— Нет.
Дункан замолчал и начал молиться. Склонившись и глядя на Моргана краешком глаза, Дункан сказал так тихо, что его мог услышать только Морган:
— Ты что-то хочешь сказать мне? Я знаю, ты уверен, что за нами следят. И ты очень неохотно дал обещание Кардиелю. Почему?
Морган прошептал:
— Потому что я не смогу сдержать слово.
— Не сможешь? — переспросил Дункан, стараясь не показать постороннему взгляду своего возбуждения. — Но почему?
Морган осторожно оглянулся на дверь.
— Дерри. Он должен выйти со мной на связь сегодня вечером. Время связи совпадает со временем церемонии.
— Боже! — тихо воскликнул Дункан и перекрестился, вспомнив, что он должен изображать молящегося. — Аларик, но это же невозможно! В святом соборе! И мы ведь дали слово Кардиелю! Если это обнаружится…
Морган еле заметно кивнул.
— Я знаю. Но выбора нет. Мне кажется, что с Дерри что-то случилось. Нам необходимо связаться с ним. Будем надеяться, что нас не обнаружат.
Дункан вздохнул и закрыл лицо руками.
— Я чувствовал, что ты с тяжелым сердцем дал обещание Кардиелю. У тебя есть план?
Морган опустил глаза и придвинулся к Дункану.
— Да. Во время самой литургии и мессы, которая последует за литургией, будут минуты, когда к нам не должны обращаться. Я попытаюсь связаться с Дерри, а ты будешь следить за окружающими. Если заметишь что-нибудь подозрительное, я выйду из контакта. Ты можешь…
Он вдруг замолчал и низко опустил голову, услышав шорох у двери. Они оба перекрестились и встали с колен.
В комнату вошли Кардиель и Арлиан.
Епископы, одетые в фиолетовые мантии, держали в руках кресты, на головах красовались митры, усыпанные драгоценностями. За дверью осталась длинная процессия возглавляемых ими монахов в черных сутанах с капюшонами, у всех были в руках свечи.
— Все готово к началу, — объявил Арлиан.
Освещенная призрачным светом многих свечей фиолетовая мантия, отражаясь в его глазах, как бы перелила в них свой густой цвет, и они казались драгоценными камнями, которые не уступали блеском и глубиной холодно мерцающему аметисту в епископском перстне.
Морган и Дункан с поклоном присоединились к молчаливой процессии.
Скоро на город должна была опуститься ночь.
В Рельянских горах стало уже совсем темно, когда Дерри и его охранники добрались до Кардосы. Дерри был привязан к седлу, как тюк. Ему не позволили ехать верхом, как человеку.
Он проделал в таком неудобном положении весь путь через ущелье. Голова его свешивалась вниз, руки и ноги, связанные грубой веревкой, затекли и замерзли. Было сыро, холодно, в некоторых местах вода доходила до груди лошади, и тогда голова Дерри оказывалась под водой. Он задыхался, захлебывался и чуть не утонул.
Но все это не беспокоило сопровождающих его людей.
Когда небольшой отряд остановился в маленьком дворе, веревки на ногах Дерри разрезали, а его самого грубо стащили на землю. Раненое плечо сильно болело, и он едва не потерял сознание. От возобновления тока крови в руках и ногах забегали мурашки. Дерри совершенно не мог стоять на ногах, поэтому даже был рад, что двое солдат держали его с двух сторон.
Дерри попытался осмотреться, надеясь, что это отвлечет его от боли.
Они находились сейчас в Эсгар Ду — мрачной каменной крепости, которая служила защитой городу Кардосе. Однако ему не дали возможности внимательно изучить все: двое охранников из клана Фурстанов подхватили его и поволокли внутрь крепости.
Дерри старался запомнить дорогу: каждую лестницу с грубыми ступеньками, каждый поворот, каждый коридор. Но он слишком устал, ноги не повиновались ему, боль была слишком сильна, и в памяти мало что осталось.
Наконец, они добрались до тяжелой, окованной стальными полосами двери. Один охранник держал Дерри, а другой возился с ключом. И это было все, что он смог удержать в сознании.
Впоследствии он не мог вспомнить, что случилось с ним после этого вплоть до того момента, когда он увидел себя в кресле, куда его только что посадили. Солдаты тщательно прикрутили его веревками к спинке кресла, а затем оставили одного.
Постепенно боль притуплялась, сменялась равнодушной усталостью.
После долгой борьбы с собой Дерри поднял глаза и осмотрел комнату.
По всей видимости, это была тюрьма крепости Эсгар Ду. Свет факела, прикрепленного к стене, едва освещал пол — поцарапанный, обшарпанный, но, по крайней мере, чистый. Сухие стены выглядели аккуратно побеленными, что крайне его удивило.
И все-таки эти чистые стены были стенами тюрьмы. В этом убеждали вделанные стальные крюки, на которых висели блестящие от частого употребления цепи, а также другие странные предметы и инструменты, о назначении которых Дерри старался не думать.
У стены, справа от Дерри, стоял огромный кожаный сундук. Он производил устрашающее впечатление и был здесь совсем ни к месту. На гладкой коже, чуть пониже засова, виднелся выгравированный золотом какой-то герб — чужой зловещий герб.
Сундук стоял довольно далеко, и Дерри при слабом свете факела не мог детально рассмотреть изображение. Однако он чувствовал, что сундук здесь появился недавно и что ему не хочется встретиться с его хозяином.
Дерри с трудом заставил себя оторвать взгляд от сундука и продолжить осмотр комнаты.
В комнате было окно. Дерри чуть не проглядел его при этом слабом освещении. Присмотревшись, он понял, что ему мало пользы от этого окна. Оно было расположено высоко и имело в нижней части ширину несколько футов, но затем сужалось и наверху не превышало десяти дюймов. Кроме того, оно было защищено мощной железной решеткой. Но даже если бы Дерри удалось справиться с решеткой, он не смог бы пролезть сквозь узкую щель. К тому же, если, конечно, он не потерял чувства направления, окно выходило в сторону отвесного, совершенно гладкого утеса. Так что даже выбравшись из окна, бежать он не мог, разве что на тот свет. Острые камни у основания утеса помогли бы ему в этом.
Самоубийство само по себе вызывало у Дерри отрицательные эмоции, а кроме того, он знал, что его смерть не принесет никому пользы. Зато оставшись в живых, если, конечно, ему удастся пройти через все, что его ждет, он может надеяться на бегство.
Оставшись в живых, он сможет передать Моргану собранные сведения, пока еще не поздно.
Эта мысль сразу же заставила его вспомнить, что у него есть средство связи с Морганом. Медальон Святого Камбера все еще висел у него на груди, никем не обнаруженный. Пока медальон у него, он может связаться с Морганом.
Дерри мгновенно провел в уме расчеты и решил, что время, назначенное для связи, уже близится. Заклинание сработает, должно сработать, хотя Дерри еще не придумал, как он в таком беспомощном состоянии справится со всем этим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95