Тогда Чэнь Есян отвёл руку с кинжалом, чтобы ударить снизу. Старик в это время рванул на себя, и оба, потеряв равновесие, покатились под ноги сражавшимся. Прийти на помощь главнокомандующему было некому. Двор превратился в настоящий ад. Крики, стоны, вопли отчаяния. Каждый пытался спасти свою жизнь. Бой длился всего несколько мгновений, но «Красные повязки» уже успели положить с десяток человек. Они бились, как духи мщения, яростно и отважно.
Неведомая сила отбросила Мисяна к знакомой постройке, служившей когда-то жалким жилищем трём мальчикам-слугам. Мисян хотел отвязать от спины короб, чтобы в свалке не погиб горностай, но не успел. Внимание приковал юный воин, немногим старше его самого. Мисян увидел, как носится тот по двору, размахивая железной палицей, и замер, словно заворожённый. Юноша в красной повязке перебегал с места на место, приходил на помощь своим, ловко увёртывался от удара. Палица над его головой ходила кругами, оставляя холодный прозрачный след. И там, где палица падала вниз, со стоном валился на землю враг.
«Он первый в бою, нет ему равных», – подумал Мисян. Внезапно сверху донёсся шорох. Мисян поднял голову, отскочил. На крыше постройки, припав на колено, солдат натягивал лук. Жертвой был выбран юный воин. Смертоносное остриё стрелы, следуя за перемещавшимся по двору юношей, меняло направление, выбирая момент, чтобы ударить верней.
Мисяну не раз приходилось на сцене прыгать под потолок. Он прыгнул почти без разбега – только пискнул в коробе горностай, – ухватился за край бамбуковой кровли, перебросил тело. Солдат обернулся. Сильным ударом ноги Мисян столкнул его вниз. Преследовать, однако, не стал. Сверху Мисян увидел Пэй Сина, распростёртого под ногами сражающихся. Растопырив руки и ноги старик придавил всей тяжестью поверженного главнокомандующего и барахтался на земле, словно огромная неуклюжая черепаха. Мисян спрыгнул вниз и бросился старику на помощь. На одно лишь мгновение его глаза поймали взгляд юного воина.
Вскоре всё было кончено. Отряд «Красных повязок» под командованием Сюй Да разбил головной отряд императорского войска. Около трети солдат сумели спастись, убежав из посёлка. Преследовать бегущих Сюй Да запретил. В тылу могли подстерегать любые неожиданности, а Сюй Да не любил рисковать без нужды жизнью своих воинов. Победа и без того была полной. Когда, услышав удары в гонг, отряд собрался на опушке леса, оказалось, что потери самые незначительные. Зато добыча досталась немалая. Захвачены были казна, продовольствие, знамёна, оружие. Взяты в плен несколько военачальников.
В довершение всех удач юный Ванлу, приставленный к отряду проводником, подвёл к Сюй Да самого Чэнь Есяна.
– Двое смельчаков взяли в плен вражеского главнокомандующего, – Ванлу указал рукой на стоявших рядом толстого старика и тонкого, словно ивовый прут, юношу.
Чэнь Есян закусил побелевшие губы и передал Сюй Да свою саблю.
Глава IX
КЛЯТВА БЫКОМ И КОНЁМ
Шумному веселью Чжу Юаньчжан предпочитал мудрые речения книг. Он поздно научился читать – откуда крестьянскому мальчику было знать грамоту. Зато научившись, раскрывал книги, едва наступало затишье в боях и выпадало свободное от неотложных дел время. Он читал трактаты прославленных военачальников и наставления мудрецов. Глубоко задевали душу стихи. Поэты обращали сердца к добру. Высокий смысл стихотворных строк способен был алчного превратить в бескорыстного, вселить мужество в слабого. Книги хотелось сравнить с путеводными звёздами, льющими свет в непроглядной ночи.
Но в день, когда в лагере «Красных повязок» праздновали победное возвращение войск, книги, хотя и выпал досуг, остались лежать в ларцах. Командующий Чжу Юаньчжан пировал со своими военачальниками.
Два длинных стола ломились от яств. На фарфоровых тарелках высились горы из баклажанов. Тёмными озёрами растекалась густая соя, красные от маринада ростки молодого бамбука составляли причудливые берега. В чашах дымился бульон с овощами и яйцами, настаивался отвар из лепестков лотоса. Запасы сушёной рыбы и мяса расходовали с бережливостью. Но блюда, хотя и без мяса, приготовили умелые повара, и палочки для еды без устали мелькали в руках пирующих. Было весело, шумно. Снаружи доносились песни, дробь барабанов, перестук кастаньет. Говорили все громко, поздравляли друг друга с победой, открывшей путь на Цзицин. На почётном месте, рядом с Чжу Юаньчжаном, сидел Сюй Да. Улыбка не покидала широкое добродушное лицо великана, в светлых глазах плясали радостные искры. Однако и другие военачальники не чувствовали себя обделёнными славой. Каждый рассказывал, как отважно сражались его полки и как удирал ненавистный враг, побросав убитых и раненых. «Трудно сказать, кто из воинов отличился больше других. Все бились яростно, словно духи мщения, и заслуживают равной награды» – такими словами каждый заканчивал свой рассказ.
Только один человек сидел молча, ел мало и всем своим видом давал понять, что ест через силу. Если к нему обращались, отвечал односложно и замирал в неподвижности, словно глиняный страж. Для чего командующий привёл его с собой на праздник? Военачальники переглянулись и забыли о невежливом госте.
Один Чжу Юаньчжан не забыл.
– Прошу вас, господин Чэнь Есян, побороть терзающие вас печали и превратить своё поражение в самую блестящую из побед, – обратился командующий к неподвижно сидящему гостю.
– Разрешите поздравить вас и пожелать всяческого благополучия, – не повернув головы, ответил Чэнь Есян. – Что же касается моей особы, мне следовало бы выпросить нож и свести счёты с жизнью, вместо того чтобы сидеть за этим столом.
– Достойный правитель управляет своим народом, нам надлежит научиться управлять своим духом.
– Если вы окажетесь столь любезны и просветите меня в моей тупости, я готов прочистить уши и внимать без устали.
Сказано было резко, без должного почтения пленника к победителю.
Чжу Юаньчжан не обратил внимания на грубый ответ.
– Суетные страсти унижают человека, алчность, честолюбие и тщеславие заводят его в тупик, – продолжал он спокойно и ровно. – А разве не эти чувства владеют теми, кто всё ещё служит погрязшей в беспутстве династии? Власть дошла до распада и краха. Неспокойно в верхах, низы взялись за оружие. В древней книге сказано: «Если колодец загрязнился, из него нельзя пить. Но стоит позаботиться, чтобы его своевременно вычистили, все вновь смогут черпать воду». Если полководец отдаёт себя на служение неправому делу, сможет ли он принести пользу? Нет, он скорей уподобится нечищенному колодцу.
– Говорить богачу, что бедняк с голоду погибает, всё равно что камень кропить водой, – негромко проговорил Тан Хэ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41