И это на пятом месяце беременности... До этого он еще держал себя в рамках приличия, но теперь, когда прошли все сроки и он понял, что ничего не добился, не постеснялся в выражениях. Каких только оскорбительных слов не наговорил в адрес ее и Веры Петровны “Дуры безмозглые” - это еще самая мягкая характеристика. Выпустив пар, Григорьев, багровый от злости, уехал заниматься государственными делами.
“Да-а... не завидую сотрудникам его аппарата и посетителям”, - думала Света со спокойной иронией. За последние месяцы она привыкла к его гневным демаршам, и они отлетали от нее как от стенки горох. И мать безответно выслушивала его ругань и проповеди. Не обращая на них никакого внимания, обе они добросовестно и деятельно готовились к важнейшему событию - рождению малыша.
Вскоре после ухода отца Светлану ждала еще одна, более серьезная неприятность. Сначала раздался телефонный звонок.
- Здравствуй, Светочка! - послышался в трубке сочный баритон Марка. - Как твое самочувствие? А настроение? - Помолчал и продолжал грустно: - Наверно, я тебе его испорчу, но деваться некуда - обязан.
- А что случилось? С Мишей что-нибудь?.. Или с Ольгой Матвеевной? - взволновалась она.
От Миши по-прежнему никаких известий, а мать его в последнее время сильно сдала - все к врачам приходится обращаться.
- Знаешь что, Марик, - нашлась она, чувствуя, что он не знает, как изложить по телефону неприятное известие, - ты не мог бы зайти ко мне и все подробно рассказать? Ты далеко находишься?
Последние месяцы они почти не виделись. Светлана со своим животом старалась на людях не показываться, но Марика она не стеснялась.
- Да совсем рядом! Я, собственно, за этим и звоню. И тебя хочется повидать, - честно признался Марк.
Когда он явился и проследовал за ней в гостиную, бросив печальный взгляд на ее подурневшее лицо и огромный живот, она усадила его в кресло, сама присела на диван.
- Ну выкладывай все не стесняясь. Я ко всему готова. Ты меня не щади!
- Значит, так... - Марк помолчал, собираясь с духом. - Вернулся из Афгана Сало... хотя ты же наших прозвищ не знаешь! - спохватился он. - Сальников Витек, парень из нашего двора. Насовсем вернулся, без ноги. Считает, что ему повезло.
- Ну и что? Говори скорее! Что с Мишей? - выпалила Светлана, сама не своя от охватившего ее волнения и страха.
- Так вот, он слышал... - мямлил Марк, не в силах выговорить роковые слова, - до него дошли слухи... от ребят из других частей, он с ними лежал в госпитале перед отправкой в Союз... - Он опять замолчал, тяжело дыша и с жалостью глядя на притихшую Светлану.
- Да скажешь ты наконец? Я с ума сойду! - простонала она, умоляюще глядя на него.
- Ну, в общем, то ли убили его, то ли в плен взяли моджахеды - это повстанцев так называют, - пробормотал он, опустив глаза. - Если в плен - то переправили в Пакистан, там у них базы. - И умолк, видя, что она близка к обмороку; попытался утешить: - Но ты... не спеши горевать. Если б убили - пришла бы похоронка. А если попал в плен - может вернуться. Ведь эта война когда-нибудь кончится... Сало пытался справки о нем навести, но ничего путного не узнал.
“Так вот почему писем нет! - мелькнуло в голове у Светланы. - Но он жив, я знаю! Сердце мое предчувствовало бы беду! - внушала она себе, стараясь успокоиться. - Мне нельзя волноваться! Это повредит нашему ребенку!” Ей удалось взять себя в руки.
- Вот что, Марик. Пока я не получу доказательств... неопровержимых - ничему не поверю! Мое сердце знает: он жив! Я верю: наша судьба будет счастливой! И не подумаю волноваться! - С гордостью посмотрела на своего верного товарища, взяла его, ничуть не стесняясь, за руку и приложила ее к своему животу. - Вот оно - мое счастье! Ты только посмотри, Марик, как он там шевелится... Чувствуешь?..
Осторожно прижимая руку к ее теплому, тугому животу, Марк ощутил толчок этой новой, зарождающейся жизни и его захлестнула жгучая зависть к далекому, возможно, уже мертвому другу. “Был бы это мой ребенок - считал бы себя счастливейшим человеком!” - думал он, с любовью глядя на Свету. Даже в таком состоянии она для него желаннее всех женщин в целом мире...
* * *
“Надо навестить Ольгу Матвеевну; привезти фруктов, еще что-нибудь вкусное; поддержать морально. Наверняка этот Сало и ей уже все рассказал”, - решила Светлана и, переделав с утра все неотложные дела, стала собираться.
- Меня до обеда не будет, - предупредила она Веру Петровну, заглянув к ней на кухню.
Светлана решила тихонько прогуляться пешком. В последние месяцы Ольга Матвеевна тяжело болела. Увы, ее сразил рак желудка, да еще в какой-то особо агрессивной, быстротекущей форме. С присущим ей мужеством и энергией она боролась с недугом; согласилась на операцию, но судьба ее была предрешена. “Слишком поздно, все поражено” - таков был приговор врачей; ей лишь зашили разрезанные ткани.
После операции Ольга Матвеевна уже не смогла работать; дома почти не вставала с постели. Светлана, Марк, другие Мишины друзья, собственные коллеги не оставляли ее без внимания, заботились как могли, стараясь облегчить остаток дней.
Света часто навещала Ольгу Матвеевну, ухаживала за ней, прибирала, покупала продукты. Подолгу говорили о Мише, о его детстве, ой интересной и поучительной родословной их семьи. Ольга Матвеевна, большая патриотка России, любила и знала ее историю, гордилась созидательным вкладом своих предков.
- Откуда вы все знаете?! - изумлялась Светлана. - Ведь вы родились после революции, а в учебниках, в книгах доступных об этом ничего нет.
- Советские учебники никуда не годятся - только фальсифицируют историю, - отвечала она. - А ведь память историческая о славных делах предков, гордость за родную историю всегда русский народ вдохновляли. Взять хотя бы Великую Отечественную. Как туго пришлось - сразу вспомнили о царях да о князьях. Смотрела ведь ты фильмы... “Иван Грозный”, “Петр Первый”, “Александр Невский”... - Длинная, взволнованная речь утомила ее, она замолчала, отдыхая. - А историю России, Светланочка, и рода нашего древнего знаю по рассказам родителей, людей прекрасно образованных; еще - из семейного архива, из старых учебников; дома у нас исторической литературы полно было. Да вот пропало многое при переездах...
Светлана знала, что Ольга Матвеевна и сейчас вместе с фамильными реликвиями хранит исторические документы музейной ценности. Так, вспоминая эти беседы, размышляя о тяжелом ее состоянии, добралась она до знакомого дома в Малом Афанасьевском переулке. На звонок открыла соседка.
- Пожалуйте, Светочка! - И участливым взором окинула ее живот. - Ольга Матвеевна прилегла - плохое совсем самочувствие, слабость...
Войдя в комнату, Света застала грустное зрелище: Ольга Матвеевна лежит, постанывая от боли; на тумбочке полно лекарств, да видно, плохо они помогают.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108