Однако моя мама не из тех, кого может напугать легкий дождик. Мы проехались по Горной дороге и Космической Горе, посетили Дом с Привидениями. А также прокатились на каждом аттракционе, куда меня допустили по возрасту. И это несмотря на то, что кое-где маме было откровенно дурно. Затем мы купили сувениры для Сары, хотя, на мой взгляд, она того не заслуживала – после всех ее ужимок четырнадцатилетней трагической королевы.
Дождь начался как раз, когда мы фотографировались с Микки и Минни. Причем такой сильный, будто кто-то перевернул озеро вверх ногами. Волшебное Королевство мгновенно превратилось в Морское. Идеальные условия, чтоб сфотографироваться с Тунцом Чарли. К четырем часам пополудни даже самые упорные мышкетеры сочли за благо спрятаться в отеле и не подходили к окнам, боясь молний. Даже Плуто бежал от дождя. Остались лишь мы с мамой. Дождь нас не волновал, так как мы уже вымокли до нитки. Мы кричали и улюлюкали, плюхая по лужам на Главной Улице США, разыгрывали нападение акул в Стране Будущего и представляли себе, что стали единоличными владельцами Империи Диснея – всего на один день.
Это были самые лучшие каникулы в моей жизни. И конечно, тот далекий дождь мог быть просто совпадением, но… С позиций сегодняшнего дня я понимаю, что тогда-то все и началось. С тех пор каждый важный момент моей жизни сопровождался драматическими погодными катаклизмами. Просто долгое время я не могла найти этому объяснения.
В свое время я все узнала и приняла, в отличие от мамы. Очевидно, родители просто не способны на такое. Моя мать так и не смогла смириться с этим. Как следствие – сердечный приступ в сорок девять лет. Все случилось в одну минуту, потрясение, вроде молнии с ясного неба.
Много позже я задавалась вопросом, а не являлось ли это условием игры. Я старалась гнать подобные мысли, потому что следующим шагом приходилось задумываться о том пути, который я выбрала или выбрал кто-то другой за меня.
С этих пор я не позволяла себе сближаться с людьми. Ни с кем и никогда.
Вот вам и объяснение, почему мне пришлось расстаться с Дэвидом. Собственно, даже больше: почему, принеся клятву и став Хранителем, я рассталась со всем, что составляет суть обычной человеческой жизни. Каждый раз, когда я пользовалась своими силами, я рисковала жизнью. Но считала не вправе поступать так с чужой жизнью. Ужасно жаль. Дэвид мне очень, очень понравился.
Как только мы выехали из города – как раз через две мили, – Далила зачихала. Вначале это был одиночный звук, но мне он показался страшнее ножа в спину. «О боже, только не сейчас». На погодном фронте пока царило спокойствие, но все могло измениться в любую минуту. Кто-то там, сверху, мог запросто прихлопнуть меня. И размазать в лепешку.
Может, все обойдется, говорила я себе. Подумаешь, разок стукнуло в моторе, просто совпадение, всего один раз…
Черт. Мотор снова чихнул. И снова… Двигатель взвыл, цепляясь за жизнь.
– Детка, пожалуйста, не надо, нет… – умоляла я, но Далила не слушалась. Она заглатывала воздух, кашляла бензином и содрогалась.
Мы прибились к остановке на обочине, прямо у дорожного указателя, рекламирующего чудеса «Макдональдса» в пяти милях отсюда. Я вышла из машины, с трудом подавив желание дать ей хорошего пинка. Ничего, мы справимся. Я всегда чинила свой «мустанг».
Но только не в лиловом бархате. Проклятье. Среди покупок была и более практичная одежда, но она лежала в пакетах в багажнике. К тому же в поле зрения не попадалась ни одна примерочная кабинка. Ну и ладно. В конце концов, движение на дороге не слишком интенсивное, а мое положение было близко к безвыходному. Я вытащила джинсы и рубашку на пуговицах, забралась на заднее сиденье.
Стащить с себя бархатные штаны не так просто, как кажется, – по крайней мере если вы пытаетесь сделать это на заднем сиденье «мустанга». Не подумайте, что мне не хватало практики, просто имелись дополнительные сложности. Каждый раз, когда раздавался шум подъезжающей машины, я пригибалась и в ужасе задерживала дыхание. В конце концов, я оказалась в лиловых атласных трусиках и кружевной блузке. Бюстгальтера на мне не было, поскольку в пассаже я его не надела, желая произвести впечатление на Дэвида. Увы, напрасные ухищрения – мой приятель остался в городе и некому было оценить мои прелести.
Еще через несколько секунд, когда я осталась почти без одежды, если не считать атласных трусиков, в заднее стекло постучали. Я взвизгнула и поспешно накинула свой бархатный жакет, прикрывая наготу.
Ну конечно. Кто же еще это мог быть?
– Паршивец несчастный! – завопила я. Вид у Дэвида был удивленный и слишком уж невинный для честного алиби. – О господи! Ты можешь отвернуться?
– Конечно, – пожал плечами он. Я лихорадочно рылась в куче одежды. Прежде всего натянула джинсы, затем хлопчатобумажную ковбойку, все это – не спуская сурового взгляда с его спины. Тратить времени на поиски бюстгальтера я не стала, пусть себе валяется в магазинных пакетах.
После этого я почувствовала себя более или менее готовой к встрече и распахнула дверцу.
– Как забавно, – произнес Дэвид, – я только что шел по дороге…
– Думаешь, мне это интересно? – огрызнулась я. – Господи, ты напугал меня до смерти.
– Прости, – сказал он, но выглядел при этом отнюдь не виноватым. На щеках у него теперь играл легкий румянец, а блеск глаз вряд ли можно было отнести на счет угрызений совести. – Мне показалось, у тебя какие-то проблемы.
– Гениально! У меня и впрямь проблемы, – я обошла машину, подняла капот и установила подпорку. – Двигатель загнулся.
– Да? – заглянул через мое плечо Дэвид. – А в чем дело?
– Чтоб я знала!
Я принялась изучать перепутанные провода. Дэвид мне не мешал, что выглядело довольно странно – много ли вы знаете мужчин, которые бы в такой ситуации самоустранились и не предлагали кучу советов (даже если они не в состоянии отличить радиатор от радара)? Прошло несколько минут. Я оглянулась и увидела, что мой приятель скинул рюкзак и сидит на нем, перелистывая книжку в мягкой обложке.
– Какого черта ты делаешь? – возмутилась я.
– Читаю книгу. А что, не похоже? – при звуке приближавшейся машины он загнул страницу, встал и выставил палец. Фургон желтым размазанным пятном промчался мимо.
– Ты голосуешь?
– Задолбало идти пешком.
Он снова выставил палец. Я снова вернулась к своим проводам. Все выглядело нормально. Пропади оно пропадом! На клапаны я не грешила, но с этими «мустангами» всякое может приключиться. Мне уже доводилось дважды полностью перебирать двигатель.
Я отвернулась от машины и, уперши грязные руки в бока, воззрилась на Дэвида:
– Ну вот что. Я, может, и медленно действую, но всегда добиваюсь своего. А ты преследуешь меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Дождь начался как раз, когда мы фотографировались с Микки и Минни. Причем такой сильный, будто кто-то перевернул озеро вверх ногами. Волшебное Королевство мгновенно превратилось в Морское. Идеальные условия, чтоб сфотографироваться с Тунцом Чарли. К четырем часам пополудни даже самые упорные мышкетеры сочли за благо спрятаться в отеле и не подходили к окнам, боясь молний. Даже Плуто бежал от дождя. Остались лишь мы с мамой. Дождь нас не волновал, так как мы уже вымокли до нитки. Мы кричали и улюлюкали, плюхая по лужам на Главной Улице США, разыгрывали нападение акул в Стране Будущего и представляли себе, что стали единоличными владельцами Империи Диснея – всего на один день.
Это были самые лучшие каникулы в моей жизни. И конечно, тот далекий дождь мог быть просто совпадением, но… С позиций сегодняшнего дня я понимаю, что тогда-то все и началось. С тех пор каждый важный момент моей жизни сопровождался драматическими погодными катаклизмами. Просто долгое время я не могла найти этому объяснения.
В свое время я все узнала и приняла, в отличие от мамы. Очевидно, родители просто не способны на такое. Моя мать так и не смогла смириться с этим. Как следствие – сердечный приступ в сорок девять лет. Все случилось в одну минуту, потрясение, вроде молнии с ясного неба.
Много позже я задавалась вопросом, а не являлось ли это условием игры. Я старалась гнать подобные мысли, потому что следующим шагом приходилось задумываться о том пути, который я выбрала или выбрал кто-то другой за меня.
С этих пор я не позволяла себе сближаться с людьми. Ни с кем и никогда.
Вот вам и объяснение, почему мне пришлось расстаться с Дэвидом. Собственно, даже больше: почему, принеся клятву и став Хранителем, я рассталась со всем, что составляет суть обычной человеческой жизни. Каждый раз, когда я пользовалась своими силами, я рисковала жизнью. Но считала не вправе поступать так с чужой жизнью. Ужасно жаль. Дэвид мне очень, очень понравился.
Как только мы выехали из города – как раз через две мили, – Далила зачихала. Вначале это был одиночный звук, но мне он показался страшнее ножа в спину. «О боже, только не сейчас». На погодном фронте пока царило спокойствие, но все могло измениться в любую минуту. Кто-то там, сверху, мог запросто прихлопнуть меня. И размазать в лепешку.
Может, все обойдется, говорила я себе. Подумаешь, разок стукнуло в моторе, просто совпадение, всего один раз…
Черт. Мотор снова чихнул. И снова… Двигатель взвыл, цепляясь за жизнь.
– Детка, пожалуйста, не надо, нет… – умоляла я, но Далила не слушалась. Она заглатывала воздух, кашляла бензином и содрогалась.
Мы прибились к остановке на обочине, прямо у дорожного указателя, рекламирующего чудеса «Макдональдса» в пяти милях отсюда. Я вышла из машины, с трудом подавив желание дать ей хорошего пинка. Ничего, мы справимся. Я всегда чинила свой «мустанг».
Но только не в лиловом бархате. Проклятье. Среди покупок была и более практичная одежда, но она лежала в пакетах в багажнике. К тому же в поле зрения не попадалась ни одна примерочная кабинка. Ну и ладно. В конце концов, движение на дороге не слишком интенсивное, а мое положение было близко к безвыходному. Я вытащила джинсы и рубашку на пуговицах, забралась на заднее сиденье.
Стащить с себя бархатные штаны не так просто, как кажется, – по крайней мере если вы пытаетесь сделать это на заднем сиденье «мустанга». Не подумайте, что мне не хватало практики, просто имелись дополнительные сложности. Каждый раз, когда раздавался шум подъезжающей машины, я пригибалась и в ужасе задерживала дыхание. В конце концов, я оказалась в лиловых атласных трусиках и кружевной блузке. Бюстгальтера на мне не было, поскольку в пассаже я его не надела, желая произвести впечатление на Дэвида. Увы, напрасные ухищрения – мой приятель остался в городе и некому было оценить мои прелести.
Еще через несколько секунд, когда я осталась почти без одежды, если не считать атласных трусиков, в заднее стекло постучали. Я взвизгнула и поспешно накинула свой бархатный жакет, прикрывая наготу.
Ну конечно. Кто же еще это мог быть?
– Паршивец несчастный! – завопила я. Вид у Дэвида был удивленный и слишком уж невинный для честного алиби. – О господи! Ты можешь отвернуться?
– Конечно, – пожал плечами он. Я лихорадочно рылась в куче одежды. Прежде всего натянула джинсы, затем хлопчатобумажную ковбойку, все это – не спуская сурового взгляда с его спины. Тратить времени на поиски бюстгальтера я не стала, пусть себе валяется в магазинных пакетах.
После этого я почувствовала себя более или менее готовой к встрече и распахнула дверцу.
– Как забавно, – произнес Дэвид, – я только что шел по дороге…
– Думаешь, мне это интересно? – огрызнулась я. – Господи, ты напугал меня до смерти.
– Прости, – сказал он, но выглядел при этом отнюдь не виноватым. На щеках у него теперь играл легкий румянец, а блеск глаз вряд ли можно было отнести на счет угрызений совести. – Мне показалось, у тебя какие-то проблемы.
– Гениально! У меня и впрямь проблемы, – я обошла машину, подняла капот и установила подпорку. – Двигатель загнулся.
– Да? – заглянул через мое плечо Дэвид. – А в чем дело?
– Чтоб я знала!
Я принялась изучать перепутанные провода. Дэвид мне не мешал, что выглядело довольно странно – много ли вы знаете мужчин, которые бы в такой ситуации самоустранились и не предлагали кучу советов (даже если они не в состоянии отличить радиатор от радара)? Прошло несколько минут. Я оглянулась и увидела, что мой приятель скинул рюкзак и сидит на нем, перелистывая книжку в мягкой обложке.
– Какого черта ты делаешь? – возмутилась я.
– Читаю книгу. А что, не похоже? – при звуке приближавшейся машины он загнул страницу, встал и выставил палец. Фургон желтым размазанным пятном промчался мимо.
– Ты голосуешь?
– Задолбало идти пешком.
Он снова выставил палец. Я снова вернулась к своим проводам. Все выглядело нормально. Пропади оно пропадом! На клапаны я не грешила, но с этими «мустангами» всякое может приключиться. Мне уже доводилось дважды полностью перебирать двигатель.
Я отвернулась от машины и, уперши грязные руки в бока, воззрилась на Дэвида:
– Ну вот что. Я, может, и медленно действую, но всегда добиваюсь своего. А ты преследуешь меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85