..
Вопрос. – Кто именно был отправлен с вами?
Ответ. – Штурмбанфюрер Кройзершанц, он погиб на Восточном фронте, и штурмбанфюрер Штирлиц...
Вопрос. – Какова судьба Штирлица?
Ответ. – Последний раз я видел его в апреле сорок пятого...
Вопрос. – На чьем самолете вы летели в Мадрид?
Ответ. – На одном из самолетов Геринга. Это был специальный рейс. В Мадриде я взял такси, отдельно от сопровождавших меня офицеров, заехал в отель, где жили германские дипломаты. Затем, сменив машину, отправился в тот отель, где был намерен поселиться, а уж после этого, на третьей машине, прибыл в посольство и был принят послом фон Шторером. Он сообщил мне, что его информаторы – представители высшей аристократии Испании и Португалии – ска...
Вопрос. – Кто именно? Назовите фамилии.
Ответ. – С точки зрения этики взаимоотношений между разведчиками и дипломатами я был не вправе интересоваться именами его контактов.
Вопрос. – И вы не предприняли никаких шагов, чтобы выяснить, что это были за люди?
Ответ. – Я не помню. Я затрудняюсь ответить на ваш вопрос определенно...
Вопрос. – Вы не поручили никому из ваших подчиненных в посольстве выяснить столь важный для всей операции вопрос?
Ответ. – Вам бы целесообразней посмотреть рапорты моих сопровождающих. Если они сохранились, то наверняка там есть указание на то, давал ли я такого рода задание...
Вопрос. – У нас складывается впечатление, что вы говорите только о том, что выставляет вас в выгодном для вас свете. А нас интересует оперативная обстановка. Ведь описываемые вами события происходили всего пять-шесть лет назад...
Ответ. – Я не хочу пускать вас по ложным следам, только поэтому я так осторожен в тех ответах, где требуется абсолютная определенность.
Вопрос. – Могли бы вы поручить выяснить имена информаторов посла штурмбанфюреру Кройзершанцу?
Ответ. – Мог.
Вопрос. – А Штирлицу?
Ответ. – Мог. Видимо, ему я и должен был поручить это задание, если и поручал, поскольку в тридцать седьмом году он работал при штабе Франко и, сколько я помню, имел довольно тесный контакт с полковником Гонсалесом...
Вопрос. – Альфредо Хосефа-и-Раулем Гонсалесом?
Ответ. – Я не помню его имени...
Вопрос. – Он был заместителем начальника политической разведки у Франко.
Ответ. – Да, если он был заместителем начальника политической разведки, то это именно тот Гонсалес... Что с ним сейчас? Я слышал, он был снят со своего поста.
Вопрос. – Вам сообщили имена информаторов посла?
Ответ. – Что-то говорили. Но я не мог входить в контакт с теми испанцами, поэтому, видимо, приказал отправить данные на информаторов посла Шторера в наш архив...
Вопрос. – Продолжайте.
Ответ. – Фон Шторер оказался весьма достойным человеком, без чванства и ревности, свойственной дипломатам по отношению к людям моей профессии. Он пообещал организовать несколько приемов, на которых я встречу людей, имеющих информацию о герцоге Виндзорском из первых рук. Он добавил, что точная дата охоты, которую организуют для герцога, пока неизвестна, и что герцог сейчас в весьма подавленном состоянии, поскольку назначение губернатором Бермуд он считает формой почетной ссылки. Герцог знает, что британская секретная служба весьма подозрительно относится к приглашению на охоту, и делает все, чтобы отменить намеченное мероприятие. «Однако, – заметил фон Шторер, – охоту можно организовать где-то в пограничном районе и устроить там „случайный“ переход границы. Здесь, – добавил он, – вы его возьмете под свою опеку»...
Вопрос. – Судя по этому замечанию, фон Шторер вел себя не как дипломат, но как ваш коллега.
Ответ. – Мадрид был центром нашей диверсионно-разведывательной службы по Пиренеям, Северной Африке, морским перевозкам союзников... Понятно, фон Шторер не мог быть в стороне от этой работы.
Вопрос. – Он был агентом СД?
Ответ. – Он мог быть личным осведомителем Гиммлера. Вербовка на таком уровне не фиксировалась.
Вопрос. – Но из того, как он себя вел с вами, вы могли допустить мысль, что он относится к числу информаторов Гиммлера?
Ответ. – В Германии той поры было нетрудно понудить человека к сотрудничеству с секретной полицией...
Вопрос. – Я хочу услышать определенный ответ: «да, мог быть человеком Гиммлера» или «нет, не мог».
Ответ. – Да. Мог.
Вопрос. – Продолжайте.
Ответ. – Затем Шторер остановился на тех проблемах, которые особенно беспокоили его как посла. Он выразил сожаление что информация, которая идет из Мадрида в Берлин, порою противоречит друг другу, потому что его доклады Риббентропу – с одной стороны, рапорты представителя НСДАП, отправляемые рейхсляйтеру Боле, – с другой и телеграммы нашего резидента Гейдриху – с третьей составляются секретно друг от друга, «каждый хочет подставить ножку другому», – заключил фон Шторер. Затем он остановился на главной проблеме, которая его занимала. Он сказал, что тот нажим, который проводит Риббентроп на Франко, чтобы незамедлительно вовлечь генералиссимуса в войну на стороне рейха, осуществляется без должного такта, который крайне необходим в Мадриде. Без учета «испанского гонора, – сказал Шторер, – без того, чтобы не повторять постоянно выспренние фразы о величии Испании, здесь нечего делать. Старый галисиец – прожженная бестия, и хотя он наш друг, ему нельзя не считаться с ужасающим экономическим положением страны. Он тратит почти все деньги на армию, тайную полицию и пропаганду, поэтому промышленность и сельское хозяйство находятся в бедственном положении. Если мы сможем взять на себя снабжение Испании продуктами питания, машинами, самолетами, танками, тогда Франко примкнет к нам. Если он поверит, что вступление в войну даст стране экономические выгоды, тогда он пойдет на это. Но господин рейхсминистр нажимает только на то, что вступление Испании в войну необходимо для окончательной победы рейха, а этого здесь недостаточно, ничто так не въедается в сознание нации, как ее былое величие, но мы закрываем глаза на это, что непростительно. Было бы хорошо, доведи вы эту точку зрения до сведения господина рейхсминистра».
Вопрос. – А сам Шторер не мог этого сделать?
Ответ. – Уровень достоверности информации в рейхе определялся не критериями истины, но тем лишь, кто стоял ближе к тому или иному руководителю. Поскольку я был вхож к Риббентропу, фон Шторер полагал, что тот прислушается к моим словам в большей мере, чем к его.
Вопрос. – Посол фон Шторер был чрезвычайным и полномочным министром рейха. А вы – всего лишь штандартенфюрером... Полковник и вроде бы маршал. Разве это логично?
Ответ. – Если бы рейх был построен на основе логических посылов, думаю, что я бы сейчас допрашивал вас, а не вы меня.
Вопрос. – Не отвлекайтесь на частности, нас интересует ваша операция против его высочества герцога Виндзорского.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175
Вопрос. – Кто именно был отправлен с вами?
Ответ. – Штурмбанфюрер Кройзершанц, он погиб на Восточном фронте, и штурмбанфюрер Штирлиц...
Вопрос. – Какова судьба Штирлица?
Ответ. – Последний раз я видел его в апреле сорок пятого...
Вопрос. – На чьем самолете вы летели в Мадрид?
Ответ. – На одном из самолетов Геринга. Это был специальный рейс. В Мадриде я взял такси, отдельно от сопровождавших меня офицеров, заехал в отель, где жили германские дипломаты. Затем, сменив машину, отправился в тот отель, где был намерен поселиться, а уж после этого, на третьей машине, прибыл в посольство и был принят послом фон Шторером. Он сообщил мне, что его информаторы – представители высшей аристократии Испании и Португалии – ска...
Вопрос. – Кто именно? Назовите фамилии.
Ответ. – С точки зрения этики взаимоотношений между разведчиками и дипломатами я был не вправе интересоваться именами его контактов.
Вопрос. – И вы не предприняли никаких шагов, чтобы выяснить, что это были за люди?
Ответ. – Я не помню. Я затрудняюсь ответить на ваш вопрос определенно...
Вопрос. – Вы не поручили никому из ваших подчиненных в посольстве выяснить столь важный для всей операции вопрос?
Ответ. – Вам бы целесообразней посмотреть рапорты моих сопровождающих. Если они сохранились, то наверняка там есть указание на то, давал ли я такого рода задание...
Вопрос. – У нас складывается впечатление, что вы говорите только о том, что выставляет вас в выгодном для вас свете. А нас интересует оперативная обстановка. Ведь описываемые вами события происходили всего пять-шесть лет назад...
Ответ. – Я не хочу пускать вас по ложным следам, только поэтому я так осторожен в тех ответах, где требуется абсолютная определенность.
Вопрос. – Могли бы вы поручить выяснить имена информаторов посла штурмбанфюреру Кройзершанцу?
Ответ. – Мог.
Вопрос. – А Штирлицу?
Ответ. – Мог. Видимо, ему я и должен был поручить это задание, если и поручал, поскольку в тридцать седьмом году он работал при штабе Франко и, сколько я помню, имел довольно тесный контакт с полковником Гонсалесом...
Вопрос. – Альфредо Хосефа-и-Раулем Гонсалесом?
Ответ. – Я не помню его имени...
Вопрос. – Он был заместителем начальника политической разведки у Франко.
Ответ. – Да, если он был заместителем начальника политической разведки, то это именно тот Гонсалес... Что с ним сейчас? Я слышал, он был снят со своего поста.
Вопрос. – Вам сообщили имена информаторов посла?
Ответ. – Что-то говорили. Но я не мог входить в контакт с теми испанцами, поэтому, видимо, приказал отправить данные на информаторов посла Шторера в наш архив...
Вопрос. – Продолжайте.
Ответ. – Фон Шторер оказался весьма достойным человеком, без чванства и ревности, свойственной дипломатам по отношению к людям моей профессии. Он пообещал организовать несколько приемов, на которых я встречу людей, имеющих информацию о герцоге Виндзорском из первых рук. Он добавил, что точная дата охоты, которую организуют для герцога, пока неизвестна, и что герцог сейчас в весьма подавленном состоянии, поскольку назначение губернатором Бермуд он считает формой почетной ссылки. Герцог знает, что британская секретная служба весьма подозрительно относится к приглашению на охоту, и делает все, чтобы отменить намеченное мероприятие. «Однако, – заметил фон Шторер, – охоту можно организовать где-то в пограничном районе и устроить там „случайный“ переход границы. Здесь, – добавил он, – вы его возьмете под свою опеку»...
Вопрос. – Судя по этому замечанию, фон Шторер вел себя не как дипломат, но как ваш коллега.
Ответ. – Мадрид был центром нашей диверсионно-разведывательной службы по Пиренеям, Северной Африке, морским перевозкам союзников... Понятно, фон Шторер не мог быть в стороне от этой работы.
Вопрос. – Он был агентом СД?
Ответ. – Он мог быть личным осведомителем Гиммлера. Вербовка на таком уровне не фиксировалась.
Вопрос. – Но из того, как он себя вел с вами, вы могли допустить мысль, что он относится к числу информаторов Гиммлера?
Ответ. – В Германии той поры было нетрудно понудить человека к сотрудничеству с секретной полицией...
Вопрос. – Я хочу услышать определенный ответ: «да, мог быть человеком Гиммлера» или «нет, не мог».
Ответ. – Да. Мог.
Вопрос. – Продолжайте.
Ответ. – Затем Шторер остановился на тех проблемах, которые особенно беспокоили его как посла. Он выразил сожаление что информация, которая идет из Мадрида в Берлин, порою противоречит друг другу, потому что его доклады Риббентропу – с одной стороны, рапорты представителя НСДАП, отправляемые рейхсляйтеру Боле, – с другой и телеграммы нашего резидента Гейдриху – с третьей составляются секретно друг от друга, «каждый хочет подставить ножку другому», – заключил фон Шторер. Затем он остановился на главной проблеме, которая его занимала. Он сказал, что тот нажим, который проводит Риббентроп на Франко, чтобы незамедлительно вовлечь генералиссимуса в войну на стороне рейха, осуществляется без должного такта, который крайне необходим в Мадриде. Без учета «испанского гонора, – сказал Шторер, – без того, чтобы не повторять постоянно выспренние фразы о величии Испании, здесь нечего делать. Старый галисиец – прожженная бестия, и хотя он наш друг, ему нельзя не считаться с ужасающим экономическим положением страны. Он тратит почти все деньги на армию, тайную полицию и пропаганду, поэтому промышленность и сельское хозяйство находятся в бедственном положении. Если мы сможем взять на себя снабжение Испании продуктами питания, машинами, самолетами, танками, тогда Франко примкнет к нам. Если он поверит, что вступление в войну даст стране экономические выгоды, тогда он пойдет на это. Но господин рейхсминистр нажимает только на то, что вступление Испании в войну необходимо для окончательной победы рейха, а этого здесь недостаточно, ничто так не въедается в сознание нации, как ее былое величие, но мы закрываем глаза на это, что непростительно. Было бы хорошо, доведи вы эту точку зрения до сведения господина рейхсминистра».
Вопрос. – А сам Шторер не мог этого сделать?
Ответ. – Уровень достоверности информации в рейхе определялся не критериями истины, но тем лишь, кто стоял ближе к тому или иному руководителю. Поскольку я был вхож к Риббентропу, фон Шторер полагал, что тот прислушается к моим словам в большей мере, чем к его.
Вопрос. – Посол фон Шторер был чрезвычайным и полномочным министром рейха. А вы – всего лишь штандартенфюрером... Полковник и вроде бы маршал. Разве это логично?
Ответ. – Если бы рейх был построен на основе логических посылов, думаю, что я бы сейчас допрашивал вас, а не вы меня.
Вопрос. – Не отвлекайтесь на частности, нас интересует ваша операция против его высочества герцога Виндзорского.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175