А по полю ошалело носились собаки из трех окрестных деревень и торопливо приканчивали размахаевские «посевы». Им помогало множество птиц, сусликов и даже невесть откуда взявшихся коров.
… Когда на делянку примчались «скорая помощь» и «Москвич» с колхозным начальством и до крайности заинтригованным Рыжиком, Петька уже малость очухался, но соображал еще туго и только пытался отогнать собак палкой от ближних рядков.
— Петя, как дела? — ласково спросил председатель, выходя из машины и откашливаясь. — Как здоровьице, Петя?
— Садись, Николай Петрович, — сказал Размахаев, широким жестом хватая последнюю, полупустую бутылку. — Выпей пивка, за мой почин! Теперь тебе, дорогой, деться некуда. Шах и мат в три хода — вот какая моя игра!
— Поедем, Петя, домой, — ласково сказал председатель, делая знак санитарам, чтобы заходили со спины. — Отдохнешь, отоспишься…
— Времени нету, — важно ответил Петька. — Теперь вы у меня все попляшете. И сны у меня вещие, поскольку я слышу внутри себя голос, который…
Тут Рыжик ахнул и зажал рот рукой. Он заметил Щена, который скромно сидел под навесом и смотрел на него преданным взглядом.
Когда санитарная машина увезла Петьку Размахаева в город лечиться от алкоголизма, на поле наступило тяжелое молчание. Даже Ваня Зайцев, который, как известно, терпеть не мог Петра, пригорюнился и ни с того ни с сего сказал:
— А вообще-то он ничего парень, когда трезвый. Корзины из прутьев здорово плетет.
— Его бы самого этими прутьями, — вздохнул председатель. — Ничего, подлечат, глядишь, опять в разум войдет. Ладно, поехали, время не ждет.
Рыжик молча взял Щена на руки и сел с ним на заднее сиденье. Щен притих и, прижавшись к нему, закрыл глаза.
Так они молчали всю дорогу. Лишь когда Рыжика позвали обедать, Щен взглянул на него виновато и сказал:
— Ты иди, Рыжик, а я что-то не хочу.
— К даровым конфетам прихватился? — сердито спросил Рыжик.
— Я их и не пробовал, — с достоинством ответил Щен. — Но я рад, что Пенка со щенками наелись вволю. И потом… Он же был плохой и глупый, а теперь, может быть, станет лучше, как ты думаешь?
— Может быть, — ответил Рыжик.
Как Музыкант сделал карьеру
— Щен, — сказал однажды на прогулке Рыжик, — что-то давно не видно Музыканта. Не случилось ли с ним чего?
— Случилось, — лаконично ответил Щен и зарычал на пробегавшую мимо кошку.
— Что же ты молчал? — встревожился Рыжик. Он и сам не заметил, как привязался к этому веселому псу, и даже подумывал, не взять ли его к себе.
— Музыкант сделал карьеру, — ответил Щен и поднял лапу.
— Какую еще карьеру? — изумился Рыжик.
— Музыкальную, — ответил Щен.
— Перестань молоть чепуху, — рассердился Рыжик. — Говори толком!
— Я серьезно, — обиделся Щен. — Иди сюда!
И он подбежал к тумбе, которую опоясывала огромная афиша. На ней был изображен клоун с большим красным носом. Клоун тянул за собой на поводке широко улыбающегося песика. Да, это был он, Музыкант. А вокруг них закручивалась надпись: «Музыкальный момент».
— Расскажи, если можно, по порядку, — попросил Рыжик.
И Щен рассказал ему вот что.
Не так давно они гуляли с Музыкантом по этому самому скверу. Делать особенно было нечего, и они, набегавшись, уселись под елкой и принялись разглядывать прохожих.
Людей в тот час проходило немного, кошек вообще не было видно, и друзьям становилось скучновато.
— Хоть бы какая кошка пробежала, — вздохнул Щен. — Все-таки развлечение…
Но Музыкант ему не ответил. Его внимание привлекла мелодичная музыка. Она доносилась из ящика, который нес в руке невысокий длинноволосый человек.
Мелодия, должно быть, очень понравилась Музыканту, и он, как всегда, не удержался, чтобы не подвыть. Мужчина обернулся и задержал на нем взгляд. Музыкант продолжал самозабвенно подвывать.
Мужчина остановился и вдруг выключил транзистор. Музыкант умолк. Прохожий минуту подождал и снова включил приемник.
Музыкант снова завыл.
— Ого! — сказал прохожий, подходя к щенкам. — Да у тебя, братец, искра! Чей же ты такой?
И вдруг услышал внутри себя голос Щена:
— Он ничей, но он мой друг!
— Интересно… дико интересно, — прохожий потрепал Музыканта между ушами. — А ну-ка, посмотрим, на что ты еще способен?
И поискал в эфире вальс.
Завороженный бессмертным Штраусом, Музыкант поднялся на задние лапы и стал раскачиваться в такт вальса.
Тогда прохожий стал кружиться по аллее, взмахивая рукою с ящичком. Музыкант, словно прикованный к ящичку, принялся повторять его движения.
— Гениально! Гениально! — воскликнул неизвестный. — Бот это будет номер! Брависсимо!
Он остановился, вынул из кармана пирожок и разделил его между друзьями, которым понравились как угощение, так и общительность незнакомца. И когда он поманил их за собой, щенки дружно побежали следом.
Они пришли к огромному круглому зданию, в котором было очень много дверей и стекол. Незнакомец подошел к одной двери и сказал старику, стоящему у входа:
— Это мои гости. Прошу отнестись подобающим образом. — Потом, нагнувшись к уху сторожа, прошептал: — Не вздумай выражаться, все понимают!
Они вошли в длинный коридор, где остро пахло зверями. Запах насторожил щенков, у обоих вздыбилась шерсть. Музыкант даже визгливо тявкнул.
Незнакомец нагнулся, погладил каждого и сказал:
— Ну-ну, спокойно, ребята. Здесь все свои.
Он снова зашагал по коридору, представляя своим спутникам обитателей цирка:
— Вот наш Кумир. Существо добродушное, хотя и очень сильное. Мухи не обидит, но рычит — бр-рр-р!!! Страшно.
Огромный лев добродушно следил из своей клетки за притихшими щенками.
— А вот это — Тигр Петрович, личность подозрительная и нервная. От него лучше держаться подальше, особенно при первом знакомстве.
В ответ на его слова грозный полосатый тигр презрительно зевнул, повернулся к ним спиной и медленно направился в угол клетки.
— А вот и госпожа Пантера. Особа строгая, но справедливая и с большим вкусом…
Щен остановился как завороженный: с сухого сука дерева, стоявшего в клетке, на него смотрели два зеленых светящихся глаза. Пантера была черная как ночь.
— Добрый день, малыш, — промурлыкала Пантера.
— Вы понимаете наш язык? — удивился Щен.
— Язык живых понятен всем живым, — ответила Пантера и слегка наклонила голову, чтобы лучше разглядеть Щена.
Но тут незнакомец обернулся и сказал:
— Вперед, друзья, еще успеете осмотреться. Я хочу показать вам манеж.
— Навести меня, малыш, — промурлыкала Пантера. — У меня есть что тебе рассказать.
— Обязательно! — крикнул Щен на ходу. — Обязательно приду, госпожа Пантера!
Но тут Музыкант слегка куснул Щена в ухо, подтолкнул его носом, и они неожиданно оказались на манеже.
Незнакомец уже держал в руках какой-то странный предмет, который, растягиваясь, издавал звуки, совершенно приворожившие Музыканта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
… Когда на делянку примчались «скорая помощь» и «Москвич» с колхозным начальством и до крайности заинтригованным Рыжиком, Петька уже малость очухался, но соображал еще туго и только пытался отогнать собак палкой от ближних рядков.
— Петя, как дела? — ласково спросил председатель, выходя из машины и откашливаясь. — Как здоровьице, Петя?
— Садись, Николай Петрович, — сказал Размахаев, широким жестом хватая последнюю, полупустую бутылку. — Выпей пивка, за мой почин! Теперь тебе, дорогой, деться некуда. Шах и мат в три хода — вот какая моя игра!
— Поедем, Петя, домой, — ласково сказал председатель, делая знак санитарам, чтобы заходили со спины. — Отдохнешь, отоспишься…
— Времени нету, — важно ответил Петька. — Теперь вы у меня все попляшете. И сны у меня вещие, поскольку я слышу внутри себя голос, который…
Тут Рыжик ахнул и зажал рот рукой. Он заметил Щена, который скромно сидел под навесом и смотрел на него преданным взглядом.
Когда санитарная машина увезла Петьку Размахаева в город лечиться от алкоголизма, на поле наступило тяжелое молчание. Даже Ваня Зайцев, который, как известно, терпеть не мог Петра, пригорюнился и ни с того ни с сего сказал:
— А вообще-то он ничего парень, когда трезвый. Корзины из прутьев здорово плетет.
— Его бы самого этими прутьями, — вздохнул председатель. — Ничего, подлечат, глядишь, опять в разум войдет. Ладно, поехали, время не ждет.
Рыжик молча взял Щена на руки и сел с ним на заднее сиденье. Щен притих и, прижавшись к нему, закрыл глаза.
Так они молчали всю дорогу. Лишь когда Рыжика позвали обедать, Щен взглянул на него виновато и сказал:
— Ты иди, Рыжик, а я что-то не хочу.
— К даровым конфетам прихватился? — сердито спросил Рыжик.
— Я их и не пробовал, — с достоинством ответил Щен. — Но я рад, что Пенка со щенками наелись вволю. И потом… Он же был плохой и глупый, а теперь, может быть, станет лучше, как ты думаешь?
— Может быть, — ответил Рыжик.
Как Музыкант сделал карьеру
— Щен, — сказал однажды на прогулке Рыжик, — что-то давно не видно Музыканта. Не случилось ли с ним чего?
— Случилось, — лаконично ответил Щен и зарычал на пробегавшую мимо кошку.
— Что же ты молчал? — встревожился Рыжик. Он и сам не заметил, как привязался к этому веселому псу, и даже подумывал, не взять ли его к себе.
— Музыкант сделал карьеру, — ответил Щен и поднял лапу.
— Какую еще карьеру? — изумился Рыжик.
— Музыкальную, — ответил Щен.
— Перестань молоть чепуху, — рассердился Рыжик. — Говори толком!
— Я серьезно, — обиделся Щен. — Иди сюда!
И он подбежал к тумбе, которую опоясывала огромная афиша. На ней был изображен клоун с большим красным носом. Клоун тянул за собой на поводке широко улыбающегося песика. Да, это был он, Музыкант. А вокруг них закручивалась надпись: «Музыкальный момент».
— Расскажи, если можно, по порядку, — попросил Рыжик.
И Щен рассказал ему вот что.
Не так давно они гуляли с Музыкантом по этому самому скверу. Делать особенно было нечего, и они, набегавшись, уселись под елкой и принялись разглядывать прохожих.
Людей в тот час проходило немного, кошек вообще не было видно, и друзьям становилось скучновато.
— Хоть бы какая кошка пробежала, — вздохнул Щен. — Все-таки развлечение…
Но Музыкант ему не ответил. Его внимание привлекла мелодичная музыка. Она доносилась из ящика, который нес в руке невысокий длинноволосый человек.
Мелодия, должно быть, очень понравилась Музыканту, и он, как всегда, не удержался, чтобы не подвыть. Мужчина обернулся и задержал на нем взгляд. Музыкант продолжал самозабвенно подвывать.
Мужчина остановился и вдруг выключил транзистор. Музыкант умолк. Прохожий минуту подождал и снова включил приемник.
Музыкант снова завыл.
— Ого! — сказал прохожий, подходя к щенкам. — Да у тебя, братец, искра! Чей же ты такой?
И вдруг услышал внутри себя голос Щена:
— Он ничей, но он мой друг!
— Интересно… дико интересно, — прохожий потрепал Музыканта между ушами. — А ну-ка, посмотрим, на что ты еще способен?
И поискал в эфире вальс.
Завороженный бессмертным Штраусом, Музыкант поднялся на задние лапы и стал раскачиваться в такт вальса.
Тогда прохожий стал кружиться по аллее, взмахивая рукою с ящичком. Музыкант, словно прикованный к ящичку, принялся повторять его движения.
— Гениально! Гениально! — воскликнул неизвестный. — Бот это будет номер! Брависсимо!
Он остановился, вынул из кармана пирожок и разделил его между друзьями, которым понравились как угощение, так и общительность незнакомца. И когда он поманил их за собой, щенки дружно побежали следом.
Они пришли к огромному круглому зданию, в котором было очень много дверей и стекол. Незнакомец подошел к одной двери и сказал старику, стоящему у входа:
— Это мои гости. Прошу отнестись подобающим образом. — Потом, нагнувшись к уху сторожа, прошептал: — Не вздумай выражаться, все понимают!
Они вошли в длинный коридор, где остро пахло зверями. Запах насторожил щенков, у обоих вздыбилась шерсть. Музыкант даже визгливо тявкнул.
Незнакомец нагнулся, погладил каждого и сказал:
— Ну-ну, спокойно, ребята. Здесь все свои.
Он снова зашагал по коридору, представляя своим спутникам обитателей цирка:
— Вот наш Кумир. Существо добродушное, хотя и очень сильное. Мухи не обидит, но рычит — бр-рр-р!!! Страшно.
Огромный лев добродушно следил из своей клетки за притихшими щенками.
— А вот это — Тигр Петрович, личность подозрительная и нервная. От него лучше держаться подальше, особенно при первом знакомстве.
В ответ на его слова грозный полосатый тигр презрительно зевнул, повернулся к ним спиной и медленно направился в угол клетки.
— А вот и госпожа Пантера. Особа строгая, но справедливая и с большим вкусом…
Щен остановился как завороженный: с сухого сука дерева, стоявшего в клетке, на него смотрели два зеленых светящихся глаза. Пантера была черная как ночь.
— Добрый день, малыш, — промурлыкала Пантера.
— Вы понимаете наш язык? — удивился Щен.
— Язык живых понятен всем живым, — ответила Пантера и слегка наклонила голову, чтобы лучше разглядеть Щена.
Но тут незнакомец обернулся и сказал:
— Вперед, друзья, еще успеете осмотреться. Я хочу показать вам манеж.
— Навести меня, малыш, — промурлыкала Пантера. — У меня есть что тебе рассказать.
— Обязательно! — крикнул Щен на ходу. — Обязательно приду, госпожа Пантера!
Но тут Музыкант слегка куснул Щена в ухо, подтолкнул его носом, и они неожиданно оказались на манеже.
Незнакомец уже держал в руках какой-то странный предмет, который, растягиваясь, издавал звуки, совершенно приворожившие Музыканта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30