Мы знали только, что закон, Написанный для всех, Хранит мякину, а зерно Роняет из прорех, С тех пор как брата брат убил И миром правит грех.
Мы знали - сложена тюрьма Из кирпичей стыда, Дворы и окна оплела Решетка в два ряда, Чтоб скрыть страданья и позор От божьего суда.
За стены прячется тюрьма От Солнца и Луны. Что ж, люди правы: их дела, Как души их, черны, Ни вечный Бог, ни Божий Сын Их видеть не должны.
x x x
Мечты и свет прошедших лет Убьет тюремный смрад; Там для преступных, подлых дел Он благостен стократ, Где боль и мука у ворот Как сторожа стоят.
Одних тюрьма свела с ума, В других убила стыд, Там бьют детей, там ждут смертей, Там справедливость спит, Там человеческий закон Слезами слабых сыт.
Там жизнь идет из года в год В зловонных конурах, Там Смерть ползет из всех щелей И прячется в углах, Там, кроме похоти слепой, Все прах в людских сердцах.
Там взвешенный до грамма хлеб Крошится, как песок, Сочится слизью по губам Гнилой воды глоток, Там бродит Сон, не в силах лечь И проклиная Рок.
Там Жажда с Голодом, рыча, Грызутся, словно псы, Там камни, поднятые днем, В полночные часы Ложатся болью на сердца, Как гири на весы.
Там сумерки в любой душе И в камере любой, Там режут жесть и шьют мешки Свой ад неся с собой, Там тишина порой страшней, Чем барабанный бой.
Глядит в глазок чужой зрачок, Безжалостный, как плеть, Там, позабытые людьми, Должны мы околеть, Там суждено нам вечно жить, Чтоб заживо истлеть.
x x x
Там одиночество сердца, Как ржавчина, грызет, Там плачут, стонут и молчат, И так из года в год, Но даже каменных сердец Господь не оттолкнет.
Он разобьет в тюрьме сердца Злодеев и воров. И лепрозорий опахнет, Как от святых даров, Неповторимый аромат Невиданных цветов.
Как счастлив тот, кто смыл свой грех Дождем горячих слез, Разбитым сердцем искупил И муки перенес, Ведь только к раненым сердцам Находит путь Христос.
x x x
А мертвый, высунув язык, В жгутах лиловых жил. Все ждет того, кто светлый Рай Разбойнику открыл, Того, кто все грехи людей Голгофой искупил.
Одетый в красное судья Отмерил двадцать дней, Коротких дней, чтоб Он забыл Безумный мир людей, Чтоб смыл Он кровь не только с рук, Но и с души своей.
Рука, поднявшая кинжал, Теперь опять чиста, Ведь только кровь отмоет кровь, И только груз креста Заменит Каина клеймо На снежный знак Христа.
Глава 6
Есть возле Рэдинга тюрьма, А в ней позорный ров, Там труп, завернутый людьми В пылающий покров, Не осеняет благодать Заупокойных слов.
Пускай до Страшного суда Лежит спокойно Он, Пусть не ворвется скорбный стон В его последний сон, Убил возлюбленную Он, И потому казнен.
Но каждый, кто на свете жил, Любимых убивал, Один - жестокостью, другой Отравою похвал, Трус - поцелуем, тот кто смел, кинжалом наповал.

1 2 3