Я не из числа тех свиней, которые пытались убить нас только что. Вы должны Поверить мне.
— Кто ты? Как ты можешь быть дерини? — удалось выдавить из себя Тавису. — Я проверял тебя! Сразу после того как ты поступил, когда лошадь ударила тебя, я тебя исцелял! Готов поклясться, ты не был дерини!
— Меня послали охранять принцев и наблюдать за вами, — Дэвин заторопился, чувствуя растущее желание Тависа проникнуть в его мозг и зная, что не должен этого допустить. Частью сознания он приказал Джейсону придвинуть одну из рук, поддерживавших его спину, ближе к стреле. — Поверьте, Тавис, я не из числа этих бандитов и не из мясников, которые отрубили вам кисть. Я друг…
— Ты обманул нас…
— Так было нужно, — ответил Дэвин, он намеренно тянул время, проверяя, все ли сделал, чтобы после разрушения защит по его мозгу ничего нельзя было прочесть. — Не будь меня здесь, никто не предупредил бы вас о нападении. А стрела, которая отправляет меня в могилу, поразила бы Риса Майкла.
— Ты лжешь, — негодовал Тавис. — Ты должен лгать. Кто послал тебя? Зачем ты явился?
Тавис изо всех сил стремился в этот мозг, всякий раз пасуя перед защитами, даже тогда, когда его рука и обрубок сжимали виски Дэвина. Защиты стояли, но Дэвин знал, что выдержит не долго.
В Твои руки. Господи, — зазвучала в его мозгу последняя молитва. И он заставил руку Джейсона тронуть стрелу.
Зазубренное острие сдвинулось, но боли он не ощутил, только теплоту, разлившуюся в животе, и пульсацию крови, заполнявшей все его тело.
Он беззвучно вскрикнул, взор его туманился, по лицу Тависа было видно-Целитель понимает происходящее и пытается бороться. Но его живительная энергия уже ничем не могла помочь Дэвину. Он снова закрыл глаза и в последний раз обратился к тому, кто сидел в комнате Совета и тщетно пытался передать свою энергию по затухающей связи.
Времени, отпущенного Дэвину, оставалось только на то, чтобы почувствовать эту заботу и еще раз удивиться, как епископ Алистер похож на его деда Камбера. А потом прикосновение самого Камбера пронзило все его существо и окутало любовью.
Его дед в слезах простирал к нему руки. А потом было нечто, наполненное ослепляющим, невыразимо прекрасным светом, смешавшим в себе все краски времени.
Тавис понял, что раненый умирает, и хотел прочесть хотя бы последние вспышки сознания, но вдруг испуганно вскрикнул и в панике отпрянул. Менее всего ожидал он столкновения со святым Камбером. Очень скоро Целитель оправился от шока, но было поздно. Дэвин скончался, его память умерла вместе с ним. Уничтожение воспоминаний было исполнено безупречно.
Стараясь скрыть непрошеные слезы, причины которых он не знал, Тавис вышел из контакта, со злостью стукнул кулаком по земле и, испуганный, задержал дыхание — лицо покойника светилось изнутри. Светлые волнистые волосы медленно выпрямлялись, делаясь еще светлее, подбородок рос и выдавался вперед, лицо менялось, и на земле лежал уже не Эйдиярд. Тавис осторожно приподнял веко, глаз оказался светло-серым, а у молодого стражника были карие глаза.
— О, Господи! — перепуганный Джейсон отодвинулся подальше, вытирая руки о штаны. — Это не Эйдиярд!
— Я знаю его! — шептал Тавис, прижав руки к груди, чтобы не дрожали. — Я видел его прежде, но не могу вспомнить…
—О, Боже, это граф Кулдский! — Робэр, только что присоединившийся к остальным, недоумевал. — Но это доспехи Эйдиярда и…
Потрясенный Джаван, стоя на коленях возле уснувшего брата, раскачивался и повторял:
— Почему, Тавис? Почему?
ГЛАВА 20
Посмотрим, правда ли его слова и что случится с ним в конце.
Мудрец Соломон 2:17
— Я скажу вам, почему! — бушевал епископ Хуберт, когда они вернулись в Ремутский замок. — Он был одним из них! — Он гневно указал на четырех коленопреклоненных пленников. — Разве все они не дерини?
Как только королю и регентам позволили дела, в главном зале собрался весь двор. Принцам дали время, чтобы умыться и сменить окровавленные одежды. Теперь мальчики сидели в креслах справа и слева от брата, представлявшего верховную власть. Тавис с озабоченным видом стоял у кресла Джавана. Трое ремутских регентов окружали трон. Епископ Хуберт переходил от Элроя к Джавану, потрясая епископским посохом, как талисманом против дерини. Слева от трона Элроя расположились графы Мердок и Таммарон в графских коронах и длинных придворных мантиях из богатых темных тканей, отделанных мехом.
Присутствовали также архиепископы Джеффрей и Орисс, констебль граф Адаут и несколько менее значительных персон, занимавших места справа от трона и дальше вдоль стены. Несколько писцов неутомимо скребли перьями. Джеффрэй, единственный, кроме Тависа, дерини, который был в состоянии воспользоваться своими способностями (пленников напоили наркотиками еще до того, как они покинули место стоянки, чтобы избежать подвоха), желал только находиться как можно дальше от всеобщего внимания. Сегодня принадлежность к расе дерини будет основным пунктом обвинения.
Ему бы хотелось больше услышать об инциденте. Судя по обрывкам сведений, добытых во дворце, складывалась такая картина: сегодня королевская свита была атакована, часть нападавших стоит сейчас здесь, среди убитых оказался и Дэвин, к нему после смерти вернулся прежний облик. Отсюда мог следовать только один логический вывод: Дэвин-ключевая фигура деринийского заговора. Иначе как объяснить, что дерини столь высокого положения поступает на службу под видом простого солдата?
В том, что Дэвин умер, сомнений не было. Его безжизненное тело было представлено на обозрение двора. Оно лежало на носилках рядом с телами четырех мертвых бандитов, слуги и стражника. Рядом стояли на коленях захваченные живьем, связанные и накаченные наркотиками пленники, позади каждого стоял стражник. Они действительно были дерини (Джеффрэй убедился в этом, как только их ввели, хотя их защиты были изломаны наркотиками), но, кроме Дэвина, архиепископ Валоретский никого не знал.
— Из этого я делаю обоснованный вывод, — вещал Мердок, — что эти дерини, — его негодование било через край, — помышляли убить братьев Вашего Величества и угрожали бы вашей жизни, если бы в последний момент неотложные дела не оставили вас в Ремуте. Ваше Величество изволит помнить, это не первый случай деринийского заговора против династии Халдейнов. Теперь один из королевских, охранников убит, а другой, которому доверили безопасность короны, оказался предателем.
Он отступил на шаг и злобно указал на тело Дэвина.
— Вот лежит граф Кулдский, который при помощи волшебства, несомненно нечестивого, принял облик другого и обманул вас и ваших братьев и который был раскрыт только когда смерть воспрепятствовала продолжению его темных деяний.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139
— Кто ты? Как ты можешь быть дерини? — удалось выдавить из себя Тавису. — Я проверял тебя! Сразу после того как ты поступил, когда лошадь ударила тебя, я тебя исцелял! Готов поклясться, ты не был дерини!
— Меня послали охранять принцев и наблюдать за вами, — Дэвин заторопился, чувствуя растущее желание Тависа проникнуть в его мозг и зная, что не должен этого допустить. Частью сознания он приказал Джейсону придвинуть одну из рук, поддерживавших его спину, ближе к стреле. — Поверьте, Тавис, я не из числа этих бандитов и не из мясников, которые отрубили вам кисть. Я друг…
— Ты обманул нас…
— Так было нужно, — ответил Дэвин, он намеренно тянул время, проверяя, все ли сделал, чтобы после разрушения защит по его мозгу ничего нельзя было прочесть. — Не будь меня здесь, никто не предупредил бы вас о нападении. А стрела, которая отправляет меня в могилу, поразила бы Риса Майкла.
— Ты лжешь, — негодовал Тавис. — Ты должен лгать. Кто послал тебя? Зачем ты явился?
Тавис изо всех сил стремился в этот мозг, всякий раз пасуя перед защитами, даже тогда, когда его рука и обрубок сжимали виски Дэвина. Защиты стояли, но Дэвин знал, что выдержит не долго.
В Твои руки. Господи, — зазвучала в его мозгу последняя молитва. И он заставил руку Джейсона тронуть стрелу.
Зазубренное острие сдвинулось, но боли он не ощутил, только теплоту, разлившуюся в животе, и пульсацию крови, заполнявшей все его тело.
Он беззвучно вскрикнул, взор его туманился, по лицу Тависа было видно-Целитель понимает происходящее и пытается бороться. Но его живительная энергия уже ничем не могла помочь Дэвину. Он снова закрыл глаза и в последний раз обратился к тому, кто сидел в комнате Совета и тщетно пытался передать свою энергию по затухающей связи.
Времени, отпущенного Дэвину, оставалось только на то, чтобы почувствовать эту заботу и еще раз удивиться, как епископ Алистер похож на его деда Камбера. А потом прикосновение самого Камбера пронзило все его существо и окутало любовью.
Его дед в слезах простирал к нему руки. А потом было нечто, наполненное ослепляющим, невыразимо прекрасным светом, смешавшим в себе все краски времени.
Тавис понял, что раненый умирает, и хотел прочесть хотя бы последние вспышки сознания, но вдруг испуганно вскрикнул и в панике отпрянул. Менее всего ожидал он столкновения со святым Камбером. Очень скоро Целитель оправился от шока, но было поздно. Дэвин скончался, его память умерла вместе с ним. Уничтожение воспоминаний было исполнено безупречно.
Стараясь скрыть непрошеные слезы, причины которых он не знал, Тавис вышел из контакта, со злостью стукнул кулаком по земле и, испуганный, задержал дыхание — лицо покойника светилось изнутри. Светлые волнистые волосы медленно выпрямлялись, делаясь еще светлее, подбородок рос и выдавался вперед, лицо менялось, и на земле лежал уже не Эйдиярд. Тавис осторожно приподнял веко, глаз оказался светло-серым, а у молодого стражника были карие глаза.
— О, Господи! — перепуганный Джейсон отодвинулся подальше, вытирая руки о штаны. — Это не Эйдиярд!
— Я знаю его! — шептал Тавис, прижав руки к груди, чтобы не дрожали. — Я видел его прежде, но не могу вспомнить…
—О, Боже, это граф Кулдский! — Робэр, только что присоединившийся к остальным, недоумевал. — Но это доспехи Эйдиярда и…
Потрясенный Джаван, стоя на коленях возле уснувшего брата, раскачивался и повторял:
— Почему, Тавис? Почему?
ГЛАВА 20
Посмотрим, правда ли его слова и что случится с ним в конце.
Мудрец Соломон 2:17
— Я скажу вам, почему! — бушевал епископ Хуберт, когда они вернулись в Ремутский замок. — Он был одним из них! — Он гневно указал на четырех коленопреклоненных пленников. — Разве все они не дерини?
Как только королю и регентам позволили дела, в главном зале собрался весь двор. Принцам дали время, чтобы умыться и сменить окровавленные одежды. Теперь мальчики сидели в креслах справа и слева от брата, представлявшего верховную власть. Тавис с озабоченным видом стоял у кресла Джавана. Трое ремутских регентов окружали трон. Епископ Хуберт переходил от Элроя к Джавану, потрясая епископским посохом, как талисманом против дерини. Слева от трона Элроя расположились графы Мердок и Таммарон в графских коронах и длинных придворных мантиях из богатых темных тканей, отделанных мехом.
Присутствовали также архиепископы Джеффрей и Орисс, констебль граф Адаут и несколько менее значительных персон, занимавших места справа от трона и дальше вдоль стены. Несколько писцов неутомимо скребли перьями. Джеффрэй, единственный, кроме Тависа, дерини, который был в состоянии воспользоваться своими способностями (пленников напоили наркотиками еще до того, как они покинули место стоянки, чтобы избежать подвоха), желал только находиться как можно дальше от всеобщего внимания. Сегодня принадлежность к расе дерини будет основным пунктом обвинения.
Ему бы хотелось больше услышать об инциденте. Судя по обрывкам сведений, добытых во дворце, складывалась такая картина: сегодня королевская свита была атакована, часть нападавших стоит сейчас здесь, среди убитых оказался и Дэвин, к нему после смерти вернулся прежний облик. Отсюда мог следовать только один логический вывод: Дэвин-ключевая фигура деринийского заговора. Иначе как объяснить, что дерини столь высокого положения поступает на службу под видом простого солдата?
В том, что Дэвин умер, сомнений не было. Его безжизненное тело было представлено на обозрение двора. Оно лежало на носилках рядом с телами четырех мертвых бандитов, слуги и стражника. Рядом стояли на коленях захваченные живьем, связанные и накаченные наркотиками пленники, позади каждого стоял стражник. Они действительно были дерини (Джеффрэй убедился в этом, как только их ввели, хотя их защиты были изломаны наркотиками), но, кроме Дэвина, архиепископ Валоретский никого не знал.
— Из этого я делаю обоснованный вывод, — вещал Мердок, — что эти дерини, — его негодование било через край, — помышляли убить братьев Вашего Величества и угрожали бы вашей жизни, если бы в последний момент неотложные дела не оставили вас в Ремуте. Ваше Величество изволит помнить, это не первый случай деринийского заговора против династии Халдейнов. Теперь один из королевских, охранников убит, а другой, которому доверили безопасность короны, оказался предателем.
Он отступил на шаг и злобно указал на тело Дэвина.
— Вот лежит граф Кулдский, который при помощи волшебства, несомненно нечестивого, принял облик другого и обманул вас и ваших братьев и который был раскрыт только когда смерть воспрепятствовала продолжению его темных деяний.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139