ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


— Так или иначе, все эти наговоры требуют проверки!
Советую вам принять к сведению.
На это замечание Турсун Ходжаев сначала ничего не ответил, затем вытащил из ящика своего письменного стола какой-то документ и сказал:
— Хорошо, проверим. Но что вы скажете об этом документе? Он вполне официален, заверен самим Агоулло Ходжаевым, тут его печать.
— А о чем он?
- Позавчера мы получили это послание на имя ЦК компартии Бухары.— Говоря это, Турсун Ходжаев пробежал письмо глазами.
— Мда! — проговорил Усманходжа.— О чем же письмо?
— Председатель диктаторской комиссии Восточной Бухары Атоулло Ходжаев сообщает: «Первого августа 1921 года мы отправились из Душанбе в Бальджуан. Он был разорен и безлюден. Курбаши были нами оповещены о том, что мы приедем. На наше сообщение Давлятманд-бий ответил: «Мы не хотим воевать, проливать кровь, всегда задираются и являются зачинщиками ваши люди. Они разграбили все наше достояние, оскорбили нас и унизили».
Турсун Ходжаев посмотрел пристально в глаза Усманходже и резко сказал:
— Оказывается, это наши люди грабят и насильничают... Слыхали вы что-нибудь подобное?! Как говорится, и вор жалуется, и обкраденный. И Атоулло Ходжаев пишет об этом всерьез!
— Ну, хорошо, Атоулло сообщил только факты, в этом и состоит смысл письма от Давлятманд-бия.
— По-разному могут звучать сообщения подобного рода. Возможно, что ваш брат писал, поверив словам басмачей, допустим, что он не знает, да и не желает знать истину. Но послушайте дальше: «...оскорбили нас и унизили, и поэтому мы тоже подняли оружие...» — Турсун Ходжаев снова оторвался от письма и пристально посмотрел на Усманходжу, говоря: — То есть убили сотни мирных людей... Но слушайте дальше: «Мы не знаем никакого эмира, у нас нет с ним никаких дел...» — Турсун Ходжаев горько усмехнулся.— Да, но на деньги эмира, его оружием они творят свое грязное дело, прислушиваясь к его приказу. Нужно ведь трезво судить...
— Пожалуйста, товарищ Ходжаев,— прервал его Усманходжа,— если можете, читайте без толкований и пояснений.
— Постараюсь,— усмехнулся Турсун Ходжаев.— Это нервы шалят, с трудом сдерживаюсь, простите. Итак: «Мы не знаем никакого эмира... и знать его не хотим. Сами за властью не гонимся, но терпеть бесправие, несправедливость, гонения на нашу религию тоже не хотим. Нам нужно только одно — мудрое, справедливое правительство, мы не потерпим, чтобы власть в нашей стране была в чужих руках...»
— Ну и ну! — не выдержал Усманходжа.
— А! И вас проняло!
— Да уж...— пробормотал он. Турсун Ходжаев продолжал читать:
— «Мы будем бороться до тех пор, пока в нашей стране не останется у власти ни одного русского, и преклонения перед русскими не допустим».
Турсун Ходжаев отложил письмо.
— Ну, что скажете на это? Чем провинился русский перед Давлятманд-бием, русские трудящиеся? Мы, коммунисты и младобухарцы, избавили народ Бухары от ига и тирании эмира и его приспешников, обратились к Ленину, к русским с просьбой помочь нашей борьбе с угнетателями, и они протянули нам руку. Русские воины, не щадя своих сил, помогали нашему народу избавить страну от власти эмира, дали народу хлеб, одежду, орудия производства!.. Если бы не красные воины, разве Давлятманд-бий, Ибрагимбек и им подобные не задушили бы уже республику, не потопили ее в крови? Не сомневаюсь, что председатель диктаторской комиссии Восточной Бухары достаточно осведомлен... И все же попал под влияние контрреволюционеров!
— Из письма я этого не вижу! — как-то вяло произнес Усманходжа.— Не понимаю, почему вы так в этом уверены.
— Тот, кто делает подобные сообщения ЦК партии, правительству,— враг либо человек, попавший под чуждое влияние. Но послушайте письмо до конца, и, надеюсь, вы поймете.
— Пожалуйста, читайте!
— «Если правительство хочет с народом дружить, то оно должно снять со всех постов русских и поставить на их место мусульман...»
— Ну что же...— начал было Усманходжа и осекся.
Он, видимо, хотел сказать, что это правильно, но сдержался.
— Вы что-то хотите сказать? — спросил Турсун.
— Нет... Я так... Читайте, пожалуйста!
— Очевидно, говоря о порядочных и почтенных мусульманах, Давлятманд-бий подразумевает самого себя, Ибрагимбека Галлю, Фузайля Махсума и Атоуллоходжу. Так?
— Похоже,— как-то нехотя согласился Усманходжа.
— Именно так,— отрезал Турсун Ходжаев.— Слушайте дальше. «В Бальджуан пришло приглашение явиться двенадцатого августа в местность Калта Чинар, находящуюся в пяти километрах от Бальджуана, у подножия гор, в ущелье. Приглашается диктаторская комиссия для переговоров о создавшемся положении Мы были вынуждены принять приглашение. Нас было восемь человек, оружия мы решили с собой не брать. А в условленном месте, словно муравьи или саранча, копошились люди. Чуть ли не две тысячи человек спустились с гор. Все вооруженные, они построились в два ряда. В тени под чинарой сидели Давлятманд-бий, Мулло Камол-бий, Кенджа-туксаба, Абдулкаюм-туксаба, Мухаммед Ходжа-муфтий и еще многие.
Давлят-бий произнес речь, длившуюся два часа, и после этого был подписан договор.
Он состоит из восьми пунктов. Все мы приняли его и подписались. Наша встреча, длившаяся с десяти часов утра до трех пополудни, закончилась, и мы отбыли.
Пришли к следующему решению: пока не уверены, что их не тронут, они оружия не отдадут. Мы, в спою очередь, твердо заверили, что наше правительство притеснять никого не будет. Каждый может приступить к своей работе. Мы поможем им получить обратно забранное или разграбленное имущество. Завтра в Кулябе, в связи с праздником жертвоприношения, будет совершен намаз...
Мы, уполномоченные представители от Бухары, просим следующее. Пункт первый: вывести из Куляба и Бальджуана все отряды русских войск, заменив их бухарцами».
Турсун Ходжаев оторвался от письма и посмотрел на Усманходжу.
— А где найти бухарцев-воинов
— Ну, предположим, что это - их мечта! буркнул Усманходжа.— Неисполнимая к тому же! Ведь все красные воины находятся под общим командованием Красной Армии. Ну, об этом - потом!
— Хорошо, что там у вас дальше, читайте!
— «Пункт второй: для того чтобы успешно проверить и установить, что делалось в этих краях, какой нанесен вред, нужно назначить комиссию, включив в ее состав лишь двух русских. Хорошо бы, если б в нее входил бывший консул из Душанбе Дуров.
Пункт третий: необходимо немедля убрать из Восточной Бухары Особый отдел». Непонятно, зачем? - воскликнул, оторвавшись от письма, Турсун Ходжаев.
— Все ясно.
— Что ясно? Председателю диктаторской комиссии Особый отдел нужен, как воздух, как дыхание. Особенно в нынешней обстановке, когда мы со всех сторон окружены врагами.
— Мда!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76