Ей показалось, что она видит очередной сон. Она ласково коснулась рукой лица спящего подле нее юноши. Лицо оказалось вполне реальным. Она отметила также, что жар прошел. Некоторое время девушка сидела молча, стараясь привыкнуть к новой и необычной обстановке, в которой очутилась. Она как будто раздвоилась и ощущала себя одновременно и американской девушкой Викторией Кастер и Нат-ул, хотя и не очень понимала, откуда родом и кто такая эта Нат-ул. Известно было только то, что она — возлюбленная Ну, встретившаяся с ним вновь после долгой разлуки.
Девушке нисколько не жаль было той удобной жизни, которую она бросила и к которой, в чем не возникало ни малейших сомнений, никогда больше не вернется. Рассудок цивилизованной женщины двадцатого столетия подсказывал ей, что своим поступком она навсегда отрезала себя от прошлого — и несмотря на это она чувствовала себя счастливой.
Она склонилась над юношей и, нежно поцеловав его в губы, поднялась и направилась к выходу. Ее мучила жажда, и она решила спуститься вниз, к источнику. Теркоз увязался за ней.
Едва они вышли из пещеры, как из-за огромного валуна, расположенного поблизости, бесшумно выскользнули две фигуры в белых одеяниях. Ни девушка, ни собака не заметили незнакомцев и не видели того, как эти двое подавали какие-то знаки своим товарищам, находившимся внизу.
Виктория нагнулась над источником и, утолив жажду, стала набирать воду в шляпу. Угрожающее рычание Теркоза заставило ее поднять голову. Шагах в десяти от себя она увидела дюжину арабов в белых балахонах, а за ними — еще с полсотни чернокожих. Все они были вооружены и, судя по виду, весьма воинственно настроены. Один из арабов направил на Викторию свое длинноствольное ружье.
Он обратился к девушке на языке, из которого она не поняла ни полслова. Однако по интонации и выражению лица говорившего, Виктория догадалась, что в его речи содержалась какая-то угроза. Вероятно, араб предупреждал, чтобы девушка не вздумала прикасаться к своему ружью, лежавшему возле нее. Затем он сказал несколько слов своим спутникам, и к девушке направились двое арабов. Все это время их вожак держал Викторию на прицеле.
Теркоз мгновенно отреагировал на опасность и, зловеще рыча, бросился на ближайшего араба. Тот поднял свою дубинку и, размахнувшись, изо всей силы обрушил ее на волкодава. Удар пришелся собаке прямо по голове, и верный пес, не успев издать ни единого звука, рухнул наземь. Арабы подобрали ружье Виктории и, грубо подталкивая девушку, потащили ее к своему вожаку.
С помощью одного из чернокожих, негра с западного побережья, кое-как разговаривавшего по-английски, главарь шайки принялся расспрашивать Викторию. Когда он узнал, что перед ним гостья лорда Грейстока, злобная усмешка промелькнула на его дьявольском лице. Он вспомнил, что один из арабских караванов с рабами и слоновой костью был перехвачен англичанином и послушными ему воинами вазири. Теперь появилась возможность отомстить. Распорядившись насчет пленницы, вожак приказал своим людям поторапливаться — в этой стране, кишащей врагами, медлить было нельзя.
Виктория попыталась выяснить, как собираются поступить с ней. Ей удалось узнать только то, что арабы намерены взять ее с собой на север. Девушка принялась» объяснять, что ее друзья могли бы предложить за нее достойный выкуп, но араб лишь рассмеялся в ответ.
— При дворе султана Фулада за тебя дадут хорошую цену, — заметил он. — А англичанину это послужит хорошим уроком на будущее. Пускай не вмешивается в наши дела.
Здесь, на границе дикой страны вазири, теряются следы Виктории Кастер. Даже если бы друзья девушки узнали о том, что она попала в плен, они едва ли смогли бы угадать, каким извилистым путем шайка арабов направится в страну, расположенную к северу от Узири.
Наконец Ну, сын Ну, открыл глаза, пробудившись от глубокого сна, освежившего его и придавшего ему силы. Он тут же стал искать взглядом милое лицо, склонявшееся над ним накануне. Когда юноша обнаружил, что в пещере, кроме него, нет ни души, из груди его вырвался протяжный стон, полный безутешной тоски и печали. Значит, он по-прежнему один, значит, Нат-ул была с ним только во сне.
А ведь казалось, что все происходит наяву! Он до сих пор ощущал прикосновение ее прохладной руки к своему лбу, чувствовал, как ее изящные пальцы перебирают его волосы. Его щека еще хранила жар ее поцелуя, а воздух был наполнен ее ароматом, столь любимым и дорогим. Исчезновение прекрасного видения так раздосадовало юношу, что у него снова начался жар и бред. Пребывая в полубессознательном состоянии, он, естественно, не мог заметить, как вскоре после полудня в сумраке пещеры возникла крадущаяся фигура человека в хаки.
Это был Барни Кастер, за которым по пятам следовали Картисс, Бутзов и еще с полдюжины мужчин, отправившихся на поиски пропавшей девушки. Проходя мимо источника, они наткнулись на безжизненное тело пса. Неподалеку валялась шляпа Виктории. Направление дальнейших поисков подсказала тропинка, недавно протоптанная на горном склоне среди скал. Так они оказались в убежище Ну.
Увидев внутри пещеры распростертое без всяких признаков жизни тело, Барни не смог сдержать стона отчаяния. Он был уверен, что это его сестра и что она мертва. Однако, когда его глаза привыкли к полумраку, царившему в этих мрачных стенах, он понял свою ошибку. Это открытие, впрочем, не слишком сильно утешило его. Хорошо зная, что среди африканских дикарей беззащитную женщину может ожидать участь гораздо более зловещая, чем смерть, Барни, скорее, смирился бы с тем, что его сестра мертва, и ей, следовательно, ничто уже не угрожает.
Спутники Кастера осторожно двигались следом за ним. Один из мужчин зажег сухую ветку, и этот факел на несколько секунд ярко осветил пещеру. Тогда и обнаружилось, что в ней никого нет, кроме мужчины, лежащего на земле и, по-видимому, совершенно ослабленного и беззащитного. Подле него валялось копье с каменным наконечником — то самое, которым был убит «старый разбойник» на ранчо Грейстока. Охотники сразу опознали оружие. Но как оно оказалось здесь? Кто принес его?
— Вот он, убийца зебры, — промолвил Браун. — А что это у него под головой? Похоже на охотничью куртку.
Барни вытащил одежду из-под головы юноши и, подняв вверх, развернул.
— Господи! — воскликнул Картисс. — Это же ее куртка.
— Видимо, он спустился вниз после нашего отъезда, забрал свое копье и похитил Викторию, — заявил Браун.
Картисс выхватил свой револьвер и приблизил его к голове юноши, который по-прежнему находился в забытьи.
— Сволочь! — прорычал он. — Пристрелить его мало! Отойди, Барни, я выпущу в него всю обойму.
— Нет, — спокойно произнес Барни.
— Почему?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Девушке нисколько не жаль было той удобной жизни, которую она бросила и к которой, в чем не возникало ни малейших сомнений, никогда больше не вернется. Рассудок цивилизованной женщины двадцатого столетия подсказывал ей, что своим поступком она навсегда отрезала себя от прошлого — и несмотря на это она чувствовала себя счастливой.
Она склонилась над юношей и, нежно поцеловав его в губы, поднялась и направилась к выходу. Ее мучила жажда, и она решила спуститься вниз, к источнику. Теркоз увязался за ней.
Едва они вышли из пещеры, как из-за огромного валуна, расположенного поблизости, бесшумно выскользнули две фигуры в белых одеяниях. Ни девушка, ни собака не заметили незнакомцев и не видели того, как эти двое подавали какие-то знаки своим товарищам, находившимся внизу.
Виктория нагнулась над источником и, утолив жажду, стала набирать воду в шляпу. Угрожающее рычание Теркоза заставило ее поднять голову. Шагах в десяти от себя она увидела дюжину арабов в белых балахонах, а за ними — еще с полсотни чернокожих. Все они были вооружены и, судя по виду, весьма воинственно настроены. Один из арабов направил на Викторию свое длинноствольное ружье.
Он обратился к девушке на языке, из которого она не поняла ни полслова. Однако по интонации и выражению лица говорившего, Виктория догадалась, что в его речи содержалась какая-то угроза. Вероятно, араб предупреждал, чтобы девушка не вздумала прикасаться к своему ружью, лежавшему возле нее. Затем он сказал несколько слов своим спутникам, и к девушке направились двое арабов. Все это время их вожак держал Викторию на прицеле.
Теркоз мгновенно отреагировал на опасность и, зловеще рыча, бросился на ближайшего араба. Тот поднял свою дубинку и, размахнувшись, изо всей силы обрушил ее на волкодава. Удар пришелся собаке прямо по голове, и верный пес, не успев издать ни единого звука, рухнул наземь. Арабы подобрали ружье Виктории и, грубо подталкивая девушку, потащили ее к своему вожаку.
С помощью одного из чернокожих, негра с западного побережья, кое-как разговаривавшего по-английски, главарь шайки принялся расспрашивать Викторию. Когда он узнал, что перед ним гостья лорда Грейстока, злобная усмешка промелькнула на его дьявольском лице. Он вспомнил, что один из арабских караванов с рабами и слоновой костью был перехвачен англичанином и послушными ему воинами вазири. Теперь появилась возможность отомстить. Распорядившись насчет пленницы, вожак приказал своим людям поторапливаться — в этой стране, кишащей врагами, медлить было нельзя.
Виктория попыталась выяснить, как собираются поступить с ней. Ей удалось узнать только то, что арабы намерены взять ее с собой на север. Девушка принялась» объяснять, что ее друзья могли бы предложить за нее достойный выкуп, но араб лишь рассмеялся в ответ.
— При дворе султана Фулада за тебя дадут хорошую цену, — заметил он. — А англичанину это послужит хорошим уроком на будущее. Пускай не вмешивается в наши дела.
Здесь, на границе дикой страны вазири, теряются следы Виктории Кастер. Даже если бы друзья девушки узнали о том, что она попала в плен, они едва ли смогли бы угадать, каким извилистым путем шайка арабов направится в страну, расположенную к северу от Узири.
Наконец Ну, сын Ну, открыл глаза, пробудившись от глубокого сна, освежившего его и придавшего ему силы. Он тут же стал искать взглядом милое лицо, склонявшееся над ним накануне. Когда юноша обнаружил, что в пещере, кроме него, нет ни души, из груди его вырвался протяжный стон, полный безутешной тоски и печали. Значит, он по-прежнему один, значит, Нат-ул была с ним только во сне.
А ведь казалось, что все происходит наяву! Он до сих пор ощущал прикосновение ее прохладной руки к своему лбу, чувствовал, как ее изящные пальцы перебирают его волосы. Его щека еще хранила жар ее поцелуя, а воздух был наполнен ее ароматом, столь любимым и дорогим. Исчезновение прекрасного видения так раздосадовало юношу, что у него снова начался жар и бред. Пребывая в полубессознательном состоянии, он, естественно, не мог заметить, как вскоре после полудня в сумраке пещеры возникла крадущаяся фигура человека в хаки.
Это был Барни Кастер, за которым по пятам следовали Картисс, Бутзов и еще с полдюжины мужчин, отправившихся на поиски пропавшей девушки. Проходя мимо источника, они наткнулись на безжизненное тело пса. Неподалеку валялась шляпа Виктории. Направление дальнейших поисков подсказала тропинка, недавно протоптанная на горном склоне среди скал. Так они оказались в убежище Ну.
Увидев внутри пещеры распростертое без всяких признаков жизни тело, Барни не смог сдержать стона отчаяния. Он был уверен, что это его сестра и что она мертва. Однако, когда его глаза привыкли к полумраку, царившему в этих мрачных стенах, он понял свою ошибку. Это открытие, впрочем, не слишком сильно утешило его. Хорошо зная, что среди африканских дикарей беззащитную женщину может ожидать участь гораздо более зловещая, чем смерть, Барни, скорее, смирился бы с тем, что его сестра мертва, и ей, следовательно, ничто уже не угрожает.
Спутники Кастера осторожно двигались следом за ним. Один из мужчин зажег сухую ветку, и этот факел на несколько секунд ярко осветил пещеру. Тогда и обнаружилось, что в ней никого нет, кроме мужчины, лежащего на земле и, по-видимому, совершенно ослабленного и беззащитного. Подле него валялось копье с каменным наконечником — то самое, которым был убит «старый разбойник» на ранчо Грейстока. Охотники сразу опознали оружие. Но как оно оказалось здесь? Кто принес его?
— Вот он, убийца зебры, — промолвил Браун. — А что это у него под головой? Похоже на охотничью куртку.
Барни вытащил одежду из-под головы юноши и, подняв вверх, развернул.
— Господи! — воскликнул Картисс. — Это же ее куртка.
— Видимо, он спустился вниз после нашего отъезда, забрал свое копье и похитил Викторию, — заявил Браун.
Картисс выхватил свой револьвер и приблизил его к голове юноши, который по-прежнему находился в забытьи.
— Сволочь! — прорычал он. — Пристрелить его мало! Отойди, Барни, я выпущу в него всю обойму.
— Нет, — спокойно произнес Барни.
— Почему?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53