Лучше я построю глазки начальнику своего отдела.
– Скажи мне Паша, – это я ему, так как уже к концу первой недели работы мы с ним были не разлей вода. Кажется, у меня судьба получать себе в руководители мужиков, ценящих упругую налитую грудь и шарообразно-притягательную задницу. Так вот…
– Скажи мне Паша, что это у нас в компьютере за ярлычок? – а тон у меня, как у лисы Алисы из знакового кино про деревянного Буратино.
– Какой ярлычок? – замурлыкал Сенокосов в ответ и нежно склонился надо мной. Очень эротично.
– А вот этот. САИН – база данных.
– А это наша глобальная база данных. Там можно получать данные из законов, какие-то новости фирмы. Там куча всякой информации. Черт ногу там сломит. Не забивай свою милую головку.
– Окей. Но, если я там поброжу, это не будет нарушением регламента?
– Нет. Только авторизовывайся под своим паролем.
– Без проблем, – кивнула я и уткнулась в компьютер.
– А может, пойдем, кофейку жахнем, – разочарованно протянул он. Сенокосов любил поговорить по душам. Он очень проникся мной как новой перспективной сотрудницей и стал очень любезен и разговорчив. К слову, моими талантами проникся только он один. Остальная масса нашего отдела воспринимала меня очень отрицательно, обливала холодом и презрением. Девять лиц разного пола сквозь зубы бросали мне:
– Здрасти… – и дальше старательно делали вид, что меня в отделе не существует. Такой летучий голландец от риэлтерства. И связано это было с одним единственным фактом. Я заключала договора. Наверное, сработал эффект казино, в смысле – новичкам везет. Но за первую неделю работы я заключила сразу два договора, а в последующие три недели еще четыре. Это если не считать тех, кто был на подходе. При этом я имела наглость проигнорировать традиционную процедуру утверждения себя в коллективе. То есть я не лебезила перед всеми подряд, пытаясь уверить, что я тут просто постоять пришла. Что они тут – стадо гениев, а я так – плебей – самоучка. Наоборот, еще не проставившись ни единой бутылкой (а с какой радости, если после Нового Года всех и так от спиртного до сих пор колбасит), я уже всем твердо дала понять, что пришла именно зарабатывать деньги. И если у меня получится их выдернуть из-под кого-то из-за их лени, нерадивости или просто так, просто получится, то я это непременно сделаю, не постесняюсь. В общем, меня приняли плохо, но теперь, особенно после сцены, устроенной мне Матильдой я уже относилась к этому гораздо спокойнее. Хорошо уже, что меня так мило принял Сенокосов. Но вот только спать я с ним не буду. Не вижу резонов. Теперь только по любви. Не обязательно по большой, можно и по маленькой. Или по средненькой, но только не из любви к служебному положению.
Мне, откровенно, совсем некогда заводить романы и заниматься глобальным позиционированием себя в среде конкурентов. Я учусь водить автомобиль. Вот уже месяц как я начала этот марафон на свою голову. Теперь бегаю между офисом, курсами, магазинами и клиентами. Дурдом. Но все-таки ничего хуже, чем автомобиль, человечество еще не придумало. Весь минувший месяц, вплоть до середины февраля я, как пионер-герой после работы и посещения рынка, увешавшись сумками, перлась на занятия по теории вождения. И только мечты о том счастливом дне, когда эти сумки и заодно меня потащит железный конь, гнали меня три раза в неделю на эти занятия. Хотя, в принципе, там было интересно. Преподаватель, обтрепанный мужик лет пятидесяти, из тех, кто с удовольствием посвящает выходные продуванию карбюратора (процедура, смысл и технология которой недоступны моему простому женскому разуму) и замене свечей. Поскольку свечи для меня – исключительно церковный атрибут, то к процедуре их замены я тоже отнеслась с трепетом. Наш первый урок этот профессиональный автолюбитель начал примерно так:
– Знаю, что все вы, здесь собравшиеся, надеетесь, что ваш путь водителей будет устлан розами. На это отвечу – ежегодно в российские тюрьмы сажают около тридцати тысяч водителей, ставших убийцами на дорогах. Так что ваши шансы еще пожить на свободе снижаются практически с каждым занятием.
– И еще, знание правил дорожного движения – это, конечно, полезный и необходимый навык. Но мы здесь будем заниматься исключительно подготовкой к сдаче экзамена в ГИБДД. Всем все понятно?
– Не очень, – забубнили мы.
– Не удивлен. Ваша сверхзадача на сегодняшний день – просто выучить экзаменационные билеты, их около пятидесяти и они не меняются.
– А понимать мы их не должны? – съязвил кто-то с галерки. Но препод не смутился ничуть.
– Нет. Понимает ли обезьяна, почему если нажать на красную кнопку, то появится банан, а если на синюю – то побьют палкой?
– То есть мы обезьяны? – решила обидеться я.
– Именно. И моя задача – натренировать вас так, чтобы около компьютера в ГАИ вы жали только на красные кнопки. Задача вполне реальная, если вы, как хорошие мальчики и девочки, будете меня слушаться. Если же особо настырные захотят что-либо понять – милости просим. Ответов найдется сколько угодно. Вопросы?
– Когда начнутся практические занятия?
– Ага, вам не терпится начать портить жизнь пешеходам. Но я вас разочарую. Только после сдачи внутреннего экзамена по теории вы приметесь давить на педаль сцепления, что обязательно доставит вам массу запоминающихся минут. Гарантирую.
– Зачем вы нас запугиваете?
– Я? Запугиваю? Я вас уверяю, что реальность еще хуже. – После этого мы раскрывали журналы с красивыми, но сложными и непонятными картинками и как профессиональные дешифровщики, разгадывали смысл хитрых дорожных знаков, типа реверсивного движения. А наш гений-мистификатор старательно ставил нам ловушки и как дитя радовался, когда мы в них попадали.
– Нус, мадам Петрова, как вы скажете, допустимо ли разворачиваться на трамвайных путях так, как изображено на тридцатой странице?
– Я полагаю… – я всматривалась в картинку. За и против было поровну, и я тянула наудачу, – я думаю, нельзя.
– Как интересно, обоснуйте.
– А что, можно? – сразу сдавала назад я.
– А что, вы так неуверенны в ответе?
– Почему, я очень уверена. Просто…
– Просто ваша уверенность зиждется на признаках, о которых мы можем только догадываться. Кто поправит мадам Петрову? Нет желающих? Гениально! В ГИБДД все придут в восторг от ваших ответов.
– Но ведь в ГИБДД нам не придется мотивировать ответ, – злорадно вставлял какой-то умник из толпы.
– Верно. Только нажать нужную кнопку. Действительно, что я с вами тут разговариваю, как с людьми. Все берем в руки картинку на тридцатой странице и запоминаем. Правильный вариант: да, разворот разрешен.
– Почему?
– А это неважно. Вам же не надо мотивировать ответ. Просто жмите кнопку – и банан (то есть права) ваш.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
– Скажи мне Паша, – это я ему, так как уже к концу первой недели работы мы с ним были не разлей вода. Кажется, у меня судьба получать себе в руководители мужиков, ценящих упругую налитую грудь и шарообразно-притягательную задницу. Так вот…
– Скажи мне Паша, что это у нас в компьютере за ярлычок? – а тон у меня, как у лисы Алисы из знакового кино про деревянного Буратино.
– Какой ярлычок? – замурлыкал Сенокосов в ответ и нежно склонился надо мной. Очень эротично.
– А вот этот. САИН – база данных.
– А это наша глобальная база данных. Там можно получать данные из законов, какие-то новости фирмы. Там куча всякой информации. Черт ногу там сломит. Не забивай свою милую головку.
– Окей. Но, если я там поброжу, это не будет нарушением регламента?
– Нет. Только авторизовывайся под своим паролем.
– Без проблем, – кивнула я и уткнулась в компьютер.
– А может, пойдем, кофейку жахнем, – разочарованно протянул он. Сенокосов любил поговорить по душам. Он очень проникся мной как новой перспективной сотрудницей и стал очень любезен и разговорчив. К слову, моими талантами проникся только он один. Остальная масса нашего отдела воспринимала меня очень отрицательно, обливала холодом и презрением. Девять лиц разного пола сквозь зубы бросали мне:
– Здрасти… – и дальше старательно делали вид, что меня в отделе не существует. Такой летучий голландец от риэлтерства. И связано это было с одним единственным фактом. Я заключала договора. Наверное, сработал эффект казино, в смысле – новичкам везет. Но за первую неделю работы я заключила сразу два договора, а в последующие три недели еще четыре. Это если не считать тех, кто был на подходе. При этом я имела наглость проигнорировать традиционную процедуру утверждения себя в коллективе. То есть я не лебезила перед всеми подряд, пытаясь уверить, что я тут просто постоять пришла. Что они тут – стадо гениев, а я так – плебей – самоучка. Наоборот, еще не проставившись ни единой бутылкой (а с какой радости, если после Нового Года всех и так от спиртного до сих пор колбасит), я уже всем твердо дала понять, что пришла именно зарабатывать деньги. И если у меня получится их выдернуть из-под кого-то из-за их лени, нерадивости или просто так, просто получится, то я это непременно сделаю, не постесняюсь. В общем, меня приняли плохо, но теперь, особенно после сцены, устроенной мне Матильдой я уже относилась к этому гораздо спокойнее. Хорошо уже, что меня так мило принял Сенокосов. Но вот только спать я с ним не буду. Не вижу резонов. Теперь только по любви. Не обязательно по большой, можно и по маленькой. Или по средненькой, но только не из любви к служебному положению.
Мне, откровенно, совсем некогда заводить романы и заниматься глобальным позиционированием себя в среде конкурентов. Я учусь водить автомобиль. Вот уже месяц как я начала этот марафон на свою голову. Теперь бегаю между офисом, курсами, магазинами и клиентами. Дурдом. Но все-таки ничего хуже, чем автомобиль, человечество еще не придумало. Весь минувший месяц, вплоть до середины февраля я, как пионер-герой после работы и посещения рынка, увешавшись сумками, перлась на занятия по теории вождения. И только мечты о том счастливом дне, когда эти сумки и заодно меня потащит железный конь, гнали меня три раза в неделю на эти занятия. Хотя, в принципе, там было интересно. Преподаватель, обтрепанный мужик лет пятидесяти, из тех, кто с удовольствием посвящает выходные продуванию карбюратора (процедура, смысл и технология которой недоступны моему простому женскому разуму) и замене свечей. Поскольку свечи для меня – исключительно церковный атрибут, то к процедуре их замены я тоже отнеслась с трепетом. Наш первый урок этот профессиональный автолюбитель начал примерно так:
– Знаю, что все вы, здесь собравшиеся, надеетесь, что ваш путь водителей будет устлан розами. На это отвечу – ежегодно в российские тюрьмы сажают около тридцати тысяч водителей, ставших убийцами на дорогах. Так что ваши шансы еще пожить на свободе снижаются практически с каждым занятием.
– И еще, знание правил дорожного движения – это, конечно, полезный и необходимый навык. Но мы здесь будем заниматься исключительно подготовкой к сдаче экзамена в ГИБДД. Всем все понятно?
– Не очень, – забубнили мы.
– Не удивлен. Ваша сверхзадача на сегодняшний день – просто выучить экзаменационные билеты, их около пятидесяти и они не меняются.
– А понимать мы их не должны? – съязвил кто-то с галерки. Но препод не смутился ничуть.
– Нет. Понимает ли обезьяна, почему если нажать на красную кнопку, то появится банан, а если на синюю – то побьют палкой?
– То есть мы обезьяны? – решила обидеться я.
– Именно. И моя задача – натренировать вас так, чтобы около компьютера в ГАИ вы жали только на красные кнопки. Задача вполне реальная, если вы, как хорошие мальчики и девочки, будете меня слушаться. Если же особо настырные захотят что-либо понять – милости просим. Ответов найдется сколько угодно. Вопросы?
– Когда начнутся практические занятия?
– Ага, вам не терпится начать портить жизнь пешеходам. Но я вас разочарую. Только после сдачи внутреннего экзамена по теории вы приметесь давить на педаль сцепления, что обязательно доставит вам массу запоминающихся минут. Гарантирую.
– Зачем вы нас запугиваете?
– Я? Запугиваю? Я вас уверяю, что реальность еще хуже. – После этого мы раскрывали журналы с красивыми, но сложными и непонятными картинками и как профессиональные дешифровщики, разгадывали смысл хитрых дорожных знаков, типа реверсивного движения. А наш гений-мистификатор старательно ставил нам ловушки и как дитя радовался, когда мы в них попадали.
– Нус, мадам Петрова, как вы скажете, допустимо ли разворачиваться на трамвайных путях так, как изображено на тридцатой странице?
– Я полагаю… – я всматривалась в картинку. За и против было поровну, и я тянула наудачу, – я думаю, нельзя.
– Как интересно, обоснуйте.
– А что, можно? – сразу сдавала назад я.
– А что, вы так неуверенны в ответе?
– Почему, я очень уверена. Просто…
– Просто ваша уверенность зиждется на признаках, о которых мы можем только догадываться. Кто поправит мадам Петрову? Нет желающих? Гениально! В ГИБДД все придут в восторг от ваших ответов.
– Но ведь в ГИБДД нам не придется мотивировать ответ, – злорадно вставлял какой-то умник из толпы.
– Верно. Только нажать нужную кнопку. Действительно, что я с вами тут разговариваю, как с людьми. Все берем в руки картинку на тридцатой странице и запоминаем. Правильный вариант: да, разворот разрешен.
– Почему?
– А это неважно. Вам же не надо мотивировать ответ. Просто жмите кнопку – и банан (то есть права) ваш.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66