— Бастер не приблудный, — сказала Тара и дала псу кусочек сандвича. — Он породистый.
— Я говорю совсем не о Бастере, — мягко сказал Адам.
Последовала пауза. Тара лихорадочно думала, как ее заполнить, и выпалила первое, что пришло в голову:
— Можно посмотреть ваши рисунки?
— Конечно. — Он лениво потянулся. Она увидела, как напряглись под выцветшей футболкой мускулы, поспешно отвернулась и подошла к мольберту.
С того места, где сидел Адам, рисовать он мог только Сильвер-Крик-хауз. Она ожидала увидеть тщательно выполненную композицию. Но это оказалась акварель. Размытые контуры дома угадывались в легкой золотистой дымке на фоне длинных линий серебряных берез.
— Разочарованы? — Адам заметил ее затянувшееся молчание.
— Наоборот, — улыбнулась она, — удивлена.
— Вы думали, я их выдаю по сто штук в день. — Он усмехнулся.
— Вы слишком плохого мнения обо мне. Не такая уж я мещанка. — Тара налила себе чаю и села на большой гладкий камень. — Почему вы решили нарисовать наш дом? — Она кивнула в сторону реки. — Поблизости столько красивых мест.
Адам пожал плечами.
— Наверное, хотел увезти сувенир на память об этом месте. — Он посмотрел на «Каролину». — Что-нибудь, что можно взять с собой.
Таре показалось, что сердце ее подпрыгнуло. Он говорил так, как будто скоро собирался покинуть эту тихую заводь. Но ведь ты именно этого и хотела, напомнила она себе.
— А Динз Муринг вы тоже собираетесь рисовать? — спросила она.
— Другую сторону монеты? — мрачно спросил он. — Нет, не думаю.
Адам допил чай и поставил кружку на поднос.
— Спасибо. — Его глаза внезапно вспыхнули. — Вы преподносите сюрпризы. И вы тоже, подумала Тара.
— Не за что. — Она легко поднялась. — Не могу дождаться, когда вы закончите картину, — добавила она, беря поднос.
Он мечтательно улыбнулся.
— Я польщен. Надеюсь, вам понравится окончательный вариант.
Идя к дому. Тара ощущала, что он смотрит ей вслед.
Она накормила Мелюсин и опять принялась за работу, ловя себя на том, что, всякий раз проходя мимо окна, непроизвольно ищет взглядом Адама. Это уже чересчур, сказала она себе, но почувствовала, что расстроена, увидев, как Адам вернулся на «Каролину».
Она поняла, что ждет стука в дверь. Как глупо, говорила себе Тара, ведь он предложил ей только дружбу, ничего больше.
Вечером Тара решила, что сделала достаточно и пора прерваться.
Обычно Тару мало волновало, как она выглядит, когда одна. Но сегодня вечером она переоделась в кремовые хлопчатобумажные брюки и голубую кофточку. Спустившись на кухню, она приготовила пасту, поджарила кусочки бекона с помидорами, посыпала их тертым сыром и поставила в печь.
Пожалуй, она приготовила слишком много. Как раз на двоих. Но, похоже, сегодня ей придется ужинать в одиночестве.
Пока сыр таял и румянился. Тара налила себе немного белого сухого вина и вышла на улицу. Солнце уже почти зашло, дул легкий ветерок. На «Каролине» в каюте горел свет. С катера тихо доносилась музыка.
Тара напряженно всматривалась в огни на реке. Их маленькая шлюпка была привязана неподалеку от катера. На ней можно добраться до Адама за считанные минуты. Он предложил ей дружбу. Она могла бы пригласить его разделить с ней ужин. Даже… постель. Но тут Тара поняла, что ей этого мало. Потому что ей хотелось разделить с ним всю жизнь… а он принадлежит другой женщине.
На какое-то время я, возможно, могла бы его похитить. Я бы сказала, что мы как два корабля, которые случайно встретились в ночи и разошлись. Но такая игра опасна. Кто знает, куда она заведет. После предательства Джека я поклялась, что мне не нужно сочувствие мужчин. Я должна помнить об этом. Иначе меня ждет повторение прошлого.
Завтра все будет по-другому, обещала себе Тара, лежа в постели. Конечно, это влечение к почти незнакомому мужчине печально, смешно, нелепо. Но почему никто не вызвал в ней такую лихорадку чувств? Скоро он уедет отсюда. И все пойдет по-прежнему. У нее любящие родители. Карьера, которой позавидовали бы многие. Она молода и здорова. И когда-нибудь она встретит мужчину… И Тара заснула.
На следующее утро погода изменилась. Отдернув штору, Тара увидела, что идет дождь. Сегодня буду весь день дома, подумала Тара. Она дала Мелюсин молока, сварила себе яйцо, приготовила тосты и кофе. Покончив с завтраком, Тара критически осмотрела свою вчерашнюю работу, осталась ею весьма довольна и уже собралась залезть на стремянку, как услышала стук в парадную дверь. Тара вздрогнула.
Ее первой мыслью было не открывать, но, подумав. Тара изменила свое намерение. Приоткрыв дверь, насколько это позволяла цепочка, Тара увидела Бастера, который смотрел на нее самым нежным взглядом. К ошейнику была прикреплена записка.
А это еще что? — подумала она и, сняв цепочку, открыла дверь шире. Вынув из ошейника записку, она прочитала ее. Записка была короткой: «Погода не позволяет рисовать, поэтому, может быть, вы позволите нам помогать вам?»
И что же мне делать? — подумала Тара.
Она посмотрела на Бастера.
— Я вижу, ты пришел за ответом'?
— Вы правильно думаете. — Перед ней неожиданно появился Адам. — Лучше, если ответ выслушаю я. — Он увидел ее растерянность. — Если вы хотите, мы уйдем, — добавил он. — Но погода такая, что даже на комфортабельном катере сейчас неуютно. И кроме того, Бастер страдает клаустрофобией.
Тара вздохнула и пригласила мужчину с собакой в дом.
— Только ради Бастера. Вы специально обучали его этому взгляду? Адам посмотрел на нее.
— Я знал, что он смягчит ваше сердце. Еще немного практики, и он будет неотразим.
Не только он, подумала Тара.
Волосы Адама потемнели от дождя, капли задерживались на ресницах и стекали по лицу.
Адам снял дождевик. Он был в джинсах и выцветшей рубашке. Он повернулся и встретился с пристальным взглядом Тары.
— Приступим?
— Да, конечно. — Чувствуя некоторую неловкость, Тара провела его в гостиную.
— Отлично, — сказал Адам, оглядываясь вокруг и оценивая уже сделанную работу. — Я предлагаю начать с потолка.
— Да, конечно, с потолка, — поддержала Тара. — Но может быть, сначала кофе?
— У меня пуританская этика, — отклонил Адам ее предложение. — Я принимаю вознаграждение только после того, как работа сделана.
— Тоже мне вознаграждение — чашечка кофе, — улыбнулась Тара.
— Но я действительно работаю на совесть. Любое вознаграждение нужно заслужить.
— Тогда я пошла за краской для потолка.
Опасения Тары оказались напрасными: Адам прекрасно справлялся с работой маляра. А за ланчем он поразил ее своими кулинарными способностями, приготовив изысканный испанский омлет.
— Вы, наверно, часто готовите? — спросила Тара.
Адам сделал гримасу.
— Мне редко выпадает возможность этим заниматься.
Наверно, этим занимается его невеста, подумала Тара и решила сменить тему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27