И его милость знакомился с содержимым графина с такой легкостью, словно стал веселым гвардейцем.
Кончилось тем, что он стал еще дружелюбнее; и разговаривал с мистером Свинтоном, как его старый друг; и пожимал руку миссис Свинтон, стоя в двери и желая ей «спокойной ночи». Эта сцена могла бы заставить Свинтона ревновать, если бы лампа горела достаточно ярко и он смог бы ее увидеть. Однако он о ней только догадывался и нисколько не ревновал!
– Какая милашка! – рассуждал про себя старый развратник, идя по Парк Роуд к карете, которая все это время ждала его в тени деревьев. – И какая горячая! Могу судить об этом по прикосновению к ее пальцам!
– Настоящее сокровище! – почти в то же время думал Свинтон и о той же самой женщине. Своей собственной жене!
Так он рассуждал, закрыв дверь за гостем. Потом, сидя за стаканом шерри и сигарой, убежденно повторил:
– Да, Фэн – самая подходящая карта для этой игры. Какой я глупец, что не подумал об этом раньше! Черт побери! Не еще не поздно. Я еще могу получить ее руку. И, если не ошибаюсь, сегодня вечером началась игра, которая принесет мне самый желанный в мире выигрыш– Джули Гирдвуд!
Серьезный тон, каким были произнесены последние слова, свидетельствовал, что он не отказался от надежды заполучить американскую наследницу.
Глава LVIII
Перспектива улучшается
Для тех, кто не учитывает социальных различий, план Свинтона, связанный с Джули Гирдвуд, показался бы нелепым. И не только из-за его низменности, но и из-за того, что шансы на успех казались ничтожными.
Если бы девушка его полюбила, это бы все изменило. Любовь способна смести любые преграды; и для того, кто поглощен ею, не существует опасностей.
Она его не любила; однако Свинтон этого не знал. Гвардеец, красивый внешне, он привык к победам. И ему казалось, что не настало еще время, когда он не смог бы победить еще раз.
Он больше не служит в гвардии; однако он молод и знает, что все еще красив. Так считают английские дамы. Странно, если у девушки янки будет другое мнение!
На его стороне немало преимуществ; доверяя своей внешности, он считал себя способным завоевать американку – даже сделать ее жертвой незаконного брака.
Но если его план двоеженства удастся, что тогда? Какая польза от такой жены, если ее мать не сдержит обещание – не отдаст половину состояния покойного розничного торговца?
Жениться на Джули Гирдвуд вопреки воле матери было бы настоящей глупостью. Он не боялся наказания за преступление. Он даже не думал о нем. Но стать зятем женщины, чья дочь не получит ни пенни, пока она сама жива, совсем ни к чему. К тому же эта женщина говорит, что собирается прожить еще полвека!
Эта шутка полна смысла; и Свинтон это понимал.
Он был уверен, что смог бы уговорить дочь выйти за него; но чтобы получить вдобавок полмиллиона долларов, он должен стоять у алтаря с титулом лорда!
Таково первоначальное условие миссис Гирдвуд. Он знал, что она по-прежнему его придерживается. Если оно будет выполнено, она останется довольной; но никак не иначе.
Итак, чтобы продолжать, нужно поддерживать фальшивое инкогнито. Продолжать обман.
Но как?
Этот пункт вызывал у Свинтона наибольшие затруднения.
Обман сановился затруднителен. Легко было выдавать себя за лорда в Ньюпорте и в Нью-Йорке; в Париже еще легче; но он сейчас в Лондоне, а здесь обман может легко раскрыться.
Больше того, во время последней встречи с Гирдвудами он почувствовал, что их отношение к нему меняется – не хватало прежнего понимания. Особенно ясно это было видно у миссис Гирдвуд. Теплое дружеское отношение, возникшее в Ньюпорте и продолжившееся в Нью-Йорке, а впоследствии возобновленное в Париже, неожиданно сменилось холодностью.
В чем причина? Она слышала о нем что-нибудь нелестное? Может быть, его обман раскрыт? Или она только подозревает что-то?
Только последний вопрос его беспокоил. Он не думал, что она узнала правду. Он играл искусно и не делал никаких намеков на свой скрытый титул. У него для этого были основательные причины.
Он признавался самому себе, что у нее появились подозрения. Она гостеприимно принимала его в Америке. По хорошо известным причинам он не ответил ей тем же в Англии.
Правда, он встречался с американками в Париже; однако здесь, в Англии, лорд должен был бы проявить большую щедрость; и миссис Гирдвуд должна быть рассержена его скупостью.
Однако по аналогичным причинам он еще не навестил своих американских знакомых в Лондоне.
Напротив, после их приезда сюда он старался не попадаться у них на пути.
В Англии он у себя дома: почему в таком случае он и здесь живет под вымышленным именем? Если он лорд, почему находится в стесненных обстоятельствах? В глазах миссис Гирдвуд все это очень подозрительно.
Последнее можно объяснить: лорды бывают и бедные, хотя такое встречается редко. Мало лордов, которые не могут позволить себе модно одеваться и роскошно обедать. Содержать красивый дом, если испытывают к этому расположение.
После возвращения в Англию все это Свинтону недоступно. Как же тогда он может выдать себя за лорда, пусть даже бедного?
Он почти отчаялся в своей возможности продолжать обман; но тут покровительство лорда, настоящего и влиятельного, дало ему новую надежду. Благодаря ему перспективы Свинтона совершенно изменились. Теперь у него достаточно денег в кошельке и будет еще больше. Что еще важнее, теперь он может утверждать, что действительно находится на дипломатической службе. Правда, это служба шпиона ; но она всегда входила в обязанности дипломата.
Он теперь близко знаком с известным вельможей и дипломатом; постоянно будет навещать его большой особняк на Парк Лейн. Странно, если бы все эти обстоятельства не позволили бы ему пустить пыль в глаза мадам Гирдвуд.
План его еще может осуществиться. Новое назначение открыло перед ним множество возможностей; и он принялся обдумывать новый план, основанный на этих возможностях.
Посоветовался с Фэн: жена по-прежнему была готова помогать ему. Конечно, думала она не о нем и не о его будущем: перед ней тоже открылись новые перспективы; и появилась надежда когда-нибудь снова появиться на Роттен Роу.
Если она понимала истинную цену своего супруга, то в его способности к интригам она не сомневалась. Доказательством этого служили их изменившиеся обстоятельства. И хотя она знала источник их неожиданного процветания, одновременно понимала, какие возможности перед женщиной с ее способностями открывает положение жены. «Объединившись, мы устоим; разъединившись, погибнем», – должна была она думать; так это или нет, но она готова была помогать мужу в заключении второго брака!
У нее свидетельство о первом браке, тщательно спрятанное в потайном ящике;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Кончилось тем, что он стал еще дружелюбнее; и разговаривал с мистером Свинтоном, как его старый друг; и пожимал руку миссис Свинтон, стоя в двери и желая ей «спокойной ночи». Эта сцена могла бы заставить Свинтона ревновать, если бы лампа горела достаточно ярко и он смог бы ее увидеть. Однако он о ней только догадывался и нисколько не ревновал!
– Какая милашка! – рассуждал про себя старый развратник, идя по Парк Роуд к карете, которая все это время ждала его в тени деревьев. – И какая горячая! Могу судить об этом по прикосновению к ее пальцам!
– Настоящее сокровище! – почти в то же время думал Свинтон и о той же самой женщине. Своей собственной жене!
Так он рассуждал, закрыв дверь за гостем. Потом, сидя за стаканом шерри и сигарой, убежденно повторил:
– Да, Фэн – самая подходящая карта для этой игры. Какой я глупец, что не подумал об этом раньше! Черт побери! Не еще не поздно. Я еще могу получить ее руку. И, если не ошибаюсь, сегодня вечером началась игра, которая принесет мне самый желанный в мире выигрыш– Джули Гирдвуд!
Серьезный тон, каким были произнесены последние слова, свидетельствовал, что он не отказался от надежды заполучить американскую наследницу.
Глава LVIII
Перспектива улучшается
Для тех, кто не учитывает социальных различий, план Свинтона, связанный с Джули Гирдвуд, показался бы нелепым. И не только из-за его низменности, но и из-за того, что шансы на успех казались ничтожными.
Если бы девушка его полюбила, это бы все изменило. Любовь способна смести любые преграды; и для того, кто поглощен ею, не существует опасностей.
Она его не любила; однако Свинтон этого не знал. Гвардеец, красивый внешне, он привык к победам. И ему казалось, что не настало еще время, когда он не смог бы победить еще раз.
Он больше не служит в гвардии; однако он молод и знает, что все еще красив. Так считают английские дамы. Странно, если у девушки янки будет другое мнение!
На его стороне немало преимуществ; доверяя своей внешности, он считал себя способным завоевать американку – даже сделать ее жертвой незаконного брака.
Но если его план двоеженства удастся, что тогда? Какая польза от такой жены, если ее мать не сдержит обещание – не отдаст половину состояния покойного розничного торговца?
Жениться на Джули Гирдвуд вопреки воле матери было бы настоящей глупостью. Он не боялся наказания за преступление. Он даже не думал о нем. Но стать зятем женщины, чья дочь не получит ни пенни, пока она сама жива, совсем ни к чему. К тому же эта женщина говорит, что собирается прожить еще полвека!
Эта шутка полна смысла; и Свинтон это понимал.
Он был уверен, что смог бы уговорить дочь выйти за него; но чтобы получить вдобавок полмиллиона долларов, он должен стоять у алтаря с титулом лорда!
Таково первоначальное условие миссис Гирдвуд. Он знал, что она по-прежнему его придерживается. Если оно будет выполнено, она останется довольной; но никак не иначе.
Итак, чтобы продолжать, нужно поддерживать фальшивое инкогнито. Продолжать обман.
Но как?
Этот пункт вызывал у Свинтона наибольшие затруднения.
Обман сановился затруднителен. Легко было выдавать себя за лорда в Ньюпорте и в Нью-Йорке; в Париже еще легче; но он сейчас в Лондоне, а здесь обман может легко раскрыться.
Больше того, во время последней встречи с Гирдвудами он почувствовал, что их отношение к нему меняется – не хватало прежнего понимания. Особенно ясно это было видно у миссис Гирдвуд. Теплое дружеское отношение, возникшее в Ньюпорте и продолжившееся в Нью-Йорке, а впоследствии возобновленное в Париже, неожиданно сменилось холодностью.
В чем причина? Она слышала о нем что-нибудь нелестное? Может быть, его обман раскрыт? Или она только подозревает что-то?
Только последний вопрос его беспокоил. Он не думал, что она узнала правду. Он играл искусно и не делал никаких намеков на свой скрытый титул. У него для этого были основательные причины.
Он признавался самому себе, что у нее появились подозрения. Она гостеприимно принимала его в Америке. По хорошо известным причинам он не ответил ей тем же в Англии.
Правда, он встречался с американками в Париже; однако здесь, в Англии, лорд должен был бы проявить большую щедрость; и миссис Гирдвуд должна быть рассержена его скупостью.
Однако по аналогичным причинам он еще не навестил своих американских знакомых в Лондоне.
Напротив, после их приезда сюда он старался не попадаться у них на пути.
В Англии он у себя дома: почему в таком случае он и здесь живет под вымышленным именем? Если он лорд, почему находится в стесненных обстоятельствах? В глазах миссис Гирдвуд все это очень подозрительно.
Последнее можно объяснить: лорды бывают и бедные, хотя такое встречается редко. Мало лордов, которые не могут позволить себе модно одеваться и роскошно обедать. Содержать красивый дом, если испытывают к этому расположение.
После возвращения в Англию все это Свинтону недоступно. Как же тогда он может выдать себя за лорда, пусть даже бедного?
Он почти отчаялся в своей возможности продолжать обман; но тут покровительство лорда, настоящего и влиятельного, дало ему новую надежду. Благодаря ему перспективы Свинтона совершенно изменились. Теперь у него достаточно денег в кошельке и будет еще больше. Что еще важнее, теперь он может утверждать, что действительно находится на дипломатической службе. Правда, это служба шпиона ; но она всегда входила в обязанности дипломата.
Он теперь близко знаком с известным вельможей и дипломатом; постоянно будет навещать его большой особняк на Парк Лейн. Странно, если бы все эти обстоятельства не позволили бы ему пустить пыль в глаза мадам Гирдвуд.
План его еще может осуществиться. Новое назначение открыло перед ним множество возможностей; и он принялся обдумывать новый план, основанный на этих возможностях.
Посоветовался с Фэн: жена по-прежнему была готова помогать ему. Конечно, думала она не о нем и не о его будущем: перед ней тоже открылись новые перспективы; и появилась надежда когда-нибудь снова появиться на Роттен Роу.
Если она понимала истинную цену своего супруга, то в его способности к интригам она не сомневалась. Доказательством этого служили их изменившиеся обстоятельства. И хотя она знала источник их неожиданного процветания, одновременно понимала, какие возможности перед женщиной с ее способностями открывает положение жены. «Объединившись, мы устоим; разъединившись, погибнем», – должна была она думать; так это или нет, но она готова была помогать мужу в заключении второго брака!
У нее свидетельство о первом браке, тщательно спрятанное в потайном ящике;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90