Ведь именно вы должны знать, какую важную роль играет происхождение! У вашего высочества прекрасная тысячелетняя родословная.
Князь, видимо, успокоился, он очень гордился своим происхождением.
— Не надо плохо отзываться о мисс Джойнер, — попросил он. У меня на это есть свои основания. Понятно?
Коллэй согласился. Князь продолжал:
— Нужно все сделать так, чтобы никто не подумал, что люди, так или иначе связанные с князем Кижластанским, враждебно настроены против Гоуп Джойнер.
— Да, это необходимо, — подтвердил Коллэй.
Диана удивленно посмотрела на него и спросила:
— Разве у вас есть свои соображения на ее счет?
— Нет, — быстро возразил Коллэй, — но я полностью согласен с его высочеством. Нам не нужны враги. Ведь в круг ваших обязанностей, мисс Мэртин, входит приумножение числа его друзей. Даже к вашим соперницам вы должны быть добры и снисходительны.
Если Коллэй думал ввести ее в заблуждение, то он ошибся. Слишком подозрительно выглядела забота князя о Гоуп. Диана поняла, что за всем этим кроется что-то другое, и злилась, что ее не посвятили в тайну. Она знала, что от Коллэя не получит никакой информации, поэтому решила обратиться к Грэгэму. Может быть, он что-то знает?
Ранним утром, когда молочник еще объезжал квартиры со своими бидонами, Диана заказала машину и поехала в Кобэм. Она застала Грэгэма за столом. Перед ним стоял холодный завтрак, к которому он не притронулся. Он испугался, когда она вошла в комнату.
— Ах, это ты? — сказал он. — Вы изволили оказать нам честь?
Она удивилась. Лицо Грэгэма было землисто-серым. Оно было таким только один раз, когда его арестовали.
— Что с тобой? — спросила она.
— Ничего! — Он подал ей стул, — Пожалуйста, налей кофе, у меня дрожат руки.
Она села, налила чашку и подала ему.
— Скажи же, наконец, что с тобой?
— Ничего!
Он подошел к двери, запер ее на ключ, подсел ближе к Диане и шепотом рассказал о ночном приключении. Она внимательно выслушала и отрицательно покачала головой.
— Я тебе не звонила. Это, безусловно, сделала та подлая женщина.
— Но ведь она знала, что в тот момент я был в Лондоне, — Грэгэм настаивал на своем.
Диана улыбнулась.
— Конечно, знала. Она также была уверена, что, как только ты вернешься, сторож передаст тебе записку. Не могу поверить, что она — детектив. Я готова предположить, что она в этом деле понимает не больше, чем ее коллеги-мужчины.
Диана сощурилась и глубоко задумалась. Она была умна и мужественнее Грэгэма и легче находила выход из затруднительного положения.
— Где ты был, когда речь зашла о сейфе?
— Сначала говорил Трайн, потом о сейфе упомянул капитан, но мы стояли в таком месте, где подслушать было невозможно. Никто, кроме садовника, не мог знать о письме с инструкцией о сейфе.
Диана вдруг улыбнулась. Ее озарила мысль.
— Она следила за Трайном и узнала, что он купил сейф, который должны были доставить капитану… Дело в том, что она работает на три фронта: следит за тобой, за Трайном и за капитаном.
— Но откуда эта проклятая баба знает, что я участвую в этом деле?
— Очень просто, — спокойно объяснила Диана. — Миссис Оллорби видела тебя с Босом. Она знает, что сейф должны доставить на «Притти Аннэ». Теперь она сопоставляет все факты, чтобы сделать выводы. Возможно, она позвонила только потому, чтобы подтвердить правильность своих предположений. Ведь детектив пытается предугадать события, а не только констатировать факты. Ты позвонил Трайну после того, как получил записку?
— Да.
— Так оно и есть! Миссис Оллорби поручила своему агенту на телефонной станции подслушивать все разговоры с Трайном. Трайн был дома, когда ты ему звонил?
— Нет.
— Благодари небо за это. Тебе повезло, — облегченно вздохнула Диана. — Я тебе посоветую: поменьше пользуйся телефоном…
В двери постучали, и прежде чем Грэгэм успел сказать «войдите», садовник уже закрывал за собой дверь на ключ.
— Знаете ли вы некую миссис Оллорби? — тихо спросил Маузей.
Грэгэм настолько опешил, что не мог произнести ни слова. Он лишь кивнул.
— Хотите, чтобы она вошла?
— Что?.. Вошла?.. — спросила побледневшая Диана.
— Она в коридоре, — сказал садовник.
Грэгэм и Диана переглянулись и окаменели.
— Можно ли пригласить ее? — опять спросил садовник.
Диана первой оправилась от испуга. Грэгэм приходил в себя с трудом.
— Куда? Сюда?.. — он все еще плохо соображал.
Лицо Грэгэма исказили испуг и полное недоумение. Диана спохватилась:
— Пусть войдет!
Грэгэм хотел возразить, но Диана взглядом успокоила его.
Спустя мгновенье открылась дверь, и миссис Оллорби быстро вошла в комнату. Она самодовольно смотрела на супругов.
— Доброе утро, господа! — ее голос был вызывающе веселым. Это была не та покорная, подобострастная женщина, которую Диана видела у себя в квартире. Она говорила с ними на равных. — Как прекрасен утренний солнечный свет… и деревья, и великолепные цвета… Когда я слышу шепот листьев, снова чувствую себя молоденькой девушкой. Некоторые люди больше любят море, — продолжала она, — но я предпочитаю дачу с зеленой травой и благоухающими цветами. Ах, эти громадные трубы пароходов! Ведь на пароходах обычно есть трубы… Мрачные, черные, на которых облезла краска. Но на пароходах не бывает ни деревьев, ни диких роскошных садов… Не правда ли, мисс Мэртин? На пароходах ведь нет деревьев?
Диана в ответ лишь прошептала что-то невнятное, Оллорби говорила, словно обращалась сама к себе:
— Самое важное для парохода — его имя. Но, конечно, не все заключается в нем. Возьмем хотя бы «Притти Аннэ» («Красивая Анна»). Что хорошего в этом судне? Даже капитан уродлив. Я предпочла бы лучше жить с небольшим кошельком здесь на даче, чем путешествовать с сейфом по Атлантическому океану, тем более, если бы была на месте человека, ранее уже имевшего горький опыт. Разве я не права, мисс Мэртин?
Садовник, стоявший в двери, оцепенел от страха. Диана, наконец, пришла в себя и начала:
— Я не знаю, что вы…
Но миссис Оллорби перебила:
— Вы не понимаете, почему я вдруг ворвалась на вашу красивую дачу? — Оллорби широко улыбнулась. — Знаете ли, мисс Мэртин, я фантазировала, что вы скажете: «Я не знаю, чего вы хотите», или «Будьте любезны объяснить нам», или даже «Как вы смеете?» Мало ли существует фраз, которыми можно воспользоваться, чтобы выразить негодование? Если вы настолько умны, чтобы выдумать что-то оригинальное, то должны и уметь сохранять спокойствие.
Она осмотрелась. Стены украшал китайский фарфор, красивая мебель создавала уют. На столе стояли вазы с розами. Шикарные гардины слегка покачивал утренний ветерок.
— Великолепный дом, — сказала Оллорби, растягивая слова. — Тигр Трайн сдал его Джонни Делбуру… Вы, конечно, знаете, что домом владеет Тигр… Он сдал его за несколько дней до того, как Джонни ограбил банк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
Князь, видимо, успокоился, он очень гордился своим происхождением.
— Не надо плохо отзываться о мисс Джойнер, — попросил он. У меня на это есть свои основания. Понятно?
Коллэй согласился. Князь продолжал:
— Нужно все сделать так, чтобы никто не подумал, что люди, так или иначе связанные с князем Кижластанским, враждебно настроены против Гоуп Джойнер.
— Да, это необходимо, — подтвердил Коллэй.
Диана удивленно посмотрела на него и спросила:
— Разве у вас есть свои соображения на ее счет?
— Нет, — быстро возразил Коллэй, — но я полностью согласен с его высочеством. Нам не нужны враги. Ведь в круг ваших обязанностей, мисс Мэртин, входит приумножение числа его друзей. Даже к вашим соперницам вы должны быть добры и снисходительны.
Если Коллэй думал ввести ее в заблуждение, то он ошибся. Слишком подозрительно выглядела забота князя о Гоуп. Диана поняла, что за всем этим кроется что-то другое, и злилась, что ее не посвятили в тайну. Она знала, что от Коллэя не получит никакой информации, поэтому решила обратиться к Грэгэму. Может быть, он что-то знает?
Ранним утром, когда молочник еще объезжал квартиры со своими бидонами, Диана заказала машину и поехала в Кобэм. Она застала Грэгэма за столом. Перед ним стоял холодный завтрак, к которому он не притронулся. Он испугался, когда она вошла в комнату.
— Ах, это ты? — сказал он. — Вы изволили оказать нам честь?
Она удивилась. Лицо Грэгэма было землисто-серым. Оно было таким только один раз, когда его арестовали.
— Что с тобой? — спросила она.
— Ничего! — Он подал ей стул, — Пожалуйста, налей кофе, у меня дрожат руки.
Она села, налила чашку и подала ему.
— Скажи же, наконец, что с тобой?
— Ничего!
Он подошел к двери, запер ее на ключ, подсел ближе к Диане и шепотом рассказал о ночном приключении. Она внимательно выслушала и отрицательно покачала головой.
— Я тебе не звонила. Это, безусловно, сделала та подлая женщина.
— Но ведь она знала, что в тот момент я был в Лондоне, — Грэгэм настаивал на своем.
Диана улыбнулась.
— Конечно, знала. Она также была уверена, что, как только ты вернешься, сторож передаст тебе записку. Не могу поверить, что она — детектив. Я готова предположить, что она в этом деле понимает не больше, чем ее коллеги-мужчины.
Диана сощурилась и глубоко задумалась. Она была умна и мужественнее Грэгэма и легче находила выход из затруднительного положения.
— Где ты был, когда речь зашла о сейфе?
— Сначала говорил Трайн, потом о сейфе упомянул капитан, но мы стояли в таком месте, где подслушать было невозможно. Никто, кроме садовника, не мог знать о письме с инструкцией о сейфе.
Диана вдруг улыбнулась. Ее озарила мысль.
— Она следила за Трайном и узнала, что он купил сейф, который должны были доставить капитану… Дело в том, что она работает на три фронта: следит за тобой, за Трайном и за капитаном.
— Но откуда эта проклятая баба знает, что я участвую в этом деле?
— Очень просто, — спокойно объяснила Диана. — Миссис Оллорби видела тебя с Босом. Она знает, что сейф должны доставить на «Притти Аннэ». Теперь она сопоставляет все факты, чтобы сделать выводы. Возможно, она позвонила только потому, чтобы подтвердить правильность своих предположений. Ведь детектив пытается предугадать события, а не только констатировать факты. Ты позвонил Трайну после того, как получил записку?
— Да.
— Так оно и есть! Миссис Оллорби поручила своему агенту на телефонной станции подслушивать все разговоры с Трайном. Трайн был дома, когда ты ему звонил?
— Нет.
— Благодари небо за это. Тебе повезло, — облегченно вздохнула Диана. — Я тебе посоветую: поменьше пользуйся телефоном…
В двери постучали, и прежде чем Грэгэм успел сказать «войдите», садовник уже закрывал за собой дверь на ключ.
— Знаете ли вы некую миссис Оллорби? — тихо спросил Маузей.
Грэгэм настолько опешил, что не мог произнести ни слова. Он лишь кивнул.
— Хотите, чтобы она вошла?
— Что?.. Вошла?.. — спросила побледневшая Диана.
— Она в коридоре, — сказал садовник.
Грэгэм и Диана переглянулись и окаменели.
— Можно ли пригласить ее? — опять спросил садовник.
Диана первой оправилась от испуга. Грэгэм приходил в себя с трудом.
— Куда? Сюда?.. — он все еще плохо соображал.
Лицо Грэгэма исказили испуг и полное недоумение. Диана спохватилась:
— Пусть войдет!
Грэгэм хотел возразить, но Диана взглядом успокоила его.
Спустя мгновенье открылась дверь, и миссис Оллорби быстро вошла в комнату. Она самодовольно смотрела на супругов.
— Доброе утро, господа! — ее голос был вызывающе веселым. Это была не та покорная, подобострастная женщина, которую Диана видела у себя в квартире. Она говорила с ними на равных. — Как прекрасен утренний солнечный свет… и деревья, и великолепные цвета… Когда я слышу шепот листьев, снова чувствую себя молоденькой девушкой. Некоторые люди больше любят море, — продолжала она, — но я предпочитаю дачу с зеленой травой и благоухающими цветами. Ах, эти громадные трубы пароходов! Ведь на пароходах обычно есть трубы… Мрачные, черные, на которых облезла краска. Но на пароходах не бывает ни деревьев, ни диких роскошных садов… Не правда ли, мисс Мэртин? На пароходах ведь нет деревьев?
Диана в ответ лишь прошептала что-то невнятное, Оллорби говорила, словно обращалась сама к себе:
— Самое важное для парохода — его имя. Но, конечно, не все заключается в нем. Возьмем хотя бы «Притти Аннэ» («Красивая Анна»). Что хорошего в этом судне? Даже капитан уродлив. Я предпочла бы лучше жить с небольшим кошельком здесь на даче, чем путешествовать с сейфом по Атлантическому океану, тем более, если бы была на месте человека, ранее уже имевшего горький опыт. Разве я не права, мисс Мэртин?
Садовник, стоявший в двери, оцепенел от страха. Диана, наконец, пришла в себя и начала:
— Я не знаю, что вы…
Но миссис Оллорби перебила:
— Вы не понимаете, почему я вдруг ворвалась на вашу красивую дачу? — Оллорби широко улыбнулась. — Знаете ли, мисс Мэртин, я фантазировала, что вы скажете: «Я не знаю, чего вы хотите», или «Будьте любезны объяснить нам», или даже «Как вы смеете?» Мало ли существует фраз, которыми можно воспользоваться, чтобы выразить негодование? Если вы настолько умны, чтобы выдумать что-то оригинальное, то должны и уметь сохранять спокойствие.
Она осмотрелась. Стены украшал китайский фарфор, красивая мебель создавала уют. На столе стояли вазы с розами. Шикарные гардины слегка покачивал утренний ветерок.
— Великолепный дом, — сказала Оллорби, растягивая слова. — Тигр Трайн сдал его Джонни Делбуру… Вы, конечно, знаете, что домом владеет Тигр… Он сдал его за несколько дней до того, как Джонни ограбил банк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46