– Сначала мы должны выбраться из этих сугробов, – заметила Саавик. – Не думаю, что от холода умирать приятнее, чем от голода.
Зловещий каламбур Саавик никак не воодушевил Дэвида.
– Нам нужно покинуть Регул, – твердил он, чуть не плача от безысходности.
– Это будет трудно сделать, – невозмутимо ответила Саавик.
Она уже выбилась из сил. Ноги постоянно тонули в чистом белом снегу. Двигаться вперед помогало лишь сознание того, что рано или поздно сугробы закончатся.
– Почему бы тебе не попробовать позвать кого-нибудь на помощь? – не отставал Дэвид.
Саавик остановилась и взглянула на спутника. Дэвид явно паниковал. А все ее вулканское сознание подсказывало, что паника в такой ситуации недопустима. Саавик понимала, что коммуникатор не поможет: во всей округе «Гриссом» был единственным кораблем федерации, а он молчит. Если бы «Гриссом» был жив, то он непременно ответил бы на запросы.
Поведение Дэвида сильно расстроило Саавик. В таком состоянии он плохой помощник. Испуг от малоутешительной перспективы навсегда остаться на неприспособленной для жизни планете, кажется, овладел всем его существом. Саавик поразило и то, что Дэвид сейчас переживал только за свою собственную судьбу и не думал об экипаже «Гриссома».
– Кажется, я уже достаточно накричалась в коммуникатор, – с укоризной в голосе произнесла она.
Дэвид печально посмотрел на Саавик, вздохнул и больше не надоедал ей с просьбами позвать кого-нибудь на помощь.
Заснеженное поле кончилось быстрее, чем предполагали путники. Снежные языки далеко вдавались в песчаные дюны, заканчиваясь слякотью и грязью. Кое-где текли ручейки. Повеяло желанным теплом.
Саавик выбрала ровное, усыпанное гладкими теплыми камнями место и опустила ребенка на землю. Мальчик перестал дрожать и даже, как показалось Дэвиду, улыбнулся. Волосы путников стали влажными от растаявшего снега. От теплых солнечных лучей и усталости клонило ко сну. Саавик поправила на мальчике одеяние и села рядом. Около нее устроился Дэвид. Поджав колени к подбородку, он положил на них руки и уткнулся в них лицом.
– Дэвид, – нежно окликнула Саавик. Ответа не последовало.
– Дэвид, я вижу, нам пора поговорить серьезно. – Саавик положила руку на плечо своего спутника, надеясь, что этот жест хоть как-то успокоит молодого Маркуса. Земное и вулканское боролось в ней, как лед и пламя. Не будучи ни настоящей вулканкой, ни настоящим человеком, Саавик иногда самым странным образом проявляла свои чувства: безудержные приступы нежности у нее могли смениться чрезвычайной сдержанностью и даже сухостью. Так произошло и в этот раз.
– Дэвид, ты ведь не очень надеешься на эту планету, правда? По большому счету, тебе глубоко наплевать на то, что здесь происходит.
Дэвид поднял голову.
– Нет, не совсем так.
– Ты боишься остаться на планете, которую сам же создал.
– Я и думать не хочу, что такое может случиться!
– А ведь ты даже ничему не удивился. Ничему, что мы здесь нашли, – продолжала укорять Саавик.
– Да ерунда все это! – горячился Дэвид. Саавик продолжала наступать:
– Тебя, кажется, не очень-то жаловали твои друзья по первой экспедиции?
– Я… я не очень-то хотел иметь с, ними дело, – запальчиво заявил Дэвид.
– И, конечно, виноваты они?
– А что? – оправдывался Маркус. – Я обыкновенный биохимик, чего мои коллеги, гении физики, не хотели признавать. Если Мэдисон и Марч думали, что их творение никогда снова не распадется на протоматерию, то…
– Протоматерию?! – воскликнула Саавик. – Дэвид, ты хочешь сказать, что целая, единожды созданная система может оказаться нестабильной и непредсказуемой?
– Этого пока не случилось. Может, никогда и не случится. Но раз удалась реакция синтеза, то вполне можно создать чудовищную цепную реакцию распада даже такой системы, как Регул – Регул-Один.
– О чем ты говоришь?!
– Первую цепную реакцию деления провели на Земле. Помнишь? Я имею в виду примитивную атомную бомбу.
– Да. Я знаю из учебников.
– Люди тогда еще не знали, что сверхмощный взрыв может затронуть весь водород в атмосфере и недрах Земли. А спровоцированная цепная реакция во всем планетарном водороде и в более тяжелых элементах привела бы к гибели всей планеты.
– Но никто никогда до этого не додумался.
– Ну, и слава Богу. Хотя кто знает…
– Я рада, что ты отвлекся от мрачных мыслей.
– Черта с два, Саавик! Я всегда был сторонником того, чтобы работы по «Генезису» не засекречивали от всего мира. Но, кажется, я ошибался… В мире еще очень много зла. Теперь мне страшно от мысли, что «Генезис» может стать сверхоружием в нечистоплотных руках. Конечно, есть только один шанс на миллион, что какой-нибудь полоумный поймет, как заставить «Генезис» работать не на созидание, а на разрушение. Но такой шанс есть. Если бы мы не проворонили прибор, то не боялись бы теперь за судьбы человечества, и никакой Хан нам не был бы страшен.
Саавик знала, что, не будь «Генезиса», не произошли бы роковые события последних недель. Корабль «Уверенный» никогда бы не посетил планету, на которой коротали время Хан Синг и его люди. Хану никогда не достался бы корабль, и он не смог бы осуществить акт возмездия. Ученые на космической лаборатории остались бы живы, а «Энтерпрайз» не испытал бы столь сильной и вероломной атаки со стороны Хана. Шотландия не потеряла бы своего сына, Питера Престона. «Генезис» никогда не превратился бы в оружие, а мистеру Споку не пришлось бы приносить себя в жертву, чтобы спасти корабль и своих товарищей.
Саавик стало грустно и больно. Теперь уже «Генезис» никогда никого не осчастливит, и никогда не будет создана новая планета для глезиверов. В руках Хана прибор теперь способен сеять только смерть и разрушения. Дай Бог, чтобы мерзавец не открыл все тайны «Генезиса»…
Саавик вздохнула и тихо произнесла:
– Тогда не ушел бы от нас мистер Спок… Пусть этот ребенок – действительно маленький Спок, существо с полным набором генов вулканца, но мальчику не хватает ума взрослого Спока, его опыта и индивидуальности. И все равно это потрясающе! Спок никуда не исчез, он здесь! Это ли не чудо?!
Саавик вскочила на ноги и сверху вниз взглянула на Дэвида. В душе юноши вновь поднялась тревога. На время расслабившись и забывшись, он опять запаниковал.
– Когда ты научишься держать себя в руках? Ведь ты уже мужчина. Посмотри на себя. Жаль, что у меня нет зеркальца, – стыдила Саавик юношу.
Дэвид высоко поднял голову, сжал кулаки и решительно выпрямился. Саавик надеялась, что ее слова дошли до разума молодого человека.
Разомлев на солнце, на теплых камнях посапывал во сне маленький вулканец – чей-то будущий учитель.
* * *
Леонард Маккой, прикрыв лицо руками, лежал на узкой и колючей койке в тюремной камере.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66