Мы расфуфырились, надели короткие юбки, высокие каблуки, сделали сногсшибательный макияж и отправились в «Бильдерберг-Рум», местечко, внезапно ставшее популярным благодаря своей старомодности. Мужчины здесь были вызывающе дерзкими, и все они были одеты в стиле знаменитого сериала семидесятых «Полицейская легенда». Только мы вошли, как один заявил мне:
– А вот и я! Теперь говори остальные два желания!
Я отпихнула его. Через пару минут, когда я провела руками по волосам, то натолкнулась на чью-то руку. Ее владелец по имени Декстер предложил мне поехать к нему.
Но мы пришли танцевать, а не мужиков цеплять. А потому уворачивались от этих козлов, как Супермен от пуль. Но это только добавляло нам популярности. Нам без конца покупали коктейли из мартини, которые мы выпивали, но не удосуживались сказать спасибо. И хотя наши сумочки были настолько малы, что могли раскачиваться на плече, не покалечив публику, ради соблюдения традиции мы поставили их на пол прямо под зеркальным шаром и танцевали вокруг них. Рюкзачок Эмили от Диора, перламутровая сумочка Конни от Фенди, продолговатая сумочка Дебби от LV и моя сумка для особых случаев от JP Tod.
Когда Конни решила, что хочет подкрасить губки, мы гордо удалились в дамскую комнату, игнорируя предложения выпить и/или заняться сексом. Весь туалет был отделан плиткой из пробкового дерева. Даже стены. Плетеные стулья из ивовых прутьев совсем как в порножурнальчике «Жены читателей». А зеркала из дымчатого стекла напомнили мне фильм «Последние дни диско». Суперстильные, но в них не очень-то разглядишь, попала на зубы помада или нет.
В туалете, кроме нас, была всего одна девушка, рассматривавшая свое отражение в дымчатом стекле и пытавшаяся подкрасить ресницы. На умывальнике рядом с сумочкой лежал какой-то странноватый предмет. Пара пластиковых ручек, которые обычно крепятся на пакеты подороже. Они сделаны из твердого пластика и защелкиваются друг в друга по всей длине. Сами по себе они не были странными, странно было, что пакета к ним не прилагалось. Но сначала я отметила это только уголком своего сознания. Женщина бросила тушь в сумочку, взяла ее под мышку. А потом (я думала, у меня глюк) она подхватила эти ручки и стала раскачивать ими, словно имелся некий невидимый пакет. «Новый пакет короля», который никто не видит.
Мы молча проводили ее глазами. Как только дверь за ней закрылась, Эмили, Конни и Дебби возбужденно затараторили:
– Это они, да?
– Наверное!
– Кто они? Или что? – спросила я, поняв, что девушка не была несчастной жертвой психического расстройства.
– Ручки доктора Хоук!
Глаза у них так и сверкали. Было ясно, что я чего-то не знаю. Я медленно покачала головой, и Эмили объяснила мне.
– Как ты знаешь, мы носим с собой наше прошлое.
Пришлось признать, что это так. На самом деле только сейчас я стала осознавать, сколько всего таскаю.
– И вот доктор Лидия Хоук, психиатр, применила впервые этот подход. Она переводит эмоциональный багаж в вещественный. В первый месяц ваших занятий тебе придется таскать чемодан соответствующего размера.
– И не какой-нибудь там на колесиках, – уточнила Дебби. – В нем будет полно всего. Доктор Хоук специально упаковывает его потяжелее, и тебе реально нужно таскать его. Везде. В аптеку, на работу, на свидания…
– По мере того как тебе станет лучше, сумки станут меньше. Пока твой эмоциональный багаж не уменьшится настолько, что тебе вручат ручки от доктора Хоук. И тебе придется носить их с собой год как напоминание.
– А стоят они тысячу долларов.
– Десять тысяч, – поправила Конни.
– Это безумие, – сказала я. – Это всего-навсего пластиковые ручки. Их можно оторвать от любого пакета и получить бесплатно.
Они со мной не согласились, три головы с пышными волосами решительно закачались из стороны в сторону, выражая протест.
– Не-е-е. Должны быть специальные ручки от доктора Хоук, иначе не сработает.
– Во всем мире существует только двадцать пар, – восхищенно заметила Конни. – Это самая прикольная вещь в мире.
Иногда я думала, что почти раскусила, как у них тут все устроено, в Стране Грез. Но в другие моменты, как сейчас, я осознавала, что ничего не понимаю, как и в день приезда.
Ну и черт с ним! Вернемся и еще потанцуем! Играла старая добрая классика. Диско семидесятых. Чудесные мелодии, которые я помнила с детства. Апофеозом вечера был момент, когда Эмили перекинулась с диджеем парой слов и он поставил нам «Я буду жить». Музыка эхом отразилась от зеркальных стен. Один отважный молодец попытался прорваться в наш круг, когда раздались слова припева «Давай же, давай». Но мы орали на него, пока он не попятился назад. А потом мы плясали так, словно «завтра» не существовало.
34
Я поняла, что определенно желаю, чтобы это «завтра» все-таки наступило, когда Эмили объявила:
– Лара скоро приедет.
– Повидать тебя? – с надеждой спросила я. Она странно посмотрела на меня.
– Нет. Повидать тебя, – она произносила слова с такими паузами, словно я – даун. – Свою. Подружку.
Господи!
День начался очень здорово. Лу отвез нас позавтракать. Он приехал еще вчера ночью, когда в два часа Эмили под действием нескольких мартини-коктейлей, выпитых на халяву, позвонила ему и пригласила приехать. Он примчался в течение двадцати минут и заявил, что весь вечер смотрел бейсбол и молил Бога, чтобы Эмили позвонила.
– Звездец, – прошептала Эмили, показывая, насколько отвратительна была ей неискренность Лу.
Утром он отвез нас в прикольное местечко под названием «Свингеры», где было полно народу. Обстановка тут была приятная и игривая, даже в десять утра. Официанты посылали нам долгие и страстные взгляды поверх черничных пирогов. А Лу был очень забавным, развлекал нас, а со мной вел себя так же мило, как с Эмили, ни в коем случае не переходя грань дозволенного. Он настоял, что заплатит за нас обеих, по дороге домой остановился у аптеки, купил Эмили сигареты и конфеты, дал три ценных идеи насчет нового сценария с участием пса и велел звонить, если ей что-то понадобится.
– Все что угодно, – сделал он ударение. Ошибиться было невозможно.
Когда он уехал, я сказала Эмили, что считаю Лу действительно милым.
– Только потому, что ты вне игры так долго, – фыркнула она, включая ноутбук и устраиваясь за кухонным столом с пепельницей, чашкой кофе и пачкой ментоловых конфет. – В действительности он – само зло.
– Зло? Ты говоришь такие ужасные вещи!
– А не ужасно ли хладнокровно влюблять в себя девушку, а потом смываться?
– Ты уверена, что он именно это сделает?
– Разумеется, я уверена. – Она прокрутила текст на экране ноутбука и пробормотала: – Где я остановилась? Ага, вот. Паршивый кобель по кличке Йок только что покусал представителя застройщика!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
– А вот и я! Теперь говори остальные два желания!
Я отпихнула его. Через пару минут, когда я провела руками по волосам, то натолкнулась на чью-то руку. Ее владелец по имени Декстер предложил мне поехать к нему.
Но мы пришли танцевать, а не мужиков цеплять. А потому уворачивались от этих козлов, как Супермен от пуль. Но это только добавляло нам популярности. Нам без конца покупали коктейли из мартини, которые мы выпивали, но не удосуживались сказать спасибо. И хотя наши сумочки были настолько малы, что могли раскачиваться на плече, не покалечив публику, ради соблюдения традиции мы поставили их на пол прямо под зеркальным шаром и танцевали вокруг них. Рюкзачок Эмили от Диора, перламутровая сумочка Конни от Фенди, продолговатая сумочка Дебби от LV и моя сумка для особых случаев от JP Tod.
Когда Конни решила, что хочет подкрасить губки, мы гордо удалились в дамскую комнату, игнорируя предложения выпить и/или заняться сексом. Весь туалет был отделан плиткой из пробкового дерева. Даже стены. Плетеные стулья из ивовых прутьев совсем как в порножурнальчике «Жены читателей». А зеркала из дымчатого стекла напомнили мне фильм «Последние дни диско». Суперстильные, но в них не очень-то разглядишь, попала на зубы помада или нет.
В туалете, кроме нас, была всего одна девушка, рассматривавшая свое отражение в дымчатом стекле и пытавшаяся подкрасить ресницы. На умывальнике рядом с сумочкой лежал какой-то странноватый предмет. Пара пластиковых ручек, которые обычно крепятся на пакеты подороже. Они сделаны из твердого пластика и защелкиваются друг в друга по всей длине. Сами по себе они не были странными, странно было, что пакета к ним не прилагалось. Но сначала я отметила это только уголком своего сознания. Женщина бросила тушь в сумочку, взяла ее под мышку. А потом (я думала, у меня глюк) она подхватила эти ручки и стала раскачивать ими, словно имелся некий невидимый пакет. «Новый пакет короля», который никто не видит.
Мы молча проводили ее глазами. Как только дверь за ней закрылась, Эмили, Конни и Дебби возбужденно затараторили:
– Это они, да?
– Наверное!
– Кто они? Или что? – спросила я, поняв, что девушка не была несчастной жертвой психического расстройства.
– Ручки доктора Хоук!
Глаза у них так и сверкали. Было ясно, что я чего-то не знаю. Я медленно покачала головой, и Эмили объяснила мне.
– Как ты знаешь, мы носим с собой наше прошлое.
Пришлось признать, что это так. На самом деле только сейчас я стала осознавать, сколько всего таскаю.
– И вот доктор Лидия Хоук, психиатр, применила впервые этот подход. Она переводит эмоциональный багаж в вещественный. В первый месяц ваших занятий тебе придется таскать чемодан соответствующего размера.
– И не какой-нибудь там на колесиках, – уточнила Дебби. – В нем будет полно всего. Доктор Хоук специально упаковывает его потяжелее, и тебе реально нужно таскать его. Везде. В аптеку, на работу, на свидания…
– По мере того как тебе станет лучше, сумки станут меньше. Пока твой эмоциональный багаж не уменьшится настолько, что тебе вручат ручки от доктора Хоук. И тебе придется носить их с собой год как напоминание.
– А стоят они тысячу долларов.
– Десять тысяч, – поправила Конни.
– Это безумие, – сказала я. – Это всего-навсего пластиковые ручки. Их можно оторвать от любого пакета и получить бесплатно.
Они со мной не согласились, три головы с пышными волосами решительно закачались из стороны в сторону, выражая протест.
– Не-е-е. Должны быть специальные ручки от доктора Хоук, иначе не сработает.
– Во всем мире существует только двадцать пар, – восхищенно заметила Конни. – Это самая прикольная вещь в мире.
Иногда я думала, что почти раскусила, как у них тут все устроено, в Стране Грез. Но в другие моменты, как сейчас, я осознавала, что ничего не понимаю, как и в день приезда.
Ну и черт с ним! Вернемся и еще потанцуем! Играла старая добрая классика. Диско семидесятых. Чудесные мелодии, которые я помнила с детства. Апофеозом вечера был момент, когда Эмили перекинулась с диджеем парой слов и он поставил нам «Я буду жить». Музыка эхом отразилась от зеркальных стен. Один отважный молодец попытался прорваться в наш круг, когда раздались слова припева «Давай же, давай». Но мы орали на него, пока он не попятился назад. А потом мы плясали так, словно «завтра» не существовало.
34
Я поняла, что определенно желаю, чтобы это «завтра» все-таки наступило, когда Эмили объявила:
– Лара скоро приедет.
– Повидать тебя? – с надеждой спросила я. Она странно посмотрела на меня.
– Нет. Повидать тебя, – она произносила слова с такими паузами, словно я – даун. – Свою. Подружку.
Господи!
День начался очень здорово. Лу отвез нас позавтракать. Он приехал еще вчера ночью, когда в два часа Эмили под действием нескольких мартини-коктейлей, выпитых на халяву, позвонила ему и пригласила приехать. Он примчался в течение двадцати минут и заявил, что весь вечер смотрел бейсбол и молил Бога, чтобы Эмили позвонила.
– Звездец, – прошептала Эмили, показывая, насколько отвратительна была ей неискренность Лу.
Утром он отвез нас в прикольное местечко под названием «Свингеры», где было полно народу. Обстановка тут была приятная и игривая, даже в десять утра. Официанты посылали нам долгие и страстные взгляды поверх черничных пирогов. А Лу был очень забавным, развлекал нас, а со мной вел себя так же мило, как с Эмили, ни в коем случае не переходя грань дозволенного. Он настоял, что заплатит за нас обеих, по дороге домой остановился у аптеки, купил Эмили сигареты и конфеты, дал три ценных идеи насчет нового сценария с участием пса и велел звонить, если ей что-то понадобится.
– Все что угодно, – сделал он ударение. Ошибиться было невозможно.
Когда он уехал, я сказала Эмили, что считаю Лу действительно милым.
– Только потому, что ты вне игры так долго, – фыркнула она, включая ноутбук и устраиваясь за кухонным столом с пепельницей, чашкой кофе и пачкой ментоловых конфет. – В действительности он – само зло.
– Зло? Ты говоришь такие ужасные вещи!
– А не ужасно ли хладнокровно влюблять в себя девушку, а потом смываться?
– Ты уверена, что он именно это сделает?
– Разумеется, я уверена. – Она прокрутила текст на экране ноутбука и пробормотала: – Где я остановилась? Ага, вот. Паршивый кобель по кличке Йок только что покусал представителя застройщика!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113