М. поднял глаза и, разжав зубы, медленно вынул изо рта сигару. Он полностью владел собой.
— Если вам угодно знать, могу ли я поручиться за авансы моего друга, — без тени улыбки проговорил он, — то мой ответ «да».
Левой рукой М. сдвинул протянутые Драксом карты, а правой стряхнул пепел с сигареты в медную пепельницу, что стояла на углу стола. Бонд услышал слабое шипение, которое издала горячая зола, соприкоснувшись с водой на дне пепельницы.
Прищурившись, Дракс украдкой посмотрел на М., затем поднял карты.
— Конечно, конечно... — торопливо заизвинялся он. — Я не хотел... — Не договорив, он обернулся к Бонду. — Я согласен, — сказал он, с любопытством разглядывая Бонда. — Значит, «пять и пять». Мейер, — обратился он к партнеру, — сколько запросишь ты? Может, поднимемся до «шести»?
— Что ты, Хаггер, мне хватит и «одного», — извиняющимся тоном запротестовал Мейер. — Но если ты сам этого хочешь...
— Ладно, ладно, — смилостивился Дракс. — Я люблю играть по-крупной. Правда, это редко удается. Ну что ж, — начал он сдавать. — Поехали.
И вдруг Бонду стало совершенно наплевать, какова будет цена ставки. Он желал лишь одного — как следует проучить этого заросшего щетиной дикаря, наказать его так, чтобы он до конца дней своих помнил этот последний вечер в «Блейдсе», когда он посмел пойти на обман, помнил Бонда и М., помнил точное время суток, и погоду на улице, и блюда, которые ел на ужин.
О «Мунрейкере», несмотря на всю его значимость. Бонд забыл и думать. В данный момент решалось частное дело двух мужчин.
Перехватив фальшиво небрежный взгляд Дракса, направленный на лежащий перед ним портсигар, и почувствовав, как холодная память соперника фиксирует каждую карту, отражающуюся на гладкой поверхности. Бонд избавился от всех своих сожалений, отбросил все упреки за возможную расплату, которыми осыпал себя, и целиком сосредоточился на игре. Он удобнее уселся в кресле, опустив руки на обтянутые кожей подлокотники. Потом, вынув изо рта тонкую сигару, положил ее на край отполированной до блеска медной пепельницы, стоявшей рядом, и потянулся за кофе. Кофе был очень черный и очень крепкий. Выпив чашку, он взялся за пузатую рюмку с щедрой порцией бледного бренди. Сделав небольшой глоток, он следом сделал другой, более долгий, глядя поверх рюмки на М. Тот поймал взгляд и слегка улыбнулся.
— Надеюсь, бренди придется тебе по вкусу, — сказал он. — Его доставляют к нам из имения Ротшильда в Коньяке. Лет сто тому назад один из Ротшильдов завещал, чтобы нам ежегодно посылали бочонок бренди. Пока шла война, наши бочонки копились, а потом в сорок пятом их прислали все сразу. С тех пор мы пьем бренди в двойном количестве. А сейчас, — он собрал свои карты, — нам нужно сосредоточиться.
Бонд поднял карты. «Рука» была средняя. Две-три бесспорные взятки, масти распределены равномерно. Он взял сигару и, затянувшись напоследок, замял окурок в пепельнице.
— Три в трефах, — объявил Дракс.
Бонд пропасовал.
Мейер заявил «четыре».
М. сказал «пас».
Гм, подумал Бонд. На сей раз, похоже, у него недостаточно сильная карта для такой заявки. Исключающая заявка — знает, что партнер будет повышать. Наверное, у М. превосходная карта для игры. Вероятно, мы могли бы поделить между собой, к примеру, все червы. Но М. не объявил игру. Значит, «четыре» они сыграют.
Они действительно сыграли, сделав прорезку через Бонда. Выяснилось, что червей у М. не было, а была длинная бубна без короля, который оказался на руке Мейера и мог быть выбит. У Дракса едва хватало масти на «три». Все остальные трефы имел Мейер.
Ничего, думал, сдавая, Бонд, хорошо, что хоть избежали заявки на игру.
Удача не оставила их. Бонд объявил «два без козыря», затем с помощью М. поднял до «трех», и они благополучно отыграли, взяв даже одну взятку лишнюю. Потом, на сдаче Мейера, они не добрали взятку на «пяти в бубну», но на следующей сдаче М., с помощью трех младших козырей и марьяжа Бонда взял «четыре в пику».
Первый роббер остался за М. и Бондом. Дракс заметно нервничал. Он уже потерял девятьсот фунтов, и карта, похоже, не шла.
— Продолжим? — спросил он. — Пересаживаться, наверное, не имеет смысла.
М. с улыбкой глянул на Бонда. Оба подумали об одном и том же. Итак, Дракс хочет сохранить сдачу за собой. Бонд пожал плечами.
— Не возражаю, — разрешил М. — Кажется, эти места приносят нам удачу.
— Пока, — заметил Дракс, приободрившись.
И не без основания, поскольку тут же он и Мейер объявили и сыграли «малый шлем» в пиках, для которого потребовались два фантастических импаса, оба исполненные Драксом после тщательно разыгранного спектакля с долгими колебаниями, вздохами облегчения и возгласами восторга.
— Ты просто бесподобен, Хаггер, — льстиво воскликнул Мейер. — Невероятно, как тебе это удается?
И тогда Бонд решил пустить пробный шар.
— Память, — сказал он.
Дракс резко вздернул голову.
— Что вы хотите этим сказать? — насторожился он. — Какое отношение имеет память к импасам?
— И игровая интуиция, хотел я добавить, — успокоил его Бонд. — Ведь именно эти два качества делают из игрока мастера.
— А-а, — медленно произнес Дракс. — Да, конечно. — Он сдвинул протянутую Бондом колоду. Сдавая, Бонд чувствовал на себе изучающий взгляд противника.
Игра шла довольно ровно. Карты приходили так себе, и никто не хотел рисковать. М. объявил, и успешно, «контру» против Мейера на неосторожной заявке «четыре в пику» и записал призовые, однако на следующей сдаче Дракс сделал железные «три без козыря». Таким образом выигрыш Бонда в первом роббере был компенсирован, н притом с лихвой.
— Кто-нибудь хочет выпить? — спросил М., сдвигая карты для Дракса перед началом третьего роббера. — Джеймс. Еще шампанского. Вторая бутылка всегда лучше первой.
— С удовольствием, — ответил Бонд.
Появился официант. Остальные заказали виски с содовой.
Дракс обернулся к Бонду.
— Не мешало бы немного оживить игру, — предложил он. — Сейчас мы сделаем еще одну сотенку. — Он закончил сдавать, карты аккуратными стопками лежали в центре стола.
Бонд посмотрел на Дракса. Изувеченный глаз отливал краснотой. Другой глаз был холоден, суров и полон презрения. С обеих сторон крупного орлиного носа блестели капельки пота.
«Уж не пронюхал ли он, что его сдача взята под подозрение», — подумал Бонд, но решил оставить Дракса во власти сомнений. Лишившись сотни фунтов. Бонд получил теперь прекрасный повод позже повысить ставку.
— На вашей сдаче? — спросил он с улыбкой. — Ну что ж, — продолжил он, как бы взвешивая шансы на воображаемых весах. — Согласен. — Ему пришла в голову мысль. — Но то же самое я обещаю вам на своей сдаче. С вашего позволения, — прибавил он.
— Хорошо, хорошо, — заторопился Дракс. — Если вам так не терпится отыграться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
— Если вам угодно знать, могу ли я поручиться за авансы моего друга, — без тени улыбки проговорил он, — то мой ответ «да».
Левой рукой М. сдвинул протянутые Драксом карты, а правой стряхнул пепел с сигареты в медную пепельницу, что стояла на углу стола. Бонд услышал слабое шипение, которое издала горячая зола, соприкоснувшись с водой на дне пепельницы.
Прищурившись, Дракс украдкой посмотрел на М., затем поднял карты.
— Конечно, конечно... — торопливо заизвинялся он. — Я не хотел... — Не договорив, он обернулся к Бонду. — Я согласен, — сказал он, с любопытством разглядывая Бонда. — Значит, «пять и пять». Мейер, — обратился он к партнеру, — сколько запросишь ты? Может, поднимемся до «шести»?
— Что ты, Хаггер, мне хватит и «одного», — извиняющимся тоном запротестовал Мейер. — Но если ты сам этого хочешь...
— Ладно, ладно, — смилостивился Дракс. — Я люблю играть по-крупной. Правда, это редко удается. Ну что ж, — начал он сдавать. — Поехали.
И вдруг Бонду стало совершенно наплевать, какова будет цена ставки. Он желал лишь одного — как следует проучить этого заросшего щетиной дикаря, наказать его так, чтобы он до конца дней своих помнил этот последний вечер в «Блейдсе», когда он посмел пойти на обман, помнил Бонда и М., помнил точное время суток, и погоду на улице, и блюда, которые ел на ужин.
О «Мунрейкере», несмотря на всю его значимость. Бонд забыл и думать. В данный момент решалось частное дело двух мужчин.
Перехватив фальшиво небрежный взгляд Дракса, направленный на лежащий перед ним портсигар, и почувствовав, как холодная память соперника фиксирует каждую карту, отражающуюся на гладкой поверхности. Бонд избавился от всех своих сожалений, отбросил все упреки за возможную расплату, которыми осыпал себя, и целиком сосредоточился на игре. Он удобнее уселся в кресле, опустив руки на обтянутые кожей подлокотники. Потом, вынув изо рта тонкую сигару, положил ее на край отполированной до блеска медной пепельницы, стоявшей рядом, и потянулся за кофе. Кофе был очень черный и очень крепкий. Выпив чашку, он взялся за пузатую рюмку с щедрой порцией бледного бренди. Сделав небольшой глоток, он следом сделал другой, более долгий, глядя поверх рюмки на М. Тот поймал взгляд и слегка улыбнулся.
— Надеюсь, бренди придется тебе по вкусу, — сказал он. — Его доставляют к нам из имения Ротшильда в Коньяке. Лет сто тому назад один из Ротшильдов завещал, чтобы нам ежегодно посылали бочонок бренди. Пока шла война, наши бочонки копились, а потом в сорок пятом их прислали все сразу. С тех пор мы пьем бренди в двойном количестве. А сейчас, — он собрал свои карты, — нам нужно сосредоточиться.
Бонд поднял карты. «Рука» была средняя. Две-три бесспорные взятки, масти распределены равномерно. Он взял сигару и, затянувшись напоследок, замял окурок в пепельнице.
— Три в трефах, — объявил Дракс.
Бонд пропасовал.
Мейер заявил «четыре».
М. сказал «пас».
Гм, подумал Бонд. На сей раз, похоже, у него недостаточно сильная карта для такой заявки. Исключающая заявка — знает, что партнер будет повышать. Наверное, у М. превосходная карта для игры. Вероятно, мы могли бы поделить между собой, к примеру, все червы. Но М. не объявил игру. Значит, «четыре» они сыграют.
Они действительно сыграли, сделав прорезку через Бонда. Выяснилось, что червей у М. не было, а была длинная бубна без короля, который оказался на руке Мейера и мог быть выбит. У Дракса едва хватало масти на «три». Все остальные трефы имел Мейер.
Ничего, думал, сдавая, Бонд, хорошо, что хоть избежали заявки на игру.
Удача не оставила их. Бонд объявил «два без козыря», затем с помощью М. поднял до «трех», и они благополучно отыграли, взяв даже одну взятку лишнюю. Потом, на сдаче Мейера, они не добрали взятку на «пяти в бубну», но на следующей сдаче М., с помощью трех младших козырей и марьяжа Бонда взял «четыре в пику».
Первый роббер остался за М. и Бондом. Дракс заметно нервничал. Он уже потерял девятьсот фунтов, и карта, похоже, не шла.
— Продолжим? — спросил он. — Пересаживаться, наверное, не имеет смысла.
М. с улыбкой глянул на Бонда. Оба подумали об одном и том же. Итак, Дракс хочет сохранить сдачу за собой. Бонд пожал плечами.
— Не возражаю, — разрешил М. — Кажется, эти места приносят нам удачу.
— Пока, — заметил Дракс, приободрившись.
И не без основания, поскольку тут же он и Мейер объявили и сыграли «малый шлем» в пиках, для которого потребовались два фантастических импаса, оба исполненные Драксом после тщательно разыгранного спектакля с долгими колебаниями, вздохами облегчения и возгласами восторга.
— Ты просто бесподобен, Хаггер, — льстиво воскликнул Мейер. — Невероятно, как тебе это удается?
И тогда Бонд решил пустить пробный шар.
— Память, — сказал он.
Дракс резко вздернул голову.
— Что вы хотите этим сказать? — насторожился он. — Какое отношение имеет память к импасам?
— И игровая интуиция, хотел я добавить, — успокоил его Бонд. — Ведь именно эти два качества делают из игрока мастера.
— А-а, — медленно произнес Дракс. — Да, конечно. — Он сдвинул протянутую Бондом колоду. Сдавая, Бонд чувствовал на себе изучающий взгляд противника.
Игра шла довольно ровно. Карты приходили так себе, и никто не хотел рисковать. М. объявил, и успешно, «контру» против Мейера на неосторожной заявке «четыре в пику» и записал призовые, однако на следующей сдаче Дракс сделал железные «три без козыря». Таким образом выигрыш Бонда в первом роббере был компенсирован, н притом с лихвой.
— Кто-нибудь хочет выпить? — спросил М., сдвигая карты для Дракса перед началом третьего роббера. — Джеймс. Еще шампанского. Вторая бутылка всегда лучше первой.
— С удовольствием, — ответил Бонд.
Появился официант. Остальные заказали виски с содовой.
Дракс обернулся к Бонду.
— Не мешало бы немного оживить игру, — предложил он. — Сейчас мы сделаем еще одну сотенку. — Он закончил сдавать, карты аккуратными стопками лежали в центре стола.
Бонд посмотрел на Дракса. Изувеченный глаз отливал краснотой. Другой глаз был холоден, суров и полон презрения. С обеих сторон крупного орлиного носа блестели капельки пота.
«Уж не пронюхал ли он, что его сдача взята под подозрение», — подумал Бонд, но решил оставить Дракса во власти сомнений. Лишившись сотни фунтов. Бонд получил теперь прекрасный повод позже повысить ставку.
— На вашей сдаче? — спросил он с улыбкой. — Ну что ж, — продолжил он, как бы взвешивая шансы на воображаемых весах. — Согласен. — Ему пришла в голову мысль. — Но то же самое я обещаю вам на своей сдаче. С вашего позволения, — прибавил он.
— Хорошо, хорошо, — заторопился Дракс. — Если вам так не терпится отыграться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62