свой халат. - Сынок, не вытирай это оружие об мой халат... Убил, и
хорошо, наконец-то все успокоится...
- Я убил человека... - душераздирающе стонал Михал в бессознательном
состоянии. - В черной кольчуге!.. Он бросился на меня!..
В спешке я никак не могла найти под кроватью тапочек. У меня
мелькнула мысль - откуда взялась кольчуга, но ответ пришел сам собой.
Наверное, опять какая-то историческая личность. Нам еще не хватало, начать
самим всех убивать, очень плохо, что Михалу пришлось это сделать...
Люцина была ужасно бледной, но старалась держаться:
- Где он, - твердо спросила она. - Возле колодца?
- Что?.. Нет... Упал... Упал в колодец...
- А кто это был? Кто-то знакомый?
- Не знаю... Я убил его... Он на меня бросился...
Наконец Люцине удалось надеть халат. Стеная и стуча зубами, Михал
Ольшевский отвел нас на место своего преступления. По пути я пыталась
утешить его, объясняя, что он убил для самообороны, но и сама чувствовала
себя неловко. Из-за коровника донесся лай собаки.
- Лает над трупом, - прошептал Михал голосом покойника.
- Он знает, что делать, - равнодушно сказала Люцина. - А раньше он не
лаял?
- Не знаю. Не слышал...
В сером свете нарождающегося утра было кое-что видно. Мы выглянули
из-за угла коровника. Пистолет стоял над колодцем и лаял вниз. О его
присутствии мы скорее догадались, чем увидели его.
- Удивительно, - забеспокоилась Люцина. - Пистолет, вместо того чтобы
выть - лает. Может он еще жив?
- Лучше бы живой... - неуверенно пробормотал Михал.
Мне бы этого тоже хотелось. Единственным утешением было то, что убит
преступник. Мы осторожно заглянули в колодец, таращась в темноту. После
долгих усилий мы увидели внизу какую-то черную, абсолютно неподвижную
массу.
- Вроде бы есть, - подтвердила Люцина. - Действительно, в черной
кольчуге...
- Может, и в кольчуге, не видно, - недовольно сказала я. - Надо было
взять фонарик. У вас был фонарик...
Михал беспомощно оглянулся. Фонарик у него был, но куда-то подевался.
Должен был лежать здесь. В спешке, торопясь, мы забыли про фонарик, хотя в
комнате их было целых два. Некоторое время мы бестолково шарили между
камнями, после чего опять заглянули в колодец. На дне точно лежала черная
масса, не известно - живая или мертвая. Ситуация было отчаянной.
- Матерь божья, что же теперь будет?.. - прошептал сломленный Михал.
- А, собственно говоря, зачем ты его убивал, сынок? - вдруг
поинтересовалась Люцина. - Тебе надо было только испугать его и с криком
убежать.
- Не знаю, - нервно ответил Михал. - Он на меня вдруг набросился.
Сверху, с этих камней. Я забыл, что должен убежать. Потому что... Не
знаю... Возможно, я вздремнул...
Со всей искренностью он рассказал нам о своих переживаниях на посту.
Мы проявили понимание. Пистолет перестал лаять в колодец и загавкал в
сторону дороги. Мы втроем стояли над ямой и не знали, что делать.
К счастью, в этот момент из мрака появился Марек.
- Ради бога, что вы здесь делаете? - раздраженно спросил он. - Чем вы
тут занимаетесь?
Перебивая друг друга мы объяснили ему, что Михал убил человека в
черной кольчуге, причем убил его для самообороны. Описание обстоятельств
получилось у нас немного расплывчатым. Марек молча выслушал нас, заглянул
в колодец, после чего опять посмотрел на нас.
- Здесь не было никакого человека, - холодно уведомил он.
- Он же лежит там! - обиделась Люцина.
Марек опять заглянул в колодец. Он приглядывался довольно долго, с
каменным выражением на лице. Присел, посветил вниз, у него одного был
фонарик. Мы напряженно ждали, не осмеливаясь заглянуть вместе с ним.
- Не может быть, - наконец сказал он и выпрямился. - Ждите здесь, я
принесу лестницу.
По неизвестной причине я отправилась за ним к сеновалу, потеряв по
дороге тапочки. Моя помощь для переноски лестницы не понадобилась. На
обратном пути я наткнулась на Терезу и тетю Ядю, которых сразу же
осчастливила информацией о новом убийстве. У Терезы перехватило голос,
тетя Ядя обо что-то споткнулась и рухнула на меня. Марек, как то не очень
осторожно, опустил лестницу в колодец.
- Ты ее не на труп ставишь? - с беспокойством спросила я. - Даже если
это убийца, и даже если он умер, лучше этого не делать...
- Лучше возьми фонарик и посвети мне сверху, - ответил он и спустился
в колодец.
Тетя Ядя и Тереза шептались в стороне с Люциной, издавая вполголоса
драматические восклицания. Михал уселся возле колодца, как символ отчаяния
и печали. Марек старательно обследовал покойника внизу. Те трое перестали
шептаться и приблизились к яме. Марек как раз вылезал наружу, когда Тереза
торжественно начала:
- Да упокой господь его душу...
Марек вежливо дождался окончания молитвы. Выражение его лица было
таким, что я начала что-то подозревать. С преступлением Михала Ольшевского
было что-то не так...
- Исключительный экземпляр, - обратился он к Михалу, когда Тереза
закончила. - Поздравляю, с одного удара! Я же говорил, что никакого
человека здесь не было.
- Что?.. - спросила тетя Ядя после минуты удивленного молчания. - Что
он говорит?..
- В таком случае, кто там лежит? - поинтересовалась Люцина.
Михал смотрел на Марека с выражением тупого отчаяния.
- Кабан, - сказал Марек. - Прекрасный экземпляр, килограмм двести
пятьдесят. Удивительно, как он мог ходить при таком весе...
Больше ему ничего не удалось сказать. С Люциной случились какие-то
конвульсии. Михал чуть не свалился головой в колодец, тетя Ядя, пытаясь
заглянуть поглубже, упустила вниз фонарик. Я спустилась за ним и,
воспользовавшись случаем, рассмотрела поближе щетину злодея. Тереза ругала
Марека, не желая прощать ему то, что он разрешил ей прочитать молитву над
трупом кабана. В конце-концов, Марек получил слово.
- Ничего хорошего из этого не получится, - пророчески произнес он. -
Лучше всего было бы вытащить его из колодца и где-нибудь бросить, прежде
чем рассветет. Иначе, уже утром, нам на шею сядет милиция.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67