Надо носить контактные линзы.
Немного портят цвет глаз, но зато вполне надежно.
- Слушай, Стас, кончай, ради бога...
- Бога нет...
Неожиданно полоснул по нервам волчий вой сирены.
- Общая тревога!
Стас мгновенно вскочил на ноги.
- Проверка... - хихикнуло в динамике.
Стас погрозил кулаком в пространство и со вздохом отдал Алексею очки,
которые оказались в нагрудном кармане.
- Рыжий черт! Все настроение испортил. Шуточки, тоже мне! - Он
отвернулся к приборной стене, на которой чернела надпись: "Осторожно!
Минус - время!", и пробурчал совсем тихо: - Слышать эту сирену не могу.
Раньше ничего, а сейчас... Когда Земля почти рядом...
До Земли было больше тысячи парсеков, и даже лучу света нужно три с
половиной тысячелетия, чтобы добраться до этой бесконечно малой и
бесконечно родной капли звездного океана, но Кривцов посмотрел на внезапно
обмягшие плечи кибернетика и промолчал.
В командном отсеке сочно гудел ГЭМУ - главный электронный мозг
управления. Его "голова" возвышалась в центре, за спинками пилотских
кресел, огромной плавучей миной времен второй мировой войны. В
многочисленных матовых окошечках скакали зеленые и синие молнии, а
шишковидные выросты то светлели до полной прозрачности, то наливались
темной терракотой, то угрожающе чернели. ГЭМУ напряженно думал.
Кроме ГЭМУ, в отсеке были двое - капитан и второй пилот Реваз
Рондели. Бремзис сидел на корточках возле электронного мозга и,
посматривая на сигнальные рожки, подбрасывал в щелкающие челюсти
курсографа очередную порцию данных. Пилот, полулежа в кресле, мрачно
наблюдал за его работой.
- Ну, как дела, Реваз? Что с надпространством?
- Проверил, капитан. Аппаратура входа и выхода работает отлично.
Немного киснет правый восьмой субэлейтер, но в пределах нормы.
- А ты все-таки поставь свежий блок из резерва. Не ленись. Теперь
экономить нечего. Мы почти дома.
Пилот тяжело вздохнул и поднялся с кресла. Поднимался он как-то по
частям, поочередно вытягивая до нормальной длины ноги, руки, туловище,
чудом уместившееся в коротком кресле. И когда "процесс вытягивания"
наконец закончился и Реваз встал во весь рост, ему пришлось наклонить
голову, чтобы не зацепить гирлянду светильников на потолке: два с
половиной метра высоты отсека были ему малы.
Капитан покосился на кованые башмаки сорок пятого размера,
торжественно проплывшие по направлению к выходу, и хитровато улыбнулся.
Когда Реваз вернулся, капитан уже сидел в кресле, развернувшись
спиной к прицельным экранам.
- Ну что, Реваз?
- Поставил.
- Ну и отлично. Отдыхай.
Однако пилот не собирался садиться. Он стоял мрачнее тучи перед
капитаном, упираясь головой в потолок, и молчал. Бремзис опустил глаза.
- Ну что стоишь? Садись!
Рондели начал тихо и очень нежно:
- Скажите, Артур Арвидович, кому на этот раз выводить корабль в
надпространство?
Артур смущенно забарабанил пальцами по подлокотникам.
- Реваз, ты, пожалуйста, не обижайся...
- Значит, опять вы сами? - В голосе пилота проснулись первые шорохи
надвигающегося горного обвала.
- Но, Реваз...
- А Ревазу Рондели, как маленькому мальчику, вы разрешили только
нажать кнопку автоматического выхода из "трубы Кларка", да?!
С грохотом посыпались камни. Начался обвал.
- Реваз недостоин, да? Реваз неспособен, да? Реваз не сумеет, да?!
Бремзис протестующе поднял руку.
- Реваз, дорогой, ты отличный пилот, но пойми, я сын рыбака, и внук
рыбака, и правнук рыбака... У нас такой обычай - судно в обратный рейс
обязательно выводит сам капитан. Иначе не будет удачи...
- Позор! - взревел Реваз, чуть не плача от ярости. - Сто раз позор!
Капитан звездолета, который верит в бабушкины сказки! Предрассудки!
Мистика!
- Но, Реваз, выход из "трубы Кларка" гораздо ответственнее, чем вход!
- Ответственнее! От-вет... - пилот даже задохнулся. - Это... это сто
лет назад было ответственнее, а теперь... Вот!
Длинный палец Реваза болидом просвистел над головой капитана и уперся
в небольшую панель с овальной полосатой кнопкой в центре.
- Теперь Реваз нажимает эту кнопку и может идти пить "Саперави"!
Автоматы сами выводят корабль подальше от всяких опасных мест! Ты хитрый
человек, капитан!
Артур покраснел, но разозлиться не успел - вошел Медведев. Реваз
смолк и, ворча что-то по-грузински, пошел укладывать свое тело в пилотское
кресло.
Медведев даже не взглянул на него.
- Артур Арвидович, "Хронос" заряжен всей информацией, которую мы
собрали за время экспедиции. Катапульта включена. Так что, если с "Альфой"
что-нибудь случится...
- Петр Егорович, плюньте через левое плечо. Такие вещи перед отлетом
нельзя говорить... Как "Прима"?
- "Прима" уже в ангаре. Кривцов и Свирин помогают Савину.
- На последнем витаскопе результаты прежние?
- Разумеется...
Медведев направился было к выходу и неожиданно остановился.
- Послушайте, Артур Арвидович, вы хорошо знаете САЖО-5?
- Гм... Я, между прочим, испытывал еще пробную серию САЖО-1. Сначала
в барокамере, потом в космосе... А САЖО-5 появились как раз после этих
испытаний. Так сказать, окончательный вариант.
- Скажите, можно ли случайно задеть аварийный предохранитель?
Артур задумался.
- Вообще... Вообще, конечно, можно... Но для этого надо, чтобы сама
собой открылась панель. Это уже совсем невероятно.
- Но все-таки возможно?
- Да, пожалуй... А в чем дело?
- Нет, ничего. Я просто так. Из любопытства.
Медведев выдвинул из стены откидное кресло и сел, вытянув ноги,
закрыл глаза и, казалось, задремал. Лишь иногда сплетенные длинные пальцы
вздрагивали и цепко перехватывали друг друга.
Андрей вошел минут через десять - ссутулившись, тяжелыми неуверенными
шагами, словно пол под ним слегка качало. Он был бледен и угрюм.
- Товарищ капитан, космонавт Савин из полета в квадрат 288-Б прибыл.
Витаскоп доставлен. Происшествий нет.
- Хорошо. Идите, Савин.
Андрей повернулся, чтобы уйти.
- Вы плохо себя чувствуете, Савин?
Было в голосе Медведева что-то такое, что заставило Андрея внутренне
сжаться.
- Нет, я чувствую себя отлично. Просто немного устал.
Во взгляде Медведева не было обычной насмешливости. Глаза смотрели
строго и грустно.
- В таком случае я хотел бы попросить вас немного помочь мне.
Чувствуя между лопатками струйки холодного пота, Андрей шел за
Медведевым по ярко освещенному коридору.
Шеф что-то подозревает. Если он догадается... Андрей уже видел такое
однажды:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16