Я позвонил ему еще из Ялты. Хотел поинтересоваться насчет климата и,
вообще, как там Байкал поживает до того момента, пока его не переплывут на
надувной лодке.
Неожиданно для меня Валера очень серьезно отнесся к моей затее. Байкал
был у него под боком, и он знал, что это такое, а я - нет. Вообще-то
европейцы воспринимают Священное море вовсе не так, как сибиряки. На большом
расстоянии объект кажется выдуманным. Сибиряки ближе в своих представлениях
к реальной картине, а иркутяне - еще ближе.
Я не пытался возбудить интерес к своей персоне, но на другом конце
провода Валера, чувствовалось, возбудился и не на шутку, и, похоже, начал
подозревать, в своем ли я уме. После разговора с ним я пошел разглядывать
карту Байкала еще раз, и повнимательней: не пропустил ли что-нибудь
особенное, из-за чего так всполошился сибиряк Валера Горшков. Карта не
открыла никакого тайного смысла, и я решил разобраться во всем на месте. Из
Новосибирска еще раз позвонил Валере, и он пообещал встретить. С какой
стати, спрашивается?! Понятно, когда помогают друзья, а тут совершенно
незнакомые люди.
Я не мог понять, что такого особенного делаю, если вдруг вокруг
появляется столько хороших людей? Что я им могу дать взамен? Что,
собственно, происходит? Я погружаюсь в атмосферу праздника, и казаться, что
это - только сон. Даже иногда становилось страшно проснуться вдруг среди
мрака безысходной тоски и отвратительных злобных человеческих рож. Я мог
проснуться бизнесменом - весь в долгах и обязательствах. Но, слава богу, я
не спал, и я не был бизнесменом.
Можно ли ездить в поездах долго? Можно, но не больше шести дней. Именно
столько я добирался до Иркутска в общей сложности и уже начинал чувствовать,
что наездился под завязку. Езда как часть путешествия доставляла радость, но
дальше уже начиналось бы просто издевательство над организмом. Шесть дней
вполне достаточно: меньше может не хватить для осознания обширности
поверхности планеты. А сейчас я верю, что Земля круглая лишь только потому,
что перевел маленькую стрелку часов на пять делений вперед.
Мелькание природы за окном не воспринималось уже как реальность, а
начало казаться вымыслом, как телевизионное изображение. Сознание требовало
восприятия конкретных объектов, чтобы сделать их привычными и запомнить. Я
не мог удовлетворить сознание сразу и просил его потерпеть: осталось совсем
чуть-чуть. Проехали станции с загадочными названиями: Залари, Кутулик,
Тельма. Миновали менее загадочные - Ангарск и другие. Пошел в тамбур, чтобы
стоя выглядывать Иркутск на горизонте, пытаясь проникнуться торжественностью
момента встречи с конечной остановкой.
Встреча состоялась в суете - выгружаться пришлось самостоятельно.
Сформировал кучу из вещей, встал рядом и начал обозревать окрестности,
которые ничего особенного из себя не представляли: вокзал был как вокзал,
перрон тоже был как перрон, асфальтированный. Иркутянин и байкальский
серфингист Валерий Николаевич Горшков отсутствовал. Я поделил расстояние,
которое осталось до Байкала, 80 км, на то расстояние, которое преодолел,
5000км, получилось очень мало - 0.016. И я успокоился.
Долго ждать не пришлось. Со стороны вокзала на меня надвигались мужики.
Их было двое. Мне стало неловко от того, что я один и совершенно им не
знакомый, но это ненужное чувство вскоре покинуло меня. Загрузились в
"Жигули" и поехали. Машина принадлежала Турчанинову Глебу. На визитке он
обозначается как официальный представитель Производственно-коммерческого
предприятия "Фан Спорт".
В окне авто мелькал город Иркутск. Экскурсоводы из иркутян оказались
никудышние - о своем городе и пару слов толком не сказали, вероятно, считая,
что примелькавшийся им за годы жизни здесь пейзаж ничего из себя интересного
не представляет. Но я был путешественником, и поэтому мне было интересно
все. Конечно, не абсолютно все, как это было интересно моему другу Ване
Ландгрову, когда он приехал ко мне в гости в Крым. С удивительной
дотошностью начинающего краеведа он интересовался буквально всем, что
попадалось ему на глаза. Когда на глаза попался Симферопольский
железнодорожный вокзал, его вдруг заинтересовало, в каком году он был
построен. Какого нормального человека, кроме путешественника-зануды может
интересовать дата постройки ж/д вокзала? Но такие подробности меня не
интересовали, потому что у меня плохая память на даты и в последнее время я
перестал воспринимать мир как энциклопедию. Исторические точности имеют
смысл, если в событии есть духовное содержание, все остальные летописные
факты похожи на бухгалтерский отчет за истекший период. Историю событий,
которые произошли, как просто физические усилия, нужно представить в виде
таблицы и сложить в архив. Не нужна душе история физических усилий, потому
что нет смысла в этих усилиях, и от увеличения их количества он не появится.
Иркутск, в отличие от Новосибирска, своим внешним видом создавал
радостный фантом в душе. Чувствуется, что во время строительства города люди
о чем-то задумывались, о хорошем. Свидетельство тому наличие центра и места
для променада. Есть в городе где погулять и при надобности поводить даму, и
покормить ее чем-нибудь несущественным и вредным, вроде мороженого. Но
пользы от этого больше, чем вреда потому что дама будет рада праздничной
процедуре еды деликатеса. От этого она станет больше любить кавалера и на
земле счастья прибавится.
Единственное, на что обратили мое внимание Валера и Глеб, так это на
памятники старинного сибирского зодчества.
- Во!, - сказал Глеб и показал пальцем на памятник. Я увидел
почерневшую деревянную избу без хитростей в архитектуре. Смотрю на
достопримечательность, и никак не могу уловить тайный смысл памятника.
Ничего, кроме защиты от ненастья, изба не обозначала. Просто состояла из
деревянных стен и крыши. Какую такую изюминку спрятали в примитивном
строении зодчие с помощью топора, ума не приложу?! И как эту изюминку чуют
сибиряки - для меня тоже загадка. Или просто им нечего больше назвать
памятником, а любить историю хочется, чтобы не чувствовать себя без роду без
племени?
Сибиряки-патриоты собиратели старины! Не принимайте мои рассуждения
близко к сердцу. Я и грандиозные европейские памятники архитектуры в грош не
ставлю из-за их душевной ненадобности. Милее сердцу мне изба сибирская, вот
как эта в окне, но не как памятник, а просто так, потому что памятник - это
глупость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79