— Ваша наука, дорогой Пал Ваныч! А я всегда был неплохим учеником.
Он опять усмехнулся:
— Представьте, мне было известно, что вы живы. И что рано или поздно придете, я тоже знал. — Ему казалось, будто он отвечает ударом на удар, но я не стал усмехаться: главный удар еще был впереди.
— О том, что я жив, вам сказала Альбина Паутова. Разумеется, вы отыскали ее после моих отчетов…
Он не вздрогнул. Лишь прошипел сквозь зубы:
— Оказывается, вы немало знаете…
— О том, что вы отыскали Паутову, я не знаю, а только догадываюсь. Зато знаю много чего иного. Я прочел дневник Марголина.
— Этот идиот и дневник писал?
— Еще как писал! Там изображены все ваши совместные похождения. И я этот дневник нашел!
— Шустрый молодой человек, — повторил Раскатов. — Увы, от многих знаний многие печали. Репортер Бакланов уже имел возможность убедиться в этом. Только не говорите мне, что вы с ним не встречались и не просили о помощи!
Я смерил его взглядом:
— Тюрьма по вас плачет, господин генерал…
Раскатов хмыкнул:
— Она по мне еще сто лет плакать будет. Доказать-то вам ничего не удастся. Дневник Марголина — это сюжет фантастического рассказа. Марголин собирался написать такой, рассказывал мне как-то. Сам Виталий мертв, Альбина Паутова будет молчать. Ну а вам, дорогой мой, просто никто не поверит. Скорее уж в психушку снарядят…
— Тут вы правы…
— А я очень редко бываю не прав. — Он хотел сложить руки на груди, но мой пистолет легонько дернулся, и руки неторопливо вернулись на стол, легли, чуть подрагивая. Все-таки Раскатов нервничал — даже зная то, о чем не должен был догадываться я…
— Наверное, вы и в самом деле редко ошибались, коли доросли до такой должности… Но Альбину Паутову вам надо было убрать.
— Зачем?! Она еще пригодится. Или вы решили сами воспользоваться содержимым шкатулок? — Он погрозил пальцем. — Погреть, так сказать, руки на чужом горе… Не выйдет, молодой человек! У вас нет выходов на те сферы, где могут заинтересоваться в нашем продукте и готовы заплатить соответствующие суммы. А это сферы — о-го-го! Одна из шкатулок предназначена для помощника президента по науке, а еще одна — для него самого! Так что тут вы со свиным рылом да в калашный ряд. И все, на что способны, — это продать шкатулки мне.
— А почему вы не убили Екатерину Савицкую? Ведь о ней тоже говорилось в отчетах, и вы могли разобраться в том, какую роль она сыграла во всей этой истории.
Он осторожно потер руки:
— Мы и разобрались! Но к тому времени я уже знал, что она ваша бывшая жена. Нет, ее надо было сохранить. Эти научные эксперименты иногда проваливаются. А вдруг бы Арчи Гудвин вспомнил, что он вовсе не Арчи Гудвин.
— И тогда бы жизнь Савицкой стала рычагом, с помощью которого мною можно управлять…
— Ну вот видите, вы и сами все понимаете. — Он улыбнулся краешком губ. — Слушайте, Метальников а почему бы вам не пойти ко мне? Нашему управлению нужны умные кадры.
— Я бы с удовольствием пошел. Но только в том случае, если бы там не было вас.
Он снова погрозил пальцем:
— Куда ж я денусь! Разве только на повышение, в Белокаменную… Я ведь в рубашке родился!
— Вернее, купили ее. Кстати, сколько она стоит?
Он усмехнулся:
— Мне досталась бесплатно. Ведь без меня бы Марголин вряд ли вышел туда. — Он поднял глаза к потолку. — А те платят изрядно. Ну да ничего, не разорятся, еще заработают. Мышка, бегающая по хлебу, голодной не останется. К ним деньги сами липнут. Не то что к нам с вами.
Он уже ставил меня на одну полку с собой.
— И все-таки Савицкую следовало убить. Тогда бы Арчи Гудвин не скоро вспомнил, кто он. Если бы такое случилось вообще…
У Раскатова заколотилась жилка на виске. В остальном лицо осталось непроницаемым.
— То есть вы вспомнили только из-за Савицкой?
— Да, именно она была катализатором.
— Понятно. — Он слегка помрачнел. — Тогда вы должны были вспомнить и еще одно. Никто вас не принуждал участвовать в эксперименте.
— Это я тоже вспомнил. Правда, большого выбора у меня и не было.
Жилка на виске Раскатова перестала биться. Нет, все-таки передо мной сидел железный человек. Работа в органах выковывает характеры. А слабохарактерные отправляются в шлак.
— Выбор у вас имелся, — сказал железный человек. — Вы могли бы пойти в камеру смертников. Но вам захотелось половить рыбку в мутной воде. А вдруг?! И вы еще упрекаете в чем-то меня! Такие, как вы, душу дьяволу продадут, лишь бы за жизнь уцепиться! Мне вас жаль, но редко кому удается и на елку влезть, и задницу не ободрать. — Он явно перешел в наступление.
— Я вас ни в чем не упрекаю, — сказал я. И понял, что это звучит, как оправдание. — Бог рассудит, кто из нас чернее.
— Я атеист, — ответил он с какой-то странной гордостью. — Я признаю только людской суд… А что касается вашей жены, так не все еще потеряно. Стоит моим людям получить сообщение о том, что со мной произошло… произошел несчастный случай, как ваша жена будет немедленно ликвидирована.
— Черта с два! — сказал я. — Она еще вчера исчезла из лап ваших людей. И если вы об этом еще не знаете, значит, потеряли управление ситуацией.
Его лицо вдруг налилось кровью.
— Мальчишка! — прорычал он. — Щенок!.. Думаешь, отказался быть карателем, так уже герой! Думаешь, благодарные потомки тебе памятник поставят!
Я даже опешил: настолько внезапным был переход от железного спокойствия к еле сдерживаемому взрыву. Но понять его было можно: он не сидел под дулом пистолета, наверное, уже лет двадцать. И вряд ли за эти двадцать лет от кого-нибудь, кроме собственного начальства, слышал о том, что не владеет ситуацией. Такие, как он, владеют ситуацией всегда. И не приговоренному к смертной казни преступнику сбивать им рту в игре!..
— Ладно, — проговорил я примирительно. — Мое предложение остается в силе. Шкатулки продаются.
Кровь медленно отхлынула от его лица. Уголки рта поднялись в ухмылке. Он почувствовал, что противник сдается сам.
— Но нужны гарантии, — продолжал я.
— Гарантии? — Он фыркнул. — Гарантии предоставляет Сбербанк.
— У меня есть гарантии и помимо Сбербанка. Десятое управление Министерства внутренних дел, к примеру. То, что спасает пленных узников и поджигает дачи в Елизаветинке.
У него не отвалилась челюсть. И не вылезли на лоб глаза.
— Что ж, спасибо за информацию, — сказал он, сжимая кулаки. — Я давно догадывался, что Борзунов под меня копает. Собственно, для этого я и запустил тебя в этот муравейник. Приятное с полезным, так сказать… Чтоб яйцеголовые наши с их компьютерными программами были довольны… Чтоб Марголина мне нашел человек со стороны… И чтоб Десятое управление проявило себя, если обложить меня решили. Нет, Борзунов, хрен тебе тут обломится. — Он посмотрел мне в глаза. — Хорошо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80