Я, говорит, всю жизнь с ней прожил, а теперь хочу себе удовольствие урвать. Он пристает к женщинам, на которых надеется, на первом и втором этаже. Там живут временные люди, у кого пожар был, или по знакомству. Но старику не везет. Одна говорит ему - "у тебя все высохло небось, а тоже, возомнил, козел старый". Но он не унывает, ищет свое счастье по этажам. Старуха махнула рукой - пусть... "Господи,Господи, - говорит, - дай, дай мне спокой..." Она встречает Настю на лестнице:
- Все бегаешь, все машешь...
- Бегу, бегу... вот колбаску дают...
- И-и-и, что ты убиваессься... дають... потом жруть... а потом снова беги?..
- Жить-то надо...
- Полоумная, Настя, ты...
И кряхтя, взбирается на свой далекий этаж, долго стоит перед темным окном, вздыхает и шепчет:
- ... дай спокой... дай спокой...
Отверженный
Толпа у винного загудела, забурлила - и выбросила одного, за ним вылетела шапка. Мужчина лет пятидесяти, с одутловатым лицом. Он ощупывал разорванный ворот, рубашки и, тяжело дыша, смотрел на толпу у входа. Был почти у цели, надо же...
- Я стоял...- он сказал негромко и хрипло.
- Разговаривай... как же... он - стоял...- засмеялся седой крепыш в белой рубахе, - второй раз продирается...- и выругался.
- Иди, иди... стоял...- от очереди отделился розовый старичок с кривыми ножками, подскочил, толкнул отверженного в плечо, - мотай...
- Да стоя-я-л я-я-я...- завыл мужчина в разорванной рубахе, мужики-и, стоя-ял...
- А ну, вали, - заорала огромная баба с толстыми плечами, - мы здесь с утра, всех видели...
- Я только отошел... я стоял... сказал...- он прилаживал ворот, рубашку порвали... сво-о-лочи...
В этот момент дверь магазина приоткрылась - впускали новую партию. Отвергнутый очередью мужчина кинулся в темную щель, но его тут же смяли и выкинули обратно. Очередь утолщилась вокруг двери, как голодная пиявка, присосалась к щели, от толпы отрывались отдельные люди, влетали в простор магазина, на ходу поправляя одежду, бежали к прилавку в глубине. Несколько человек упало в дверях, из кучи тел вырвалась женщина и поскакала на одной ноге, за ней вылетел сапог, но она уже была у цели. Везде царили справедливость и веселый азарт. Только отверженный мужчина стоял, прислонившись лбом к витрине, и мрачно наблюдал за счастливцами, из которых формировалась группа, чтобы разом пробиться наружу...
- Я стоял...- он сказал хрипло и вяло, сознавая, что все потеряно.
- Братцы, что же это... ведь стоял... Мимо него пробегали люди, сжимая в потных руках бутылки...
- Сво-о-лочи... я стоял... сволочи...
Темнело быстро, зажглись огни, день кончился.
Посмотрим
Он выглянул на свет и подумал: "Ну, посмотрим..." Тут его подхватила большая рука в резиновой перчатке и голос сказал: "Отчего малыш молчит?.." Рука схватила его за ноги и высоко подняла вниз головой, а другая звонко шлепнула по заднице. Он подумал: "Все равно покоя не дадут" -и нехотя заплакал. "Теперь все в порядке, покажите его матери". Что ж, посмотрим... Мать ему понравилась - похожа на него, только побольше... Он рос и научился говорить, чтобы выражать свои мысли вслух. Никто больше не поднимал его за ноги, но иногда его шлепали, а он с досадой думал - ну вот, опять... Однажды мать принесла книжку и сказала - учись читать сам. Он видел взрослые читают, и решил - что ж, посмотрим... На обложке был нарисован человек в мохнатых шкурах и нелепой высокой шапке. "Это Робинзон Крузо, сказала мать, - он жил на необитаемом острове и выжил..." Ну, посмотрим. Он узнал буквы и стал читать по складам, а когда дочитал книжку, то начал сначала и свободно прочитал всю историю. "А я бы выжил? - думал он в темноте, перед сном.- И где взять такой остров?" Однажды мать сказала: "Теперь пора в школу, хочешь учиться?" Он умел читать и считать, и не понимал, как этому можно учиться заново.
- Там будут учить и другим вещам, - объяснила мать.
- Как жить на необитаемом острове?.. Мать усмехнулась и не ответила... Он был отличником. Звенел звонок - он шел домой и в тишине читал, делал уроки. "Иди есть" - и он шел есть, а потом гулял в старинном парке у моря, сосредоточенный, с плотно сжатыми губами... "Вот так гулял Робинзон по своему острову..." Школа кончилась, и надо было начинать самостоятельную жизнь, а для этого - общаться с людьми. Ну что ж, надо так надо... Посмотрим... Некоторые считали его веселым и общительным, он добросовестно истощал свое терпение, слушал чужие глупости и говорил их сам, смеялся, а потом уходил к себе. Он влюбился в девушку, а она его не любила. Он страдал, долго лежал без сна, смотрел в черноту... "И все-таки интересно, что будет дальше... Посмотрим, посмотрим..." И почти успокоенный засыпал.
Потом он работал, женился, у него были дети - жизнь затащила его в свой водоворот. В нем проснулась отчаянная энергия и радость простой нерассуждающей жизни, проходящей в исполнении различных дел и удовольствиях в свободное время. Иногда он оставался один, озирался и думал:
"Прекрасно, прекрасно... А что там еще?.. Посмотрим..."
и все, что происходило, казалось представлением, устроенным специально для него. На его остров приезжали дикари, иногда веселые и добрые, иногда опасные, но они съедят, кого хотят съесть, сядут в пироги и исчезнут, а он останется... Люди менялись, время шло, и очертания его острова стали проступать все ясней, через пелену лет и временные декорации. Ушла жена, выросли дети, и он стал не нужен им, работа оказалась суетливым и никчемным занятием - Сегодня уничтожало следы вчерашнего дня, потом выходило Завтра, и про Сегодня уже говорили - "Вчера..." Он все чаще вспоминал мать и большую книгу, первую в жизни. Наконец, он остался один и вздохнул с облегчением... Посмотрим! Теперь, как в детстве, можно спокойно подумать. Но мысли его были смутны и печальны. Жизнь ничего не прояснила для него, может быть, запутала... Как все ясно было у Робинзона... Может, еще что-то будет?.. Посмотрим?.. Он закрыл глаза...
Его подхватила большая рука, и чей-то голос спросил:
"Отчего старик замолчал?" Он подумал: "Все равно покоя не дадут..." и умер. Тело его осталось на земле, а дух начал стремительно подниматься, земля превратилась в крошечный шарик и исчезла...
- Ну что же... посмотрим...
Нож
Только один бил азартно, а остальные трое - как-то нехотя, чаще просто подталкивали к этому, маленькому, в куцем пальтишке, а куцый действовал радостно, как будто, наконец, дорвался до настоящего дела. Тот, кого били, все не падал, сначала уворачивался, а потом как-то удерживался на ногах, и думал только о том, чтобы удержаться, и что, наконец, это кончится, и все еще ничего, ничего страшного с ним не сделают. Отвечать им он не мог - с него сразу сбили очки, да и не умел, но он был вынослив и старался не упасть, чтобы не били ногами. И, действительно, им надоело - "пошли?...пошли" - и стало тихо. И дома было темно и тихо, и тепло, и он, не раздеваясь, упал на кровать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11