Конечно, за последние три года я набрал вес, но не до такой же степени.
— А что произошло-то?
— Я же творил седло для дракогрифа — ну вот и получил такое, что в нем мог бы скакать ты.
Дракогриф уставился на Мэта, потом его пасть начала постепенно растягиваться.
— Пожалуйста, не смейся! — Мэт зажмурился. — Только не смейся! Пожалуйста, не надо. Я легко все исправлю.
— Ого! Да неужели? — Зверь ухмыльнулся. — Очень хочется на это посмотреть!
— Ладно. Начали! — Мэт пристально уставился на седло, потом начал свое заклинание:
Прежний стих — из апокрифа,
Будем мы размер менять:
Стань, седло, для дракогрифа,
Но при этом — для меня!
— Похоже, заклинание не очень-то хорошо действует, — с видимым удовольствием отметил зверь.
— А чего еще ждать от самодельных стишков? — рявкнул Мэт. — Я что хочу сказать-то, это ведь тебе не разделывать — фу ты, не подгонять стихи великих поэтов под ситуацию. Ведь никто из них не описывал взахлеб свое седло до мельчайших деталей.
Седло стало меркнуть.
— С другой стороны, — поспешил добавить Мэт, — это может быть просто замедленной реакцией.
Седло начало превращаться в коричневатое облачко, но огромная кипа кожи по-прежнему сохраняла свою форму и четкость. Потом кипа проделала какие-то движения — и перед ними возникло то же самое седло, только нормального размера.
— Ну, просто отлично! — произнес восхищенный дракогриф.
Мэт же смотрел на уменьшившееся седло с испугом. Потом он отвернулся от него:
— Чтоб тебе провалиться! Напомни мне в следующий раз сделать некоторые уточнения!
— А мне кажется, оно очень даже ничего! — прищурившись, заметил дракогриф.
— Это же английское седло, а я езжу, по крайней мере пытался ездить, в ковбойском.
— Ну и в чем же разница?
— Ковбойское гораздо удобнее, особенно если тебе предстоит долгий путь. А потом у него есть впереди что-то вроде ручки, за которую можно держаться.
— Ох-хо-хо, — засопел дракогриф, — ладно, я понимаю, нам опять придется подождать, пока ты теперь это седло не переделаешь, точно?
— Ну конечно, я могу прожить и с этим...
— Ну уж нет, увольте! — Дракогриф закатил глаза. — Мне только еще не хватало везти великомученика! Давай действуй! Нам торопиться некуда.
Как ни странно, от этих слов Мэт ощутил какой-то суеверный страх. Но, отбросив его, он снова повернулся к седлу, стараясь полностью отделаться от этого чувства.
— Прекрасно, давай теперь так:
Только джентльмены с ледями
Ездят в парк в седле таком,
Мы ж прогулочками этими
Насладимся лишь «эт хом».
Нам, увы, скакать по прериям,
По пампасам и горам,
И ковбойское, проверенное
Мы седло желаем нам!
Контуры седла снова стали терять свои очертания, вся масса стала больше походить на облачко дыма, что-то зашипело, и... облачко материализовалось, приобрело четкие формы, и перед ними появилось прекрасное седло, которому мог бы позавидовать любой ковбой из голливудских фильмов.
— Ну что, все? — с надеждой в голосе спросил дракогриф.
— Ох! — Мэт с довольной ухмылкой смотрел на новое творение рук своих, вернее, языка. — Ну и как оно тебе?
— Ах, оно великолепно! Ах, оно прекрасно! И это все — ты! Ну теперь-то мы можем ехать?
— Ладно, ладно. — Мэт взялся за седло и повернулся, чтобы надеть его на зверя. — Не хотел бы ты примерить свой новый наряд?
— Честно говоря, не очень-то, — проворчал дракогриф. — Но я сам тебе предложил и теперь должен сдержать слово.
Мэт застыл с седлом в руках:
— Ты ничего не должен. Я совсем не хочу насильно...
— Ой, да ладно! Я так хочу это седло! Пожалуйста, надень его на меня! — заорал дракогриф. — Ну неужели же зверю нельзя хотя бы время от времени немного поскулить.
— Ну конечно! — Мэт приподнялся, чтобы опустить седло па спину дракогрифа. — Я просто не думал, что это у тебя такая манера. Прости. — Мэт наклонился, чтобы подтянуть подпруги.
Несколькими минутами позже он верхом на дракогрифе мчался вниз по склону горы. Какое-то время Мэт восхищался окружающей природой, его пьянил прохладный горный воздух. Он чувствовал себя обновленным и снова почти полностью здоровым.
Мэт дернулся, обеспокоенной своими мыслями. «Почти полностью здоровым»? Когда же он начал себя чувствовать так, как будто его пропустили через мясорубку? И почему?
Мэт несколько минут обдумывал эту мысль, а потом плюнул и оставил ее для своего подсознания, пусть поработает над ней, пока он наслаждается красотами природы. Как все-таки здорово иметь такого спутника, который не настаивает на бесконечных разговорах. Несмотря на чрезмерную сварливость, похоже, дракогриф будет хорошим товарищем в дороге.
Интересно, а насколько разговорчивым окажется это чудище, если у Мэта возникнет желание поболтать? А что, если попытаться?
— Я не представляю себе более приятной прогулки.
— Это пока мы в горах, — откликнулся дракогриф. — Подожди, скоро доберемся до равнины. Там совсем другое дело.
— Да, мне пришлось ездить верхом по равнине, я с тобой согласен — там-то путешествия пешком не доставляют никакого удовольствия, как, впрочем, и здесь. Я бы предпочел летать.
— А я бы предпочел не летать никогда, — огрызнулся дракогриф. — Давай поставим точки над «i» сразу же. Я никогда не летаю, если без этого можно обойтись.
— Но ведь это так же безопасно, как и ходить пешком, — заметил Мэт.
— Ну конечно, тебе легко говорить! Ты никогда не пытался летать на территории драконов!
— А что ты там делал? — нахмурившись, спросил Мэт.
— А знаешь, что такое вырасти одному, без таких же, как ты? Я тебе скажу: чувствуешь себя очень одиноким! Особенно после того, как я узнал, что грифоны не хотят иметь со мной ничего общего. Они, конечно, очень жалели маму, но даже с ней не хотели общаться до тех пор, пока я был рядом. И конечно, я начал подумывать о моей второй половине. Я мечтал вырасти и присоединиться к драконам!
В конце концов, эти проклятые твари такие страшные, что мой внешний вид никого бы не удивил, даже несмотря на то что я так фантастически выгляжу! Поэтому, когда я вырос и покинул дом, куда же еще мне оставалось отправиться?
— Ты совсем уж и не такой фантастический, — мягко заметил Мэт.
— Ну конечно! — Но в голосе зверя уверенности не было.
— А потом, самое главное, что у тебя за душой.
— Да ну? Тебя никогда не ловили в небе их караульные? Тебе никогда не приходилось удирать, когда дракон висит на хвосте и гонит тебя через все небо, выпуская двадцатифутовые языки пламени? Тебя никогда не раздраконивали и не поджаривали так, что ты падал полумертвый на верхушки деревьев, а потом еще проваливался вниз футов на двадцать, продираясь сквозь ветви!
— О Боже! Бедное животное! — прошептал Мэт.
— Но он и тогда не оставлял тебя в покое, нет! Этот огнедышащий монстр пикировал, как ястреб, выплевывая вместе с зарядом огня самые мерзкие слова, которые вообще можно услышать!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
— А что произошло-то?
— Я же творил седло для дракогрифа — ну вот и получил такое, что в нем мог бы скакать ты.
Дракогриф уставился на Мэта, потом его пасть начала постепенно растягиваться.
— Пожалуйста, не смейся! — Мэт зажмурился. — Только не смейся! Пожалуйста, не надо. Я легко все исправлю.
— Ого! Да неужели? — Зверь ухмыльнулся. — Очень хочется на это посмотреть!
— Ладно. Начали! — Мэт пристально уставился на седло, потом начал свое заклинание:
Прежний стих — из апокрифа,
Будем мы размер менять:
Стань, седло, для дракогрифа,
Но при этом — для меня!
— Похоже, заклинание не очень-то хорошо действует, — с видимым удовольствием отметил зверь.
— А чего еще ждать от самодельных стишков? — рявкнул Мэт. — Я что хочу сказать-то, это ведь тебе не разделывать — фу ты, не подгонять стихи великих поэтов под ситуацию. Ведь никто из них не описывал взахлеб свое седло до мельчайших деталей.
Седло стало меркнуть.
— С другой стороны, — поспешил добавить Мэт, — это может быть просто замедленной реакцией.
Седло начало превращаться в коричневатое облачко, но огромная кипа кожи по-прежнему сохраняла свою форму и четкость. Потом кипа проделала какие-то движения — и перед ними возникло то же самое седло, только нормального размера.
— Ну, просто отлично! — произнес восхищенный дракогриф.
Мэт же смотрел на уменьшившееся седло с испугом. Потом он отвернулся от него:
— Чтоб тебе провалиться! Напомни мне в следующий раз сделать некоторые уточнения!
— А мне кажется, оно очень даже ничего! — прищурившись, заметил дракогриф.
— Это же английское седло, а я езжу, по крайней мере пытался ездить, в ковбойском.
— Ну и в чем же разница?
— Ковбойское гораздо удобнее, особенно если тебе предстоит долгий путь. А потом у него есть впереди что-то вроде ручки, за которую можно держаться.
— Ох-хо-хо, — засопел дракогриф, — ладно, я понимаю, нам опять придется подождать, пока ты теперь это седло не переделаешь, точно?
— Ну конечно, я могу прожить и с этим...
— Ну уж нет, увольте! — Дракогриф закатил глаза. — Мне только еще не хватало везти великомученика! Давай действуй! Нам торопиться некуда.
Как ни странно, от этих слов Мэт ощутил какой-то суеверный страх. Но, отбросив его, он снова повернулся к седлу, стараясь полностью отделаться от этого чувства.
— Прекрасно, давай теперь так:
Только джентльмены с ледями
Ездят в парк в седле таком,
Мы ж прогулочками этими
Насладимся лишь «эт хом».
Нам, увы, скакать по прериям,
По пампасам и горам,
И ковбойское, проверенное
Мы седло желаем нам!
Контуры седла снова стали терять свои очертания, вся масса стала больше походить на облачко дыма, что-то зашипело, и... облачко материализовалось, приобрело четкие формы, и перед ними появилось прекрасное седло, которому мог бы позавидовать любой ковбой из голливудских фильмов.
— Ну что, все? — с надеждой в голосе спросил дракогриф.
— Ох! — Мэт с довольной ухмылкой смотрел на новое творение рук своих, вернее, языка. — Ну и как оно тебе?
— Ах, оно великолепно! Ах, оно прекрасно! И это все — ты! Ну теперь-то мы можем ехать?
— Ладно, ладно. — Мэт взялся за седло и повернулся, чтобы надеть его на зверя. — Не хотел бы ты примерить свой новый наряд?
— Честно говоря, не очень-то, — проворчал дракогриф. — Но я сам тебе предложил и теперь должен сдержать слово.
Мэт застыл с седлом в руках:
— Ты ничего не должен. Я совсем не хочу насильно...
— Ой, да ладно! Я так хочу это седло! Пожалуйста, надень его на меня! — заорал дракогриф. — Ну неужели же зверю нельзя хотя бы время от времени немного поскулить.
— Ну конечно! — Мэт приподнялся, чтобы опустить седло па спину дракогрифа. — Я просто не думал, что это у тебя такая манера. Прости. — Мэт наклонился, чтобы подтянуть подпруги.
Несколькими минутами позже он верхом на дракогрифе мчался вниз по склону горы. Какое-то время Мэт восхищался окружающей природой, его пьянил прохладный горный воздух. Он чувствовал себя обновленным и снова почти полностью здоровым.
Мэт дернулся, обеспокоенной своими мыслями. «Почти полностью здоровым»? Когда же он начал себя чувствовать так, как будто его пропустили через мясорубку? И почему?
Мэт несколько минут обдумывал эту мысль, а потом плюнул и оставил ее для своего подсознания, пусть поработает над ней, пока он наслаждается красотами природы. Как все-таки здорово иметь такого спутника, который не настаивает на бесконечных разговорах. Несмотря на чрезмерную сварливость, похоже, дракогриф будет хорошим товарищем в дороге.
Интересно, а насколько разговорчивым окажется это чудище, если у Мэта возникнет желание поболтать? А что, если попытаться?
— Я не представляю себе более приятной прогулки.
— Это пока мы в горах, — откликнулся дракогриф. — Подожди, скоро доберемся до равнины. Там совсем другое дело.
— Да, мне пришлось ездить верхом по равнине, я с тобой согласен — там-то путешествия пешком не доставляют никакого удовольствия, как, впрочем, и здесь. Я бы предпочел летать.
— А я бы предпочел не летать никогда, — огрызнулся дракогриф. — Давай поставим точки над «i» сразу же. Я никогда не летаю, если без этого можно обойтись.
— Но ведь это так же безопасно, как и ходить пешком, — заметил Мэт.
— Ну конечно, тебе легко говорить! Ты никогда не пытался летать на территории драконов!
— А что ты там делал? — нахмурившись, спросил Мэт.
— А знаешь, что такое вырасти одному, без таких же, как ты? Я тебе скажу: чувствуешь себя очень одиноким! Особенно после того, как я узнал, что грифоны не хотят иметь со мной ничего общего. Они, конечно, очень жалели маму, но даже с ней не хотели общаться до тех пор, пока я был рядом. И конечно, я начал подумывать о моей второй половине. Я мечтал вырасти и присоединиться к драконам!
В конце концов, эти проклятые твари такие страшные, что мой внешний вид никого бы не удивил, даже несмотря на то что я так фантастически выгляжу! Поэтому, когда я вырос и покинул дом, куда же еще мне оставалось отправиться?
— Ты совсем уж и не такой фантастический, — мягко заметил Мэт.
— Ну конечно! — Но в голосе зверя уверенности не было.
— А потом, самое главное, что у тебя за душой.
— Да ну? Тебя никогда не ловили в небе их караульные? Тебе никогда не приходилось удирать, когда дракон висит на хвосте и гонит тебя через все небо, выпуская двадцатифутовые языки пламени? Тебя никогда не раздраконивали и не поджаривали так, что ты падал полумертвый на верхушки деревьев, а потом еще проваливался вниз футов на двадцать, продираясь сквозь ветви!
— О Боже! Бедное животное! — прошептал Мэт.
— Но он и тогда не оставлял тебя в покое, нет! Этот огнедышащий монстр пикировал, как ястреб, выплевывая вместе с зарядом огня самые мерзкие слова, которые вообще можно услышать!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135