Потом до него дошло, что впереди тропа раздваивается.
Далее у него не возникало проблем с толкованием скрещенных указательных пальцев, естественно, означавших перекресток.
Вот так, языком жестов, мужчина рассказал Думери, в какую сторону идти на четырех развилках и двух перекрестках. Думери все тщательно запомнил.
Осталось, думал он, совсем немного. Он радостно двинулся дальше, насвистывая веселую мелодию.
Свистел он, впрочем, недолго, потому что начал мерзнуть. Действительно, у реки было куда теплее. Может, он ушел слишком далеко на север, куда весна приходила позже?
Но холод Думери не испугал: он полагал, что до дома Кеншера рукой подать.
Но к закату еще не дошел и до первой развилки.
А вскоре остановился у камня-указателя. В темноте прочитать на нем ничего не смог, но решил, что пора отдохнуть. Он испугался, что может сбиться с тропы или угодить в пасть волкам. Кроме того, он очень устал и проголодался. Но думать об этом не хотелось, потому что еду взять было неоткуда.
Ночь Думери провел, свернувшись клубочком у тропы, дрожа от холода и прислушиваясь к урчанию в животе. В сказках, которые ему рассказывали в детстве, герои бродили по лесам годами, питаясь ягодами, орехами да корешками, срывая с деревьев плоды, но он не видел ни плодов, ни ягод, ни орехов, а корешки особого аппетита не вызывали.
Воды, правда, хватало. Ручейки бежали по склонам холмов, иногда собираясь в озерца.
А вот еды не было вовсе.
Он жадно жевал травинки, но чувства голода они не заглушали. На барже он был сыт, но с тех пор, как ступил на берег, у него маковой росинки во рту не было. И Думери поневоле задумался, сколько пройдет времени, прежде чем он умрет с голоду.
Рядом с домами, мимо которых прошел Думери, он видел огороды. Там, пожалуй, можно было поживиться чем-либо съестным, но воровать ему не хотелось, да и лето только началось, так что время сбора урожая еще не пришло.
Впрочем, темнота так быстро сгущалась, что он и не решился бы куда-то пойти из опасения потерять тропу.
Проснулся он, когда солнце поднялось довольно высоко. Поначалу холод и жесткая земля не давали ему сомкнуть глаз, но усталость взяла свое, и его сморил сон. Открыв глаза, он быстро вскочил на ноги и двинулся дальше, но тут же мысли его вернулись к еде. Не вернуться ли ему к дому, подумал он, где ему указали путь? Мужчина выглядел добрым. Наверное, у него нашлась бы еда для голодного путника!
Идея эта представлялась ему все более привлекательной, но, поднявшись на очередной холм, он увидел впереди первую развилку, а рядом с ней гостиницу.
Он сразу понял, что это гостиница. Дом значительно превосходил размерами те, что встретились ему по пути. К нему примыкали конюшня и внушительный двор. Позади был разбит большой огород. На дворе нашлось место тепличке и леднику. Над дверью висела огромная вывеска.
Если б он знал про гостиницу и прошел чуть вперед в темноте... Но поздно говорить об этом. Думери поспешил вниз. Уж на шесть медяков он сможет купить хоть какую-то еду!
Подойдя ближе, он разглядел, что нарисовано на вывеске: ель, переломленная пополам, и желтый зигзаг, как он догадался, молния.
На этот раз дверь открылась при первом толчке, и Думери вошел в зал. Плюхнулся на стул, выудил из кошеля свои медяки.
— Ukhur ie t'yelakh?
Думери повернулся к служанке, что возникла у его столика. Занятый своими мыслями, он и не заметил, как она подошла.
— Вы говорите на этшарском? — спросил он, предчувствуя, что ответ будет отрицательным.
— Ethsharit? — переспросила служанка. — D'lost. Shenda! — последнее слово она прокричала, повернувшись к кухне.
Появилась вторая служанка, постарше.
— Uhu? — спросила она.
— Da burei gorn Ethsharit, — с этим молодая женщина направилась на кухню, уступив место у стола своей напарнице.
— Да, сэр? — обратилась она к Думери.
— Вы говорите на этшарском? — вновь спросил мальчик.
— Да, сэр. Что будете кушать? — проговорила она вежливо, но с удивлением смотрела на лохмотья, в которые превратилась одежда Думери.
— Я не ел два дня, — признался он. — Вот все мои деньги. Могу я на них что-нибудь поесть? Все что угодно.
Она посмотрела на медяки.
— Мы что-нибудь придумаем. — Говорила она с легким сардиронским акцентом.
Повернулась и исчезла на кухне. Думери ждал, нетерпеливо ерзая на стуле.
Несколько мгновений спустя она вернулась с тарелкой в руках, поставила ее на стол.
Рот Думери наполнился слюной.
Рогалики, два зеленых яблока, кусок сыра, остатки курицы, без ног, с обглоданной грудкой, но целым крылышком, на котором хватало мяса.
— Остатки от завтрака, — пояснила служанка. — Четыре медяка.
Дрожащими руками Думери пододвинул к ней четыре монетки и набросился на еду, качество которой оставляло желать лучшего.
Рогалики сухие, яблоки зеленые, сыр заплесневелый, курица холодная, склизкая.
Но Думери ел, ел и ел. И отвалился от стола, лишь когда на тарелке остались зернышки от яблок да начисто обглоданные куриные кости.
Он сидел, сложив руки на животе, наслаждаясь ощущением сытости.
К нему вновь подошла служанка.
— Ты — ворлок? — спросила она. — Больно ты молодой.
— Нет, я не ворлок, — ответил заинтригованный Думери. Пристально посмотрел на служанку, прежде чем спросить: — А почему вы так решили?
— Видишь ли, из тех, что приходят сюда, надолго забывают про еду только ворлоки.
— Я ничего не забывал! — воскликнул Думери. Забыть о еде! Да он такого и представить себе не мог. — Просто я давно не ел!
Она продолжала смотреть на него, так что Думери стало как-то не по себе.
— Почему... Я хочу сказать, сюда действительно часто заглядывают ворлоки?
Вообще-то он не понимал, что им тут делать. Гостиница, разумеется, пристойная, но он не находил в ней ничего магического.
— Случается, — ответила служанка.
— Но почему?
Служанка пожала плечами.
— Я не знаю. Они ничего не говорят. И всегда уходят на юго-восток. Иногда улетают.
Новости встревожили Думери. Его путь тоже лежал на юго-восток. Ему совсем не хотелось встречаться с ворлоками. Сам он не маг, они ему не компания.
— Только ворлоки? А как насчет магов или колдунов?
— Нет, только ворлоки, — подтвердила служанка. — С колдуном я никогда не встречалась, а маг останавливался здесь много лет назад. — Она помолчала. — Девочкой я видела демонолога, но было это давно и совсем в другом месте.
— Понятно, — кивнул Думери.
Он понятия не имел, почему ворлоков тянет в эти края, но что он вообще знал о ворлокстве?
Он решил, что к нему ворлоки не имеют ни малейшего отношения.
Разумеется, столкнувшись с ворлоком, он постарается отойти в сторону. Ворлоки пользовались дурной славой. Став охотником на драконов и продавая драконью кровь, он сможет держать в узде магов, но ворлоки не пользовались заклинаниями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Далее у него не возникало проблем с толкованием скрещенных указательных пальцев, естественно, означавших перекресток.
Вот так, языком жестов, мужчина рассказал Думери, в какую сторону идти на четырех развилках и двух перекрестках. Думери все тщательно запомнил.
Осталось, думал он, совсем немного. Он радостно двинулся дальше, насвистывая веселую мелодию.
Свистел он, впрочем, недолго, потому что начал мерзнуть. Действительно, у реки было куда теплее. Может, он ушел слишком далеко на север, куда весна приходила позже?
Но холод Думери не испугал: он полагал, что до дома Кеншера рукой подать.
Но к закату еще не дошел и до первой развилки.
А вскоре остановился у камня-указателя. В темноте прочитать на нем ничего не смог, но решил, что пора отдохнуть. Он испугался, что может сбиться с тропы или угодить в пасть волкам. Кроме того, он очень устал и проголодался. Но думать об этом не хотелось, потому что еду взять было неоткуда.
Ночь Думери провел, свернувшись клубочком у тропы, дрожа от холода и прислушиваясь к урчанию в животе. В сказках, которые ему рассказывали в детстве, герои бродили по лесам годами, питаясь ягодами, орехами да корешками, срывая с деревьев плоды, но он не видел ни плодов, ни ягод, ни орехов, а корешки особого аппетита не вызывали.
Воды, правда, хватало. Ручейки бежали по склонам холмов, иногда собираясь в озерца.
А вот еды не было вовсе.
Он жадно жевал травинки, но чувства голода они не заглушали. На барже он был сыт, но с тех пор, как ступил на берег, у него маковой росинки во рту не было. И Думери поневоле задумался, сколько пройдет времени, прежде чем он умрет с голоду.
Рядом с домами, мимо которых прошел Думери, он видел огороды. Там, пожалуй, можно было поживиться чем-либо съестным, но воровать ему не хотелось, да и лето только началось, так что время сбора урожая еще не пришло.
Впрочем, темнота так быстро сгущалась, что он и не решился бы куда-то пойти из опасения потерять тропу.
Проснулся он, когда солнце поднялось довольно высоко. Поначалу холод и жесткая земля не давали ему сомкнуть глаз, но усталость взяла свое, и его сморил сон. Открыв глаза, он быстро вскочил на ноги и двинулся дальше, но тут же мысли его вернулись к еде. Не вернуться ли ему к дому, подумал он, где ему указали путь? Мужчина выглядел добрым. Наверное, у него нашлась бы еда для голодного путника!
Идея эта представлялась ему все более привлекательной, но, поднявшись на очередной холм, он увидел впереди первую развилку, а рядом с ней гостиницу.
Он сразу понял, что это гостиница. Дом значительно превосходил размерами те, что встретились ему по пути. К нему примыкали конюшня и внушительный двор. Позади был разбит большой огород. На дворе нашлось место тепличке и леднику. Над дверью висела огромная вывеска.
Если б он знал про гостиницу и прошел чуть вперед в темноте... Но поздно говорить об этом. Думери поспешил вниз. Уж на шесть медяков он сможет купить хоть какую-то еду!
Подойдя ближе, он разглядел, что нарисовано на вывеске: ель, переломленная пополам, и желтый зигзаг, как он догадался, молния.
На этот раз дверь открылась при первом толчке, и Думери вошел в зал. Плюхнулся на стул, выудил из кошеля свои медяки.
— Ukhur ie t'yelakh?
Думери повернулся к служанке, что возникла у его столика. Занятый своими мыслями, он и не заметил, как она подошла.
— Вы говорите на этшарском? — спросил он, предчувствуя, что ответ будет отрицательным.
— Ethsharit? — переспросила служанка. — D'lost. Shenda! — последнее слово она прокричала, повернувшись к кухне.
Появилась вторая служанка, постарше.
— Uhu? — спросила она.
— Da burei gorn Ethsharit, — с этим молодая женщина направилась на кухню, уступив место у стола своей напарнице.
— Да, сэр? — обратилась она к Думери.
— Вы говорите на этшарском? — вновь спросил мальчик.
— Да, сэр. Что будете кушать? — проговорила она вежливо, но с удивлением смотрела на лохмотья, в которые превратилась одежда Думери.
— Я не ел два дня, — признался он. — Вот все мои деньги. Могу я на них что-нибудь поесть? Все что угодно.
Она посмотрела на медяки.
— Мы что-нибудь придумаем. — Говорила она с легким сардиронским акцентом.
Повернулась и исчезла на кухне. Думери ждал, нетерпеливо ерзая на стуле.
Несколько мгновений спустя она вернулась с тарелкой в руках, поставила ее на стол.
Рот Думери наполнился слюной.
Рогалики, два зеленых яблока, кусок сыра, остатки курицы, без ног, с обглоданной грудкой, но целым крылышком, на котором хватало мяса.
— Остатки от завтрака, — пояснила служанка. — Четыре медяка.
Дрожащими руками Думери пододвинул к ней четыре монетки и набросился на еду, качество которой оставляло желать лучшего.
Рогалики сухие, яблоки зеленые, сыр заплесневелый, курица холодная, склизкая.
Но Думери ел, ел и ел. И отвалился от стола, лишь когда на тарелке остались зернышки от яблок да начисто обглоданные куриные кости.
Он сидел, сложив руки на животе, наслаждаясь ощущением сытости.
К нему вновь подошла служанка.
— Ты — ворлок? — спросила она. — Больно ты молодой.
— Нет, я не ворлок, — ответил заинтригованный Думери. Пристально посмотрел на служанку, прежде чем спросить: — А почему вы так решили?
— Видишь ли, из тех, что приходят сюда, надолго забывают про еду только ворлоки.
— Я ничего не забывал! — воскликнул Думери. Забыть о еде! Да он такого и представить себе не мог. — Просто я давно не ел!
Она продолжала смотреть на него, так что Думери стало как-то не по себе.
— Почему... Я хочу сказать, сюда действительно часто заглядывают ворлоки?
Вообще-то он не понимал, что им тут делать. Гостиница, разумеется, пристойная, но он не находил в ней ничего магического.
— Случается, — ответила служанка.
— Но почему?
Служанка пожала плечами.
— Я не знаю. Они ничего не говорят. И всегда уходят на юго-восток. Иногда улетают.
Новости встревожили Думери. Его путь тоже лежал на юго-восток. Ему совсем не хотелось встречаться с ворлоками. Сам он не маг, они ему не компания.
— Только ворлоки? А как насчет магов или колдунов?
— Нет, только ворлоки, — подтвердила служанка. — С колдуном я никогда не встречалась, а маг останавливался здесь много лет назад. — Она помолчала. — Девочкой я видела демонолога, но было это давно и совсем в другом месте.
— Понятно, — кивнул Думери.
Он понятия не имел, почему ворлоков тянет в эти края, но что он вообще знал о ворлокстве?
Он решил, что к нему ворлоки не имеют ни малейшего отношения.
Разумеется, столкнувшись с ворлоком, он постарается отойти в сторону. Ворлоки пользовались дурной славой. Став охотником на драконов и продавая драконью кровь, он сможет держать в узде магов, но ворлоки не пользовались заклинаниями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56