Тогда он, втянув голову в плечи, чтоб никто не узнал, сбежал переулками подальше от дома, сгорая со стыда за беснующуюся в самом центре циклона фурию. Думал, с этим давно покончено, и вот вновь приходится переживать нечто подобное.
— Если узнаю, что позоришь моё честное имя, — пеняй на себя! — внушительно закончил он.
Не уточняя, чем именно она опозорила честное имя отца — то ли своим упорным желанием выйти за Тадика, то ли визитами к Хлюпам, — Боженка с рёвом выскочила из-за стола и укрылась в своей комнате. Её отец гневно стукнул вилкой по столу, посопел и успокоился. Обвёл взглядом домочадцев и подмигнул Тадику. Пани Халина, вся испереживавшаяся из-за сегодняшнего бракованного обеда, молча встала и вернулась с бутылкой смородиновой. Бабушка забрала младших детей к себе, и вскоре мужчины остались в кухне одни.
Инстинкт не подвёл Тадика. Мужской разговор закончился к девяти часам вечера полнейшим взаимопониманием собеседников. Теперь Тадик мог быть уверен, что со стороны Боженки ему уже ничто не грозит, а в семье никто не имеет к нему претензий.
Тепло распрощавшись с матерью, бабушкой и паном Брониславом, Тадик отправился к новому месту жительства, причём ехал так осторожно, с омерзительной дотошностью соблюдая все правила уличного движения, как ещё никогда в жизни.
* * *
— Ох, боюсь, из-за этих проклятых денег мы все заделаемся алкоголиками, — печально предположила Кристина, впихнув в руки мужу очередную бутылку вина. — Такая нервотрепная стала жизнь — сил нет!
Хотела бы я знать, где этот мерзавец до сих пор шляется?
Последнее относилось к жулику, который ещё не вернулся, хотя время уже было позднее. Что-то на него не похоже…
— У Хлюпихи наверняка не сидит, — отозвалась Эльжбета. — Она сегодня до полуночи дежурит. Должно быть, делишки свои обделывает.
— Так ведь все учреждения уже закрыты! — удивился простодушный Хенрик Карпинский.
— При чем тут учреждения? Кто его туда пустит? По забегаловкам да ресторанам околачивается…
— Тогда и до утра может просидеть.
— До утра вряд ли, закрываются раньше, разве что ночные. А ночные в основном самые дорогие, нашему Клепе не по карману, да и делать ему там нечего. И насчёт дискотеки я тоже сомневаюсь. А спать ужас как хочется! — зевнула Эльжбета.
— Надо бы нам тоже дежурства завести, — вздохнул Хенрик, откупоривая бутылку. — Нет, спасибо, я вина не хочу, лучше пива. И тогда по крайней мере хоть один будет страдать, а остальные смогут выспаться.
— Неплохая идея, — похвалила Кристина, отпивая из своего бокала.
Бумажную часть сокровищ Карпинского удалось без проблем разместить в трех банках. Выяснилось, что суммы такого порядка не производят на банки никакого впечатления, во всяком случае ни в одном из трех не удивились вкладу в двести тысяч долларов. Но ведь остался ещё благородный металл, а также драгоценные камни, и тут Клепа представлял реальную угрозу. Конечно, можно было устроить тайник под тахтой в спальне, но все отдавали себе отчёт в ненадёжности такого укрытия. Выход один — ни на минуту не спускать глаз с жулика, пока он пребывает в их доме.
Вынужденное ночное дежурство в ожидании шурина Карпинские скрашивали вином, из-за чего и сокрушалась Кристина. Через полчаса напрасного ожидания ей припомнилась ещё одна связанная с ним неприятность.
— А шубка моя до сих пор у Витковской. Лежит у неё… а может, и висит уже бог знает сколько времени. Небось все глаза ей намозолила.
— И наши украшения, — подхватила Эльжбета. — Жалко только, что не все. Приходится оставшиеся носить на себе, хожу разукрашенная, как новогодняя ёлка. И бренчу. А вот сейчас подумала — неплохо бы ей и наши брильянты отдать.
Карпинский возмутился:
— Надо же и совесть иметь! И без того взвалили на бедную женщину ответственность за чужие вещи, так ещё и брильянты. Она, наверное, и так трясётся над нашим имуществом. А вдруг обворуют или пожар в доме?
— Её муж непьющий, — успокоила отца Эльжбета.
— При чем здесь муж? — удивился Хенрик.
— Ну как же, ведь по большей части пожары устраивают пьянчуги.
— И ещё дети, — напомнила Кристина. — А дети у Витковской имеются.
— Вот я и говорю! Лучше спрятать у себя. Я сколько читал — тайник чаще всего устраивают в полу; сорвать парочку паркетин…
— А под ними бетон, — возразила Кристина.
— Ну, тогда в стене. Или в шкафу.
— Ах, какой прекрасной была бы жизнь без Клепы! — размечталась подвыпившая Кристина. — Даже трудно представить, что такое вообще возможно.
Восемь лет висит ваш шурин надо мной как дамоклов меч…
— Какие восемь! — возмутилась Эльжбета. — Всю жизнь, как себя помню.
— Это ты всю жизнь, а я восемь лет, до того меня здесь не было. А ты помнишь, как приглядывала за ним его сестра, вторая жена твоего отца? Не помнишь? Уж она-то его отлично знала, должно быть, тогда он реже бывал в вашем доме. А я, — всхлипнула Кристина, — все восемь лет покоя не знала, висит надо мной как дамоклов… ага, об этом я уже сказала… висит, как… как… о! Парит надо мной, как стервятник над падалью, знаете, у меня уже такое ощущение, что я падаль последняя…
С ужасом глядя на любимую женщину, Хенрик Карпинский испытал вдруг угрызения совести.
— Не надо так расстраиваться, дорогая Вот, хлебни ещё. Или не стоит тебе больше пить? А я уже решил — куплю новый дом. Мы теперь можем себе позволить. Или по объявлению выберу подходящий участок, и построим дом по своему вкусу.
Лучше всего на Эльжбетку оформим, как думаешь?
Тогда юридически шурин не будет иметь никаких прав…
— Да юридически этот человек и теперь никаких прав не имеет, он давно тебе не шурин!
Тема была столь животрепещущей, что, позабыв осторожность, все трое принялись горячо обсуждать её, перебивая друг друга, и не заметили, как вернулся Клепа. Он по привычке открыл дверь своим ключом, будучи уверен, что в столь позднее время все уже спят. Услышав голоса хозяев, постарался незаметно проскользнуть в ванную, решив, если его застукают, утверждать, что дверь они оставили незапертой. Потом так же тихонько пробрался в комнату и спокойно лёг спать. Правда, до него донеслись какие-то фразы о новом доме и о нем самом, но вникать в смысл совершенно не хотелось.
Не было необходимости. Насчёт дома у него были собственные планы.
Если бы Кристина не зашла в ванную и не обнаружила там следы пребывания незваного гостя, неизвестно, сколько времени ещё сидели бы несчастные Карпинские в ожидании бывшего родственника. Убедившись, что Клепа уже лёг и даже крепко спит, слегка похрапывая, они смогли наконец и сами отправиться на покой.
* * *
Ремонт водостоков занял у Тадеуша неделю.
Покончив с последней трубой, он облегчённо вздохнул и на радостях решил в этот же день выполнить просьбу Стася.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
— Если узнаю, что позоришь моё честное имя, — пеняй на себя! — внушительно закончил он.
Не уточняя, чем именно она опозорила честное имя отца — то ли своим упорным желанием выйти за Тадика, то ли визитами к Хлюпам, — Боженка с рёвом выскочила из-за стола и укрылась в своей комнате. Её отец гневно стукнул вилкой по столу, посопел и успокоился. Обвёл взглядом домочадцев и подмигнул Тадику. Пани Халина, вся испереживавшаяся из-за сегодняшнего бракованного обеда, молча встала и вернулась с бутылкой смородиновой. Бабушка забрала младших детей к себе, и вскоре мужчины остались в кухне одни.
Инстинкт не подвёл Тадика. Мужской разговор закончился к девяти часам вечера полнейшим взаимопониманием собеседников. Теперь Тадик мог быть уверен, что со стороны Боженки ему уже ничто не грозит, а в семье никто не имеет к нему претензий.
Тепло распрощавшись с матерью, бабушкой и паном Брониславом, Тадик отправился к новому месту жительства, причём ехал так осторожно, с омерзительной дотошностью соблюдая все правила уличного движения, как ещё никогда в жизни.
* * *
— Ох, боюсь, из-за этих проклятых денег мы все заделаемся алкоголиками, — печально предположила Кристина, впихнув в руки мужу очередную бутылку вина. — Такая нервотрепная стала жизнь — сил нет!
Хотела бы я знать, где этот мерзавец до сих пор шляется?
Последнее относилось к жулику, который ещё не вернулся, хотя время уже было позднее. Что-то на него не похоже…
— У Хлюпихи наверняка не сидит, — отозвалась Эльжбета. — Она сегодня до полуночи дежурит. Должно быть, делишки свои обделывает.
— Так ведь все учреждения уже закрыты! — удивился простодушный Хенрик Карпинский.
— При чем тут учреждения? Кто его туда пустит? По забегаловкам да ресторанам околачивается…
— Тогда и до утра может просидеть.
— До утра вряд ли, закрываются раньше, разве что ночные. А ночные в основном самые дорогие, нашему Клепе не по карману, да и делать ему там нечего. И насчёт дискотеки я тоже сомневаюсь. А спать ужас как хочется! — зевнула Эльжбета.
— Надо бы нам тоже дежурства завести, — вздохнул Хенрик, откупоривая бутылку. — Нет, спасибо, я вина не хочу, лучше пива. И тогда по крайней мере хоть один будет страдать, а остальные смогут выспаться.
— Неплохая идея, — похвалила Кристина, отпивая из своего бокала.
Бумажную часть сокровищ Карпинского удалось без проблем разместить в трех банках. Выяснилось, что суммы такого порядка не производят на банки никакого впечатления, во всяком случае ни в одном из трех не удивились вкладу в двести тысяч долларов. Но ведь остался ещё благородный металл, а также драгоценные камни, и тут Клепа представлял реальную угрозу. Конечно, можно было устроить тайник под тахтой в спальне, но все отдавали себе отчёт в ненадёжности такого укрытия. Выход один — ни на минуту не спускать глаз с жулика, пока он пребывает в их доме.
Вынужденное ночное дежурство в ожидании шурина Карпинские скрашивали вином, из-за чего и сокрушалась Кристина. Через полчаса напрасного ожидания ей припомнилась ещё одна связанная с ним неприятность.
— А шубка моя до сих пор у Витковской. Лежит у неё… а может, и висит уже бог знает сколько времени. Небось все глаза ей намозолила.
— И наши украшения, — подхватила Эльжбета. — Жалко только, что не все. Приходится оставшиеся носить на себе, хожу разукрашенная, как новогодняя ёлка. И бренчу. А вот сейчас подумала — неплохо бы ей и наши брильянты отдать.
Карпинский возмутился:
— Надо же и совесть иметь! И без того взвалили на бедную женщину ответственность за чужие вещи, так ещё и брильянты. Она, наверное, и так трясётся над нашим имуществом. А вдруг обворуют или пожар в доме?
— Её муж непьющий, — успокоила отца Эльжбета.
— При чем здесь муж? — удивился Хенрик.
— Ну как же, ведь по большей части пожары устраивают пьянчуги.
— И ещё дети, — напомнила Кристина. — А дети у Витковской имеются.
— Вот я и говорю! Лучше спрятать у себя. Я сколько читал — тайник чаще всего устраивают в полу; сорвать парочку паркетин…
— А под ними бетон, — возразила Кристина.
— Ну, тогда в стене. Или в шкафу.
— Ах, какой прекрасной была бы жизнь без Клепы! — размечталась подвыпившая Кристина. — Даже трудно представить, что такое вообще возможно.
Восемь лет висит ваш шурин надо мной как дамоклов меч…
— Какие восемь! — возмутилась Эльжбета. — Всю жизнь, как себя помню.
— Это ты всю жизнь, а я восемь лет, до того меня здесь не было. А ты помнишь, как приглядывала за ним его сестра, вторая жена твоего отца? Не помнишь? Уж она-то его отлично знала, должно быть, тогда он реже бывал в вашем доме. А я, — всхлипнула Кристина, — все восемь лет покоя не знала, висит надо мной как дамоклов… ага, об этом я уже сказала… висит, как… как… о! Парит надо мной, как стервятник над падалью, знаете, у меня уже такое ощущение, что я падаль последняя…
С ужасом глядя на любимую женщину, Хенрик Карпинский испытал вдруг угрызения совести.
— Не надо так расстраиваться, дорогая Вот, хлебни ещё. Или не стоит тебе больше пить? А я уже решил — куплю новый дом. Мы теперь можем себе позволить. Или по объявлению выберу подходящий участок, и построим дом по своему вкусу.
Лучше всего на Эльжбетку оформим, как думаешь?
Тогда юридически шурин не будет иметь никаких прав…
— Да юридически этот человек и теперь никаких прав не имеет, он давно тебе не шурин!
Тема была столь животрепещущей, что, позабыв осторожность, все трое принялись горячо обсуждать её, перебивая друг друга, и не заметили, как вернулся Клепа. Он по привычке открыл дверь своим ключом, будучи уверен, что в столь позднее время все уже спят. Услышав голоса хозяев, постарался незаметно проскользнуть в ванную, решив, если его застукают, утверждать, что дверь они оставили незапертой. Потом так же тихонько пробрался в комнату и спокойно лёг спать. Правда, до него донеслись какие-то фразы о новом доме и о нем самом, но вникать в смысл совершенно не хотелось.
Не было необходимости. Насчёт дома у него были собственные планы.
Если бы Кристина не зашла в ванную и не обнаружила там следы пребывания незваного гостя, неизвестно, сколько времени ещё сидели бы несчастные Карпинские в ожидании бывшего родственника. Убедившись, что Клепа уже лёг и даже крепко спит, слегка похрапывая, они смогли наконец и сами отправиться на покой.
* * *
Ремонт водостоков занял у Тадеуша неделю.
Покончив с последней трубой, он облегчённо вздохнул и на радостях решил в этот же день выполнить просьбу Стася.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99