Пока детеныши пили, скунсиха
стояла на страже, а затем они растворились в кустах.
Паштет оказался на удивление вкусным, и, похоже, там совсем не было
сои, этого разрушителя американской мечты о быстроприготовленных блюдах.
Уэллсу все понравилось - и жареный картофель, и охлажденный чай,
заваренный на настоящих чайных листьях, а не на растворимой ржавчине.
Престарелая леди, заведовавшая мотелем, с улыбкой приняла кредитную
карточку "Амэрикен Экспресс" - власть этих кусочков пластика проникла даже
в такое забытое Богом поселение - и проводила его до коттеджа.
- Вам тут никто не будет мешать, мистер Уэллс, - заверила она его. -
Вы сейчас единственный постоялец. В это время года у нас совсем мало
гостей. - Хозяйка многозначительно взглянула на дорогу. - У вас есть
машина?
- Неподалеку отсюда спустило колесо, и теперь она на заправочной
станции. Им придется ехать за новой шиной в Карризозо.
- Ясно. Майкл сегодня один там, потому что Гарри Ордуэй уехал в
Санта-Фе навестить сестру. Она, знаете ли, немного приболела. Но Майкл -
парень надежный, мистер Уэллс. Завтра прямо с утра он вам и привезет новое
колесо.
Простыни на чистой двуспальной кровати пахли лимоном. На полочке в
ванной лежало мыло. Через открытое окно доносилось слабое журчание
ручейка.
- Спокойной ночи, мистер Уэллс. Крепкого вам сна.
- Спасибо, миссис Эплтон. До завтра.
В силу привычки он долго лежал без сна, глядя на экран черно-белого
телевизора. Программа одного-единственного канала вскоре иссякла, но он
все равно не мог заснуть. Слишком было тихо на улице. Ручей, конечно,
старался, но это не шло ни в какое сравнение с транспортным потоком, что
шумел под окнами его квартиры в Санта-Монике.
Потом он расслышал еще какой-то звук. Кто-то прошел по гравию,
раздвигая ветки кустов. Явно уже не скунс. Уэллс сбросил ноги с кровати и
подобрался к окну. Может быть, ему повезет, и он увидит дикую свинью или
пуму, пришедшую на водопой с холмов. На это стоило посмотреть. Света
половины луны вполне хватало - камни у ручья залило бледным серебром.
Звук повторился, но на этот раз до него донесся еще и смех. Уэллс
скривился и повернулся к кровати. Ну конечно, напомнил он себе, пятница.
Местные подростки гуляют: завтра никуда вставать не надо. А если они будут
сильно шуметь, всегда можно пожаловаться хозяйке. Впрочем, ему совсем не
хотелось будить эту милую женщину...
Что-то вдруг привлекло его внимание, Уэллс повернулся к окну и
похолодел. По сухому противоположному берегу ручья бежала девушка в
простом белом платье и сандалиях. Время от времени она оборачивалась через
плечо и смеялась. Светлые вьющиеся пряди волос взлетали в воздух при
каждом движении. Лицо у девушки было бледное, словно опускающийся над
ручьем туман, и по-настоящему красивое - она совсем не походила на лиловых
красавиц с обложек "Вог" или хищниц из "Космополитэна", нет, скорее на ум
приходило сравнение с белым национальным памятником к югу от городка.
Но девушка светилась, словно факел.
Зыбкое, зеленовато-желтое сияние - будто солнечный луч, чуть тронутый
лимонным цветом - неуловимое и в то же время мощное и реальное. Светилась
не одежда и не какой-нибудь компактный фонарь, спрятанный в кармане, -
свет излучали ее щеки, ее ноги, пальцы рук и даже волосы.
Конечно, это не призрак, уговаривал себя Уэллс на удивление спокойно.
Разумеется, нет. Призрак в сандалиях и синтетике? Здесь, между Оскурой и
Карризозо, совсем рядом с шоссе номер 54?.. Боль в груди напомнила ему,
что надо дышать.
Он наклонился вперед и прижался носом к колючей сетке на окне, следуя
взглядом за светящимся чудом. Сердце его стучало, пальцы до боли впивались
в подоконник. Ею тянуло к девушке. Боже, как его к ней влекло...
Она скрылась за поворотом ручья, и ее смех растаял в радостном
журчании воды. Над камнями промелькнуло вверх-вниз слабое пятно света,
словно кто-то посветил лучом фонаря, а затем и оно исчезло.
Уэллс медленно, нехотя вернулся в постель. Он сжимал веки что было
сил, пока из глаз не потекли слезы, но нет, ему не приснилось. Его зовут
Хаскелл Уэллс, ему двадцать восемь, и он едет из Лос-Анджелеса, получив
должность в местном приложении к "Таймс". У него лопнула шина. Он ел
вечером мясной паштет. Видел тарантула, скунсов и призрака... Около трех
ночи усталость наконец пересилила недоумение, и Уэллс уснул.
Утром у него появились сомнения. В конце концов, он был репортером,
опытным наблюдателем. Слишком много осталось ясных воспоминаний.
Таинственное свечение, красота, охватившее его ошеломляющее желание - все
эти ощущения по-прежнему витали в памяти, и он то и дело впадал в
задумчивость, забывая о завтраке.
- Что-нибудь не так, сэр? - Видимо, его выражение встревожило
официантку.
- А? - Он оторвал взгляд от уже остывшей яичницы.
За столиками вокруг доедали свои завтраки местные жители. Маленький
городок, все встают рано, подумалось Уэллсу.
- Нет, все в порядке. - Он улыбнулся и, подцепив вилкой кусок
яичницы, затолкал его в рот. - Но вчера ночью я, похоже, видел призрака.
- Призрака? - Официантка тоже улыбнулась, однако ей улыбка далась с
некоторым усилием, что Уэллс заметил сразу же. - Здесь? В Агуа-Кальенте?
Уэллс кивнул.
- Там за ручьем, куда выходят окна моего коттеджа. Девушка в белом
платье и сандалиях. Светлые волосы до плеч. Она светилась, как огни
Святого Эльма. Я же говорю, призрак.
Улыбка официантки стала совсем деревянной. Уэллс повозил вилкой в
тарелке, делая вид, что его все это не очень-то и заинтересовало.
- У нас здесь нет никаких призраков, мистер, - сказала официантка -
пожалуй, слишком поспешно. - Если бы они здесь были, то увидели бы апачей.
В здешней горах живут их души.
- Апачи тут ни при чем. - Уэллс откусил кусочек тоста. - Может быть,
кто-нибудь из чирлидеров. Я не думаю, что среди мескамеро было много
блондинок.
- Ну, значит, никаких призраков вы и не видели, - подвела итог
официантка. - Как яичница?
- Отлично. Спасибо.
Она кивнула.
- Если захотите еще что-нибудь, всегда пожалуйста. - С этими словами
официантка отправилась обслуживать только появившуюся пару, которая
разместилась за столиком у самой стойки. Уэллсу подумалось, что они,
видимо, заказывают очень много: официантка разговаривала с ними довольно
долго. Когда она отошла, средних лет женщина за столиком сразу же
посмотрела в его сторону, но, едва Уэллс поднял глаза, отвела взгляд.
Похоже, в Агуа-Кальенте слишком многие воспринимали всерьез нечто
якобы несуществующее.
1 2 3 4 5 6
стояла на страже, а затем они растворились в кустах.
Паштет оказался на удивление вкусным, и, похоже, там совсем не было
сои, этого разрушителя американской мечты о быстроприготовленных блюдах.
Уэллсу все понравилось - и жареный картофель, и охлажденный чай,
заваренный на настоящих чайных листьях, а не на растворимой ржавчине.
Престарелая леди, заведовавшая мотелем, с улыбкой приняла кредитную
карточку "Амэрикен Экспресс" - власть этих кусочков пластика проникла даже
в такое забытое Богом поселение - и проводила его до коттеджа.
- Вам тут никто не будет мешать, мистер Уэллс, - заверила она его. -
Вы сейчас единственный постоялец. В это время года у нас совсем мало
гостей. - Хозяйка многозначительно взглянула на дорогу. - У вас есть
машина?
- Неподалеку отсюда спустило колесо, и теперь она на заправочной
станции. Им придется ехать за новой шиной в Карризозо.
- Ясно. Майкл сегодня один там, потому что Гарри Ордуэй уехал в
Санта-Фе навестить сестру. Она, знаете ли, немного приболела. Но Майкл -
парень надежный, мистер Уэллс. Завтра прямо с утра он вам и привезет новое
колесо.
Простыни на чистой двуспальной кровати пахли лимоном. На полочке в
ванной лежало мыло. Через открытое окно доносилось слабое журчание
ручейка.
- Спокойной ночи, мистер Уэллс. Крепкого вам сна.
- Спасибо, миссис Эплтон. До завтра.
В силу привычки он долго лежал без сна, глядя на экран черно-белого
телевизора. Программа одного-единственного канала вскоре иссякла, но он
все равно не мог заснуть. Слишком было тихо на улице. Ручей, конечно,
старался, но это не шло ни в какое сравнение с транспортным потоком, что
шумел под окнами его квартиры в Санта-Монике.
Потом он расслышал еще какой-то звук. Кто-то прошел по гравию,
раздвигая ветки кустов. Явно уже не скунс. Уэллс сбросил ноги с кровати и
подобрался к окну. Может быть, ему повезет, и он увидит дикую свинью или
пуму, пришедшую на водопой с холмов. На это стоило посмотреть. Света
половины луны вполне хватало - камни у ручья залило бледным серебром.
Звук повторился, но на этот раз до него донесся еще и смех. Уэллс
скривился и повернулся к кровати. Ну конечно, напомнил он себе, пятница.
Местные подростки гуляют: завтра никуда вставать не надо. А если они будут
сильно шуметь, всегда можно пожаловаться хозяйке. Впрочем, ему совсем не
хотелось будить эту милую женщину...
Что-то вдруг привлекло его внимание, Уэллс повернулся к окну и
похолодел. По сухому противоположному берегу ручья бежала девушка в
простом белом платье и сандалиях. Время от времени она оборачивалась через
плечо и смеялась. Светлые вьющиеся пряди волос взлетали в воздух при
каждом движении. Лицо у девушки было бледное, словно опускающийся над
ручьем туман, и по-настоящему красивое - она совсем не походила на лиловых
красавиц с обложек "Вог" или хищниц из "Космополитэна", нет, скорее на ум
приходило сравнение с белым национальным памятником к югу от городка.
Но девушка светилась, словно факел.
Зыбкое, зеленовато-желтое сияние - будто солнечный луч, чуть тронутый
лимонным цветом - неуловимое и в то же время мощное и реальное. Светилась
не одежда и не какой-нибудь компактный фонарь, спрятанный в кармане, -
свет излучали ее щеки, ее ноги, пальцы рук и даже волосы.
Конечно, это не призрак, уговаривал себя Уэллс на удивление спокойно.
Разумеется, нет. Призрак в сандалиях и синтетике? Здесь, между Оскурой и
Карризозо, совсем рядом с шоссе номер 54?.. Боль в груди напомнила ему,
что надо дышать.
Он наклонился вперед и прижался носом к колючей сетке на окне, следуя
взглядом за светящимся чудом. Сердце его стучало, пальцы до боли впивались
в подоконник. Ею тянуло к девушке. Боже, как его к ней влекло...
Она скрылась за поворотом ручья, и ее смех растаял в радостном
журчании воды. Над камнями промелькнуло вверх-вниз слабое пятно света,
словно кто-то посветил лучом фонаря, а затем и оно исчезло.
Уэллс медленно, нехотя вернулся в постель. Он сжимал веки что было
сил, пока из глаз не потекли слезы, но нет, ему не приснилось. Его зовут
Хаскелл Уэллс, ему двадцать восемь, и он едет из Лос-Анджелеса, получив
должность в местном приложении к "Таймс". У него лопнула шина. Он ел
вечером мясной паштет. Видел тарантула, скунсов и призрака... Около трех
ночи усталость наконец пересилила недоумение, и Уэллс уснул.
Утром у него появились сомнения. В конце концов, он был репортером,
опытным наблюдателем. Слишком много осталось ясных воспоминаний.
Таинственное свечение, красота, охватившее его ошеломляющее желание - все
эти ощущения по-прежнему витали в памяти, и он то и дело впадал в
задумчивость, забывая о завтраке.
- Что-нибудь не так, сэр? - Видимо, его выражение встревожило
официантку.
- А? - Он оторвал взгляд от уже остывшей яичницы.
За столиками вокруг доедали свои завтраки местные жители. Маленький
городок, все встают рано, подумалось Уэллсу.
- Нет, все в порядке. - Он улыбнулся и, подцепив вилкой кусок
яичницы, затолкал его в рот. - Но вчера ночью я, похоже, видел призрака.
- Призрака? - Официантка тоже улыбнулась, однако ей улыбка далась с
некоторым усилием, что Уэллс заметил сразу же. - Здесь? В Агуа-Кальенте?
Уэллс кивнул.
- Там за ручьем, куда выходят окна моего коттеджа. Девушка в белом
платье и сандалиях. Светлые волосы до плеч. Она светилась, как огни
Святого Эльма. Я же говорю, призрак.
Улыбка официантки стала совсем деревянной. Уэллс повозил вилкой в
тарелке, делая вид, что его все это не очень-то и заинтересовало.
- У нас здесь нет никаких призраков, мистер, - сказала официантка -
пожалуй, слишком поспешно. - Если бы они здесь были, то увидели бы апачей.
В здешней горах живут их души.
- Апачи тут ни при чем. - Уэллс откусил кусочек тоста. - Может быть,
кто-нибудь из чирлидеров. Я не думаю, что среди мескамеро было много
блондинок.
- Ну, значит, никаких призраков вы и не видели, - подвела итог
официантка. - Как яичница?
- Отлично. Спасибо.
Она кивнула.
- Если захотите еще что-нибудь, всегда пожалуйста. - С этими словами
официантка отправилась обслуживать только появившуюся пару, которая
разместилась за столиком у самой стойки. Уэллсу подумалось, что они,
видимо, заказывают очень много: официантка разговаривала с ними довольно
долго. Когда она отошла, средних лет женщина за столиком сразу же
посмотрела в его сторону, но, едва Уэллс поднял глаза, отвела взгляд.
Похоже, в Агуа-Кальенте слишком многие воспринимали всерьез нечто
якобы несуществующее.
1 2 3 4 5 6