— Не надо, сам найду.
Я вышел. В коридоре достал план и сверился с ним. Указания были достаточно ясными. Я поднялся наверх, на площадке повернул налево и прошел на другую сторону. Моя комната была предпоследней. На двери висела белая картонка в медной рамочке с моей фамилией. Я повернул ручку, нашарил выключатель и зажег счет.
— Долго же вы сюда добирались!
Я ухмыльнулся. Интересно, чем Элис подкупила Харви, чтобы тот поместил нас рядом.
— Привет, котенок!
Элис улыбнулась мне сквозь облако дыма.
— В последний раз, что я вас видела, вы выглядели лучше.
— Да? Мне нужно побриться?
— Вам нужно новое лицо. Но я возьму вас и такого, — она передернула плечами, и паутинка ее неглиже упала до пояса. То, что было надето под ним, не стоит и упоминать. Оно казалось сотканным из лунных лучей и редким, как сетка курятника. — Пойдем в постель!
— Выметайся, котенок. Валяй к себе в улей.
— Неостроумно, Майк. Нечего разыгрывать недоступность.
Я начал раздеваться.
— Мне не до остроумия, котенок, я совсем выдохся.
— Не до такой же степени.
Я повесил рубашку и брюки на спинку кресла и плюхнулся в постель. Элис медленно встала. Нет, это не то слово. Движение скорее походило на медленный разворот пружины. Халатик слетел на пол. Ее тело было симфонией первобытной красоты.
— Не прошла усталость?
— Погаси свет, когда будешь уходить, лапочка!
Переворачиваясь на другой бок, я еще успел заметить ее злорадную усмешку. Усмешка говорила, что эта ночь не последняя. Свет погас. Перед тем, как заснуть, я подумал, что назвав какую-то бабенку ненавистной сукой, Йорк никак не мог иметь в виду Элис Николс.
Чудно получается, когда засыпаешь с такой мыслью. Она не отстает от тебя. Вновь и вновь я видел, как Элис встает с кресла и идет через комнату, только на этот раз ее не прикрывали даже лунные лучи. Ее тело было гибким, соблазнительным. Она слегка пританцовывала. Потом еще кто-то появился в моем сне. Другая дамочка. Я знал ее, но не мог вспомнить, кто она. Она тоже пританцовывала, но иначе. Ее движениям не доставало пластичности и животной грации. Она раздевалась и двигалась скованно и неловко. Совершенно голые, они начали танцевать друг с другом, и вела в этом танце вторая. Они сошлись ближе, дымка, скрывавшая их лица, на один мимолетный миг стала прозрачной, и я увидел ту, которую не мог разглядеть до сих пор.
Я сел в кровати, как подброшенный. Не удивительно, что повадки мисс Грэйндж смутно тревожили меня. Не сама женщина, а ее движения были знакомыми. Вплоть до манеры чиркать спичкой к себе, как делают мужчины. Конечно, такая будет ненавидеть мужчин, как же иначе? Эта поклонница Лесбоса может любить только женщин!
Черт побери!
Я вскочил с кровати и натянул брюки. Найдя в плане комнату Йорка, я на цыпочках пошел в другой конец дома. Его дверь была полуоткрыта. Я тихонько постучал. Никакого ответа.
Я вошел и нашарил выключатель. Йорк даже не ложился в постель. Один из ящиков стола был наполовину выдвинут, а его содержимое сдвинуто в сторону. Я увидел масляное пятно на дне ящика. Даже не видя наспех распечатанной коробки патронов тридцать второго калибра, я мог сказать, что здесь лежало.
Время, не хватало времени. Я кончил одеваться на ходу. Если кто-нибудь слышал, как захлопнулась за мной дверь или как взревел мотор, мне было наплевать. Я сбросил скорость, подъезжая к воротам, но они стояли настежь. Отличный привратник, этот Генри!
Я не знал, намного ли меня опередил Йорк. Мои незаведенные часы давно стояли. Могло оказаться, что слишком намного. Впрочем, я вряд ли спал хотя бы час.
В этой гонке к городу я не встретил ни одной машины. На миг показались и унеслись назад огни бензоколонки. Погасшие глаза запаркованных машин вспыхивали отраженным светом моих фар и вновь засыпали.
Я затормозил перед рядом машин около “Гленвуд Апартаментс”, выключил двигатель и вышел. Нигде ни малейших признаков жизни. Когда этот городок засыпает, он крепко спит.
Это был именно тот случай, когда нельзя звонить, чтобы попасть в дом. Будь со мной Растон, не пришлось бы терять столько времени. Я перепробовал две дюжины отмычек, прежде чем в моем наборе нашлась подходящая.
Пистолет был у меня в руке. Взбегая по лестнице, я снял предохранитель. Дверь мисс Грэйндж была закрыта, но не заперта. Она подалась, когда я повернул ручку.
Я распахнул дверь пинком ноги и встретил лишь темноту, хотя мог ожидать и пулю. Ни единый звук не нарушал могильную тишину прихожей. Я шагнул за порог и тихонько прикрыл дверь за собой.
Медленно, нагнувшись, я снял ботинки и поставил их у стены. Незачем сообщать в своем приближении. Шаря рукой вдоль стены, я дошел до конца коридора. Выключатель находился слева. Я протянул руку за угол и повернул его, готовый ко всему.
Я зря подкрадывался. Никто бы меня не окликнул. Да, я нашел Йорка. Он сидел и улыбался мне, как последний идиот, а из его макушки торчал топорик для рубки мяса.
Глава 4
Теперь это было убийство. Сначала похищение, теперь убийство, как будто одно преступление порождает другое. Все начинается с малого, потом растет и увеличивается, как сильно накачанный баллон, пока не лопнет ко всем чертям.
Я смотрел на него, на красную кровь, которая стекала по лицу, сочась из-под сгустков, капала с затылка на пол. Я прикинул, что опоздал минут на десять, хотя это была лишь догадка.
В комнате царил хаос, всюду валялись перевернутая мебель со вспоротой обшивкой и опустошенные ящики. Ковер был усыпан всяким мусором и набивкой из подушек. Йорк, сидевший на полу, невидяще глядя на стену, до сих пор сжимал в руке какие-то бумаги. Если он и нашел то, что искал, убийца унес это с собой. Бумаги сказались лишь старыми погашенными счетами за электричество, выписанными на имя Майры Грэйндж.
Сначала я вернулся в коридор и надел туфли, потом снял трубку телефона.
— Соедините с полицией штата, — сказал телефонистке.
На звонок ответил сержант Прайс. Я был краток.
— Говорит Майк Хаммер, сержант, — сказал я. — Здесь, в “Гленвуд Апартменс” произошло убийство и всего лишь несколько минут назад, насколько я могу судить. Вам не помешало бы оповестить патрульных на шоссе. Ищите двухдверный “седан” с погнутой антенной. Принадлежит женщине по имени Майра Грэйндж. Убитый — Рудольф Йорк. Она работает у него. Лет около тридцати, я бы сказал, пять футов шесть или семь дюймов, короткие волосы, хорошо сложена, на вид красива. Нет, не знаю, как одета. Да, да... я останусь здесь. Хотите, чтобы я оповестил городских копов?
Сержант отпустил пару ядовитых замечаний насчет городских копов и велел звонить.
Что я и сделал. Похоже, новость здорово встряхнула дежурного, потому что он сразу проснулся и начал орать во всю свою дурацкую глотку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53