Там, в гнезде, одиноко белело большое яйцо.
«Спаси» - единственная мысль была красноречивее сотен слов. Я склонил голову.
«Ты не должна мне доверять. Я не человек.»
Орлица с трудом приоткрыла один глаз. Я ощутил муку и горечь, пронзившие ее разум.
«Тебе уже известен путь,» - донеслась мысль. - «Сделанного не исправить.»
«Не жалей о случившемся», - ответил я. - «Ты не совершила ошибки.»
Дыхание птицы становилось все тише с каждым мгновением.
«Укрой его от других...» - во взгляде орлицы читалась мольба. - «Они убьют... Как меня...»
«Спрятать птенца от других орлов?!» - изумленно переспросил я.
«Да...» - ее веки сомкнулись. - «Манвэ проклял... нашу семью... запретное... воспитай моего сына!» - мысль полыхнула кровавым цветком, и клюв орлицы бессильно приоткрылся. Лишь всколыхнулся воздух, потревоженный последним вздохом гигантской птицы.
2
Я ничего не объяснил Беарвегу, когда выбрался из трещины, только покачал головой в ответ на вопрос. Мы запрыгнули на коней и пустились в обратный путь. Солдат то и дело поглядывал на меня, видимо слишком уж изменилось выражение моего лица после возвращения из пропасти. Домой вернулись под вечер.
Здесь мы узнали, что Кайман не сумел спасти Дорианову лошадь, и бедный конь отправился на звездные пастбища. Естественно, это не улучшило настроение хозяина. Старого лекаря с позором выгнали за ворота, следом полетел его мешок с инструментами. Стоя в дверях, Дориан пообещал выступить на городском собрании и объявить Каймана шарлатаном... Так или иначе, старику больше нечего было делать в этом городе.
Поздним вечером того бесконечного дня, мы с Альком помогали Кайману грузить вещи на двуколку, когда он внезапно обернулся и пристально посмотрел мне в глаза.
- Ты хочешь уйти, - сказал старик с такой уверенностью, словно читал мои мысли. - Ты вернулся с гор совсем другим. Не отрицай.
Я опустил голову. Встревоженный Альк коснулся моего плеча:
- Юрми?
- Не удивляйся, этого следовало ожидать, - спокойно ответил Кайман. - Вокруг таких, как Юрми, всегда происходят удивительные события. Было бы странно, если б ничего не случилось...
«Друг, о чем он говорит?» - жестами спросил Альк. Мальчик здорово перепугался.
Я показал жестом, что уйду и вернусь обратно, но Кайман с кривой улыбкой покачал головой.
- Нет, Юрми, ты не вернешься, - Он вздохнул. - Вы никогда не возвращаетесь. Силой тебя удерживать нет смысла, все равно удерешь, не сегодня так через месяц... - старик скрестил на груди руки. - Я не стану тебе мешать. Но спрошу. Уверен ли ты, что хочешь все бросить?
Я покачал головой. Кайман приподнял левую бровь.
- Не уверен, но идешь?
Я кивнул. Старик долго молчал.
- Хотел бы я знать, что ты увидел... - пробормотал он наконец. Но заметив, что я начал жестикулировать, внезапно вспылил: - Нет! Дурак! Никогда, никому не раскрывай слов, что судьба прошептала тебе на ухо!
Отолкнув меня от двуколки, старик еще некоторое время ворчал, перебирая вещи, затем выпрямился и протянул мне маленький кожаный мешочек.
- Держи, - буркнул Кайман. - Здесь столько же денег, сколько я заплатил за тебя шесть лет назад.
Он взял меня за левую руку, а в правую вложил кошель.
- Освобождаю тебя от службы, а себя от владения, - сухо произнес старик, не отпуская мою ладонь. - Между нами нет связи, я чужой тебе, ты мне. Любое проклятие, павшее на тебя, да не затронет меня и моих родных. Кивни в знак согласия.
Я серьезно кивнул. Кайман много знал о волшебстве, хотя сам никакими силами не обладал.
- Ну, все, - старик наконец выпустил меня и отошел к повозке. - Ты должен уйти до полуночи, и ни разу, слышишь - ни разу не оглядывайся, пока не пройдешь трижды по сто шагов от городской стены. Иначе любое проклятие, которым тебя наградят - а тебя наградят, уж поверь - обрушится на этот город.
Он бросил взгляд на растерянного Алька, стоявшего рядом.
- Возьми с собой мальчика, - глухо приказал Кайман. - Доставь домой.
- Но я... - Альк отпрянул.
Старый лекарь резко мотнул головой:
- Меня ждут нелегкие времена, - буркнул он мрачно. - Все равно не смог бы вас прокормить. Кончен разговор! Прощайте.
Поклонившись Кайману, я жестами объяснил Альку, какие вещи надо брать с собой. Мальчик выглядел растеряным и испуганным, что было легко объяснимо. Все его планы рухнули в один миг...
Кайман так и не сказал нам ни слова, пока мы собирались в дорогу. Притихший Альк первым направился к городским воротам, я шел следом. Не знаю, смотрел ли старик нам вслед. Я не оглядывался.
***
В ближайшей деревне мы купили охотничьи луки, теплую одежду, переметные сумки, веревки, клинья и молот для скалолазания, огниво и другие мелочи, без которых жизнь наша стала бы еще более безрадостной. Также мы купили старого осла, поскольку дорога предстояла дальняя.
Путь, указанный орлицей, вел через древний перевал и выше, в холодные горы, где люди и другие расы почти не жили. Алька я оставил на перевале, дав ему лук и наказав ждать меня не дольше недели. Дальше пошел один.
Долго и упорно карабкался почти непроходимыми тропами, лез на скалы, полз по карнизам над бездонными провалами. Два дня провел я в дороге, но все же добрался до гнезда, укрытого за острым обломком скалы.
К счастью, хищные птицы еще не успели полакомиться яйцом. Обернув драгоценный груз в теплую баранью шкуру, я немного отдохнул и пустился в обратный путь. Не стану утомлять вас его подробностями, главное - я выжил и сумел спасти орленка. Спустя четыре дня я вновь стоял на перевале, голодный, измученный, но сдержавший слово. Альк едва не задушил меня в объятиях.
- А это настоящий орел Манвэ?! А он умеет говорить? А когда вылупится? Мы сможем на нем летать?! - мальчик вертелся вокруг юлой, видимо за минувшие дни он натерпелся страхов.
«Теперь я отведу тебя домой» - жестами сообщил я.
Альк опустил голову.
- Это очень далеко, Юрми. Много недель пути...
«Ничего страшного»
- А как же птенец? - возразил мальчик. - Он не вынесет такую дорогу.
«Мы не можем жить с людьми» - объяснил я. - «Особенно теперь, когда есть орленок.»
Альк тихо покачал головой.
- С нашими ты тоже жить не сможешь, - сказал он едва слышно. - Мы... немногим лучше людей.
Мальчик дотронулся до моего плеча.
- Юрми, я останусь с тобой. Помогу растить орленка. Давай отыщем укромное местечко, где никто не сделает нас рабами.
Я долго смотрел в изумрудные глаза друга.
«Есть лишь одно такое место», - сказал жестами. И написал в пыли имя.
Альк содрогнулся.
- А... больше некуда?
«Орла заметят везде. И всех убьют.»
Мальчик поник.
- Хорошо, Юрми, - он тяжело вздохнул. - В Мордор, так в Мордор...
И мы повернулись, и направились на северо-восток, в страну, куда по доброй воле шли только самоубийцы.
Мордор! С тех пор, как пала Серая Гавань, с тех пор как последние следы героических эпох сгорели, сметенные адамантовым пламенем Хенны, а разъяренные Валар огнем и мечом насадили повсюду свои порядки - ты пережил это, Мордор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9
«Спаси» - единственная мысль была красноречивее сотен слов. Я склонил голову.
«Ты не должна мне доверять. Я не человек.»
Орлица с трудом приоткрыла один глаз. Я ощутил муку и горечь, пронзившие ее разум.
«Тебе уже известен путь,» - донеслась мысль. - «Сделанного не исправить.»
«Не жалей о случившемся», - ответил я. - «Ты не совершила ошибки.»
Дыхание птицы становилось все тише с каждым мгновением.
«Укрой его от других...» - во взгляде орлицы читалась мольба. - «Они убьют... Как меня...»
«Спрятать птенца от других орлов?!» - изумленно переспросил я.
«Да...» - ее веки сомкнулись. - «Манвэ проклял... нашу семью... запретное... воспитай моего сына!» - мысль полыхнула кровавым цветком, и клюв орлицы бессильно приоткрылся. Лишь всколыхнулся воздух, потревоженный последним вздохом гигантской птицы.
2
Я ничего не объяснил Беарвегу, когда выбрался из трещины, только покачал головой в ответ на вопрос. Мы запрыгнули на коней и пустились в обратный путь. Солдат то и дело поглядывал на меня, видимо слишком уж изменилось выражение моего лица после возвращения из пропасти. Домой вернулись под вечер.
Здесь мы узнали, что Кайман не сумел спасти Дорианову лошадь, и бедный конь отправился на звездные пастбища. Естественно, это не улучшило настроение хозяина. Старого лекаря с позором выгнали за ворота, следом полетел его мешок с инструментами. Стоя в дверях, Дориан пообещал выступить на городском собрании и объявить Каймана шарлатаном... Так или иначе, старику больше нечего было делать в этом городе.
Поздним вечером того бесконечного дня, мы с Альком помогали Кайману грузить вещи на двуколку, когда он внезапно обернулся и пристально посмотрел мне в глаза.
- Ты хочешь уйти, - сказал старик с такой уверенностью, словно читал мои мысли. - Ты вернулся с гор совсем другим. Не отрицай.
Я опустил голову. Встревоженный Альк коснулся моего плеча:
- Юрми?
- Не удивляйся, этого следовало ожидать, - спокойно ответил Кайман. - Вокруг таких, как Юрми, всегда происходят удивительные события. Было бы странно, если б ничего не случилось...
«Друг, о чем он говорит?» - жестами спросил Альк. Мальчик здорово перепугался.
Я показал жестом, что уйду и вернусь обратно, но Кайман с кривой улыбкой покачал головой.
- Нет, Юрми, ты не вернешься, - Он вздохнул. - Вы никогда не возвращаетесь. Силой тебя удерживать нет смысла, все равно удерешь, не сегодня так через месяц... - старик скрестил на груди руки. - Я не стану тебе мешать. Но спрошу. Уверен ли ты, что хочешь все бросить?
Я покачал головой. Кайман приподнял левую бровь.
- Не уверен, но идешь?
Я кивнул. Старик долго молчал.
- Хотел бы я знать, что ты увидел... - пробормотал он наконец. Но заметив, что я начал жестикулировать, внезапно вспылил: - Нет! Дурак! Никогда, никому не раскрывай слов, что судьба прошептала тебе на ухо!
Отолкнув меня от двуколки, старик еще некоторое время ворчал, перебирая вещи, затем выпрямился и протянул мне маленький кожаный мешочек.
- Держи, - буркнул Кайман. - Здесь столько же денег, сколько я заплатил за тебя шесть лет назад.
Он взял меня за левую руку, а в правую вложил кошель.
- Освобождаю тебя от службы, а себя от владения, - сухо произнес старик, не отпуская мою ладонь. - Между нами нет связи, я чужой тебе, ты мне. Любое проклятие, павшее на тебя, да не затронет меня и моих родных. Кивни в знак согласия.
Я серьезно кивнул. Кайман много знал о волшебстве, хотя сам никакими силами не обладал.
- Ну, все, - старик наконец выпустил меня и отошел к повозке. - Ты должен уйти до полуночи, и ни разу, слышишь - ни разу не оглядывайся, пока не пройдешь трижды по сто шагов от городской стены. Иначе любое проклятие, которым тебя наградят - а тебя наградят, уж поверь - обрушится на этот город.
Он бросил взгляд на растерянного Алька, стоявшего рядом.
- Возьми с собой мальчика, - глухо приказал Кайман. - Доставь домой.
- Но я... - Альк отпрянул.
Старый лекарь резко мотнул головой:
- Меня ждут нелегкие времена, - буркнул он мрачно. - Все равно не смог бы вас прокормить. Кончен разговор! Прощайте.
Поклонившись Кайману, я жестами объяснил Альку, какие вещи надо брать с собой. Мальчик выглядел растеряным и испуганным, что было легко объяснимо. Все его планы рухнули в один миг...
Кайман так и не сказал нам ни слова, пока мы собирались в дорогу. Притихший Альк первым направился к городским воротам, я шел следом. Не знаю, смотрел ли старик нам вслед. Я не оглядывался.
***
В ближайшей деревне мы купили охотничьи луки, теплую одежду, переметные сумки, веревки, клинья и молот для скалолазания, огниво и другие мелочи, без которых жизнь наша стала бы еще более безрадостной. Также мы купили старого осла, поскольку дорога предстояла дальняя.
Путь, указанный орлицей, вел через древний перевал и выше, в холодные горы, где люди и другие расы почти не жили. Алька я оставил на перевале, дав ему лук и наказав ждать меня не дольше недели. Дальше пошел один.
Долго и упорно карабкался почти непроходимыми тропами, лез на скалы, полз по карнизам над бездонными провалами. Два дня провел я в дороге, но все же добрался до гнезда, укрытого за острым обломком скалы.
К счастью, хищные птицы еще не успели полакомиться яйцом. Обернув драгоценный груз в теплую баранью шкуру, я немного отдохнул и пустился в обратный путь. Не стану утомлять вас его подробностями, главное - я выжил и сумел спасти орленка. Спустя четыре дня я вновь стоял на перевале, голодный, измученный, но сдержавший слово. Альк едва не задушил меня в объятиях.
- А это настоящий орел Манвэ?! А он умеет говорить? А когда вылупится? Мы сможем на нем летать?! - мальчик вертелся вокруг юлой, видимо за минувшие дни он натерпелся страхов.
«Теперь я отведу тебя домой» - жестами сообщил я.
Альк опустил голову.
- Это очень далеко, Юрми. Много недель пути...
«Ничего страшного»
- А как же птенец? - возразил мальчик. - Он не вынесет такую дорогу.
«Мы не можем жить с людьми» - объяснил я. - «Особенно теперь, когда есть орленок.»
Альк тихо покачал головой.
- С нашими ты тоже жить не сможешь, - сказал он едва слышно. - Мы... немногим лучше людей.
Мальчик дотронулся до моего плеча.
- Юрми, я останусь с тобой. Помогу растить орленка. Давай отыщем укромное местечко, где никто не сделает нас рабами.
Я долго смотрел в изумрудные глаза друга.
«Есть лишь одно такое место», - сказал жестами. И написал в пыли имя.
Альк содрогнулся.
- А... больше некуда?
«Орла заметят везде. И всех убьют.»
Мальчик поник.
- Хорошо, Юрми, - он тяжело вздохнул. - В Мордор, так в Мордор...
И мы повернулись, и направились на северо-восток, в страну, куда по доброй воле шли только самоубийцы.
Мордор! С тех пор, как пала Серая Гавань, с тех пор как последние следы героических эпох сгорели, сметенные адамантовым пламенем Хенны, а разъяренные Валар огнем и мечом насадили повсюду свои порядки - ты пережил это, Мордор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9