Халат на груди чуть приоткрылся и мне стала
видна пышная округлость мраморно-белой груди. У меня захватил дух и
слова застряли в горле.
- Что же вы молчите? Говорите, говорите же... Мне это очень
нравится.
- Что говорить? - продолжал я, съедая ее взглядом. - Разве можно
высказать то очарование, что вы излучаете. Которое греет, обжигает,
испепеляет все вокруг.
Она заметила, что я смотрю на ее груди, но не запахнула ворот
халата, а только прикрыла глаза и опустила руку, от чего он еще больше
распахнулся, обнажив белую полоску с темной впадиной в пупке. Я не
выдержал и порывисто вскочил с пуфа, приник руками к ее полуоголенной
груди. Она вскрикнула и оттолкнула меня, стремительно отскочила в
сторону.
- Не надо, - прошептала она, - не надо.
В этом восклицании не было ни гнева, ни укора, ни мольбы. И я
понял, что она горит тем же желанием, что и я. В каком-то диком
упоении, уже не сознавая, что делаю и, что говорю я протянул к ней обе
руки и прошептал:
- Ну покажи хоть мне ее, я не прикоснусь к ней, я только буду
смотреть. Кинь мне эту подачку, я умоляю тебя.
Ее глаза загорелись, красивые крылья прямого носа затрепетали и
сузились. Она издала тихий стон и как-будто мимо своей воли, как
загипнотизированная, раздвинула в сторону халат. Полушария ее грудей с
темными маленькими сосками, глянцево отсвечивая белизной, покачнулись и
замерли, призывно выставленные мне навстречу. Сладостная истома
подкосила мне ноги и я чуть не упал. Конвульсии содрогнули мое тело.
- Салина, милая, я люблю тебя, - прошептал я, не сводя с нее глаз.
- Говори, говори, не умолкай, - задыхаясь прошептала она и
прикрыла ресницами глаза.
- Покажи мне еще кусочек твоего тела, чтобы я мог на всю жизнь
унести в памяти это сказочное ведение.
Она выставила из халата одну ногу.
- Хватит?
- Нет, нет, еще! - закричал я.
- А что же еще? Я почти все тебе показала.
- Я хочу видеть твой животик, твои руки, твои плечи, хочу лобзать
глазами твой стан, твои бедра. Все, все...
- Ох, как ты обжигаешь своими словами, - ответила она с дрожью в
голосе. - Я покажусь тебе вся, только подожди минутку, а то я умру.
- Я не могу ждать. Я хочу видеть тебя.
- Ну смотри. .. - с этими словами она сбросила с плеч халат и он
упал на пол, окружив багряным ореолом ее ноги. Я невольно зажмурился,
как от яркого луча - так очаровательно красива и мила была Салина в
наготе. Только маленькие атласные трусики прикрывали от меня еще не
познанное мною тела. Я задержал на них свой взгляд, пытаясь угадать,
какие прелести скрыты там. Салина поймала мой взгляд.

- 11 -
- Ты хочешь видеть и это?
- Да.
- Так сразу... я не могу.
- Давай я помогу тебе.
- Нет, не надо, отвернись, я сама.
- Я не могу отвернуться, не могу ни на миг расстаться с тобой.
- Ну хоть закрой глаза, - взмолилась она.
- Нет, не могу.
- Ну тогда подожди немного...
- Я не могу ждать. Я сгораю от нетерпения.
- Сейчас.
Не сводя с меня глаз, наполненных сладостной влагой, она стала
шарить рукой по бедру, ища замок змейки.
- Сейчас, - шептала она, - сейчас.
Наконец тихо треснула змейка и трусы упали к ее ногам. Тихо
вскрикнула и, как будто, пронзенная моим взглядом в самое сердце, как
подкошенная, упала на пол. Я подошел к ней. Она была бледная, капельки
испарины бисером покрывали ее лоб и щеки. Я схватил ее на руки и
перенес на диван. Пока она не пришла в себя, я торопливо шарил по ней
руками, сладостно ощущая нежное голое тело. Мягкая выпуклость ее лобка
была гладкая и чистая, без единого волоска. Это придавало ей неземную
красоту античной фигуры. Она была божеством, все, на что я мог решиться
по отношению к ней - это потрогать ее тело рукой, чтобы убедить себя в
реальности происходящего. Салина открыла глаза, испуганно вскрикнула и
спросила, прикрыв грудь рукой:
- Ты ничего со мной не делал?
- Ничего, - ответил я, еще не поняв вопроса. Она облегченно
вздохнула и улыбнулась мне.
- Милый мой, не торопись, - прошептала она и погладила своей
мягкой рукой мою пылающею щеку.
- Подай мне халат. Я мерзну.
Я подал ей халат и, пока она одевалась, сидел рядом с ней на
диване, с сожалением глядя, как под плотной тканью постепенно
скрывалось прелестное голое тело Салины.
- Ты огорчен тем, что я оделась. Ну не надо. А теперь, как только
согреюсь, я снова разденусь для тебя и ты сможешь смотреть на меня
снова, сколько захочешь. О, давай немного выпьем, я уже совсем
трезвая. А ты?
- Я тоже. Но где мы возьмем вина?
- У, у!!!! этого добра здесь хватает, сколько хочешь, -
воскликнула она и, подбежав к книжному шкафу, извлекла оттуда бутылку
коньяка.
- Будешь это или виски?
- Давай это.
Мы выпили по бокалу, и Сали спрятала бутылку.
- Хватит, я не люблю пьяных. Ты ведь тоже не хочешь, чтобы
приятное этой ночи потонуло в пьяном угаре.
- Ну конечно, иди ко мне, я тебя поцелую.
- Только не сильно. В губы.
- Хорошо.
Она подошла ко мне, положила свои руки ко мне на плечи и
запрокинула голову, подставив мне губы для поцелуя. Я приник к этим
пухлым кроваво-красным подушечкам губами и, чувствуя, как они шевелятся
под кончиком мягкого языка затрепетал от сладкого упоения. Я обнял

- 12 -
тонкий гибкий стан и привлек ее к себе, чтобы она почувствовала во мне
мужчину. Второй рукой я стал гладить ее грудь и теребить сосок. Салина
вяло и бессильно сопротивлялась, тихонько вскрикивая.
- Ой, что ты делаешь. Не надо.
Но моя рука уже гладила и мяла упругую мякоть ее нежного лобка, а
указательный палец погрузился в обильно увлажненный "ворот любви".
Салина задыхалась. Тело ее извивалось в сладостных конвульсиях. Она
едва вымолвила:
- Я не могу больше стоять. Идем на диван.
Подхватив на руки я перенес ее на диван, распахнул халат и в
безумном порыве страсти стал иступленно целовать розовое вздрагивающее
тело. Салина прикрыла руками свой лобок, не допуская туда мои губы. Я
целовал руку. Милая девочка уже опять была близка к обмороку и, чтобы
дать ей прийти в себя, я прекратил свои лобзания. постепенно она
успокоилась, открыла глаза и спросила:
- Что же ты?
- Сейчас.
Я быстро разделся донага. Она пристально следила за мной с
восхищением. Затем я лег рядом с ней и ощутил, как трепетная дрожь
сотрясает ее тело.
- Салина, милая, только не теряй рассудка, - шептал я ей,
осторожно раздвигая ей ноги.
- Я попробую, ты осторожней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32