Хосе растерянно смотрел на него, потом нахмурился.
— Это не смешно, Ал! Нужно найти этот мозг, прежде чем его установят в корпус.
— Я... прости... — еле смог выговорить Ал. Потом лицо его снова разошлось в улыбке, и он опять захохотал. Откинувшись в кресле, он держался за живот и хохотал.
Хосе вздохнул и принялся ждать. Он начал на что-то надеяться.
Наконец Ал взял себя в руки, наклонился вперед и улыбнулся.
— Прости, Хосе, но согласись: это что-то новенькое. Как тебе удалось такое?
Хосе в жесте отчаяния развел руки.
— Я вызвал текст Декларации, чтобы проверить одно место, которое меня интересовало. Оставил текст на экране и отошел на минуту помочь Бобу. А к тому времени когда вернулся, она исчезла с экрана и я о ней забыл.
— Но в памяти она сохранялась, — Ал покачал головой с улыбкой. — А что тебя заинтересовало в Декларации?
— Ну, мы поспорили, — пробормотал Хосе.
— С другой стороны, — продолжал размышлять Ал, — кто еще пришел бы докладывать об этом, а не попытался скрыть? — он наконец смог принять сочувственное выражение. — Ты прав, Хосе, это могло привести к плохим последствиям. Что за программа?
— Одна из новых, для серии ФСС.
Ал улыбнулся.
— Ну, по крайней мере, ты использовал мозг, который находится в процессе производства, — он неожиданно задумался — Погоди, может, еще не все потеряно.
Хосе почувствовал прилив надежды и постарался подавить ее.
— Как это возможно?
— С помощью вспомогательной серии «Верных кибернетических спутников». Программа рассчитана на исключительную верность и беспрекословное повиновение, — Ал повернулся к экрану и вызвал программу. — Она может быть достаточно сильной, чтобы противостоять Декларации.
Хосе нахмурился.
— Но как это совмещается?.. — но тут лицо его просветлело. — Ну, конечно! Если робот бесконечно предан тебе, он может быть совершенно независимым и по-прежнему оставаться на твоей стороне!
Ал кивнул.
— Независимость противостоит наклонности к повиновению, но верность заставит робота выполнять приказ владельца, если только у него нет достаточно веских причин отказаться, — он пожал плечами. — Но в любой программе, разумеется, есть запреты на исполнение незаконных или неэтичных приказов.
Хосе чувствовал, как растет его возбуждение.
— Значит, робота можно не уничтожать?
— А тебя можно не увольнять, — кивнул Ал. — Я попрошу проверить программу. Но не думаю, чтобы на этот раз возникли проблемы, — он повернулся к Хосе и неожиданно стал серьезным. — Но чтобы подобного не случалось больше, ладно?
Хосе посмотрел прямо в глаза Алу и медленно кивнул.
— Никогда, Ал. Даю слово.
— Кстати, а с кем ты поспорил?
Хосе глотнул.
— С женой.
Ал стал серьезен.
— Ну, тут я тебе не могу помочь. Но в следующий раз, когда расстроишься в результате семейных неурядиц, просто не приходи на работу. Ладно?
Хосе медленно кивнул.
— Обещаю, Ал. Лучше не прийти один раз, чем не приходить никогда.
Ал улыбнулся.
— Ты понял. И работа за тобой.
Но Хосе уже думал о другом. Если робот может быть независим в своей самой основной, базовой программе и все же сохранять верность, нельзя ли и человеку быть таким? В таком случае можно сохранять независимость и оставаться женатым.
И он, посвистывая, вернулся к работе.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74