Однако на этой трассе преобладала переменчивая погода: мореплавателя подстерегали внезапные туманы, шквалы, штормы и штили. Особенно опасны были сильные морские течения.
Но не только стихия угрожала де Вогту. В Ла-Манше свирепствовали пираты. В случае встречи с ними одиночный мореплаватель мог рассчитывать только на свою храбрость и в большей степени на удачу, а может быть, и на то, что его отвага и безрассудная храбрость вызовут восхищение и найдут отклик в суровых сердцах морских разбойников. К бумагам, как правило, пираты никакого уважения не испытывали. Принимая во внимание и тот факт, что Генри де Вогт намеревался плыть в одиночку, мы должны выразить восхищение не только его замыслом, но и смелостью, которой хирург-яхтсмен наверняка не был лишен.
Путешествие де Вогта можно считать делом человека смелого и увлеченного плаванием под парусами, сознательно шедшего на поиски морских приключений. Даже если допустить, что в решении пойти на риск свою роль могло сыграть денежное пари, все же в основе такого решения были благородное желание показать личную отвагу и навыки истинного мореплавателя.
Голландский яхтинг оказывал значительное влияние за рубежом. Рассеявшиеся по всему миру голландские купцы несли в новые поселения образ жизни своей родины. Доказательством тому может служить найденная в источниках запись о постройке яхты «Онруст» в Новом Амстердаме (сегодняшний Нью-Йорк) уже в 1614 году.
Голландское влияние распространялось и на расположенную по другую сторону пролива Англию. Коронованный в 1651 году Карл II Стюарт, потерпев поражение от Кромвеля, вынужден был в том же году искать убежища на континенте, где он провел 9 лет. За это время он многому научился, а в период пребывания в Голландии познал не только секреты заморской торговли, колониальной политики, кораблестроения и искусства морских сражений, но и обаяние яхтинга.
Особое влияние на пристрастие Карла II к плаванию под парусами имели обстоятельства, при которых он в мае 1660 года вернулся на английский трон. Известие о решении английского парламента застало его в городе Бреда, где он проживал в то время. Голландцы предоставили в распоряжение короля флотилию яхт, на которых он, его родственники и придворные сановники по каналам и рекам доплыли до Шевенингена. Там короля ожидал английский военный корабль.
Вскоре после возвращения Карла II на престол Ост-Индская компания, учитывая его увлечение, сочла полезным подарить английскому королю две красивые яхты: «Мэри» и яхту поменьше — «Бизань». Это был воистину королевский дар, хотя и не лишенный расчета на ответную благосклонность монарха.
Однако Карл II и его родной брат (позже король Яков II) относились с недоверием к любым дарам и не верили в бескорыстие. Их помыслы были направлены на постройку собственного флота и укрепление могущества королевского дома Стюартов. Возвращение Стюартов на английский трон совпало с поворотным пунктом в истории роста британского морского военного и торгового могущества, а также с решением вопроса об отечественном яхтинге и развитием собственного яхтенного судостроения.
Это подтверждает запись в дневнике Самюэля Пеписа, секретаря Адмиралтейства военного флота и известного хроникера английских событий того периода:
«16 апреля 1661 года… с владельцем Ковентри отправились в Дептфорд, где осматривали новую прогулочную яхту, которую комиссар Петт построил для Карла. Что и говорить, красивая вещь!..»
Строительство яхты в тот день еще не было завершено, ибо Пепис только 21 мая 1661 года записал, что, возвращаясь на лодке из Дептфорда, они встретили короля, плывущего по реке на испытания своей новой яхты.
Впервые в истории зарегистрированные парусные гонки состоялись в Англии не на яхтах голландского происхождения, а на вновь построенных отечественных парусниках. Как сообщает английская энциклопедия 1953 года, это были яхта «Екатерина», принадлежавшая Карлу II, и «Анна» — его брата герцога Йорка. Яхты были названы так в честь королевы Екатерины и герцогини Йоркской.
Гонки состоялись 1 октября 1661 года на Темзе. Вот как описал это событие друг короля Джон Эвелин:
«… Сегодня утром я плавал с Его Королевским Величеством на одной из его яхт, судов, неизвестных у нас до того, как голландская Ост-Индская компания подарила королю эту искусную вещь. Речь шла о пари на состязание между его новой яхтой и яхтой герцога Йорка. Заклад составлял 100 гиней. Гонки от Гринвича до Грейвсенда и обратно. Король проиграл, идя против ветра туда, но отыграл ставку при возвращении. На палубе находилось много дворян и лордов. Временами Его Величество сам управлял яхтой. Его весельный барк и лодка с кухней сопровождали нас…»
Приходится сожалеть, что в это утро Пепис встал поздно, а затем целый день провел на службе. Он, возможно, точнее, нежели Эвелин, описал бы эти гонки, так как о своих прогулках на яхте обычно рассказывал более пространно.
Вот типичное для Пеписа описание прогулки 17 и 18 сентября 1665 года:
«… Действительно, через некоторое время мы были готовы. Нам доставили яхту «Бизань», и мы поплыли к Грейвсенду. Со мной был слуга Том. В Грейвсенде мы поставили яхту на якорь и после ужина и веселой беседы легли спать — очень удобно, на перинах, в каюте…»
Видимо, прогулка понравилась Пепису, так как уже через пять дней он снова отправился в путь.
«… Потом в Гринвич, — писал Пепис 23 сентября, — а вечером с капитаном Куком — на яхте в море… На следующий день, проснувшись, выпив и побеседовав, отправились в лодке на берег, в Грейвсенд. Утро было тихое и погожее. У тамошних рыбаков купили неплохую рыбу и велели приготовить ее на завтрак, а сами пошли прогуляться…»
Дневник Самюэля Пеписа прекрасно передает социальный, политический и нравственный климат английского общества периода реставрации Стюартов. Полная интриг, пьянства и кумовства атмосфера лондонского двора, конечно, не способствовала развитию широкого, отличавшегося от привилегированного яхтинга. В Англии времен Стюартов яхтинг был недоступен широким слоям общества.
Сам король владел флотилией из 18 яхт.
«В начальном периоде британского парусного спорта, — отмечает оксфордский энциклопедический словарь, — яхты строились по типу военных кораблей и даже оснащались комплектом пушек. Они маневрировали в составе эскадр, подражая военным кораблям флота, с которыми часто проводили совместные учения. Это позволяло Адмиралтейству накапливать ценный опыт, игравший важную роль в усовершенствовании военных кораблей».
Отсюда следует, что самый ранний британский яхтинг был не только средством развлечения короля и его двора. Он выполнял также важные государственные функции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Но не только стихия угрожала де Вогту. В Ла-Манше свирепствовали пираты. В случае встречи с ними одиночный мореплаватель мог рассчитывать только на свою храбрость и в большей степени на удачу, а может быть, и на то, что его отвага и безрассудная храбрость вызовут восхищение и найдут отклик в суровых сердцах морских разбойников. К бумагам, как правило, пираты никакого уважения не испытывали. Принимая во внимание и тот факт, что Генри де Вогт намеревался плыть в одиночку, мы должны выразить восхищение не только его замыслом, но и смелостью, которой хирург-яхтсмен наверняка не был лишен.
Путешествие де Вогта можно считать делом человека смелого и увлеченного плаванием под парусами, сознательно шедшего на поиски морских приключений. Даже если допустить, что в решении пойти на риск свою роль могло сыграть денежное пари, все же в основе такого решения были благородное желание показать личную отвагу и навыки истинного мореплавателя.
Голландский яхтинг оказывал значительное влияние за рубежом. Рассеявшиеся по всему миру голландские купцы несли в новые поселения образ жизни своей родины. Доказательством тому может служить найденная в источниках запись о постройке яхты «Онруст» в Новом Амстердаме (сегодняшний Нью-Йорк) уже в 1614 году.
Голландское влияние распространялось и на расположенную по другую сторону пролива Англию. Коронованный в 1651 году Карл II Стюарт, потерпев поражение от Кромвеля, вынужден был в том же году искать убежища на континенте, где он провел 9 лет. За это время он многому научился, а в период пребывания в Голландии познал не только секреты заморской торговли, колониальной политики, кораблестроения и искусства морских сражений, но и обаяние яхтинга.
Особое влияние на пристрастие Карла II к плаванию под парусами имели обстоятельства, при которых он в мае 1660 года вернулся на английский трон. Известие о решении английского парламента застало его в городе Бреда, где он проживал в то время. Голландцы предоставили в распоряжение короля флотилию яхт, на которых он, его родственники и придворные сановники по каналам и рекам доплыли до Шевенингена. Там короля ожидал английский военный корабль.
Вскоре после возвращения Карла II на престол Ост-Индская компания, учитывая его увлечение, сочла полезным подарить английскому королю две красивые яхты: «Мэри» и яхту поменьше — «Бизань». Это был воистину королевский дар, хотя и не лишенный расчета на ответную благосклонность монарха.
Однако Карл II и его родной брат (позже король Яков II) относились с недоверием к любым дарам и не верили в бескорыстие. Их помыслы были направлены на постройку собственного флота и укрепление могущества королевского дома Стюартов. Возвращение Стюартов на английский трон совпало с поворотным пунктом в истории роста британского морского военного и торгового могущества, а также с решением вопроса об отечественном яхтинге и развитием собственного яхтенного судостроения.
Это подтверждает запись в дневнике Самюэля Пеписа, секретаря Адмиралтейства военного флота и известного хроникера английских событий того периода:
«16 апреля 1661 года… с владельцем Ковентри отправились в Дептфорд, где осматривали новую прогулочную яхту, которую комиссар Петт построил для Карла. Что и говорить, красивая вещь!..»
Строительство яхты в тот день еще не было завершено, ибо Пепис только 21 мая 1661 года записал, что, возвращаясь на лодке из Дептфорда, они встретили короля, плывущего по реке на испытания своей новой яхты.
Впервые в истории зарегистрированные парусные гонки состоялись в Англии не на яхтах голландского происхождения, а на вновь построенных отечественных парусниках. Как сообщает английская энциклопедия 1953 года, это были яхта «Екатерина», принадлежавшая Карлу II, и «Анна» — его брата герцога Йорка. Яхты были названы так в честь королевы Екатерины и герцогини Йоркской.
Гонки состоялись 1 октября 1661 года на Темзе. Вот как описал это событие друг короля Джон Эвелин:
«… Сегодня утром я плавал с Его Королевским Величеством на одной из его яхт, судов, неизвестных у нас до того, как голландская Ост-Индская компания подарила королю эту искусную вещь. Речь шла о пари на состязание между его новой яхтой и яхтой герцога Йорка. Заклад составлял 100 гиней. Гонки от Гринвича до Грейвсенда и обратно. Король проиграл, идя против ветра туда, но отыграл ставку при возвращении. На палубе находилось много дворян и лордов. Временами Его Величество сам управлял яхтой. Его весельный барк и лодка с кухней сопровождали нас…»
Приходится сожалеть, что в это утро Пепис встал поздно, а затем целый день провел на службе. Он, возможно, точнее, нежели Эвелин, описал бы эти гонки, так как о своих прогулках на яхте обычно рассказывал более пространно.
Вот типичное для Пеписа описание прогулки 17 и 18 сентября 1665 года:
«… Действительно, через некоторое время мы были готовы. Нам доставили яхту «Бизань», и мы поплыли к Грейвсенду. Со мной был слуга Том. В Грейвсенде мы поставили яхту на якорь и после ужина и веселой беседы легли спать — очень удобно, на перинах, в каюте…»
Видимо, прогулка понравилась Пепису, так как уже через пять дней он снова отправился в путь.
«… Потом в Гринвич, — писал Пепис 23 сентября, — а вечером с капитаном Куком — на яхте в море… На следующий день, проснувшись, выпив и побеседовав, отправились в лодке на берег, в Грейвсенд. Утро было тихое и погожее. У тамошних рыбаков купили неплохую рыбу и велели приготовить ее на завтрак, а сами пошли прогуляться…»
Дневник Самюэля Пеписа прекрасно передает социальный, политический и нравственный климат английского общества периода реставрации Стюартов. Полная интриг, пьянства и кумовства атмосфера лондонского двора, конечно, не способствовала развитию широкого, отличавшегося от привилегированного яхтинга. В Англии времен Стюартов яхтинг был недоступен широким слоям общества.
Сам король владел флотилией из 18 яхт.
«В начальном периоде британского парусного спорта, — отмечает оксфордский энциклопедический словарь, — яхты строились по типу военных кораблей и даже оснащались комплектом пушек. Они маневрировали в составе эскадр, подражая военным кораблям флота, с которыми часто проводили совместные учения. Это позволяло Адмиралтейству накапливать ценный опыт, игравший важную роль в усовершенствовании военных кораблей».
Отсюда следует, что самый ранний британский яхтинг был не только средством развлечения короля и его двора. Он выполнял также важные государственные функции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94