В Марбургском университете тогда насчитывалось всего около двухсот студентов; среди них был и Якоб, избравший юриспруденцию своей будущей специальностью, правда, его всегда влекла к себе природа, таинственный и нераскрытый мир растений — он не раз подумывал об изучении ботаники. Но в память об отце он решил стать все же юристом. Отец всегда пытался пробудить в мальчике любовь к этой профессии, объясняя ему положения и правила свода законов; он даже записывал различные случаи из своей практики, которые могли бы в дальнейшем пригодиться сыну.
В то время как Якоб осваивал азы юриспруденции, Вильгельм из-за приступов астмы был месяцами прикован к больничной койке. Только к весне 1803 года ему стало лучше, и Якоб перевез его в Марбург. Вильгельм тоже поступил на юридический факультет. Братья опять вместе будут учиться в университете, помогать друг другу. Правда, и в Марбурге Вильгельму требовалось регулярное врачебное наблюдение.
Марбург, в котором проходили студенческие годы братьев Гримм, был значительным и интересным городом. Много архитектурных памятников, в том числе готическая церковь св. Елизаветы, шпиль которой уходил высоко в небо, с витражами, склепами и картиной Дюрера. Как и полагается, над городом возвышался древний замок, откуда открывался великолепный вид на долину, окрестности Марбурга: холмы, поросшие деревьями, луга, покрытые зеленым ковром, ручьи, журчащие в высокой траве. Этот чудесный пейзаж манил братьев — они бегали к роднику, наблюдали за солнцем, золотившим деревенские крыши, погружались в мечтания, сидя под старой вербой.
Но, к сожалению, слишком мало времени было у братьев для подобных прогулок. Как и в лицее, день их был отдан занятиям в университете. Денежные средства по-прежнему были скудны, жили они с «большими ограничениями», как отмечал с горечью Якоб, им так ни разу и не удалось получить хотя бы незначительную материальную поддержку от государства. А ведь мать, вдова государственного служащего, воспитывала пятерых сыновей. В то же время другие студенты получали большие стипендии, как, например, их соученик Отто фон дер Мальсбург, происходивший из семьи богатых землевладельцев и принадлежавший к респектабельному сословию гессенского дворянства. Братьям приходилось подавлять в себе горькую обиду на несправедливое и неравное отношение со стороны властей. Это в то же время придавало им силы, делало их более упорными, более настойчивыми. Кому пришлось выбиваться из самых низов, думал Якоб, тот может гордиться достигнутым гораздо больше, чем тот, кому успехи давались легко благодаря происхождению и богатству. Они слушали лекции по логике и истории, естественному, государственному, частному и уголовному праву; изучали юридическую методологию и порядки наследования по закону; постигали тайны истории римского права; не было пропущено и обязательственное право, не говоря уже об институциях и пандектах — своде законов римского права. Иногда лекцию читали так быстро, что ее удавалось законспектировать лишь наскоро, с помарками, а уж потом дома переписать.
Имена большинства тогдашних преподавателей Марбургского университета не представляют особого интереса для читателя. Зато имя Фридриха Карла фон Савиньи относится к числу тех, кто оказал наибольшее влияние на братьев Гримм, их жизнь и творчество. Юрист, специалист по истории римского права, ставший позднее министром, Савиньи был одним из самых молодых профессоров — всего на шесть лет старше Якоба Гримма. В 1803 году он опубликовал книгу «Право владения», заложив тем основы исторической школы права.
Как-то на одном из занятий, которое проводил Савиньи, Якоб написал работу, посвященную толкованию каких-то законов. Молодой профессор хорошо отозвался о студенте, сказал, что тот безукоризненно правильно решил поставленную задачу. Эта оценка воодушевила Якоба. Довольно часто ему приходилось носить учителю на дом работы других студентов — у них установились личные контакты, и Якоб получил приглашение пользоваться богатой библиотекой состоятельного Савиньи. Вскоре лекции Савиньи стали для Якоба самыми любимыми, а учителя своего он боготворил.
Летними днями 1803 года Якоб часто бывал у Савиньи. Минуя небольшой дом на Барфюсерштрассе, входил в узенький переулочек, затем опять кружил, как по винтовой лестнице, до самого кладбища, откуда открывался прекрасный вид на город с уходящими вниз крышами и садами. Пройдя вдоль каменной стены, Якоб попадал в переулок уже ступенью выше. А вот и дом, как гнездо прилепившийся к одной из больших ступеней. В этом доме жил Савиньи, и никакие внешние заботы не мешали его научным занятиям. Слуга открывал дверь и провожал посетителя в освещенные солнцем комнаты. Мягкая мебель, светлые стены и развешанные по ним медные гравюры — все располагало к дружеской и приятной беседе. А за окном — долина, река Лан, луга по ее берегам и далеко-далеко в нежной дымке едва видимые очертания гор.
Хозяин дома был высок и худ. Одетый в серый сюртук и коричневый с синими полосами жилет, задумчиво стоял он среди книжных полок. А книг у профессора было много, очень много. И Якоб мог не только смотреть на огромные шкафы, заполненные книгами, но, поднявшись по лестнице, брать книги, читать их и даже уносить с собой.
Вильгельм Гримм, как и его брат Якоб, тоже с упоением слушал лекции Савиньи. Профессор читал живо и свободно, отнюдь не стремясь ослепить слушателей красивостью риторики. Он был разносторонне образован, знал и любил литературу и иногда, чтобы оживить свои лекции, читал стихотворения или отрывки из «Вильгельма Мейстера» Гёте.
Внимательно, умно, с большой человеческой чуткостью Савиньи вводил братьев Гримм в мир научных исследований — именно у своего учителя научились они ценить историзм в рассмотрении общественных явлений, от него переняли умение во всем придерживаться определенного метода как в учебе, так и в научном поиске.
Молодые студенты в это время с большим интересом следили за появлением новых произведений веймарских классиков. Но прислушивались и к голосам представителей нового течения в литературе — немецкого романтизма. Первая и, как оказалось, решающая встреча братьев Гримм с романтизмом также произошла в студенческие годы благодаря другу и наставнику Савиньи. В конце XVIII столетия, в эпоху коренных исторических сдвигов и катастроф в духовной жизни Европы, возникло новое течение, обращавшееся к историческому величию прошлого. Представители этого течения не удовлетворялись более реальностью повседневного бытия, классической размеренностью, рационализмом, их влекла вселенская бесконечность, они стремились к звездам.
В 1803 году Якоб Гримм получил от Людвига Тика переработанные им и только что изданные «Песни швабских миннезингеров».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
В то время как Якоб осваивал азы юриспруденции, Вильгельм из-за приступов астмы был месяцами прикован к больничной койке. Только к весне 1803 года ему стало лучше, и Якоб перевез его в Марбург. Вильгельм тоже поступил на юридический факультет. Братья опять вместе будут учиться в университете, помогать друг другу. Правда, и в Марбурге Вильгельму требовалось регулярное врачебное наблюдение.
Марбург, в котором проходили студенческие годы братьев Гримм, был значительным и интересным городом. Много архитектурных памятников, в том числе готическая церковь св. Елизаветы, шпиль которой уходил высоко в небо, с витражами, склепами и картиной Дюрера. Как и полагается, над городом возвышался древний замок, откуда открывался великолепный вид на долину, окрестности Марбурга: холмы, поросшие деревьями, луга, покрытые зеленым ковром, ручьи, журчащие в высокой траве. Этот чудесный пейзаж манил братьев — они бегали к роднику, наблюдали за солнцем, золотившим деревенские крыши, погружались в мечтания, сидя под старой вербой.
Но, к сожалению, слишком мало времени было у братьев для подобных прогулок. Как и в лицее, день их был отдан занятиям в университете. Денежные средства по-прежнему были скудны, жили они с «большими ограничениями», как отмечал с горечью Якоб, им так ни разу и не удалось получить хотя бы незначительную материальную поддержку от государства. А ведь мать, вдова государственного служащего, воспитывала пятерых сыновей. В то же время другие студенты получали большие стипендии, как, например, их соученик Отто фон дер Мальсбург, происходивший из семьи богатых землевладельцев и принадлежавший к респектабельному сословию гессенского дворянства. Братьям приходилось подавлять в себе горькую обиду на несправедливое и неравное отношение со стороны властей. Это в то же время придавало им силы, делало их более упорными, более настойчивыми. Кому пришлось выбиваться из самых низов, думал Якоб, тот может гордиться достигнутым гораздо больше, чем тот, кому успехи давались легко благодаря происхождению и богатству. Они слушали лекции по логике и истории, естественному, государственному, частному и уголовному праву; изучали юридическую методологию и порядки наследования по закону; постигали тайны истории римского права; не было пропущено и обязательственное право, не говоря уже об институциях и пандектах — своде законов римского права. Иногда лекцию читали так быстро, что ее удавалось законспектировать лишь наскоро, с помарками, а уж потом дома переписать.
Имена большинства тогдашних преподавателей Марбургского университета не представляют особого интереса для читателя. Зато имя Фридриха Карла фон Савиньи относится к числу тех, кто оказал наибольшее влияние на братьев Гримм, их жизнь и творчество. Юрист, специалист по истории римского права, ставший позднее министром, Савиньи был одним из самых молодых профессоров — всего на шесть лет старше Якоба Гримма. В 1803 году он опубликовал книгу «Право владения», заложив тем основы исторической школы права.
Как-то на одном из занятий, которое проводил Савиньи, Якоб написал работу, посвященную толкованию каких-то законов. Молодой профессор хорошо отозвался о студенте, сказал, что тот безукоризненно правильно решил поставленную задачу. Эта оценка воодушевила Якоба. Довольно часто ему приходилось носить учителю на дом работы других студентов — у них установились личные контакты, и Якоб получил приглашение пользоваться богатой библиотекой состоятельного Савиньи. Вскоре лекции Савиньи стали для Якоба самыми любимыми, а учителя своего он боготворил.
Летними днями 1803 года Якоб часто бывал у Савиньи. Минуя небольшой дом на Барфюсерштрассе, входил в узенький переулочек, затем опять кружил, как по винтовой лестнице, до самого кладбища, откуда открывался прекрасный вид на город с уходящими вниз крышами и садами. Пройдя вдоль каменной стены, Якоб попадал в переулок уже ступенью выше. А вот и дом, как гнездо прилепившийся к одной из больших ступеней. В этом доме жил Савиньи, и никакие внешние заботы не мешали его научным занятиям. Слуга открывал дверь и провожал посетителя в освещенные солнцем комнаты. Мягкая мебель, светлые стены и развешанные по ним медные гравюры — все располагало к дружеской и приятной беседе. А за окном — долина, река Лан, луга по ее берегам и далеко-далеко в нежной дымке едва видимые очертания гор.
Хозяин дома был высок и худ. Одетый в серый сюртук и коричневый с синими полосами жилет, задумчиво стоял он среди книжных полок. А книг у профессора было много, очень много. И Якоб мог не только смотреть на огромные шкафы, заполненные книгами, но, поднявшись по лестнице, брать книги, читать их и даже уносить с собой.
Вильгельм Гримм, как и его брат Якоб, тоже с упоением слушал лекции Савиньи. Профессор читал живо и свободно, отнюдь не стремясь ослепить слушателей красивостью риторики. Он был разносторонне образован, знал и любил литературу и иногда, чтобы оживить свои лекции, читал стихотворения или отрывки из «Вильгельма Мейстера» Гёте.
Внимательно, умно, с большой человеческой чуткостью Савиньи вводил братьев Гримм в мир научных исследований — именно у своего учителя научились они ценить историзм в рассмотрении общественных явлений, от него переняли умение во всем придерживаться определенного метода как в учебе, так и в научном поиске.
Молодые студенты в это время с большим интересом следили за появлением новых произведений веймарских классиков. Но прислушивались и к голосам представителей нового течения в литературе — немецкого романтизма. Первая и, как оказалось, решающая встреча братьев Гримм с романтизмом также произошла в студенческие годы благодаря другу и наставнику Савиньи. В конце XVIII столетия, в эпоху коренных исторических сдвигов и катастроф в духовной жизни Европы, возникло новое течение, обращавшееся к историческому величию прошлого. Представители этого течения не удовлетворялись более реальностью повседневного бытия, классической размеренностью, рационализмом, их влекла вселенская бесконечность, они стремились к звездам.
В 1803 году Якоб Гримм получил от Людвига Тика переработанные им и только что изданные «Песни швабских миннезингеров».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89