Спустя секунду машина неприятно подпрыгнула. Стало ясно, что эсэсовец не проявил должной смекалки и силы воли, поэтому угодил под колесо.
Сбитый в кусты автомобиль с партийно-эсэсовским начальством поставил точку в затянувшейся дорожной битве. Неприятный осадок в душе Индианы был лишь от того, что для Урбаха и компании не оказалось вблизи какой-нибудь пропасти. Легковая автомашина уткнулась в пальму и замерла, пустив дым из мотора.
Доведенный до нервного срыва немецкий археолог заколотил лбом о переднее сидение.
- Все пропало! История мне этого не простит! Что скажет Германия?..
- Германия нас восславит. Доктору Джонсу надо еще вывезти ковчег из Египта, - произнес хладнокровный пруссак Мюллер. - Судя по убогому оснащению, финансами он не блещет, поэтому попробует погрузиться на пароход. Вот в море мы и перехватим еврейскую реликвию.
- Что вы такое говорите, штандартенфюрер? - завопил Урбах от избытка истерических чувств. - Думайте хоть иногда! Из Александрии каждый день в разных направлениях уходят десятки судов.
Штурмбанфюрер Хорхер успокоил "бурю в стакане", поблескивая стеклами очков как ледышками:
- У нас свои люди и в портовой администрации, и в таможне, и в стивидорной компании [организация, занимающаяся погрузо-разгрузочными работами]. Ни один груз не проходит мимо нас незамеченным, партайгеноссе Урбах.
Доктор Джонс вытащил из-под ног шляпу - истоптанную, истерзанную, - и бережно положил на соседнее сидение, как раненого товарища.
Через семь с половиной часов грузовик с Ковчегом в кузове въехал в город-порт Александрия.
ЧАСТЬ ДЕВЯТАЯ. ЭГЕЙСКОЕ МОРЕ. СЕНТЯБРЬ. ПОСЛЕДНИЙ БОЙ
1. "БРОНЕНОСЕЦ" ВЫХОДИТ В МОРЕ
- Все, Ковчег на борту "Броненосца". Если точнее, в твиндеке второго трюма, - торжественно подытожил Салех, стоя на причале возле ржавого и обшарпанного, но довольно крупнотоннажного судна со столь странным именем. - Загружайся и ты, Инди. Вернее, то, что от тебя осталось после сухопутной части путешествия.
- Все будет исполнено в точности, доктор Джонс, - торжественно поклялся верный Клопик, который тоже оставался на причале.
- Ты стоишь десяти кадровых разведчиков, малыш, - археолог потрепал мистера Лопсанга по жестким вихрам. - Только тебе я могу доверить препровождение моего дурноватого папаши из Искендерона в Чикаго. Ведь сержант Питерс - это много мышц и куча эрудиции. Больше ничего за душой у него нет.
- Понял, доктор Джонс, сержанту Питерсу я ничего сложного поручать не буду.
- Мистер Катанга, это доктор Джонс и мисс Кэмден, - заявил Салех торопившемуся мимо человеку в свитере и фуражке, по виду явно капитану. Мои лучшие друзья. Надеюсь, их не обидят на вашем судне?
Сам вопрос был проигнорирован, однако моряк пробубнил мясистыми губами.
- Наслышан, наслышан, мистер Джонс. Вы вполне соответствуете тем анекдотам, которые мне рассказали о вас.
Капитан больше не удостоил вниманием пассажиров и направился к судовому трапу. Судя по ллойдовской фуражке с большим козырьком, был он подданным его Величества, а внешность моряка выдавала помесь цейлонского сингала с негритянками, малайцами, португалками и возможно голландцами.
- Мы разве похожи на людей, которых можно так просто обидеть? - мисс Кэмден несколько возмутилась.
- Дело вот в чем, - Салех прокашлялся. - Солидные компании не возьмут какой-то ящик от людей с улицы, или уж столько заломят… В общем, судно я нашел из дешевых, с несколько подмоченной репутацией. Сам Катанга его владелец.
- Понятно, контрабандист, - Индиана был как всегда догадлив.
Мужчины на прощание весомо пожали руки, Лилиан и Салех обменялись крепкими поцелуями.
- Именно так целуют гурии в мусульманском раю, - авторитетно оценил египтянин и добавил: - Будем считать, что я получил страховку за свой грузовичок.
Салех с Клопиком, весело посвистывая дуэтом, отправились в ближайшую кофейню, а Индиана с Лилиан в отведенные им каюты на корме. Впрочем, сперва доктор Джонс навестил штурманскую рубку.
- Мастер, сколько времени займет у нас переход до Лондона? обратился он к капитану.
- Неделю, мистер Джонс. Будем там шестого сентября.
- Так долго? Почему не торопимся?
- Мы торопимся. У нас не только грузы на Лондон вроде вашего драгоценного ящика, но и кое-что для одного испанского порта. Кстати, мы выгрузимся в Ла-Корунье довольно резво. Чем резвее, тем целее, скаламбурил Катанга.
- Ла-Корунья… - необходимый участок крупномасштабной карты мгновенно появился перед мысленным взором доктора Джонса. - Значит, вы работаете на франкистов-фалангистов?
- Что, не нравится? Я и на Гитлера потружусь, и на Сталина, и на любого другого черта, если он прилично заплатит… Вы против?
- Не спорю, бизнес тем и хорош, что стоит вне политики и идеологии, легко согласился доктор Джонс и попробовал выведать. - Но все-таки, что вы везете в Ла-Корунью?
- Я же не спрашиваю, что лежит в вашем ящике, - отразил капитан, меланхолично покусывая резинку. На том разговор и закончился.
Индиана спустился в свою каюту и улегся на койку. Рука наткнулась на номер "Таймс" недельной свежести. Газетные заголовки клеймили сговор Гитлера и Сталина, оформленный двадцать третьего августа в виде пакта о ненападении. Надо же, два главных беса договорились, - вяло усмехнулся Джонс. - Интересно, о чем?
Надежно урчал четырехцилиндровый двигатель "Бурмайстер ог Вайн", проходящий неподалеку от переборки гребной вал усыплял крупной вибрацией, легкая бортовая качка тоже развивала сонливость. Дремота затягивала умаявшееся тело, приглушала повсеместную боль, и оставалась только огромной величины усталость. Все силы были отданы на какое-то не слишком понятное дело и, казалось, уже никогда не восстановятся даже на треть.
Веки доктора Джонса тяжело смежались, когда в каюте возникла мисс Кэмден.
- Я сейчас поставлю тебе примочки, - бодро объявила она.
- Какие-такие примочки? - страдающим голосом спросил Индиана.
- Катанга велел. Он еще посоветовал мне, когда я лягу спать, запереть дверь и задраить иллюминатор. Это, чтобы его мохнорылые пираты не влезли. Но сначала я буду тебя спасать.
Тут крутая волна ударила в борт. Лилиан, утратив равновесие, села прямо на разбитое тело Индианы. И тут же вскочила, испугавшись страшного воя пациента.
- Да ладно, Инди, не придавай такого значения. Это же я, хрупкая женщина, а не бегемот какой-нибудь.
- Из-за бегемота меньше бы мучиться пришлось.
Лилиан потащила куртку с профессора, рубаха же на нем отсутствовала со времен экскурсии в подземный храм. Затем, несмотря на все стенания Индианы, стала тыкать своей примочкой в его сизо-багровое тело.
- Сдал ты, доктор Джонс, - уязвила женщина, никогда не забывающая обид. - Мало чем напоминаешь того парня, которого я видела в не совсем одетом виде лет десять тому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155
Сбитый в кусты автомобиль с партийно-эсэсовским начальством поставил точку в затянувшейся дорожной битве. Неприятный осадок в душе Индианы был лишь от того, что для Урбаха и компании не оказалось вблизи какой-нибудь пропасти. Легковая автомашина уткнулась в пальму и замерла, пустив дым из мотора.
Доведенный до нервного срыва немецкий археолог заколотил лбом о переднее сидение.
- Все пропало! История мне этого не простит! Что скажет Германия?..
- Германия нас восславит. Доктору Джонсу надо еще вывезти ковчег из Египта, - произнес хладнокровный пруссак Мюллер. - Судя по убогому оснащению, финансами он не блещет, поэтому попробует погрузиться на пароход. Вот в море мы и перехватим еврейскую реликвию.
- Что вы такое говорите, штандартенфюрер? - завопил Урбах от избытка истерических чувств. - Думайте хоть иногда! Из Александрии каждый день в разных направлениях уходят десятки судов.
Штурмбанфюрер Хорхер успокоил "бурю в стакане", поблескивая стеклами очков как ледышками:
- У нас свои люди и в портовой администрации, и в таможне, и в стивидорной компании [организация, занимающаяся погрузо-разгрузочными работами]. Ни один груз не проходит мимо нас незамеченным, партайгеноссе Урбах.
Доктор Джонс вытащил из-под ног шляпу - истоптанную, истерзанную, - и бережно положил на соседнее сидение, как раненого товарища.
Через семь с половиной часов грузовик с Ковчегом в кузове въехал в город-порт Александрия.
ЧАСТЬ ДЕВЯТАЯ. ЭГЕЙСКОЕ МОРЕ. СЕНТЯБРЬ. ПОСЛЕДНИЙ БОЙ
1. "БРОНЕНОСЕЦ" ВЫХОДИТ В МОРЕ
- Все, Ковчег на борту "Броненосца". Если точнее, в твиндеке второго трюма, - торжественно подытожил Салех, стоя на причале возле ржавого и обшарпанного, но довольно крупнотоннажного судна со столь странным именем. - Загружайся и ты, Инди. Вернее, то, что от тебя осталось после сухопутной части путешествия.
- Все будет исполнено в точности, доктор Джонс, - торжественно поклялся верный Клопик, который тоже оставался на причале.
- Ты стоишь десяти кадровых разведчиков, малыш, - археолог потрепал мистера Лопсанга по жестким вихрам. - Только тебе я могу доверить препровождение моего дурноватого папаши из Искендерона в Чикаго. Ведь сержант Питерс - это много мышц и куча эрудиции. Больше ничего за душой у него нет.
- Понял, доктор Джонс, сержанту Питерсу я ничего сложного поручать не буду.
- Мистер Катанга, это доктор Джонс и мисс Кэмден, - заявил Салех торопившемуся мимо человеку в свитере и фуражке, по виду явно капитану. Мои лучшие друзья. Надеюсь, их не обидят на вашем судне?
Сам вопрос был проигнорирован, однако моряк пробубнил мясистыми губами.
- Наслышан, наслышан, мистер Джонс. Вы вполне соответствуете тем анекдотам, которые мне рассказали о вас.
Капитан больше не удостоил вниманием пассажиров и направился к судовому трапу. Судя по ллойдовской фуражке с большим козырьком, был он подданным его Величества, а внешность моряка выдавала помесь цейлонского сингала с негритянками, малайцами, португалками и возможно голландцами.
- Мы разве похожи на людей, которых можно так просто обидеть? - мисс Кэмден несколько возмутилась.
- Дело вот в чем, - Салех прокашлялся. - Солидные компании не возьмут какой-то ящик от людей с улицы, или уж столько заломят… В общем, судно я нашел из дешевых, с несколько подмоченной репутацией. Сам Катанга его владелец.
- Понятно, контрабандист, - Индиана был как всегда догадлив.
Мужчины на прощание весомо пожали руки, Лилиан и Салех обменялись крепкими поцелуями.
- Именно так целуют гурии в мусульманском раю, - авторитетно оценил египтянин и добавил: - Будем считать, что я получил страховку за свой грузовичок.
Салех с Клопиком, весело посвистывая дуэтом, отправились в ближайшую кофейню, а Индиана с Лилиан в отведенные им каюты на корме. Впрочем, сперва доктор Джонс навестил штурманскую рубку.
- Мастер, сколько времени займет у нас переход до Лондона? обратился он к капитану.
- Неделю, мистер Джонс. Будем там шестого сентября.
- Так долго? Почему не торопимся?
- Мы торопимся. У нас не только грузы на Лондон вроде вашего драгоценного ящика, но и кое-что для одного испанского порта. Кстати, мы выгрузимся в Ла-Корунье довольно резво. Чем резвее, тем целее, скаламбурил Катанга.
- Ла-Корунья… - необходимый участок крупномасштабной карты мгновенно появился перед мысленным взором доктора Джонса. - Значит, вы работаете на франкистов-фалангистов?
- Что, не нравится? Я и на Гитлера потружусь, и на Сталина, и на любого другого черта, если он прилично заплатит… Вы против?
- Не спорю, бизнес тем и хорош, что стоит вне политики и идеологии, легко согласился доктор Джонс и попробовал выведать. - Но все-таки, что вы везете в Ла-Корунью?
- Я же не спрашиваю, что лежит в вашем ящике, - отразил капитан, меланхолично покусывая резинку. На том разговор и закончился.
Индиана спустился в свою каюту и улегся на койку. Рука наткнулась на номер "Таймс" недельной свежести. Газетные заголовки клеймили сговор Гитлера и Сталина, оформленный двадцать третьего августа в виде пакта о ненападении. Надо же, два главных беса договорились, - вяло усмехнулся Джонс. - Интересно, о чем?
Надежно урчал четырехцилиндровый двигатель "Бурмайстер ог Вайн", проходящий неподалеку от переборки гребной вал усыплял крупной вибрацией, легкая бортовая качка тоже развивала сонливость. Дремота затягивала умаявшееся тело, приглушала повсеместную боль, и оставалась только огромной величины усталость. Все силы были отданы на какое-то не слишком понятное дело и, казалось, уже никогда не восстановятся даже на треть.
Веки доктора Джонса тяжело смежались, когда в каюте возникла мисс Кэмден.
- Я сейчас поставлю тебе примочки, - бодро объявила она.
- Какие-такие примочки? - страдающим голосом спросил Индиана.
- Катанга велел. Он еще посоветовал мне, когда я лягу спать, запереть дверь и задраить иллюминатор. Это, чтобы его мохнорылые пираты не влезли. Но сначала я буду тебя спасать.
Тут крутая волна ударила в борт. Лилиан, утратив равновесие, села прямо на разбитое тело Индианы. И тут же вскочила, испугавшись страшного воя пациента.
- Да ладно, Инди, не придавай такого значения. Это же я, хрупкая женщина, а не бегемот какой-нибудь.
- Из-за бегемота меньше бы мучиться пришлось.
Лилиан потащила куртку с профессора, рубаха же на нем отсутствовала со времен экскурсии в подземный храм. Затем, несмотря на все стенания Индианы, стала тыкать своей примочкой в его сизо-багровое тело.
- Сдал ты, доктор Джонс, - уязвила женщина, никогда не забывающая обид. - Мало чем напоминаешь того парня, которого я видела в не совсем одетом виде лет десять тому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155