Но уже тогда Цыганенок во всем шел по поводу у моей кузины…
– Слушай, Бетани, возьму-ка я отпуск и поеду с тобой.
– И пропустишь свадьбу Тома и Элисон?
– Ничего страшного.
– Но ведь ты собиралась быть подружкой невесты?
– Я ей все объясню, она поймет.
– Ты этого не сделаешь, потому что она тебя не поймет и ты потеряешь подругу.
– Почему не поймет? Все предельно ясно…
– Вовсе нет. Элисон решит, что я просто истеричка. У меня до сих пор сильное подозрение, что именно так подумали полицейские, когда я заявила о той чертовой машине.
– Но я не могу отпустить тебя туда одну…
– Я не одна. Мне есть к кому обратиться за помощью, правда.
– Например?
– Ну миссис Брэдфилд и Бетти Доран, потом еще Мэнди О'Коннор…
Джози внезапно ухмыльнулась.
– И тот симпатичный егерь!
– Дункан вовсе не егерь, Джози, он не разводит птиц и животных для богатеньких охотников. Его работа – защищать местную флору и фауну.
– Судя по твоему описанию этого Дункана, Флора и Фауна – везучие девицы.
Я шутливо застонала и принялась убирать со стола.
– Джози, почему бы нам не купить пиццу и бутылку вина, ну там еще шоколадный торт. Я угощаю.
– Ох, прости, Бетани. Надо было сразу сказать… У меня свидание…
– С кем?
– С Мэтью. Ты его не знаешь, я только вчера с ним познакомилась. Он двоюродный брат Тома, инженер. Слушай. Я позвоню и скажу, что не смогу прийти.
– Какой он?
– Да самый обыкновенный. Чуть выше меня, худой и подтянутый, вовсе не такой красавчик, как мужчины из твоего окружения.
– Но?..
– Не знаю, как объяснить…
– И не надо. Вижу по глазам, чувствую по голосу. Так что не вздумай отменять свидание. Я не собираюсь вставать на пути любви.
Она рассмеялась, но с явным облегчением. Пока Джози делала макияж, я плюхнулась перед телевизором и стала забавляться с пультом дистанционного управления.
– Не знаешь, что сегодня? – спросила я Джози.
– Понятия не имею. Но кстати! У меня кое-что есть для тебя. Я принесла эти кассеты от мамы. Ты их не видела.
Джози присела перед шкафом и принялась вытаскивать кассеты, которые я недавно так аккуратно убрала. Наконец она нашла то, что искала.
– Что это?
– Сама увидишь. – Она всунула кассету в видеомагнитофон, уже хотела было нажать на кнопку, но передумала и усмехнулась. – Нет, посмотришь, когда я уйду, чтобы ничто не отвлекало. Есть моменты, когда женщина должна быть одна.
– Джози, не раздражай меня. Признавайся, что это?
Она проигнорировала меня и принялась рыться в стопке периодики на журнальном столике. Скоро многое оказалось на полу, где и было до моего прихода. Но вот ее поиски увенчались успехом, и она сунула мне потрепанный телевизионный журнал.
– Спасибо. А теперь объясни, что в нем интересного.
– Комментарии к телепрограмме. В том числе и к фильму на том видео. Он сделан человеком, о котором ты – вовсе, я считаю, не случайно – не промолвила и слова. Единственным и неповторимым Гретом Рэндаллом.
ГЛАВА 16
– Пилигримы в Средние века старались путешествовать группами, опасаясь нападения разбойников…
Грег стоял на освещенной солнцем горной дороге, говоря прямо в камеру. Шляпа цвета хаки чуть сдвинута набекрень, на нем шорты и футболка, вокруг талии завязана рубашка с длинными рукавами, на ногах тяжелые ботинки, за спиной рюкзак.
Я включила видеомагнитофон сразу же после ухода Джози. На пленке оказался один из документальных фильмов Грега. Автор шел древним путем пилигримов через северную Испанию, рассказывая о ее истории. Вдруг он оставил свою обычную, профессиональную манеру говорить и усмехнулся.
– Но хоть я и надеюсь, что бандиты мне не встретятся, не буду делать вида, что пу тешествую один. Со мной моя команда – оператор и инженер по звукозаписи.
По знаку Грега камера повернулась, показав удивленного инженера с его записывающим устройством и, дальше, пропыленный грузовичок с оборудованием. Когда камера снова вернулась к Грегу, тот смеялся.
– Как выглядит оператор, можете себе представить сами, он у нас парень застенчивый. Кстати, хочу, чтобы вы знали – я каждый шаг прохожу пешком. А эти два парня едут за мной, иногда обгоняют, чтобы узнать, где можно переночевать. Мне даже не удается упросить их забрать мой рюкзак на тяжелых участках пути.
Через час мне уже казалось, что я проделала весь путь по крутым горным дорогам вместе с ним, останавливалась в деревнях со старинными церквями, проходила через города и изучала их древние кварталы. Грег умел сделать так, что вы верили, будто тоже находитесь там, в его экспедиции.
Выключив магнитофон, я отправилась на кухню ставить чайник. Джози сказала, что я могу есть все, что мне приглянется. Я остановилась на сыре и крекерах, куске фруктового торта, скорее всего испеченного матерью Джози, и одиноком, слегка сморщенном яблоке. Я отнесла поднос на журнальный столик. Тут я вспомнила про журнал, который мне дала Джози. Нашла разворот с фотографиями и подробностями о тех местах, где побывал Грег. Из статьи я узнала, что, готовя передачу, он прожил в Испании несколько месяцев, подружился там со многими людьми, особенно с англичанами, которые по каким-то причинам решили обосноваться в Испании. Были там сведения и о биографии Грега, о его образовании, сначала довольно хаотичном, о прекрасных успехах в университете, где он завоевывал все премии, о его успешной телевизионной карьере. Но больше всего меня заинтересовала фотография.
Грег и женщина средних лет в саду. Высокая брюнетка, все еще очень красивая. Под фотографией подпись: «Грег и его мать, бывшая поп-певица Пайпа Рэндалл». Далее следовали два параграфа о Пайпе, которая, впрочем, теперь предпочитает, чтобы ее называли Филиппой. После относительного успеха в качестве певицы она обосновалась в Озерном районе, где открыла центр художественных ремесел и галерею. Об отце Грега не упоминалось.
Я была слишком взвинчена, чтобы сидеть перед экраном телевизора. Эта тесная квартирка по непонятной причине уже не казалась мне домом. Но и Дюн-Хаус тоже еще моим домом не стал. Завещание бабушки как бы приковало меня к нему – до тех пор, пока я не пройду очищения воспоминаниями и не стану ответственной за свои поступки.
Единственным утешением могла служить музыка. Я поставила первый попавшийся диск и включила плейер. Потом я долго отмокала в ванне, а квартиру сотрясали звуки «Четырех времен года» Вивальди и «Реквиема» Моцарта.
Затем я улеглась спать.
Что-то разбудило меня. Я села и откинула одеяло. Было темно, но тем не менее я сознавала, что нахожусь не в лондонской квартире, а в спальне Дюн-Хауса. Снизу раздавались странные, похожие на жалобный стон звуки. Надо пойти посмотреть, в чем дело.
Я не знала, что и думать, поскольку не помнила, как вернулась сюда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
– Слушай, Бетани, возьму-ка я отпуск и поеду с тобой.
– И пропустишь свадьбу Тома и Элисон?
– Ничего страшного.
– Но ведь ты собиралась быть подружкой невесты?
– Я ей все объясню, она поймет.
– Ты этого не сделаешь, потому что она тебя не поймет и ты потеряешь подругу.
– Почему не поймет? Все предельно ясно…
– Вовсе нет. Элисон решит, что я просто истеричка. У меня до сих пор сильное подозрение, что именно так подумали полицейские, когда я заявила о той чертовой машине.
– Но я не могу отпустить тебя туда одну…
– Я не одна. Мне есть к кому обратиться за помощью, правда.
– Например?
– Ну миссис Брэдфилд и Бетти Доран, потом еще Мэнди О'Коннор…
Джози внезапно ухмыльнулась.
– И тот симпатичный егерь!
– Дункан вовсе не егерь, Джози, он не разводит птиц и животных для богатеньких охотников. Его работа – защищать местную флору и фауну.
– Судя по твоему описанию этого Дункана, Флора и Фауна – везучие девицы.
Я шутливо застонала и принялась убирать со стола.
– Джози, почему бы нам не купить пиццу и бутылку вина, ну там еще шоколадный торт. Я угощаю.
– Ох, прости, Бетани. Надо было сразу сказать… У меня свидание…
– С кем?
– С Мэтью. Ты его не знаешь, я только вчера с ним познакомилась. Он двоюродный брат Тома, инженер. Слушай. Я позвоню и скажу, что не смогу прийти.
– Какой он?
– Да самый обыкновенный. Чуть выше меня, худой и подтянутый, вовсе не такой красавчик, как мужчины из твоего окружения.
– Но?..
– Не знаю, как объяснить…
– И не надо. Вижу по глазам, чувствую по голосу. Так что не вздумай отменять свидание. Я не собираюсь вставать на пути любви.
Она рассмеялась, но с явным облегчением. Пока Джози делала макияж, я плюхнулась перед телевизором и стала забавляться с пультом дистанционного управления.
– Не знаешь, что сегодня? – спросила я Джози.
– Понятия не имею. Но кстати! У меня кое-что есть для тебя. Я принесла эти кассеты от мамы. Ты их не видела.
Джози присела перед шкафом и принялась вытаскивать кассеты, которые я недавно так аккуратно убрала. Наконец она нашла то, что искала.
– Что это?
– Сама увидишь. – Она всунула кассету в видеомагнитофон, уже хотела было нажать на кнопку, но передумала и усмехнулась. – Нет, посмотришь, когда я уйду, чтобы ничто не отвлекало. Есть моменты, когда женщина должна быть одна.
– Джози, не раздражай меня. Признавайся, что это?
Она проигнорировала меня и принялась рыться в стопке периодики на журнальном столике. Скоро многое оказалось на полу, где и было до моего прихода. Но вот ее поиски увенчались успехом, и она сунула мне потрепанный телевизионный журнал.
– Спасибо. А теперь объясни, что в нем интересного.
– Комментарии к телепрограмме. В том числе и к фильму на том видео. Он сделан человеком, о котором ты – вовсе, я считаю, не случайно – не промолвила и слова. Единственным и неповторимым Гретом Рэндаллом.
ГЛАВА 16
– Пилигримы в Средние века старались путешествовать группами, опасаясь нападения разбойников…
Грег стоял на освещенной солнцем горной дороге, говоря прямо в камеру. Шляпа цвета хаки чуть сдвинута набекрень, на нем шорты и футболка, вокруг талии завязана рубашка с длинными рукавами, на ногах тяжелые ботинки, за спиной рюкзак.
Я включила видеомагнитофон сразу же после ухода Джози. На пленке оказался один из документальных фильмов Грега. Автор шел древним путем пилигримов через северную Испанию, рассказывая о ее истории. Вдруг он оставил свою обычную, профессиональную манеру говорить и усмехнулся.
– Но хоть я и надеюсь, что бандиты мне не встретятся, не буду делать вида, что пу тешествую один. Со мной моя команда – оператор и инженер по звукозаписи.
По знаку Грега камера повернулась, показав удивленного инженера с его записывающим устройством и, дальше, пропыленный грузовичок с оборудованием. Когда камера снова вернулась к Грегу, тот смеялся.
– Как выглядит оператор, можете себе представить сами, он у нас парень застенчивый. Кстати, хочу, чтобы вы знали – я каждый шаг прохожу пешком. А эти два парня едут за мной, иногда обгоняют, чтобы узнать, где можно переночевать. Мне даже не удается упросить их забрать мой рюкзак на тяжелых участках пути.
Через час мне уже казалось, что я проделала весь путь по крутым горным дорогам вместе с ним, останавливалась в деревнях со старинными церквями, проходила через города и изучала их древние кварталы. Грег умел сделать так, что вы верили, будто тоже находитесь там, в его экспедиции.
Выключив магнитофон, я отправилась на кухню ставить чайник. Джози сказала, что я могу есть все, что мне приглянется. Я остановилась на сыре и крекерах, куске фруктового торта, скорее всего испеченного матерью Джози, и одиноком, слегка сморщенном яблоке. Я отнесла поднос на журнальный столик. Тут я вспомнила про журнал, который мне дала Джози. Нашла разворот с фотографиями и подробностями о тех местах, где побывал Грег. Из статьи я узнала, что, готовя передачу, он прожил в Испании несколько месяцев, подружился там со многими людьми, особенно с англичанами, которые по каким-то причинам решили обосноваться в Испании. Были там сведения и о биографии Грега, о его образовании, сначала довольно хаотичном, о прекрасных успехах в университете, где он завоевывал все премии, о его успешной телевизионной карьере. Но больше всего меня заинтересовала фотография.
Грег и женщина средних лет в саду. Высокая брюнетка, все еще очень красивая. Под фотографией подпись: «Грег и его мать, бывшая поп-певица Пайпа Рэндалл». Далее следовали два параграфа о Пайпе, которая, впрочем, теперь предпочитает, чтобы ее называли Филиппой. После относительного успеха в качестве певицы она обосновалась в Озерном районе, где открыла центр художественных ремесел и галерею. Об отце Грега не упоминалось.
Я была слишком взвинчена, чтобы сидеть перед экраном телевизора. Эта тесная квартирка по непонятной причине уже не казалась мне домом. Но и Дюн-Хаус тоже еще моим домом не стал. Завещание бабушки как бы приковало меня к нему – до тех пор, пока я не пройду очищения воспоминаниями и не стану ответственной за свои поступки.
Единственным утешением могла служить музыка. Я поставила первый попавшийся диск и включила плейер. Потом я долго отмокала в ванне, а квартиру сотрясали звуки «Четырех времен года» Вивальди и «Реквиема» Моцарта.
Затем я улеглась спать.
Что-то разбудило меня. Я села и откинула одеяло. Было темно, но тем не менее я сознавала, что нахожусь не в лондонской квартире, а в спальне Дюн-Хауса. Снизу раздавались странные, похожие на жалобный стон звуки. Надо пойти посмотреть, в чем дело.
Я не знала, что и думать, поскольку не помнила, как вернулась сюда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58