Наконец он встал на голову, но тут же потерял равновесие и грохнулся вниз. Не унывая, он принялся пробовать снова, на этот раз предусмотрительно встав у стены. К счастью всех присутствующих, это занятие захватило внимание кендера и все его силы на довольно долгое время.
— Если древние боги и впрямь где-то существуют, — проговорил Танис, кладя руку поверх руки Китиары, молчаливо упрашивая ее остаться и потерпеть еще немного, — то должны быть какие-то признаки их присутствия. В давние времена жрецы богов обладали силой излечивать болезни и раны, они могли даже оживлять мертвых. Но клирики исчезли незадолго до Катаклизма и не появлялись с тех пор, по крайней мере, эльфы о них не слышали ничего.
— Жрецы Реоркса существуют, — с горечью продолжал утверждать Флинт. — Я в этом уверен. Они в Торбардине. Все чудеса совершаются в пещерах наших предков, в тех залах, где мы, гномы холмов, должны жить по праву! — Он ударил кулаком по столу.
— Спокойней, старый друг, — мягко увещевал его Танис. — Вспомни, мы ведь встретили горного гнома на ярмарке в Гавани прошлой осенью. Он клялся, что это у холмовых гномов есть жрецы, и что они отказываются поделиться божественной силой со своими братьями в горах.
— Ну разумеется, он так говорил! — пробурчал Флинт. — Чтобы заглушить голос своей совести.
— Расскажи нам что-нибудь о Реорксе, — миролюбиво предложил Карамон, но гном всерьез рассердился и отказался говорить.
— Многие из последователей новых богов утверждают, что обладают такими силами, — сказал Танис, предоставляя Флинту время успокоиться.
— Жрецы Бельзора, к примеру. Когда я был в Гавани последний раз, они устроили из этого большое представление. Сделали так, что калеки вставали и начинали ходить, а немые обретали голос. Что скажешь, Кит?
Он поймал Кит на том, что она широко и сладко зевнула, не пытаясь даже прикрыть рот рукой. Взъерошив свои кудрявые волосы, она беспечно расхохоталась. — Кому вообще нужны какие-то боги? Не мне, это точно. Никакие высшие силы не управляют моей жизнью, и меня это устраивает. Я сама выбираю свою судьбу. Я никому не подчиняюсь. Почему я должна пресмыкаться перед богами и позволять клирикам говорить мне, как жить?
Танис зааплодировал, когда она договорила и отсалютовал ей поднятым стаканом. Флинт все еще хмурился и, по всей видимости, продолжал размышлять. Когда его взгляд останавливался на Танисе, он озабоченно качал головой. Стурм рассеянно смотрел в огонь, его темные глаза необычно ярко блестели, как будто он наяву видел, как рыцари Паладайна скачут в битву с именем своего бога на губах. Карамон давно задремал. Он уронил голову на стол, тихонько похрапывая и не выпуская пивную кружку даже во сне. Тассельхоф, ко всеобщему изумлению, все же ухитрился встать на голову и теперь громко требовал, чтобы все на него посмотрели — быстрее, пока его не унесло с лица земли.
— Мы засиделись, — шепнула Кит Танису. — Мне приходят в голову намного более интересные занятия, чем бессмысленное сидение за столом.
— Взяв его за руку, она поднесла ее к губам, легонько поцеловала ее.
Чувства Таниса были написаны у него на лбу. Его любовь и преклонение перед ней были видны всем. Всем, кроме Китиары, начавшей покусывать пальцы, которые минуту назад целовала.
— Я скоро покину Утеху, Кит, — тихо сказал он ей. — Флинт отправляется со дня на день.
Китиара поднялась на ноги.
— Тем больше причин не тратить попусту то время, которое у нас осталось. До свидания, братья, — сказала она, даже не глядя на них. — С Днем Дара Жизни.
— Да, мои наилучшие пожелания, — сказал Танис, повернувшись к Рейстлину с теплой улыбкой. Он потрепал храпящего Карамона по плечу.
Китиара обвила рукой плечи полуэльфа, прижалась к нему. Он положил руку на ее талию. Бок о бок, почти наступая друг другу на ноги, они вышли из гостиницы.
Флинт вздохнул и покачал головой.
— Еще эля, — ворчливо потребовал он.
— Ты видел меня, Флинт? Видел? — Тассельхоф, с покрасневшим от натуги лицом, порхнул к столу. — Я стоял на голове! И меня никуда не унесло. Моя голова держалась на полу так же, как ноги. Думаю, нужно сделать так, чтобы ни одна часть тела не касалась земли. Как ты думаешь, если я спрыгну с крыши гостиницы…
— Да, да, вперед, — пробормотал Флинт рассеянно.
Кендер испарился.
— Пойду остановлю его, — вызвался Стурм и торопливо погнался за кендером.
Рейстлин ткнул локтем брата, чтобы он проснулся.
— А? Что? — пробурчал Карамон, садясь прямо и оглядываясь вокруг мутными глазами. Ему снилась Миранда.
Рейстлин поднял свой бокал с вином, пустой наполовину.
— Тост, брат мой. За любовь.
— За любовь, — промямлил Карамон, проливая свой эль на стол.
7
Так уж вышло, что Танис и Флинт не покинули Утеху тем летом.
Карамон отправился на работу рано на рассвете. Рейстлин разбирал свои книги, готовясь идти в школу, когда в дверь постучали. Одновременно со стуком дверь распахнулась, и в комнату влетел Тассельхоф Непоседа.
Флинт пытался объяснить кендеру, что стук в дверь среди цивилизованных людей служил объявлением о своем прибытии и просьбой разрешить войти. Полагалось терпеливо ждать за дверью, пока кто-то по ту сторону двери не услышит тебя и не откроет дверь.
Тассельхоф попросту не мог понять этого. Стук в дверь редко практиковался среди кендеров. Он никогда и не требовался. Двери кендеров обычно стояли нараспашку, и закрывались только в сильную непогоду.
Если кендер, шедший в гости, обнаруживал, что они занимаются чем-то, в чем им не стоит мешать, он либо садился и ждал в прихожей, либо шел прочь — разумеется, после того, как обыскал пару комнат, если видел там что-нибудь интересное.
Некоторые невежественные люди утверждали, что этот обычай вошел в кендерский быт только из-за того, что на их дверях не было замков. Это неправда. На всех дверях в жилище любого кендера висели замки, великое множество самых разных замков. Правда, использовались они только во время вечеринок. Тогда гости не стучали в запертую дверь, но должны были продемонстрировать свое умение, взломав все замки, что и становилось главным развлечением на вечеринке.
Пока Флинт научил Таса только стучать в дверь, что он проделывал, открывая дверь, или сначала открывая ее, а потом уже стуча, чтобы привлечь к себе внимание — на случай, если его никто не заметил.
Рейстлин готовился к приходу Тассельхофа, так как слышал, как кендер на одном дыхании выкрикивал его имя еще за шесть домов до него, и слышал, как соседи орут в ответ, спрашивая, знает ли он, сколько сейчас времени. Он также услышал, как Тас любезно проинформировал их о точном времени.
— Они сами спросили, — объяснил Тас, захлопывая за собой дверь. — Если они не хотели знать время, зачем было спрашивать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
— Если древние боги и впрямь где-то существуют, — проговорил Танис, кладя руку поверх руки Китиары, молчаливо упрашивая ее остаться и потерпеть еще немного, — то должны быть какие-то признаки их присутствия. В давние времена жрецы богов обладали силой излечивать болезни и раны, они могли даже оживлять мертвых. Но клирики исчезли незадолго до Катаклизма и не появлялись с тех пор, по крайней мере, эльфы о них не слышали ничего.
— Жрецы Реоркса существуют, — с горечью продолжал утверждать Флинт. — Я в этом уверен. Они в Торбардине. Все чудеса совершаются в пещерах наших предков, в тех залах, где мы, гномы холмов, должны жить по праву! — Он ударил кулаком по столу.
— Спокойней, старый друг, — мягко увещевал его Танис. — Вспомни, мы ведь встретили горного гнома на ярмарке в Гавани прошлой осенью. Он клялся, что это у холмовых гномов есть жрецы, и что они отказываются поделиться божественной силой со своими братьями в горах.
— Ну разумеется, он так говорил! — пробурчал Флинт. — Чтобы заглушить голос своей совести.
— Расскажи нам что-нибудь о Реорксе, — миролюбиво предложил Карамон, но гном всерьез рассердился и отказался говорить.
— Многие из последователей новых богов утверждают, что обладают такими силами, — сказал Танис, предоставляя Флинту время успокоиться.
— Жрецы Бельзора, к примеру. Когда я был в Гавани последний раз, они устроили из этого большое представление. Сделали так, что калеки вставали и начинали ходить, а немые обретали голос. Что скажешь, Кит?
Он поймал Кит на том, что она широко и сладко зевнула, не пытаясь даже прикрыть рот рукой. Взъерошив свои кудрявые волосы, она беспечно расхохоталась. — Кому вообще нужны какие-то боги? Не мне, это точно. Никакие высшие силы не управляют моей жизнью, и меня это устраивает. Я сама выбираю свою судьбу. Я никому не подчиняюсь. Почему я должна пресмыкаться перед богами и позволять клирикам говорить мне, как жить?
Танис зааплодировал, когда она договорила и отсалютовал ей поднятым стаканом. Флинт все еще хмурился и, по всей видимости, продолжал размышлять. Когда его взгляд останавливался на Танисе, он озабоченно качал головой. Стурм рассеянно смотрел в огонь, его темные глаза необычно ярко блестели, как будто он наяву видел, как рыцари Паладайна скачут в битву с именем своего бога на губах. Карамон давно задремал. Он уронил голову на стол, тихонько похрапывая и не выпуская пивную кружку даже во сне. Тассельхоф, ко всеобщему изумлению, все же ухитрился встать на голову и теперь громко требовал, чтобы все на него посмотрели — быстрее, пока его не унесло с лица земли.
— Мы засиделись, — шепнула Кит Танису. — Мне приходят в голову намного более интересные занятия, чем бессмысленное сидение за столом.
— Взяв его за руку, она поднесла ее к губам, легонько поцеловала ее.
Чувства Таниса были написаны у него на лбу. Его любовь и преклонение перед ней были видны всем. Всем, кроме Китиары, начавшей покусывать пальцы, которые минуту назад целовала.
— Я скоро покину Утеху, Кит, — тихо сказал он ей. — Флинт отправляется со дня на день.
Китиара поднялась на ноги.
— Тем больше причин не тратить попусту то время, которое у нас осталось. До свидания, братья, — сказала она, даже не глядя на них. — С Днем Дара Жизни.
— Да, мои наилучшие пожелания, — сказал Танис, повернувшись к Рейстлину с теплой улыбкой. Он потрепал храпящего Карамона по плечу.
Китиара обвила рукой плечи полуэльфа, прижалась к нему. Он положил руку на ее талию. Бок о бок, почти наступая друг другу на ноги, они вышли из гостиницы.
Флинт вздохнул и покачал головой.
— Еще эля, — ворчливо потребовал он.
— Ты видел меня, Флинт? Видел? — Тассельхоф, с покрасневшим от натуги лицом, порхнул к столу. — Я стоял на голове! И меня никуда не унесло. Моя голова держалась на полу так же, как ноги. Думаю, нужно сделать так, чтобы ни одна часть тела не касалась земли. Как ты думаешь, если я спрыгну с крыши гостиницы…
— Да, да, вперед, — пробормотал Флинт рассеянно.
Кендер испарился.
— Пойду остановлю его, — вызвался Стурм и торопливо погнался за кендером.
Рейстлин ткнул локтем брата, чтобы он проснулся.
— А? Что? — пробурчал Карамон, садясь прямо и оглядываясь вокруг мутными глазами. Ему снилась Миранда.
Рейстлин поднял свой бокал с вином, пустой наполовину.
— Тост, брат мой. За любовь.
— За любовь, — промямлил Карамон, проливая свой эль на стол.
7
Так уж вышло, что Танис и Флинт не покинули Утеху тем летом.
Карамон отправился на работу рано на рассвете. Рейстлин разбирал свои книги, готовясь идти в школу, когда в дверь постучали. Одновременно со стуком дверь распахнулась, и в комнату влетел Тассельхоф Непоседа.
Флинт пытался объяснить кендеру, что стук в дверь среди цивилизованных людей служил объявлением о своем прибытии и просьбой разрешить войти. Полагалось терпеливо ждать за дверью, пока кто-то по ту сторону двери не услышит тебя и не откроет дверь.
Тассельхоф попросту не мог понять этого. Стук в дверь редко практиковался среди кендеров. Он никогда и не требовался. Двери кендеров обычно стояли нараспашку, и закрывались только в сильную непогоду.
Если кендер, шедший в гости, обнаруживал, что они занимаются чем-то, в чем им не стоит мешать, он либо садился и ждал в прихожей, либо шел прочь — разумеется, после того, как обыскал пару комнат, если видел там что-нибудь интересное.
Некоторые невежественные люди утверждали, что этот обычай вошел в кендерский быт только из-за того, что на их дверях не было замков. Это неправда. На всех дверях в жилище любого кендера висели замки, великое множество самых разных замков. Правда, использовались они только во время вечеринок. Тогда гости не стучали в запертую дверь, но должны были продемонстрировать свое умение, взломав все замки, что и становилось главным развлечением на вечеринке.
Пока Флинт научил Таса только стучать в дверь, что он проделывал, открывая дверь, или сначала открывая ее, а потом уже стуча, чтобы привлечь к себе внимание — на случай, если его никто не заметил.
Рейстлин готовился к приходу Тассельхофа, так как слышал, как кендер на одном дыхании выкрикивал его имя еще за шесть домов до него, и слышал, как соседи орут в ответ, спрашивая, знает ли он, сколько сейчас времени. Он также услышал, как Тас любезно проинформировал их о точном времени.
— Они сами спросили, — объяснил Тас, захлопывая за собой дверь. — Если они не хотели знать время, зачем было спрашивать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112