ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

- Мы... немцы... У вас не меньше проституток, чем во
Франции, вы тоже толпами лазите посмотреть голое ревю и печатаете
миллионами порнографические карточки, - теряя свой шелковый платок, она
прошлась по комнате и подошла ко мне.
- А все-таки вы, немцы, необычный народ. У вас нет бесшабашной
веселости и милого юмора французов, у вас нет шокирующей развязанности
американцев, нет кукольной учтивости швейцарцев и раболепности арабов.
- Зачем вы мучаете себя такими мыслями? - спросил я ее и как-то
бессознательно опустил руку на ее колено. Она вздрогнула, словно под
ударом электрического тока и, удивленно глянув на меня отодвинулась.
- Идите в гостиную, я хочу побыть одна, - и как бы извиняясь
добавила, - я от скуки совсем больна, а вы для меня неподходящее
лекарство. Идите, если Карл не уехал, шепните ему, чтобы он пришел
сюда.
Мне хотелось избить ее, месить как тесто, меня душило бешенство.
Мое самолюбие было растоптано ее острым нежным каблучком и это
требовало отмщения. Я сдержал порыв своей ярости, вяло пожав ее
холодную руку и, ни слова не говоря, вышел. Проходя в дверь, я
незаметно отодвинул гардину так, что образовалась довольно большая
щель. В дом я не пошел, а спрятался в ближайшие кусты. Через минуту,
убедившись, что за мною не следят, я подошел к беседке и отыскал
глазами фигуру Салины. Она сидела все в той же позе. Прошла минута,
вторая, третья... Она нетерпеливо взглянула на часы, прошлась по
комнате до самой двери и вернулась к зеркалу. Потом она стала собирать
журналы, подолгу разглядывая некоторые из них. Уложив журналы на место
в шкаф, она опять посмотрела на часы и принялась расхаживать по
комнате. Заглянув за дверь, она вдруг остановилась, сняла платье и
осталась в очень тонких и узких трусиках, которые блестящей ленточкой
прикрывали низ ее живота. Она осторожно стала растирать оголенные
груди, любовно рассматривая себя в зеркале. Покончив с массажем, она
сняла туфли и чулки, забралась на диван, долго укладывалась, выбирая
позу и наконец затихла. "Это она так ожидает Карла", - мелькнула у меня
мысль, от которой мне стало не по себе, - "а я для нее плохое
лекарство. Что она хотела этим сказать?" Я стоял в смятении, не зная,
что делать. Позвать Карла не позволяло самолюбие, а возвращаться к ней
сейчас я не решался. Меня колотила нервная дрожь и неприятно замирало
сердце. Чтобы успокоиться, я решил пройтись по саду и выкурить
сигарету. Когда я снова подошел к беседке, в ней было темно. Я
испугался - а вдруг она ушла? И теперь у меня не будет никакой
возможности увидеть ее. Но я сразу сообразил, что она не могла уйти
незамеченной мною, так как я шел по той дорожке, которая идет к дому.
Я решил пойти к ней и сказать, что Карл уехал, а потом будь, что будет.

- 9 -
Темнота придала мне смелости. Как только я вошел, Салина, очевидно,
повернулась к двери, под ней мелодично запели пружины.
- Кто это? - шепотом спросила она. Я молчал. Бешеный стук сердца
сотрясал меня, как порыв веера
- Судя по молчаливому ответу, - уже громче с издевкой сказала
Салина, - это опять вы.
- Да, я.
- Зачем вы пришли? Я вас не приглашала.
- Я пришел сказать, что Карл уехал.
- Да? А вы не догадались спросить у портье, когда произошло это
ужасное событие?
- Нет, я не о чем не спрашивал, - разозленный ее тоном, грубо
ответил я. - И вообще я не посыльный вам. Если вам нужен Карл, идите и
позовите его сами.
Я хотел сейчас же уйти, но почему-то задержался.
- Вас очень рассердила моя просьба, - уже более дружелюбно
спросила она, - Я совсем не думала, что этим обижу вас. Извините меня.
Я звонила Карлу, он действительно собирался уехать. У него очень важные
дела, но он сказал, что вас не видел, хотя наш разговор состоялся через
семь минут после вашего ухода. Я решила, что вы заблудились в саду. Вы
меня теперь извините. Я хочу теперь спать. Это единственная возможность
скоротать скучную ночь. Спокойной ночи.
Под нею снова зазвенели пружины и все стихло. Я стоял
ошеломленный и подавленный, не зная, что делать. Я не мог уйти от нее,
меня как будто приковало к ней невидимыми цепями. Я стал в уме поносить
ее площадной бранью, пытаясь заставить себя возненавидеть ее, но
тщетно. Я понял только более отчетливо, что полюбил ее той сумасшедшей
любовью, которая рождается мгновенно и мучает человека всю жизнь.
Динь, динь, динь - дискантом прозвенели часы на трюмо. Три часа ночи.
Я стоял в мрачном оцепенении и молчал и лихорадочно соображал, что
делать. Мелькнула мысль броситься к ней и просить о прощении, что бы
она позволила побыть с ней, чтобы я смог ее видеть. Теперь даже
издевки ее казались мне милыми ласками по сравнению с этим
пренебрежительным молчанием. Созерцание ее свежего стройного тела
доставляло мне почти плотское наслаждение. О, хотя бы еще раз
взглянуть на все. Мне захотелось броситься к торшеру, включить свет,
взглянуть на нее и убежать. Я не знаю, сколько времени я простоял в
этой чернильной темноте и тишине, копаясь в своих мыслях. Салина ничем
не проявляла своего внимания ко мне, будто меня и не было. Я тяжело
вздохнул.
- Это все еще вы? - спросила она. Я не ответил.
- Вы, что хотите меня караулить? Не стоит беспокоиться. Я никого
не боюсь, евнухов не держу, так как ненавижу целомудрие. Черт вас
возьми! - закричала она. - Вы либо убирайтесь от сюда, либо зажгите
свет и сядьте. Что вы стоите, как столб, посреди комнаты?
Этот окрик вывел меня из мучительного оцепенения. Я подошел к
торшеру, потянул шнурок выключателя и зажег свет. Салина сидела на
диване, поджав к подбородку колени и диким алчным взглядом пристально
смотрела на меня.
- Бросьте мне халат, он лежит на шкафу. Теперь отвернитесь, я
оденусь.
Я безропотно выполнил ее приказание. В шелковом алом халате она
выглядела еще стройнее и тоньше.
- Дайте сигарету, - сказала она присаживаясь на пуф. Помолчали.
Только теперь я услышал звонкое тиканье часов, которых раньше не
замечал. Стрелки показывали 3 часа 35 минут.

- 10 -
- Что же будем делать? - спросила она, - Разговаривать с вами не о
чем, а на большее...
- Помолчите, - перебил я ее, - дайте на вас посмотреть.
Она очень удивилась, но молчала, обиженно отвернувшись.
- Боже, какая вы чудесная, - невольно вырвалось у меня
восклицание. - Из какой сказки, какой волшебник вас добыл и подарил
людям!?
Она улыбнулась и, склонив голову, кокетливо посмотрела на меня
из-под опущенных ресниц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32